Технопарк как стартовый ускоритель, или История превращения академического директора в успешного топ-менеджера

Когда-то я прочитал о директоре химического института Новосибирского филиала РАН, который не только успешно продает технологии, но и строит в России и за рубежом под заказ химические заводы по своим ноу-хау. В заметке сообщалось, что у директора института сейчас одна проблема — куда вкладывать текущие к нему рекой деньги. Тогда подумалось с горечью: «Вот, хотя бы один директор нашего академического института сотворил что-нибудь подобное! Ведь в отчетах на заседаниях президиума НАНУ их руководители докладывают о том, что поступления в валюте составляют аж… 50 тысяч долларов! И преподносят это как большой успех. Но это же результат для киоска, а не для мощного НИИ»…

Мы часто задаем себе вопрос: почему мы такие умные, но такие бедные? И почему в Украине, вроде бы имеющей великолепных ученых, такая примитивная промышленность? За время нашей независимости многим странам удалось переломить ситуацию в свою пользу. Общества, которые поставили во главу угла буржуазные лозунги: «трудись и тебе воздастся», «если ты беден, задумайся — правильно ли ты живешь», «достаток твоей семьи — верный признак того, что ты на верном пути», быстро и успешно выбрались из тупика. Когда же и мы поймем, что пора заканчивать жаловаться на несправедливую к нам жизнь и нажимать на газ…

Недавно узнал, что в Днепропетровске академический ученый… «печет», то бишь строит, заводы (да еще на мировом уровне) почти как пирожки. Более того, при всех стонах о недостатке инвестиций в украинские инновационные проекты у него отбоя нет от инвесторов из ведущих стран мира, желающих вложить деньги в его проекты...

Вот что такое настоящий научный прорыв на важном направлении, воплощенный в реальное дело! Оказывается, перед ученым, у которого предпринимательская жилка счастливо сочетается с пониманием научных тонкостей вопроса, открываются совершенно удивительные горизонты.

О том, как все это удалось осуществить, обозреватель «ЗН» задал вопросы президенту международной научно-промышленной корпорации «ВЕСТА», профессору Виктору ДЗЕНЗЕРСКОМУ.

Не совсем типичный ученый

Первое, что бросается в глаза при знакомстве с Виктором Александровичем, — для академической среды он личность не типичная. Виктор Дзензерский не мечтал об исследованиях с детства, как об этом рассказывают в своих биографиях большинство его академических коллег. Начало жизненного пути у него скорее напоминало путь яркого и удачливого парня — заводилу компаний. Он с юношеских лет серьезно увлекался спортом. И не каким-нибудь, а истинно мужским — боксировал в полутяжелой категории, где в чести расставляющий все точки над «і» нокаут…

Его путь в науку тоже нельзя назвать классическим. Так совпало, что когда он учился на последнем курсе, Хрущев ликвидировал военную кафедру, и молодых выпускников призвали на год в армию. Виктор Дзензерский был мастером спорта по боксу в полутяжелом весе, поэтому он попал в десантные войска. Присвоили звание. Все пошло хорошо, и молодой физик чуть было не решил связать свою жизнь с армией. Однако, когда он приехал в Днепропетровск, здесь создавался филиал Харьковского физико-технического института низких температур. У его директора — Бориса Веркина — был острый глаз на талантливых людей. Он и предложил молодому человеку работу в филиале. С этой встречи начался путь Виктора Дзензерского в науку. Вскоре он написал кандидатскую диссертацию по сверхпроводимости в сплавах свинца. Дальше докторская, но «свинцовая» тема впоследствии сыграла решающую роль в его судьбе.

Сегодня Виктор Александрович не только президент международной компании, но и директор Института транспортных систем и технологий НАНУ. Собственно, созданию транспортных систем на магнитном подвесе положила начало встреча Брежнева и Никсона в 1972 году, когда было подписано соответствующее соглашение. С того момента начались подобные разработки в Советском Союзе. Направление хорошо финансировалось, и в институте успели многое сделать, хотя тематика многим казалась чем-то совершенно невероятным и даже мистическим. Тем не менее были разработаны и запатентованы «магнитные колеса» — криомодули подвеса на сверхпроводящих магнитах. Был создан испытательный полигон — реальный вагон висел над дорогой, имитировалась путевая структура. Программа была рассчитана до 2005 года. Именно в этом году поезд на сверхпроводящих магнитах должен был отправиться в свой первый путь…

«Когда после неудачных экспериментов с конверсией институт оказался у разбитого корыта, — рассказал Виктор Александрович, — мы готовы были делать что угодно, предлагали всем свои разработки электромагнитных ускорителей, поездов на магнитной подушке, потому что хотели работать и иметь возможность кормить наши семьи. Но все это никого не интересовало. Неизвестно, как развивались бы события дальше, но в 90-м мы вместе с нашими соисполнителями в Ленинграде и Москве сделали аккумулятор, который не требовал ухода (безуходный аккумулятор). Эта разработка и решила нашу дальнейшую судьбу».

Перспективы академического института, который имел более 100 ценнейших патентов, очень просто и выразительно определил знаменитый аграрий, дважды Герой Социалистического Труда Посмитный: «Думаю, что на вашем поезде с магнитной подвеской я уже никогда не поеду, а вот навоз вывозить с фермы мне нужно каждый день. И без аккумулятора никак не обойтись. Так что займитесь, хлопцы, аккумуляторами и сделаете большое дело для всех».

Не каждый директор института, даже имея прекрасные разработки, решился бы на создание промышленного производства. Уж больно это хлопотно. Но в Днепропетровске понимали и другое — деваться некуда. Если не запустишь завод, альтернатива неутешительная — будешь жить на одну академическую зарплату…

Банковский кредит
под патенты

Виктор Дзензерский из той редкой категории людей, которые умеют держать удар. У него есть еще одно ценное качество — он исповедует простую истину: все нужно делать вовремя. Союз распался — аккумуляторные заводы остались в России, один — в Казахстане, а Украина на тот момент вообще не имела собственного производства. Ну и что — стенать и плакать, что все пропало? Виктор Александрович рассчитал, что потребность в аккумуляторах в нашей стране составляет около 150 млн. долларов в год. Агропромышленный комплекс буквально останавливается из-за их нехватки — нужно создавать новую, не существовавшую отрасль в Украине. Ее концепция родилась довольно быстро: производить все типы аккумуляторов, которые нужны народному хозяйству. Фактически это был прицел на создание экономической независимости государства, ликвидацию привязки к импорту этого типа изделий.

Идея понравилась всем. Первые деньги на строительство такого завода в 1992 году дал Виктор Ющенко. Он был в то время заместителем председателя правления банка «Украина». Это был смелый поступок — у ученых не было даже начального залога. Виктор Дзензерский посчитал, что институт он не вправе закладывать. А что еще?.. Ученые могли предложить только свои патенты. Показательно, что Виктор Ющенко согласился принять их в качестве залога. Так, под патенты (!) были получены первые деньги. Позже к финансированию подключился «Проминвестбанк».

После этого навстречу ученым пошли местные власти. Они предоставили площадку для строительства завода. Возможно, в тот момент Виктор Александрович впервые ощутил масштаб проблем, которые встанут перед ним, — ведь начинать приходилось буквально с нуля. Но бояться уже было поздно — нужно было закатывать рукава… Конечно, можно было закупить за рубежом готовую технологию, чертежи завода, нанять западных специалистов… Но это вылилось бы в такие деньги, которых не смог бы одолжить ни один банкир Украины. И как потом отдавать кредиты?

В Днепропетровске выбрали другой путь — решили все разработать сами. Нашли изготовителей необходимого оборудования в мире, поставщиков, создали оригинальную технологию производства. И за год и восемь месяцев был построен первый аккумуляторный завод в Украине. В 1995 году он был запущен и вот уже десять лет не останавливается ни на день. При этом зарплаты и налоги выплачиваются регулярно. Судьба у его продукции оказалась счастливая — рентабельность порой достигала 500 процентов. Неудивительно, что ученые, поневоле ставшие производственниками, отдали за три года все кредиты, рассчитались с банками и начали… строить второй завод. Рынку не хватало продукции их первенца.

В 1998 году был готов второй завод. Видимо, Виктор Александрович вошел во вкус — в 2000-м был построен третий завод. На этот раз уже по переработке отработанных аккумуляторов. Для этого пришлось разрабатывать комплекс совершенно других технологий.

Итак, заводы успешно работали. Можно было бы и остановиться, но… На рынке появились аккумуляторы, не требующие ухода. Моду на них ввели американцы, посчитавшие, что нелепо возиться с аккумулятором: что-то доливать, отвинчивать, завинчивать. Тем более они давно исповедуют принцип эксплуатации автомобиля: сел и поехал. Уже и рынок Европы готов торговать такими аккумуляторами.

Однако на прежних заводах их делать нельзя — там применяется совершенно другая технология. Любопытно, что именно такие аккумуляторы будущего еще в конце 80-х годов разработали в Днепропетровске. В связи с этим Виктору Дзензерскому стало ясно, что необходимо браться за строительство еще одного предприятия — завода безуходных аккумуляторов.

Опять стал вопрос финансирования. Мнения акционеров разделились. В.Дзензерский с единомышленниками предложил акционерам, предпочитающим не рисковать, выкупить принадлежавшую им половину акций, чтобы вырученные деньги вложить в новые проекты. Три уже готовых завода продали. Они вошли в национальную аккумуляторную компанию «Иста», в которой продолжают успешно работать. А для финансирования новых проектов был создан консорциум банков в составе «Укрэксимбанка» и банка «Надра». В дальнейшем, оценив высокую эффективность проектов, к финансированию подключились «Укрсиббанк», «Кредит-Банк (Украина)», «Приватбанк» и др.

Что для вас инновация?

После продажи трех заводов В.Дзензерскому пришлось начинать с поиска площадки для будущего производства. «Решили состыковаться, — рассказал Виктор Александрович, — с когда-то самым секретным заводом в Союзе, производившим в свое время умную начинку для ракет. После конверсии завод перешел на изготовление телефонных цифровых станций. Для них нужны аккумуляторы — по восемь штук на станцию. Они предоставили производственные площади и стали одними из пяти наших акционеров. Здесь есть вся инфраструктура: железнодорожные пути, автомобильная трасса, к цехам подведены кабели. Есть и площади для дальнейшего развития — вскоре будем строить наш второй (то есть шестой, если считать с самого начала) завод».

Правда, цеха, которые получил в свое распоряжение В.Дзензерский, выглядели ужасающе. Крыша была «врастопырку». Пришлось оставить лишь каркас да часть старой лестницы из мраморной крошки, как воспоминание о великом производстве, которое здесь когда-то работало.

Естественно, в заново отстроенные, полные света цеха нужно было поставить самое лучшее оборудование — команда под руководством академического профессора собиралась построить завод, какого еще не было в мире. По техническим заданиям, разработанным в Днепропетровске, поставлялись узлы, изготовленные лучшими немецкими и итальянскими фирмами — законодателями моды в своей отрасли. Завод изобилует ноу-хау, позволяющими работать эффективнее конкурентов. К примеру, решетка для аккумуляторов изготавливается не литая, а катанная. Благодаря этому намного ускоряется производство и достигается экономия свинца (три доллара на каждый аккумулятор). В масштабах завода новшество приносит девять миллионов долларов экономии! К тому же вместе с Институтом металлофизики НАНУ днепропетровцы добились упрочнения поверхностного слоя. Антикоррозийная стойкость пластины при этом увеличилась и срок ее службы возрос.

Здесь заново проанализировали каждую мелочь. Даже производство обычных корпусов для аккумуляторов прошло немалый путь. Разработали специальную геометрию банок, типоразмеры — от маленького аккумулятора до самого большого. Изобретательность во всем позволила добиться меньшей себестоимости. При жесткой конкуренции это немало.

Умение быстро реагировать на запросы рынка — отличительная черта завода. Если заказчик оговаривает, к примеру, цвет аккумулятора — нет вопросов. Так, немцы хотят, чтобы аккумуляторные банки были желтыми с черным. Пожалуйста... Когда был заключен контракт на поставку украинских танков в Пакистан, выяснилось, что для них нет орудий и аккумуляторов. Эти элементы танка тогда производились в России. Тем не менее, в Днепропетровске необходимые аккумуляторы разработали за четыре месяца. Кстати, получилось очень интересное изделие — его даже запатентовали. После этого новый аккумулятор был взят на вооружение не только украинской армией, но и… российской, за что коллектив авторов был удостоен Государственной премии Украины.

Пресловутый человеческий фактор — источник всяких неприятных неожиданностей на современном производстве. Поэтому в Днепропетровске на этапе сборки изделия, когда в аккумулятор «вдыхается жизнь», включается компьютерная программа «формировки его характера». Предмет особой гордости — прибор, который определяет все дефекты, допущенные на любом этапе. Если обнаруживается батарея с браком, она тут же выявляется и анализируются его причины. Эта система позволяет заводу постоянно совершенствоваться.

Ну, а если рекламация все-таки придет, на заводе без труда определят, в какую смену и кто изготовил аккумулятор. В любой момент можно поднять базу данных и изучить весь путь изделия.

Кстати, в начинание днепропетровцев сразу же поверили за рубежом. И хотя проект еще далек от завершения, желающих работать с ними много: немцы, американцы, голландцы. Даже первая очередь предприятия выгодно отличается от всего того, что есть на Западе. Кроме того, при высочайшем качестве стоимость украинской продукции процентов на 30 ниже западной.

Как только завод будет запущен на полную мощность, здесь планируют сразу же приступить к строительству второго — по производству индустриальных батарей. Для чего? Вспомните, что случилось в Москве, когда сгорел трансформатор и треть города погрузилась во тьму. А была бы резервная станция питания, этого не произошло бы.

Производство индустриальных тяговых батарей потребует больше места. На второй очереди завода будут изготавливаться батареи для шахтных электровозов, резервное питание для атомных станций, подводных лодок… Такие батареи побольше и срок службы у них подольше — 30 — 40 лет.

На мой вопрос «Что для вас инновация?» Виктор Александрович ответил: «Да весь завод — сплошная инновация. Его безусловная инновационность хотя бы в том, что подобные системы на всем пространстве СНГ никто не делал и делать не будет в ближайшем будущем. А потребность в них все время увеличивается. В мире их выпускают всего четыре фирмы: в США, Франции, Германии и Италии. Еще большой завод строят китайцы по американской технологии».

Прокурорский взгляд на науку

На первый взгляд, аккумулятор — простой агрегат, известный людям уже лет сто. Однако у него, как считает Виктор Дзензерский, сорок неизвестных. Так что здесь хватит места для инноваций. Ему — высочайшему профессионалу в этом деле, академическому ученому, а теперь уже и выдающемуся производственнику — можно поверить. Но для Генеральной прокуратуры сразу было очевидно, что аккумуляторный завод — это никакой не инновационный проект. Люди в синих мундирах приняли версию, что в Днепропетровске прикрываются режимом академического технопарка и воруют у государства деньги. Впрочем, такой подход был естественным для людей, которые изначально вопрос поставили так: никаких технопарков у нас не будет, а если будут, то столько же откроется уголовных дел. Короче, была дана команда «Фас!»...

И началось!.. Чтобы этим ученым было неповадно, на них наслали огромное количество комиссий: Государственную экспертизу, экспертизу МОН, НАНУ, СБУ, КРУ…

Тем не менее все экспертизы подтвердили: проект завода перспективный и инновационный… Впрочем, для такого вывода не нужна сложная экспертиза, незачем было отнимать время у многих занятых людей и тратить государственные деньги на бумаготворчество — достаточно было всего лишь заглянуть в закон, где четко записано: инновационными являются те проекты, в которых используется хотя бы один патент. А на заводе только на аккумуляторы выдано их около полусотни!

Когда стало ясно, что комиссии пойдут одна за другой, на заводе оборудовали специальную комнату, где были размноженные копии документов, которые могли удовлетворить любого проверяющего. Следует отметить, что большинство проверяющих оказались вполне объективными профессионалами. К примеру, комиссия из СБУ посмотрела патенты, проверила документы и сказала: «Успехов вам — у нас вопросов нет».

С налоговой службой оказалось гораздо сложнее — заводу должны вернуть восемь миллионов гривен НДС. Налоговики привыкли, что по этой статье все воруют, но на заводе было документально подтверждено, что его продукция реально вывозится за рубеж, налоги и сборы платятся. Тем не менее, заводчане до сих пор не знают — вернут ли им положенное. А не отдадут — значит, нельзя будет купить сырье. Без сырья остановится завод. Вот такая интересная выстраивается цепочка…

Конечно, рядовому доктору наук трудно представить, что тебя будут пытаться уличить на каждом шагу в том, что ты воруешь. Неизвестно, захотел бы Виктор Дзензерский менять когда-то потертую профессорскую мантию на директорский костюм, если бы заранее знал, чем все это может обернуться. Но подчеркну еще раз — он относится к тем редким людям, которые умеют держать удар. Он, конечно, понимает, что работать в таких условиях нельзя, но… нужно. Слишком многое поставлено на карту: жизнь коллектива, судьба завода, наконец, экономическая безопасность государства. Отступать некуда.

К сожалению, фискальные органы взяли на вооружение систему работы продотрядов времен военного коммунизма, когда выметалось из закромов все до последнего зернышка и бравые люмпен-пролетарии не задумывались, что придет весна и наступит время сеять…

Закон о технопарках давал возможность встать на ноги вновь рождающимся предприятиям — они могли не платить за растаможку. В Украине нет своего свинца. Его закупали в Чили, Уругвае, России. Но технопарки закрыли в начале года. И повесили на завод тяжелые вериги, да еще в самый ответственный момент становления. А на начальной стадии, когда он еще не зарабатывает собственных средств, технопарк выполняет функцию, напоминающую работу ракетного ускорителя, — помогает вывести инновационное производство на орбиту. Когда же новый завод заработает, действие спецрежима заканчивается и он уже без льгот дает в бюджет значительные суммы. Так, на аккумуляторном заводе после окончания спецрежима в первый же год выплата в бюджет составит около 150 млн. Это явно превышает предоставленные льготы при работе в спецрежиме технопарка. А утопят предприятие — на этом месте будет зиять черная дыра.

Кандидат экономических наук Александр Мазур — исполнительный директор технопарка «Институт электросварки имени Е.О.Патона» — на совещании у Юлии Тимошенко в бытность ее премьером сказал: «Можете ли вы назвать хотя бы один проект за последние 15 лет, который, не запросив ни копейки, отдал бы в бюджет 360 млн. гривен? А мы отдали, так как же можно заявлять, что все люди в технопарках жулики? Если кто-то проворовался, прикрываясь именем технопарка, так разберитесь и накажите тех, кто ведет себя нечестно, закройте или помогите такому технопарку подтянуться до уровня лучших. Это будет по-государственному».

Грустно, конечно, слушать такое признание профессора Дзензерского: «Если бы технопарк нам помог, мы бы уже в этом году изготовление аккумуляторов поставили на поток. И стали недосягаемы для зарубежных конкурентов. У нас только Европа готова заказать три миллиона штук — буквально с колес забирают все. Дилеры с охотой берут наше, а не импортированное, потому что при гарантированном качестве у нас ниже цена».

Экологический рай

Какие отношения с экологами могут сложиться у тех, кто производит аккумуляторы?.. Здесь все должно раздражать борцов за чистоту природы. Прежде всего, эти изделия производятся из свинца — материала, который погубил древних римлян. И сейчас свинец, вылетающий из выхлопных труб автомобилей, — страшное проклятие транспортных трасс и главный отравитель городов. А для изготовления свинцовых батарей на заводе его растирают в мелкий порошок. Можно представить, какая ядовитая грязь должна быть на этом производстве…

Признаюсь, что придирчиво искал свинцовую пыль на заводе. Однако везде была абсолютная чистота. На мой вопрос «Как удалось достичь такого?» мне ответили: «Не стали экономить на фильтрах и заказали их у лучших мировых фирм, занимающихся очисткой воздуха». В цехах работает комплекс мощных вентиляционных установок. В результате воздух, который попадает в атмосферу, даже чище изначального. Как не преминули отметить работники завода, вопрос о чистоте задают все, особенно иностранцы. К примеру, побывавший здесь немецкий посол. И уходят с завода удивленные — это «грязное производство» совершенно чистое.

Хозяева повели меня также на «главный мусорник завода». Сюда сливаются все технологические воды. «Вода на завод поступает из Днепра. Она не особенно чистая. Я не решился бы ее выпить, — объяснил главный технолог системы очистки, — однако пройдя все стадии очистки на заводе, она становится чище. Не верите?..» Технолог зачерпнул в стакан воды и выпил: «Не думайте, что я камикадзе. Вода действительно хорошо очищается здесь. И природу мы не засоряем — эта вода у нас циркулирует по кругу. Ну а та, которая готовится для аккумуляторов, должна быть не только абсолютно чистой, но и обессоленной. Так что наша система фильтров очищает ее до такой степени, какая вообще не встречается в природе.

На возражение о том, что если даже завод и не засоряет природу, то уж использованные аккумуляторы на свалках увеличивают свинцовое отравление планеты, мне пояснили, что сегодня аккумуляторы никто не выбрасывает. Принят очень мудрый закон по сбору свинцового лома, и теперь, как и во всех цивилизованных странах, если аккумулятор отслужил свое время, владелец возвращает его, доплачивает и получает новый.

Кстати, на заводе приложили немало усилий, чтобы такая система заработала у нас. Для этого сделали главное — построили завод по переработке старых аккумуляторов. Как рачительные хозяева, они отдавали себе отчет в том, что утилизация свинца — дело выгодное. Рентабельность при этом увеличивается на 30 процентов.

Так шаг за шагом Виктор Дзензерский и его единомышленники создавали высокорентабельную, экологически чистую отрасль, которой до этого вообще не было в Украине.

Накопитель энергии — пропуск в будущее

Может, жителю большого города и странно слышать, что вопрос о снабжении электроэнергией еще остро стоит во многих отдаленных точках страны. Электроэнергия не подведена на полонины, где чабаны выпасают скот, ее нет на небольших фермах, элеваторах, расположенных в поле. Сейчас не редкость, когда от непогоды рвутся провода и даже электрифицированные селения остаются без света. Бывает режут провода и опоры «собиратели металлолома».

Такие проблемы встречаются в нашей компактной и индустриальной стране. А сколько подобных вопросов возникает в таких гигантских, неравномерно населенных странах, как Россия, Бразилия, Монголия, Эфиопия… Человеку, который наладит выпуск небольших, достаточно недорогих электростанций для удаленных районов земли, человечество должно поставить золотой памятник — он приблизит к благам цивилизации сотни миллионов людей. К тому же решение задачи — это еще и овладение огромным рынком, который пока совершенно не заполнен.

Создавая аккумуляторный завод, в Днепропетровске прекрасно понимали — это только первый шаг на пути к будущему комплексу, который позволит наладить производство так называемых интегрированных систем энергообеспечения. Под этим мудреным названием скрывается очень важная установка, которая позволит снабжать электроэнергией любую, самую удаленную точку в стране. НАНУ подготовила карты ветров и солнечных дней в Украине. Вышло, что ветрено или солнечно (если не одновременно, то по очереди) бывает почти в любом месте страны. Таким образом, если объединить возможности маломощного ветряка и солнечных батарей и снабдить эту систему достаточно мощным энергонакопительным устройством, то есть уже созданной на заводе аккумуляторной батареей, надежная система энергообеспечения готова. Вот, собственно, ее и вознамерились выпускать серийно в Днепропетровске.

К настоящему моменту во дворе завода каждый желающий может увидеть описанный агрегат в действии. По заказу его готовят с диапазоном мощности от 3 до 30 кВт. Стоимость — тысяча долларов за киловатт мощности. При переходе на серийное производство стоимость может существенно снизиться. Уже сейчас к этой системе проявили интерес зарубежные заказчики из Монголии, Китая, Индии…

Как и во всем остальном, и здесь Виктор Александрович максималист — если делать, то только то, что будет лучшим в мире. Поэтому в партнеры выбирают ведущие мировые фирмы. Так, производить солнечные батареи решили вместе с лидером в этой области американской фирмой «Авоникс». Дело в том, что запустить завод по производству солнечных батарей на данном этапе для днепропетровцев слишком накладно — он обойдется в 102 млн. долларов. Да и разворачивать еще одно новое производство параллельно с тем, чем они уже занимаются, просто не хватило бы сил.

Поэтому совместно с американской фирмой создано СП, которое будет поставлять солнечные батареи. В США они производятся на гибкой лавсановой основе — их можно резать необходимого размера. Это очень удобно… Так постепенно выкристаллизовался проект интегрированных систем энергообеспечения.

Экспериментальные модели энергосистем уже работают в Крыму и на крайнем Севере России, где проходят испытание в экстремальных условиях. На заводе рассчитывают через год приступить к серийному выпуску системы. К сожалению, удар по технопаркам тяжело отразился и на заводе — он отодвинул планы на год.

P. S. В советские времена Большой симфонический оркестр уехал на гастроли на Запад, а приехал, как отметили остряки, лишь Малый — половина замечательного коллектива осталась за рубежом. По возвращении в Ленинград руководителя коллектива Е.Мравинского вызвали в высокие партийные кабинеты и поставили вопрос ребром: «Почему от вас бегут музыканты?» На что великий дирижер ответил: «Разве от меня бегут?.. Это от вас бегут!»

С тех пор прошло немало времени, но лучшие люди страны, самые талантливые музыканты, певцы, инженеры, ученые, просто трудолюбивые и предприимчивые люди продолжают уезжать из страны. И пусть не обманывает нас то обстоятельство, что в последнее время вроде бы уменьшился отток ученых. Это уменьшился отток остепененных исследователей в возрасте (кто хотел и мог, уже уехал), а перспективная молодежь (которую попросту не учитывает ВАКовская статистика) продолжает упорно искать пути на Запад.

Объяснение тому простое — в головах многих руководителей по-прежнему сидит советская система ценностей, которая создает удушливую атмосферу для творческой личности. Как и когда-то, достаточно к чему-то добавить слово «коммерческий», чтобы некоторые наши граждане почувствовали негативный оттенок. С презрением мы еще относимся к «коммерческому заводу», «коммерческому вузу». Ну а коммерциализация науки — это вообще нечто сродни оскорблению.

P. P. S. «Как показала жизнь, в сочетании — академическая наука плюс заводское производство — есть немалый смысл, — считает Виктор Дзензерский. — Ну что в НАНУ можно заработать? Я сразу беру наших аспирантов на заводскую ставку. Здесь они могут получить полторы тысячи гривен, а в институте — только четыреста. А главное — на заводе они получают тему, которая действительно нужна производству: изобретают новые сплавы, технологии, химические составы. Тут на каждом переделе — докторская диссертация. Мы уже подключили три института НАНУ к нашим работам и сейчас набираем молодых специалистов.

Теперь можем помогать и нашим профессорам — они того заслужили!.. Мы, акционеры этого завода, в конце года получаем нормальную прибыль и можем позволить себе поехать на любой семинар. При этом ни у кого не надо просить денег. Когда первый завод начал работать, из этого академического института в Днепропетровске перестали обращаться в НАНУ за выделением средств на командировочные расходы. Да и вообще перестали что-нибудь просить. Вот это и есть, пожалуй, главный результат внедрения…»