Докладная записка. Корреспондентов В.Фоменко, И.Хоменко главному редактору «ЗН»

Уважаемый Владимир Павлович!

По вашему поручению мы изучили обстоятельства конфликта вокруг одного из черниговских предприятий топливно-энергетической сферы. Для вас не является тайной то, что более детальное расследование данного вопроса уже осуществлено комитетом Верховной Рады Украины по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией. Прямое вмешательство парламентского комитета объясняется не только колоссальными суммами, в которые оцениваются активы предприятия (по некоторым данным, речь идёт о миллиардах). И даже не уровнем коррупционных связей (очевидна причастность к событиям высшего регионального руководства и лично экс-губернатора Валентина Мельничука). А прежде всего тем, что конфликт перешёл в терминальную фазу. Фактически — в состояние гангстерской войны.

Первая кровь уже пролилась. Политические изменения, происшедшие в стране, не стали сдерживающим фактором для экономических преступников, коррупционеров и бандитов. «Следствие», производимое ранее по отдельным эпизодам компетентными органами, с нашей точки зрения, является не чем иным, как саботажем, профанацией самого понятия «охрана правопорядка». Действия, предпринимаемые ныне, едва ли приведут к полному раскрытию истины. Никто не ставит перед собой подобной цели.

Вызывает большие сомнения также способность местных силовиков обеспечить безопасность граждан, волей-неволей оказавшихся втянутыми в столкновение.

Аналитики комитета глубоко изучили одну из составляющих происходящего. А именно — попытку приватизации предприятия «Черниговторф» коммерческой структурой. Супераферу, патронируемую местной коррумпированной властью, милицией, прокуратурой и даже судами. Собранные материалы уже сегодня позволяют ставить вопрос о персональной ответственности виновных.

Вместе с тем в деле есть неочевидные и неисследованные обстоятельства. Угадывается присутствие некой заинтересованной силы, не вписывающейся в схему «госпредприятие против коммерсантов».

Признать нормальным положение дел, при котором после вмешательства высшей законодательной власти офис стратегического предприятия берёт под контроль бригада «спортсменов, мечтающих об открытии своего охранного агентства» (только уже «подписавшаяся» не за «виноватых», а за «правых»), — сложно. Именно этим объясняется крайне необычная форма, в которой мы предоставляем редакции собранные материалы. Перед вами не статья, а типичная докладная, которую обычно пишут от осознания беспомощности, тогда, когда впору разводить руками. В ней фактам сопутствуют лишь вопросы. От права на интерпретацию событий мы отказываемся.

Ставки в игре

Так называемая «плановая убыточность» отечественных торфоразработок не должна никого вводить в заблуждение. Торф — экологически чистое топливо будущего. Он пригоден для питания теплоэлектростанций и переработки в дизельное горючее. Может также использоваться как естественное органическое удобрение. В сочетании с бишофитом становится незаменимым почвенным кондиционером, восстанавливающим плодородный слой в районах нефтедобычи. Запасы полесского торфа в обозримом будущем неисчерпаемы. Спрос на него существует во многих странах дальнего зарубежья: от Болгарии до государств Ближнего Востока. Как сообщил нам заместитель директора «Черниговторфа» Сергей Липский, активы предприятия составляют не менее семи миллиардов гривен.

На вопросы «ЗН» отвечает председатель комитета Верховной Рады по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Владимир Стретович.

«Автори: Чому ви змушені були втрутитися у ситуацію?

Стретович: Впродовж двох років на адресу комітету надходять звернення українського концерну торфової промисловості «Укрторф». Йдеться про те, що в Чернігівській області скоюються незаконні дії щодо державного підприємства «Чернігівторф», які полягають у тому, що з легкої руки керівництва Чернігівської облдержадміністрації це державне підприємство намагаються піддати штучному банкрутству і передати акціонерному товариству, вважайте, у приватну власність. Перша спроба полягала у тому, щоб через банкрутство і заборгованість довести його до санації, приватизувати. Та коли вона виявилася невдалою, був використаний інший механізм. На посаду заступника директора поставили людину з сумнівним минулим (речь идёт о бывшем сотруднике милиции Сергее Проценко. — Авт.), яка брутально, з застосуванням сили змусила законного директора піти на лікарняний. Звільнила керівництво, головного інженера, всіх, хто йому заважав. Накази «Укрторфу», керівного столичного органу, не виконувалися...

Ми зрозуміли, що ситуація абсолютно нездорова і не може бути вирішена на місці. Але апофеозом історії стали напади на працівників підприємства, головного інженера і заступника директора з економічних питань. Одному намагалися спалити будинок, іншому заподіяли тілесні ушкодження. Телеграми комітету до Генеральної прокуратури та чернігівських компетентних органів залишилися без відповіді. Державне майно починало виходити з-під контролю. Я змушений був відкласти парламентські справи і завітати до Чернігова особисто, аби поставити правоохоронцям області питання: чому ви вчасно не реагуєте на оперативні дані? Чому доводиться відволікати десятки людей, щоб встановити законність на одному-єдиному підприємстві?»

Конфликт: завязка

Всё началось отнюдь не с жесткого столкновения ангажированных правоохранительных структур, демонстраций силы со стороны «прикомандированных» бандформирований, «наездов», бряцания автоматическим оружием, зажигательных бомб и тому подобных атрибутов, имеющих место сегодня. Первый тайм противостояния, где ставкой стало искусственное банкротство и теневая приватизация государственного предприятия, был отыгран на правовом поле.

Обстоятельства так называемой «санации» «Черниговторфа» достойны отдельного расследования. Решением суда (!) руководство процессом «оздоровления» было поручено лицу, заинтересованному в его развале. А именно — господину Елинскому. По некоторым данным, Елинский является одним из акционеров (если не совладельцем) коммерческой структуры под названием «Облтопливо». В любом случае общность частных экономических интересов этого человека и владельцев «Облтоплива» не вызывает сомнений.

Дальнейшее даже в сухом изложении производит впечатление скверного детектива. Самое же гадкое в нём — постоянно всплывающие имена и должности руководящих сотрудников правоохранительных, фискальных, властных структур.

Из показаний заместителя директора «Черниговторфа» по коммерческой работе Сергея Липского, данных председателю парламентского комитета по борьбе с организованной преступностью и коррупцией Владимиру Стретовичу в присутствии руководства черниговскими территориальными органами МВД, СБУ, налоговой администрации, прокуратуры, а также представителей облгосадминистрации. Запись осуществлена авторами в кабинете черниговского областного прокурора.

«Липский: Когда мы приехали на предприятие, внизу стояли охранники Проценко. Звонок — и подкатил чёрный «джип» с господином Елинским. Там было ещё шесть человек. Хотели Литвинова (законного директора. — Авт.) посадить в «джип».

Голос: Я извиняюсь, кто такой Елинский?

Липский: Это учредитель… акционер «Облтоплива» и в то же время — руководитель нашей санационной комиссии по банкротству.

Стретович: Зазначте. Керівник — і акціонер «Чернігівоблпалива». Призначається судом керівником санацією... Це — корупція, яка дуже красиво виявляється. Їм просто треба було мати в своєму розпорядженні «Чернігівторф». Тут починає цей ланцюжок виявлятися — як усе рухалося.

Липский: Было возбуждено уголовное дело по статье 365 часть третья по его действиям, когда он был председателем санационной комиссии. Прокуратура возбудила. Но до сего дня не было никаких следственных действий…Так вот, когда мы Литвинова оттащили от «джипа» и сказали, что он едет своим транспортом, Проценко прыгнул в его служебную машину… Мы поехали следом. Из автомобиля минут пять звонили по ноль два, объясняли, что произошло на предприятии, просили, чтобы приехали сотрудники милиции. На перекрёстке останавливает нас ГАИ, «Беркут»… Проценко выходит из машины… и приказывает нас арестовать.

Голос: Он был по негативным мотивам уволен из милиции, да?

Стретович: И тем не менее его послушал «Беркут». Не директора Литвинова слушает, а его… Задерживает ехавших во второй машине…

Липский: Там я и советник киевского концерна «Укрторф» были. Так вот, нас задерживают, «джип» отпускают. Мы говорим: там в «джипе» автомат АКС-74У. Я семнадцать лет в вооруженных силах служил, могу автомат от охотничьего ружья отличить. Но «джип» отпускают, задерживают нас. Держат в милиции шесть часов, допрашивают. Режут в нашей машине колёса…»

Из уточняющих показаний директора «Черниговторфа» Игоря Литвинова и его заместителя Сергея Липского, данных авторам в помещении офиса вышеназванного предприятия:

«Липский: Да точно — автомат. Охотничьего оружия, похожего на укороченный «калашников», не существует… Возят они его в футляре от теннисной ракетки. Приехали на «джипе» губернатора...

Авторы: На «джипе» губернатора?

Липский: «Джип» губернатора Мельничука. Черный «лендровер». И на сиденье — автомат АКС-74У.

Литвинов: Могу добавить, что тоже этот автомат видел…»

На стрёме закона

Официальные лица опровергают наличие у Валентина Мельничука черного джипа — «лендровера» последней модели… Но — когда статья была уже сверстана — нам удалось отыскать независимого свидетеля, видевшего Валентина Васильевича и его бывшего зама возле этой приметной машины. Впрочем, независимо от того, чьими автомобилями пользуются черниговские гангстеры, факт причастности губернатора к одному из самых гнусных скандалов (да что там — экономическому преступлению, породившему целую череду преступлений уголовных) очевиден. Более того: задокументирован.

Простое перечисление отдельных (далеко не всех) происшествий, связанных с черниговскими торфоразработками — в произвольной последовательности, без попытки объединить отдельные случаи в некую систему, — шокирует.

...Результатом «санации» становится перераспределение материальных ресурсов «Черниговторфа». Непостижимым образом он срастается с негосударственной фирмой «Облтопливо» словно сиамский близнец. Вопиющий факт: бухгалтерию на двух этих предприятиях, относящихся к разным формам собственности, ведёт одно и то же лицо.

…На территории одного из торфоперерабатыающих заводов, принадлежащих «Черниговторфу», «Облтопливо» открывает «левую» торговую точку. Продукция реализовывается через неё населению по завышенным ценам, прибыль оседает неизвестно где. «Черниговторф» загоняется в долги.

…Директор «Черниговторфа» Мовчан начинает сопротивляться происходящему — и умирает. Скоропостижно, после застольной беседы с лицами, заинтересованными в развале и приватизации предприятия. Хоронят его поспешно и, насколько нам известно, без вскрытия. Прокуратура, возбудившая к тому времени уголовное дело против «санатора» Елинского, закрывает его… в связи со смертью директора Мовчана! То есть гражданина, который являлся не обвиняемым, а обвиняющим, борющимся за справедливость! Независимо от реальной причины, по которой ушел из жизни этот отнюдь не старый человек, в Чернигове создаётся опаснейший правовой прецедент. Ведь закрывая уголовные дела в связи со смертью правдоискателей и потерпевших, прокуратура фактически даёт добро криминалу на действия по принципу: нет человека — нет проблемы. …Следующий руководитель, Миронов, рекомендованный концерном «Укрторф» и не устраивающий «прихватизаторов», убирается руками налоговой администрации. Путём возбуждения уголовного дела по факту неуплаты возглавляемым им филиалом предприятия налога на землю. (А как заплатишь, если твои финансы конторолируются «санаторами», заинтересованными в том, чтобы ты не дал государству ни копейки, проиграл все судебные процессы, сошел с дистанции, развязывая им руки?.. Сейчас, когда угроза расследования стала реальной, налоговики скоропалительно «вникли» в ситуацию, реструктуризировали долги и т. д.)

…Попытки предприятия выкарабкаться из долгов разрушаются несколькими способами. Устраняются кадры, не желающие вести «Черниговторф» к банкротству. Инспирируются разорительные судебные иски. Как резерв используются силовые структуры. В частности, мы располагаем записью, содержащей беспрецедентное свидетельство: продажа торфобрикета оптовым покупателям блокировалась особыми постами ГАИ. Сотрудники Госавтоинспекции просто «распугивали» съезжавшиеся из районов грузовики.

Из показаний главы концерна «Укрторф» Виктора Юрченко, данных председателю парламентского комитета по борьбе с коррупцией и оргпреступностью Владимиру Стретовичу в присутствии высшего руководства черниговских территориальных органов МВД, СБУ, прокуратуры, налоговой администрации, а также представителей областной власти.

«Юрченко: …Проценко звільняє всіх керівників. І сьогодні по суті державне підприємство, яке не підлягає приватизації, перейшло фактично у підпорядкування «Чернігівоблпаливу». Ви знаєте, у мене склалося враження, що сьогодні, практично, пробачте, і міліцією, і прокуратурою, і всім керує пан Лозян.

Голос: Вибачте, хто такий пан Лозян?

Юрченко: Директор «Облпалива». От він усім в місті і керує...

Стретович: Як ви вважаєте, чому так сталося? До 2002 року підприємство працює нормально. З 2002-го починається оця лихоманка. В чому причини, витоки? Що за цим стоїть?

Юрченко: Це — економічне питання. Сьогодні шахти відпускають вугілля по ціні 400—440 гривень... Ціна одинці тепла при спаленні торфобрикету — вдвічі дешевша.

Стретович: Уточнюю питання. Хто за цим стоїть, на вашу думку? Особа?

Юрченко: За цим, вважаю, стоїть помічник (радник. — Авт.) голови облдержадміністрації Дмитрієв.

Представник облдержадміністрації: Чому ви звинувачуєте облдержадміністрацію? ...В чому вина?

Юрченко: Пан Дмитрієв заявив, що всі призначення на підприємстві «Чернігівторф» і на філіалах повинні погоджуватись особисто з ним. Ось вам приклад. Коли Миронова зняли за участю Дмитрієва, поїхали люди зі зброєю, не знаю, хто це був. І сказали: «Забирайтеся звідси». Так, це ж факт, так усе було. І як тільки ми запропонували кандидатуру Миронова — коли помер Мовчан — на посаду директора «Чернігівторфа», звернулися з офіційним листом до адміністрації — одразу була сфабрикована кримінальна справа проти Миронова. І сказали: «Ми погодження на злочинця не дамо». А який він злочинець? Він що, погана людина?

Представник облдержадміністрації: Ні, не погана. Я його знаю давно...

Юрченко: Чого Дмитрієв весь час на нього давив?

Представник облдержадміністрації: Чому ви звинувачуєте адміністрацію у цьому? Дмитрієв усього-навсього радник. Я — заступник голови облдержадміністрації. Чому ви звинувачуєте мене за вчинки радника Дмитрієва Андрія Юрійовича?

Стретович: Дозвольте, я поясню. У нас є матеріали перевірок. Ми неодноразово це з’ясовували (читає): «16.12. 2004 о 17.30 на службовий телефон директора державного підприємства «Чернігівторф» зателефонував голова облдержадміністрації Мельничук і запросив до телефону голову правління концерну «Укрторф» Юрченка, та в грубій формі вимагав покинути територію... — це підтверджено свідками — територію державного підприємства «Чернігівторф» посилаючись на те, що він — єдиний господар в області, тому, якщо не будуть виконуватися його вказівки, до Юрченка будуть застосовані відповідні засоби впливу». Ще пояснювати?

Голос: При цьому був співробітник СБУ, він це може підтвердити».

Однажды в Чернигове

В то время как черниговская милиция испытывала слезоточивый газ, дубинки и автоматы на сторонниках ныне избранного Президента, город исподволь вступал в преддверие разборок иного рода. Лица, почему-то не распознанные правоохранителями как противник, готовились к последнему решительному бою за собственность.

…Словно по мановению волшебной палочки недавно отошли вдруг незнамо кому великолепные охотничьи угодья в Козелецком районе. Чиновник, попытавшийся выяснить хотя бы имя нового землепользователя, обалдело наткнулся на запись в соответствующей графе документа: «любитель козелецкой природы». Окоротили любопытного в момент. Даром что власть сменилась, и газета «Сиверщина» об афере написала, и на сессии облсовета происшедшее назвали экономическим преступлением…

Бросили очередные деньги на перестройку Дома правосудия — при том, что авантюра с «евроремонтом» городского центра засвечена прессой, стала предметом депутатских расследований… Надо сказать, что каждый четвёртый судья Черниговского апелляционного суда не имеет жилья. Ютятся они по рабочим общагам, сталкиваются в умывальниках, на кухнях и в общих сортирах с теми, кого судят (факт, такое не придумаешь!). Беспрецедентный случай: недавно за помощью к нам обратился доведенный до отчаяния судья Виктор Шевченко, чьи законные права на жильё грубо нарушены. Передал обращение — за личной подписью и подписью своих коллег. Из предоставленных им материалов следует, что 44 статьи Закона Украины «О статусе судей» для черниговских властей не существует. Какие ещё нужны доказательства, что не боится местное жульё ни суда, ни огласки?

Но тех, кому приглянулись черниговские торфоразработки, сравнительно безобидным словом «жулики» не назовёшь. За должностных лиц, мешающих «разгосударствлению» «Черниговторфа», принимаются системно и разносторонне.

В дом главного инженера предприятия Николая Лещенко летят бутылки с зажигательной смесью. В возбуждении уголовного дела по факту попытки поджога милиция отказывает. (Во время встречи со Стретовичем руководитель областного УМВД Василий Кулида попытался отречься от своей подписи под юридически безграмотным отказным документом.) Дочь Лещенко Юлию (милицейского следователя) вызывает коллега, майор Д., и грозит: «Если отец не уйдёт с работы — к тебе в кабинет войдут с понятыми и найдут наркотики или взятку». На коммерческого директора Липского и его жену в собственном подъезде нападают несколько человек. Бьют монтировками и ножом. Липскому удаётся запомнить номер и специфический дизайн «форда», на котором нападавшие приехали. Но их личности милиция даже не пытается установить. Красноречивая деталь: преступники не оставили машину за углом, не сменили номера, даже броские элементы декора не открутили. Они знали, что их не станут искать…

Левая сторона правды

До сих пор, излагая факты, мы не отклонялись от русла парламентского расследования. Изученная комитетом по борьбе с коррупцией схема, вне всякого сомнения, имела место. Выглядит она так: «Цель: искусственное банкротство — теневая приватизация; заказчики и исполнители: экономическая преступность — коррумпированная власть — сращивание силовых структур и оргпреступности». Диспозиция, типичная для всей страны. В соответствии с ней приватизировались крупнейшие украинские предприятия.

Однако проведённое нами самостоятельное исследование ситуации выявило дополнительные детали. Они не проясняют общую картину. Наоборот, делают её запутанной, непонятной.

После того как деморализованный законный директор «Черниговторфа» Игорь Литвинов ушел на больничный, главным действующим лицом, отстаивающим госинтересы, оказался его заместитель по коммерческой части Сергей Липский. В сущности, именно его назначение стало катализатором «боевых действий».

Но Сергей Алексеевич Липский мало похож на Дон Кихота. Бывший сотрудник «Беркута», он был осуждён за вымогательство. Наказание отбывал в Домницкой колонии. Эту биографическую подробность не скрывает, даже предлагал нам проверить сопутствующие ей обстоятельства. Но результаты подобной проверки трудно истолковать в его пользу. Бывший рэкетир в качестве одного из руководителей госпредприятия — вещь нетипичная даже для Украины.

Чем более пытались вникнуть мы в ситуацию, тем отчётливей понимали, что наш интерес законное руководство «Черниговторфа» не радует. Те, на чьей стороне правда и ничего, кроме правды, обычно заинтересованы в поддержке прессы. Однако обещанные подтверждающие документы и улики (включая технические записи телефонных звонков с угрозами) — нам так и не были предоставлены. Небольшое количество доступных для анализа документальных материалов не позволяют получить корректное представление о происходившем.

В офисе «Черниговторфа» нас остановила группа коротко стриженных молодых людей. На вопросы о своей профессиональной принадлежности они отвечать отказались. Предложили покинуть приёмную и подождать в соседнем помещении. Липский охарактеризовал их как «спортсменов, не входящих ни в какую криминальную группировку и мечтающих о создании собственного охранного агентства». Каждый человек имеет право заботиться о своей безопасности. (Тем более что черниговская милиция самым подлым образом оставила служащих «Черниговторфа» без помощи и защиты в критической ситуации.) Но тем не менее директор Литвинов при нас выразил сомнение в целесообразности подобной охраны и попросил заместителя более к её помощи не прибегать. Сегодня у нас есть реальные основания сомневаться в том, что упомянутые «спортсмены» действительно ни к одной из криминальных группировок не принадлежат.

Перечисленное выше вовсе не является персональным выпадом против коммерческого директора Сергея Алексеевича Липского. Бывшего одесского милиционера ввели в игру сравнительно недавно (как, впрочем, и бывшего черниговского милиционера Проценко, его главного «оппонента»). Сам конфликт тянется больше двух лет.

С «приватизаторами» всё ясно. Их методы и мотивы можно не обсуждать.

Но «Черниговторф» — это государственная структура, входящая в концерн «Укрторф» и подведомственная «Минтопэнерго».

Будем реалистами. Встречаются ли чудеса? Существуют ли на свете госучреждения, способные защищать державные интересы в провинции бескорыстно, отчаянно, яростно, изобретательно, ни шагу не уступая продажным местным властям, не опасаясь ни коррумпированных силовиков, ни бандитов? Подвергая служащих смертельному риску, подставляясь под ножи и стволы автоматов? Используя столь нетрадиционные методы борьбы, как внедрение на незаконно приватизируемый объект своего «смотрящего»? Оно бы, может, и хорошо, если бы государственные конторы в нашей стране дрались за державное имущество и рабочие интересы всеми методами. Даже гангстеров нанимая, как американские профсоюзы времён Великой депрессии. Только верится в такое с трудом.

Поэтому, с нашей точки зрения, очень важно для понимания ситуации получить точный ответ на вопрос: не является ли происходящее жестким конфликтом интересов? Столкновением, в котором одна сторона — засвечена, а другая по-прежнему в тени? «Засвеченных» такая формулировка никоим образом не оправдывает. При любом раскладе уже выявленные теневики (все: исполнители преступлений, заказчики, политическая «крыша») должны получить по заслугам.

Но только ли они в игре? К сожалению, ждать помощи в разгадке этого ребуса не от кого.

Суммировав собранные сведения, мы пришли к твёрдому выводу: ни на профессиональную помощь, ни на объективные результаты расследования, проводимого в Чернигове, надеяться не приходится. Очень похоже на то, что оно выльется в поиски крайнего, козла отпущения. Скорее всего, роль эта уже зарезервирована за Проценко (что несправедливо, но всех устроит). Между тем экономическая подоплёка происходящего никогда не будет выявлена полностью. Следовательно, потенциальный риск утраты части национального энергетического достояния сохранится при любом возможном повороте событий. Равным образом останется и угроза личной безопасности для каждого, кто волей-неволей окажется причастен к переходящему в латентную фазу конфликту вокруг «Черниговторфа». Но воспрепятствовать этому ни данный газетный материал, подготовленный в форме докладной записки на имя главного редактора «Зеркала недели», ни вообще пресса как таковая не в состоянии.