ВЗОРВАТЬ ПРЕЗИДЕНТА

Сообщение о шести или даже семи взрывах, прогремевших в центре узбекской столицы во вторник утром, не могут не поразить любого, бывавшего в Ташкенте в последние годы. Дело в том, что Узбекистан - не просто полицейское государство в классическом смысле этого слова. Узбекистан - празднично-полицейское государство. Нарядно одетые милиционеры гуляют по центру столицы в таком количестве, что иногда кажется: их здесь больше, чем прохожих в штатском. Милиционеры не просто гуляют: они работают. Они смотрят на тебя изучающим взглядом, они могут затеять вроде бы ни с того ни с сего проверку документов… В таком городе не то чтобы неловко, а просто боязно бросить окурок мимо урны… И вдруг какие-то люди припарковывают машины со взрывчаткой возле правительственных зданий, да еще в момент, когда президент страны Ислам Каримов должен переезжать из своей резиденции в дом правительства… Я хорошо помню, как пролетал его кортеж по вмиг пустеющим ташкентским улицам - и вдруг оказывается, что вся эта хваленая система служб безопасности, вся эта переполнившая столицу милиция - они могли не сработать, и президент Узбекистана вполне мог бы очутиться среди жертв взрывов в Ташкенте?

Происшедшее не просто меняет представление о происходящем в Узбекистане и во всей Центральной Азии - оно заставляет куда пристальнее присмотреться к развитию ситуации в регионе и к главному герою происшедшего - Исламу Каримову.

«Ему уже

целуют руки…»

Я хорошо запомнил свое знакомство с президентом Узбекистана на одном из последних партийных форумов… Мы прогуливались с одним из тогдашних украинских руководителей в зимнем саду Кремлевского дворца съездов. Неподалеку показался Каримов - усталое лицо, цепкий взгляд, походка хозяина… «Тебе нужно обязательно с ним познакомиться, - бросил мой собеседник. - Ему уже целуют руки…».

Самое интересное, что при ближайшем рассмотрении президент Узбекистана вовсе не выглядит человеком, которому целуют руки. Он ничего не играет. Его сосед и конкурент, президент Казахстана Нурсултан Назарбаев обожает образы, улыбки - ему необходимо, чтобы рядом с ним было хорошо, и он легко этого добивается - не просто крупный политик, но выдающийся актер! Каримов просто разговаривает, прислушивается, делает неожиданный вывод - ему, оказывается, не то что два раза ничего не нужно объяснять, а один не требуется - он уже все это знал до встречи с тобой… Он говорит тебе такую правду, что ты стараешься забыть ее - от греха подальше… И вместе с тем ты не можешь отделаться от впечатления, что существуешь в некоей заданной ситуации… Не просто крупный политик, но одаренный режиссер!

(За несколько месяцев до последних президентских выборов в Украине я побывал в Алма-Ате и Ташкенте. Назарбаев с обаятельной улыбкой - в микрофон - передал пожелание победы Леониду Даниловичу. В Ташкенте никто ничего никому не передавал. Мне просто сказали, кто будет следующим президентом Украины. Я по-детски разозлился, обиделся, наверно, за нашу молодую демократию…На следующий день после выборов мне позвонил один мой знакомый из Ташкента. «Почему ты, собственно, не верил?» - поинтересовался он).

Каримов пришел к власти в республике, элита которой была парализована загадочной смертью знаменитого Шарафа Рашидова, громкими уголовными делами и компромиссными первыми секретарями. Представить себе, что во главе независимого Узбекистана волею судеб мог бы оказаться Рафик Нишанович Нишанов, как-то непросто. Уже после Ферганы стало ясно, что Узбекистану нужен совсем другой человек. И вместе с тем даже Москве пришлось учитывать вечное соперничество ташкентцев и ферганцев и предложить на пост первого секретаря ЦК человека из Самарканда, к тому же хозяйственника со стажем партийной работы в четыре года. Но именно этот человек и стал в конечном счете хозяином Узбекистана. Стал не сразу - его окончательному воцарению предшествовала традиционная для среднеазиатских республик борьба кланов. В особенности привыкшие к привилегированному положению ташкентцы долго не могли уразуметь, почему им предстоит подчиниться самаркандцу, и, по перестроечным традициям, оформили борьбу президента Каримова и вице-президента Мирсаидова как последний бой за демократию.

Демократия проиграла. Каримов остался президентом. Мирсаидов покинул республику. Играть в перестройку узбекской элите надоело окончательно, так что за несколько месяцев с политической сцены страны исчезла и непризнанная радикальная оппозиция, представленная движением «Бирлик» и вполне уживавшаяся с властью партия «Эрк» известного литератора Мухаммада Солиха. Новые - но уже взращенные в тепличных условиях политические партии - появятся в Узбекистане лишь несколько лет спустя, став удачным дополнением к декларативно правящей Народно-демократической партии Узбекистана. С представителями территориальных кланов Каримов тоже разойдется полюбовно: признав его главенство, ташкентцы, ферганцы и, конечно, самаркандцы найдут свое место во власти.

Но это не значит, что врагов у Каримова больше не останется.

Антиисламист

Исламу Абдуганиевичу всегда было мало Узбекистана. По крайней мере, его всегда в этом подозревали. Каримов ревниво следил за общесоюзной политической деятельностью Назарбаева. В то время, как президент Узбекистана оставался одним из лидеров «союзных республик», президент Казахстана легко вжился в роль центральноазиатского Горбачева - выдвигал широковещательные инициативы, встречался с московскими интеллектуалами, всегда падкими на любую близость с властью… Каримов вряд ли был популярен среди этих людей, о нем вспоминали разве что в связи с очередной высылкой из Узбекистана московских журналистов…

Впрочем, для узбекского президента всегда был важен прежде всего результат. Ради результата он мог начать общаться с мало интересующей его прессой, ради результата мог допустить послабления оппозиции, ради результата готов был прислушиваться к Западу… Результат этот - жесткий, уверенный в себе и заставляющий считаться с собой соседей режим. Противников этого режима Каримов заприметил достаточно быстро - исламисты, торжествующие по соседству, легко могли обратить свои взгляды на Узбекистан с его пусть не узбекскими, так таджикскими религиозными традициями. Выросший в Самарканде Каримов хорошо это понимал. Понимал, вероятно, и определенную хрупкость нынешнего узбекского государства с его Самаркандом, Бухарой, Хорезмом, Хивой - узбекскими государствами прошлого. Именно поэтому Узбекистан решительно вмешался в гражданскую войну в соседнем Таджикистане на стороне, скажем так, антиисламистов и антидемократов. Именно поэтому Каримов явно остался недоволен итогами этой войны: Ташкент рассчитывал на возвращение власти в руки влиятельного и проузбекского ленинабадского клана, ему совсем не нужен был кулябец Рахмонов, способный к тому же для сохранения власти начать договариваться с вытесненной из Таджикистана оппозицией. Каримов даже не скрывает своего недовольства Рахмоновым: последний мятеж полковника Худойбердыева многие наблюдатели в регионе связали именно с этим недовольством. И любому устойчивому правительству в Душанбе все равно рано или поздно придется считаться с Ходжентом, с местными узбеками, с экс-премьером Абдумаликом Абдуладжановым… С Каримовым.

Еще одна страна, где Каримов всегда старался задействовать узбекский фактор, - Афганистан. Здесь игра шла посерьезнее, чем в Таджикистане, хотя бы потому, что выходила за границы постсоветского пространства и не давала возможности в случае чего прибегнуть к помощи России. И тем не менее относительная стабильность режима генерала Дустума на узбекских границах и явное противодействие Ташкента усилению талибов - факты очевидные. Каримов, собственно, не то чтобы не скрывал, а всегда подчеркивал свое противодействие исламскому экстремизму. Мечеть оставалась единственной реальной альтернативой его власти - он не хотел этой альтернативы. «Неужели американцы в самом деле не понимают, что я - их единственная надежда здесь?» - спросил он как-то. Американцы, похоже, поняли: что-то я не припомню жесткой международной реакции на подавление ваххабитов в Намангане в прошлом году. И сейчас в подготовке покушения на него Каримов обвинил именно воинствующих исламских экстремистов. Не случайно одним из его первых собеседников после покушения стал израильский министр промышленности Натан Щаранский: в телефонном разговоре с бывшим диссидентом бывший член политбюро обвинил в подготовке террористического акта движение «Хезболлах» и знаменитого саудовского миллиардера-диверсанта Усаму бен Ладена. У Ташкента и Иерусалима общие враги: объективно те же силы, что угрожают безопасности Израиля, угрожают и власти узбекского президента.

Антикоррупционер

И все же в этой версии много непонятного. Прежде всего - как смогли неизвестные фанатики установить такое количество взрывных устройств в центре узбекской столицы, как удалось им провести многоопытные службы безопасности, как? Вопросов слишком много. Но не случайно многие наблюдатели вспоминают о начатой Каримовым в прошлом году кампании борьбы с коррупцией во властных структурах. Объяснять, что коррупция в узбекской элите есть, думаю, не нужно - существуют определенные традиции руководящей деятельности, которые не преодолеть даже смелому рыцарю Гдляну-Иванову. Но, вместе с тем, понятно, что эта кампания позволяет решительно изменить сами контуры правящего аппарата и его кадровый состав, потеснить или убрать многих влиятельных людей, казавшихся неприкасаемыми. Если кто-то из этих людей понял, что президент может помешать лично ему - и таких руководителей набралось немало, - они вполне способны не мешать экстремистам, стремящимся убрать Каримова. И даже помочь им. Для постороннего наблюдателя борьба с коррупцией и смещение какого-нибудь вице-премьера - всего лишь лозунг и новость, не достойная первой полосы. А вот для самого вице-премьера - это потеря миллионов долларов, власти, перспектив и возможный арест в недалеком будущем… Зачем ему такой президент?

Так через десять лет после воцарения в Узбекистане у Ислама Каримова оказалось слишком много врагов. И борьба за власть из возни в кабинетах перетекла на ташкентские улицы - и с каким грохотом перетекла! Даже если прислушаться к тем оппонентам Каримова, которые считают, что он сам разворотил центр собственной столицы, то и тогда приходится признать: для того, чтобы совершить подобную акцию, нужно иметь слишком много врагов. Авторство акции объясняет только степень решимости врагов узбекского президента, но отнюдь не умаляет их количества.

И я все-таки склонен считать, что это они предложили Исламу Каримову партию в открытую, а не он им.

И это ошибка. Узбекский президент будет сражаться за свою власть, будет режиссировать свою войну с таким же увлечением, как режиссировал чужие. Конечно, никто не назовет его страну демократическим государством. Но если выбор узбекского народа - между муллами из какого-нибудь «Талибана» местного разлива и Исламом Каримовым, то выбирать не приходится. Каримов обязан победить.