Один день из жизни судмедэксперта

Раскрытие самых тяжких и резонансных преступлений, убийств, вне зависимости от профессионализма следователей и оперативных работников, напрямую связано с заключениями криминалистов и судебно-медицинских экспертов. Недавно корреспондент «ЗН» временно стал членом дежурной бригады Днепропетровского областного бюро судебно-медицинской экспертизы.

Многочисленные криминальные сериалы не обошли своим вниманием работу судмедэкспертов. В них доки-криминалисты, едва взглянув на труп, уже делают вполне авторитетные выводы. На самом деле эксперт-врач, осмотрев и изучив всё тело целиком, диктует следователю свои первоначальные выводы. Окончательную причину и время смерти покажет только вскрытие и проделанные необходимые экспертизы.

11часов 02 минуты. На пейджер дежурного судмедэксперта Александра Комолова из дежурной части городского управления МВД приходит вызов: обнаружен труп во дворе частного дома. Спустя 28 минут мы на месте. Следственно-оперативной группы еще нет. Через 15 минут приезжает микроавтобус с милицией и помощником районного прокурора. Задержка существенная, если учесть уведомление местного РОВД о ЧП родственниками умершего 27-летнего Олега еще в восемь утра.

По словам вдовы, ее муж болел хроническими гепатитом и панкреатитом. Последние три месяца он без выходных по 12 часов ежедневно «вкалывал» крановщиком на реконструкции моста через Днепр. Вечером после работы Олег куда-то вышел. Его труп родные нашли возле дома ранним утром. Эксперт, осматривая тело, обнаружил на правой руке след от инъекции, хотя по венам не заметно, что умерший наркоман. Причины смерти установит только вскрытие. После составления протокола осмотра уже вместе со следственно-оперативной группой отправляемся по другому вызову.

12 часов 20 минут. 50-летний алкоголик, месяцами не ночующий дома, заявился под вечер к родным. Непьющие дочь с зятем обнаружили его мертвым на диване лишь утром. Первичный осмотр Александром Комоловым показал: на глазах симптом «очков» (под глазами симметрично расположенные кровоподтеки, что говорит о возможной черепно-мозговой травме), на теле — следы от ударов. Необходимо вскрытие.

Откровенно говоря, для сотрудников милиции заключение о насильственной смерти бомжа практически означает «висяк» или «глухарь», который, безусловно, снизит показатели раскрываемости преступлений вообще и убийств в частности. Операм придется, как правило, зря стараться и в итоге получить нулевой результат. К слову, раскрываемость убийств на Днепропетровщине одна из самых высоких в Украине.

13 часов 45 минут. В Ленинском районе скончался 53-летний инвалид. Судмедэксперт: «будем через двадцать минут». Прибыли мы вовремя. Оперов и следователя еще нет. Сидим, ждем, поскольку судмедэксперт не осматривает труп в отсутствие членов следственно-оперативной группы (СОГ). Поступает еще несколько вызовов (женщина на даче погибла от удара электрическим током, случайно схватившись рукой за оголенный провод, у другого инфаркт, у третьей инсульт).

Тем не менее остаемся на месте, ожидая СОГ. Кстати, миллионный Днепропетровск обслуживает только один дежурный судмедэксперт. При этом бюро выделено всего четыре с половиной ставки дежурных, поэтому экспертам приходится «пахать» за двоих. Но в случае форс-мажорных обстоятельств еще один специалист готов подстраховать своего коллегу, из-за чего судмедэксперт отдела дежурных медэкспертиз всегда находится на связи. Сам же начальник отдела не отключает мобильный телефон никогда. Кроме того, сейчас направления покойников в морг для вскрытия подписываются исключительно представителями прокуратуры и СМЭ, а при наличии подписи участкового или других представителей МВД, как было раньше, трупы не принимаются.

Оперативников и следователя нет уже более часа. Собственно, такая ситуация постоянна. Именно поэтому родным и близким покойных из-за нерасторопности сотрудников милиции, (объективные причины бывают редко), приходится часами ждать прибытия СОГ. Но это еще полбеды. Бывают случаи на грани криминала.

Из рапорта дежурного судмедэксперта:

— …29.06.04 в 15.15 я прибыл в Днепропетровский РОВД и 1 час 40 минут просидел там, поскольку не было машины и оперативных работников. Когда прибыли по указанному адресу, оказалось, что труп утром перевезли в город и в 14.00 уже похоронили.

Хватает и ложных вызовов, когда бесполезно сжигается строго лимитированный бензин, выделяемый для выезда экспертов.

Из рапорта дежурного судмедэксперта:

— …13.01.04 в 03.26 поступил вызов от дежурного Амур-Нижнеднепровского РОВД. Перезвонив туда и убедившись, что вызов соответствует действительности, поехали по указанному адресу. Прибыли на место в 04.00. СОГ и представитель прокуратуры отсутствовали. Дверь квартиры не открыли, сказав, что все живы, а милицию они не вызывали. Я сообщил об этом дежурному РОВД, на что тот ответил: «наши сотрудники еще раз съездят, но утром, когда рассветет».

Спустя час сорок минут наконец-то прибыли следователь прокуратуры и оперы Ленинского РОВД. Опять описание трупа, составление протокола. Покойника помещают в уазик СМЭ и везут в морг, а мы возвращаемся на базу

Увы, вышесказанное свидетельствует о недостаточно скоординированных действиях правоохранителей и судмедэкспертов, которые приводят к неоправданной трате времени и, в конечном итоге, вызывают недовольство родственников усопших.

Что сказал покойник…

Хорошо, когда у умерших есть друзья или родственники, которые выносят и укладывают тело в смэсовский УАЗ.

16.00. От инсульта в присутствии лечащего врача дома скончался 73-летний мужчина. Труп необходимо доставить с седьмого этажа многоэтажки к машине. Лифт не работает, а все соседи на даче. Приходится судмедэксперту, нашему водителю и автору этих строк нести вниз шестипудовое тело самим.

Но это еще цветочки. Экспертам и операм доводится транспортировать полуразложившиеся трупы. Тогда, поверьте, помещение морга по сравнению с «ароматами» в салоне уазика напоминает косметический кабинет.

17.05. Приезжаем по вызову в частный сектор Индустриального района. Бабушке 83 года, третий инсульт. Покойная уже одета для отпевания. Тем не менее родственникам приходится снова ее разоблачать, дабы эксперт мог провести наружный осмотр. Внешних повреждений нет.

Осмотр тела, даже если имеется справка от лечащего врача, необходим. Случается, что покойник уже в гробу. Эксперт сдвигает воротник его сорочки и видит трансгуляционную борозду, что свидетельствует о признаках насильственной смерти. Бывает и так, что покойника хоронят без всяких документов, по сути, тайком. Сколько таких могил на Днепропетровщине, остается только догадываться.

18.20 Пьяный разгул в одном из частных домов Ленинского района.

На полу труп хозяина. Вдова, наливая себе стакан дурно пахнущей самогонки:

— Ну надо же, всего стакан «навернул» и всё.

Ей хором вторят собутыльники:

— Слаб он стал, слаб…

На предложение отнести труп в машину следует резкий отказ. Только присутствие милиции удерживает пьяных от агрессивных действий. Вдова при этом заявляет, что мужа забирать не будет: на похороны денег нет. Относим сами.

По словам начальника Днепропетровского бюро СМЭ Валерия Войченко, на 250 — 300 ежемесячных вызовов по факту смерти приходится до сотни отказов. Только за шесть месяцев нынешнего года родные категорически отказались хоронить более 500 своих близких. В этих случаях, после проведения вскрытия, труп хоронят на кладбище за счет городского управления ЖКХ. К слову, только одно захоронение обходится в 150 — 200 гривен. Между тем некоторые, с позволения сказать, «родственники», добыв правдами и неправдами справку о смерти, получают госпособие на похороны, которое благополучно пропивается.

К счастью, за время суточного дежурства не произошло ни одного убийства. Но то, что увидел и услышал корреспондент «ЗН», дает повод к размышлениям и соответствующим выводам.

Ныне укомплектованность бюро судмедэкспертами находится на уровне 68 %. И это несмотря на переизбыток выпускников медицинских вузов. Низкая зарплата, работа зачастую в экстремальных условиях, отсутствие льготного выхода на пенсию, непростые взаимоотношения с правоохранительными органами сделали эту профессию непрестижной. Добавьте сюда высокую степень заразиться какой-либо болезнью, и становится понятным, почему в СМЭ работают исключительно фанаты, преданные своему делу.