"Борьба статуй"

Уже, поди, призабылось, что в советские времена журналистов называли "подручными партии". И не только называли. Как-то мне, со ссылкой на ЦК, Политиздат Украины заказал написать брошюру "Українська радянська культура". Сказали, что официальным автором будет Ростислав Бабийчук, известный человек, как раз и возглавлявший эту важную сферу нашей духовной жизни.

Человек с огромным стажем партийной и государственной работы, сначала - в Христиновском райкоме, затем - секретарем Киевского и Житомирского обкомов и, наконец, - более полутора десятка лет руководства культурной политикой Советской Украины. Кавалер многих наград, в том числе и четырех (!) орденов Трудового Красного Знамени... Таким предстал предо мной будущий автор, "помочь" которому меня попросили.

Практика написания за государственные средства "нужных" статей, брошюр, книг от лица кого-то из небольших и крупных руководителей была весьма распространенной. (После непродолжительной паузы первых лет независимости она процветает и ныне). Это был тяжелый труд. И не потому, что тематика была рассчитана на иностранцев и имела свою пропагандистскую и контрпропагандистскую специфику. А потому, что министра, как это ни странно, не больно-то и "мучили" интересы того далекого иностранца, которому надо донести умные мысли украинского чиновника. Ему так же некогда было думать о каких-то там законах жанра и других творческих заморочках. Он знал одно: его читатель и заказчик сидит в ЦК, поэтому следует сделать все, чтобы там были довольны. И написать надо так, чтобы "не обидеть своих" - ведущие союзы, коллективы, именитых актеров, композиторов, художников, ибо они будут обивать пороги того же ЦК, писать жалобы: почему об одном сказано "известный", о другом "выдающийся", "знаменитый", а меня, дескать, вспомнили только через запятую и т.п.

Собственно, такой вывод я сделал из общения не столько с самим уважаемым министром, поскольку встретились мы пару раз, да и то в начале работы, сколько с его помощниками, так как дальше все шло через них. Все было именно так, потому что так делалось везде. Я не говорил Ростиславу Владимировичу, что мы с ним и драматургом Александром Корнийчуком - земляки. Считал это нескромным и неуместным. Эти два имени были визитной карточкой Христиновки. Когда министр наведывался в "места своей славы", он каждый раз радовал местных почитателей просмотрами новых кинофильмов. Это было как праздник. А делали ли эти заметные на всеукраинском небосклоне деятели что-либо более существенное для своего района, честно скажу, не знаю...

Что же касается общегосударственных дел, то запомнилось, что именно при Бабийчуке был установлен памятник Тарасу Шевченко в Москве. Тогда как раз с особой силой развернулось "соревнование" между капиталистической Америкой и коммунистическим Советским Союзом за нашего Великого поэта. Дело в том, что усилиями и средствами украинской эмиграции (той части, которую у нас называли не иначе как "украинскими буржуазными националистами"), при поддержке властей США, готовилось открытие мемориального комплекса в честь Т.Шевченко в Вашингтоне. Надо признать, что эмигрантская элита подняла тогда планку украинского патриотизма на почти невероятную высоту: сделать восхваление духовного отца украинской наций государственным делом самой могущественной силы мира - США! И памятник поставить именно в ее столице! В Москве и, конечно ж, в Киеве видели в этом идеологический вызов, антисоветскую провокацию - что угодно, но только не почитание гения. Для общественности в определенной степени так оно и было. Во всяком случае, все на это было похоже.

Развитие событий, а более всего - эмигрантская пресса - давали для этого бесконечную череду щекотливых поводов. Из-за того, что к открытию готовились несколько лет, а власть менялась, американским украинцам приходилось прилагать большие усилия, чтобы на каждом этапе - и на надлежащем уровне - сохранять официальную причастность к этой акции высочайшего руководства страны. В результате к ней, так или иначе, постепенно приобщились аж пять президентов США. Гарри Трумэн был почетным главой комитета в деле создания памятника, будущий президент Рональд Рейган входил в его состав, Дуайт Эйзенхауэр подписывал одобренный конгрессом закон о возведении монумента и принял личное участие в его открытии, Джон Кеннеди помогал реализовать проект, а капсула со специальным заявлением Линдона Джонсона - вмонтирована под постаментом. К тому же, при закладке памятника была использована лопата, ставшая своеобразным символом, - ею пользовались в процессе сооружения мемориалов в честь главнокомандующего американской армии во время войны за независимость, первого президента США Джорджа Вашингтона, а также другого президента - Авраама Линкольна, добившегося отмены рабства на всей территории государства.

Чем не возможность в который раз вспомнить пророческие слова Шевченко:

...Коли

Ми діждемося Вашингтона

З новим і праведним законом?

А діждемось-таки колись!

("Юродивий", 1857)

Кстати, именно это и сделали авторы американского памятника, отчеканившие на его боковой стороне приведенную выше надпись на украинском языке. А с противоположной стороны - тоже на украинском:

Борітеся - поборете.

Вам Бог помагає!

За Вас правда,

за Вас слава

І воля святая!

(Тарас Шевченко. "Кавказ", 1840)

И спереди уже на английском:

ТАРАС ШЕВЧЕНКО

1814-1861

Певец Украины

Обо всех этих политических нюансах посольство СССР целиком в духе холодной войны, информировало Москву. Хотя, как это ни странно, но там проглотили многочисленные и беспощадные строки поэта в адрес российских самодержцев, которые антисоветская пропаганда откровенно клеила на "непорочный" образ кремлевского режима, и отважились на уникальный шаг. На высочайших партийных уровнях было решено перехватить инициативу, "догнать и перегнать" Америку. На практике стратегия и тактика реализации была удивительно прямолинейной: за любую цену установить памятник Тарасу в советской столице, и обязательно раньше, чем это произойдет в американской. В этой ситуации все упиралось во Всесоюзный конкурс на лучший проект. Собственно, не столько в конкурс, а в то, что победителями среди
33 авторских коллективов неожиданно стали не именитые участники, как на это надеялись, а малоизвестные скульпторы-студенты М.Грицюк, Ю.Синькевич и А.Фуженко. Молодым счастливчикам и шагу не давали ступить, предлагая в соавторы авторитетных скульпторов и архитекторов, а кое-кто - и самого себя. Этого явно хотели и в ЦК, и в Министерстве культуры. Министр вынужден был проводить бесконечные худсоветы. Но неуступчивых парней особенно вымучивали назойливые предложения взять в "компаньоны" того или иного мастера для "доводки" или в качестве "паровоза". Неизвестно, чем бы все закончилось, но времени оставалось мало... На окончательном просмотре Никите Хрущеву понравился именно их вариант. Так почти одновременно в 1964 г., в честь 150-летия со дня рождения Т.Г.Шевченко, ему открыли памятники в Москве (10 июня) и Вашингтоне (27 июня). Москва "перегнала" Америку на 17 дней. Такая невероятная солидарность с украинской идеей по обе стороны океана!

Один из самых известных американских журналов U.S. News & World Report статью об этом случае назвал: "Последний поворот в холодной войне: борьба статуй".

Не обошлось и без казусов. Вот как описал это известный канадско-украинский публицист Петр Кравчук, который был участником торжеств. "...Приехали люди с разных областей Украины, собралось много москвичей, среди которых немало людей украинского происхождения. Люди прибыли в назначенный день, однако церемония откладывалась, поскольку Н.Хрущев, который должен был открывать памятник, выехал в Ленинград на встречу с Иосифом Броз Тито. Гостей из-за рубежа разместили в отеле "Украина", возле которого был установлен памятник. Люди томились от скуки и нервничали, так как никто не знал, в какой день состоится открытие. Наконец, через несколько дней Хрущев вернулся в Москву...". Прибыла и официальная делегация из Киева во главе с первым секретарем ЦК Компартии Украины Петром Шелестом. "...Я выступал, - напишет потом в своих воспоминаниях Петр Ефимович. - Волновался, поблагодарил ЦК КПСС, лично Хрущева, российский народ за большое внимание к сыну украинского народа - Т.Г.Шевченко".

Похожие, не так культурные, как политические, "тусовки" вокруг национальных светочей культуры - явление не такое уже и редкое, если не хроническое. Так, в частности, было и при решении вопроса об установлении другого памятника Шевченко - в живописном американском Арров-парке неподалеку от Нью-Йорка. (Автор был участником тех событий.) Это уже была инициатива Лиги американских украинцев (ЛАУ), прогрессивной, как ее тогда называли, т.е. прокоммунистической, организации наших соотечественников. Украина передала для этой цели бюст Тараса Григорьевича работы скульптора Василия Бородая (архитектор Анатолий Игнащенко). Не знаю, в Киеве или в Москве зародились сомнения: как это так - устанавливается мемориал украинскому Кобзарю, в то время как Арров-парк является общим славянским культурным центром, и название его первоначально расшифровывалось как "Американо-русское рабочее общество взаимопомощи". Некорректно, дескать. Шевченко здесь не должен доминировать. Надо еще Пушкина. Так благодаря украинцам открыли на американской земле еще и памятник Александру Сергеевичу авторства киевлянина Александра Ковалева. Так, собственно, в 1970 г. в Арров-парке возникла Аллея дружбы. А в справочниках дар Украины начали именовать как "дар советского народа". При этом перечень памятников начинали, "как и положено", с Пушкина. В процессе дальнейшей интернационализации этой идеи на Аллее установлены бюст американского поэта Уолта Уитмена (1971) и белорусского Янки Купалы (1973).

Ярким свидетельством тогдашних оценок идеологической борьбы в сфере культуры, ее "температуры" и выразительных претензий различных сил в стране и за границей на "присвоение" историко-культурных фигур может быть соответствующий пассаж в "Шевченковском словаре". На стр. 80 читаем: "Шумная антисоветская кампания, которую подняли в связи с открытием памятников в Вашингтоне и Виннипеге (1961 г. - В.Ч.) укр(аинские) бурж(уазные) националисты, была мерзкой попыткой использовать светлое имя поэта в своих полит(ических) целях. Широкая прогрессивная общественность, отбрасывая эти позорные антисоветские провокации, воспринимает сооружение памятников великому Кобзарю как проявление почета и глубокого уважения к гениальному поэту Украины со стороны народов мира, на чьей земле эти памятники устанавливались как интернациональное признание его вклада в мировую культуру".

Здесь практически повторены оценки, обнародованные ранее - 29 ноября 1963 г. - в широком послании 35 ведущих представителей украинской творческой интеллигенции "к украинцам, украинской общине в США, к комитету памятника Т.Г.Шевченко". Комитет, кстати, возглавлял известный языковед и политический деятель диаспоры Роман Смаль-Стоцкий, а автором монумента был скульптор мировой славы Леонид Молодожанин (по-западному - Лео Мол). Только единицы из большого списка тогдашней протестующей украинской элиты живы и сегодня и - не сомневаюсь - стыдятся даже вспоминать о том пренебрежении к зарубежным побратимам, которым они, по указанию свыше, унизили себя, неуместно используя грязную политическую лексику в адрес людей, благородный поступок которых уже тогда заслуживал исторического признания. Более того, они спровоцировали, как теперь сказали бы, достойный ответ целой плеяды - аж 62 человека! - деятелей украинской диаспоры с Америки и Канады. Так вышло, что по случаю святого дела цвет украинской нации по обе стороны океана был грубо втянут в борьбу и дискредитацию доброго украинского имени перед всем миром. Воистину:

Доборолась Україна

До самого краю...

Справедливости ради следует подчеркнуть, что диаспора не оставалась в долгу и в полной мере ответила советской "трогательной" взаимностью...

Хотелось бы вспомнить еще одно доброе дело, навеянное воспоминанием о земляке Ростислава Бабийчука, в начале года покинувшего этот мир на 102-м году жизни. В 1962 г. Министерство культуры заказало поэту Дмитрию Луценко и композитору Игорю Шамо песню о Киеве. Это тот случай, когда официальный заказ пришелся по душе обоим мастерам, и они создали в честь столицы настоящий гимн, принадлежащий сегодня к известнейшим песенным шедеврам. "Як тебе не любити, Києве мій..." одинаково с желанием и вдохновением исполняют и профессиональные певцы во время всевозможных торжеств, и в любой задушевной компании. Приятно об этом вспомнить еще и потому, что Дмитрий Емельянович в течение многих лет был моим замечательным соседом и каждый раз, работая с Игорем Шамо, Анатолием Пашкевичем и другими сотворцами, переживал, не мешают ли они моему семейству своими музыкальными упражнениями...