Смена без изменений

Каждые четыре-пять лет, в период очередных выборов, люди с надеждой ожидают изменений к лучшему. Тем не менее оптимистов с каждым разом становится все меньше. Граждане интуитивно чувствуют — что-то здесь не так. А причина очевидна — меняется власть, но неизменной остается властная машина. Система остается старая. И, если ее не изменить, старая машина властной системы будет перемалывать и новых людей, и хорошие решения. Сейчас имеем уникальный шанс это изменить, учтя ключевые принципы изменения системы власти при формировании структур новоизбранной власти.

Борщ подан,
есть не вкусно

Волею судьбы мне пришлось хорошо ознакомиться с кухней выработки и принятия решений в государстве — причем как в законодательной, так и в исполнительной власти. А по характеру нынешней работы (с бюджетом) вижу также особенности поваренного искусства и других ветвей властей.

Перед изложением своего видения должен сделать несколько вступительных замечаний. Во-первых, в этой статье я сознательно сгущаю краски. Хотя в реальной жизни не бывает только черного или белого. Тем не менее считаю необходимым сделать ударение именно на ключевых проблемах, ставших определенными «язвами» организации власти. Во-вторых, изменение системы власти никогда не произойдет по велению одного должностного лица, даже самого высокого уровня. Должно быть общественное понимание, прежде всего политической элиты. В-третьих, мы, к сожалению, привыкаем к существующему положению вещей, считаем его единственно приемлемым, редко пытаемся критически посмотреть на то, что нас окружает.

Итак, возвращаясь к началу, осмелюсь утверждать, что на украинской властной кухне хорошего борща не сваришь. Он не может быть вкусным, поскольку повара разные, исповедуют разную идеологию, и каждый из них добавляет в борщ то деготь, то дуст, то что-то еще... И проблема не в поварах — нет единого налаженного порядка на кухне. И потому приоритетом сегодня становится проведение радикальной реформы системы власти в Украине. Попытаюсь изложить основные аргументы по поводу необходимости изменения устаревшей властной машины принятия и выполнения решений. И сейчас наиболее благоприятное время это сделать — готовится коалиционное соглашение будущего парламентского большинства. Изменение системы власти может стать основным элементом этого плана действий.

Разделение
без разделения,
или Who is who

Конституция Украины определяет разделение власти на законодательную, исполнительную и судебную. В реальной жизни столь четкое разделение в Украине отсутствует. Оно только задекларировано.

Законодательная власть в Украине закреплена якобы за Верховной Радой. На самом деле это далеко не так. Более того, при существующей системе власти этот орган вообще может быть не нужен. Ведь и без него хватает законодательных институтов...

Мы наблюдаем, что законодательные функции в стране может полностью взять на себя (и он это делает) Конституционный суд. Он продуцирует нормы права — через толкование Конституции и на соответствие нормативных актов Основному Закону. Особенно популярна в этом плане ст. 22 Конституции: «При принятии новых законов или внесении изменений в действующие законы не допускается сужение содержания и объема существующих прав и свобод».

Принимая Конституцию, законодатель закладывал стремление отстоять политические права и свободы граждан. Хотели хорошо, получилось — как всегда. У нас эта норма используется на все случаи жизни. Под эту статью можно отменить любой закон или нормативный акт, можно дать свое толкование, имеющее силу закона.

Можно изменить решения Верховной Рады. А норма решения Конституционного суда окончательна и пересмотру (обжалованию) не подлежит. Прецедентов пересмотра таких решений в Украине нет.

Действующими на сегодняшний день решениями Конституционного суда уже заблокированы медицинская и пенсионная реформы. Оказывается, медицина у нас бесплатная. А как тогда назвать оплату содержания медицинских учреждений из бюджета? Или это не средства граждан Украины? Не лучше дела и с пенсионными решениями. Как выйти из ситуации, когда кому-то начислены и будут начисляться 100 или 200 тыс. грн. пенсий, и не потому, что они больше работали и зарабатывали, а потому, что они «избранные», особенные? На них почему-то не распространяется ст. 24 Конституции: «Граждане имеют равные конституционные права и свободы и равны перед Законом». Оказывается, есть равные, а есть более равные. Поскольку Конституционный суд признал неконституционной норму, устанавливавшую верхнюю границу пенсий для «избранных». И теперь получается — руки прочь от пенсионеров, получающих пенсии в размере 90% заработка. Другим (которых, кстати, большинство) хватит и 1% за год стажа... Слово «пенсия» утратило свое содержание. Смысла работать и зарабатывать нет, ведь пенсия в Украине от этого не зависит...

Функции законодателя берут на себя также и суды общей юрисдикции. Недавно я изучал решение двух судов Донецкой и Запорожской областей. Я не юрист, но всегда думал, что суды оценивают соответствие действий (или бездеятельность) норме права. Оказывается, ошибался. Ведь в упомянутых случаях эти два суда приняли решение на недействующей норме права (закона). Любопытный украинский парадокс: нормы права нет, а несоответствие ей — есть. Кто-то может это объяснить? Или, возможно, у меня что-то не в порядке с логикой? А возможно, это отечественное правосудие имеет уникальную, отличную от всего мира, логику?

В сущности, суды создают свои, новые нормы права, берут на себя не присущие им функции законодательной власти.

Мы были свидетелями осуществления функций законодателя и со стороны исполнительной власти. Речь идет о предоставлении налоговых льгот, освобождений от налогообложения, предоставление отдельным субъектам льготных тарифов на услуги или продукцию. Справедливости ради отмечу, что не могу вспомнить таких решений за время работы последних двух правительств. Но где гарантия от рецидивов подобных решений?

К функциям исполнительной власти в стране стремятся все «кому не лень», причем на всех уровнях. С превеликим «удовольствием» ознакомился недавно с решением одного суда г. Киева, которым министру финансов запретили проводить служебное расследование по поводу действий работника финансовой системы. Хочется на всю страну спросить: какая норма права относительно служебного расследования была нарушена? Почему суд вмешивается в вопросы, являющиеся компетенцией исполнительной власти?

Существует и обратное влияние исполнительной власти на судебную. Правда, оно не связано с принятием формализованных решений, а наличествует в известной форме «телефонного права». Я имел возможность быть свидетелем событий, когда из бюджета забирали сотни миллионов гривен. И бесполезно было при этом ссылаться на нормы многих законов...

Перетягивание исполнительных функций в особом объеме осуществляет законодательная власть. Масштаб проблемы здесь столь велик, что она требует отдельного рассмотрения.

А как бы вы отнеслись к вопросу выполнения властных функций вообще не институтами власти? Такого явления в организации власти нет нигде в мире, тем не менее это является нормой для Украины. Функции распоряжения государственными (бюджетными) средствами делегированы общественным (самоуправляющимся) организациям. Они же осуществляют функцию управления государственной собственностью, включительно с отчуждением.

Сотни миллионов гривен платежей, имеющих налоговую природу, расходуются негосударственными институтами, ведь они ими не управляют, не несут за них ответственности. Государственные органы, в сущности, не имеют влияния на политику расходования таких средств, а они немалые. Понятно, когда граждане добровольно собирают деньги. Здесь государству нечего делать, кроме как установить правила игры, чтобы сделать невозможным обман людей. Но ведь речь идет о налоговых поступлениях. А государство оказывается к этому непричастно.

Властную функцию приватизации государственной собственности осуществляют коммерческие хозяйствующие субъекты (не имеет значения форма их собственности). Функции регулирования расходования больших денежных средств на государственные закупки возложены на общественную организацию — тендерную палату.

Чем остается дополнить существующее положение вещей? Пожалуй, абсолютной коммерциализацией власти. Например, судьям платить в зависимости от количества осужденных, милиционерам — от количества задержанных и так далее...

Перспектива
без перспективы

Наибольшие системные проблемы в организации власти проявляются в отношениях законодательной и исполнительной ее ветвей. Я уже упоминал о вмешательстве исполнительной власти в поле деятельности законодательной. Но все больший размах приобретает обратное перетягивание полномочий. И из года в год оно только усиливается. С закреплением изменений в Конституции нового статуса постановлений Верховной Рады Украины Кабинет министров может стать вообще лишним рудиментом организации власти. Процесс, все усиливавшийся в последние годы, получает свое логическое завершение.

Особенно ярко видны крайне опасные явления на примере бюджетного процесса. В принятии бюджета правительство, в сущности, выполняет консультативные, в основном технические, функции (составление сравнительных таблиц, перерасчет показателей, умножение материалов и тому подобное).

Рассмотрение бюджетной резолюции превращается в никому не нужное театральное представление. Бюджет и резолюция, первое и второе чтения (иногда и третье) — это разные документы. Вспомните, чем закончилась попытка правительства удержаться за предусмотренный резолюцией уровень дефицита бюджета 2006 г. в 2%. Эта цифра осталась только в бюджетной резолюции.

Мне хочется перекреститься, когда я слышу о последней бюджетной ночи. Политика последней бюджетной ночи (когда весь бюджет переписывается) — это дорога в пропасть, это отсутствие возможностей реализации любой понятной перспективы страны, поскольку невозможно реализовать стратегические задачи.

Мой сын-школьник как-то спросил: «Папа, почему правительство не может справиться с сахарными кризисами? Необходимо сделать лишь товарную интервенцию».

Это элементарная задача даже для школьника, а ее нельзя решить. Поскольку нет запасов сахара. А создать их невозможно, ибо заложенные в проект бюджета соответствующие средства были просто выброшены из окончательного документа.

Аналогичная судьба постигла средства на энергосбережение. Попытки среагировать на чрезвычайно серьезный вызов для страны на ближайшие годы (энергообеспечение) закончились тем же. От заложенных средств после последней бюджетной ночи остались «рожки да ножки». За несколько часов или из голоса в зале не просто меняются цифры, а решаются принципиальные вопросы государственной политики.

Но принятие бюджета — это лишь начало бюджетных испытаний. Настоящие же начинаются после его принятия и вступления в силу.

Задумывался ли кто-нибудь из читателей над тем, какие средства народные избранники так единодушно делили в последнее время? Поскольку специалистам это неизвестно. Дело в том, что единственным законом, распределяющим государственные средства, является закон о Госбюджете. Что касается 2006 года, то закон принят еще в прошлом году. А теперь делится шкура неубитого медведя. Особенно комическим (если бы не было таким трагическим) представлялось разделение денег от приватизации «Криворожстали». Утвержденным Верховной Радой законом о бюджете эти средства распределены. После этого принимается новая схема распределения. А что же делать со старыми, принятыми назначениями? Нормы какого закона выполнять? Или пусть наши соотечественники просто порадуются услышанным сладким обещаниям?

После одобрения бюджета почему-то делом доблести и чести для многих становится пробить в этом же бюджете дырку (например, ударить по доходам через предоставление налоговых льгот или поделить шкуру неубитого медведя, предусмотрев расходы, не заложенные в бюджет).

Ежегодно законом о бюджете останавливается действие законов, расходы по которым превышают доходы бюджета. В нынешнем году поставлен рекорд — не хватит и трех бюджетов, чтобы профинансировать принятые популистские законы...

Заряженное ружье когда-нибудь выстрелит. Если ничего не менять и продолжать подобную политику, бремя накопленных проблем когда-то может прорваться серьезным финансовым обвалом.

Действующая система законотворчества блокирует построение правового государства.

Не однозначен в Украине ответ на простой вопрос — должны ли выполняться принятые законы? А как быть с теми законами, выполнить которые невозможно? В этом заложена серьезная угроза неуважения к законам, в частности и к законодательной системе в целом. Поскольку существуют законы, не выполняющиеся в связи с невозможностью их реализации, то почему так же не обращаться и с другими законами? И обращаются — примеров множество.

Казалось бы, Конституция защищает страну от такой политики. Ст. 95 предусматривает, что исключительно законом о государственном бюджете определяются размер и целевое направление расходов. По логике, ни один закон, касающийся расходов, не может быть принят, если деньги на него не заложены в бюджете. Но в стране действует иная логика.

Все больше сугубо исполнительных функций сосредоточиваются в законодательном органе. Депутаты составляют перечень объектов капитальных вложений. Дошло до того, что на каждого определяют сумму расходов. О какой логике приоритетов может идти речь? О каком решении стратегических задач?

Все больше порядков расходования средств должно согласовываться с бюджетным комитетом. А разве это функции законодательной власти? Это же задачи сугубо исполнительной власти.

Подобная система взаимодействия начинает масштабно распространяться и на местах. На низовом уровне возникают дополнительные проблемы. Кто будет готовить проекты бюджетов: аппарат исполкомов советов или местные госадминистрации?

Очевидно, что нужны принципиальные изменения системы отношений законодательной и исполнительной ветвей власти.

Кто должен быть законодателем мод?

Задам простой вопрос: кто должен готовить законы? Ответ, казалось бы, очевиден: законодатель. У нас так и происходит. Свыше 90% всех законопроектов, зарегистрированных с 1 февраля 2005 года, подготовлены народными депутатами. Только 7% приходится на правительство. Сформировали общественное мнение, что так и должно быть. Работу депутата оценивают по количеству законопроектов. Машина работает на полные обороты. Но шансов двигаться в четко заданном направлении у нее нет. Она и не может двигаться, поскольку эти направления часто разновекторные.

С подобными перекосами законотворчества в Украине никогда не будет единой целенаправленной политики. Ибо нет единого центра ее выработки. Таких центров как минимум 450 (по количеству народных депутатов). Объединение во фракции не уменьшает количества центров, ведь работает корпоративная солидарность: голосуем, поскольку автор — наш.

В этих условиях разработка и одобрение программы деятельности правительства теряет любой смысл. Одобренная программа и ее реализация — далеко не одно и то же.

Любая четкая политика требует наличия единого центра ее выработки. Таким центром может и должно стать правительство. Иначе говоря, функции подготовки и принятия законов должны быть разграничены. Первая должна быть отнесена к исполнительной власти, другая — к законодательной.

Упаси Боже, не подумайте, что посягаю на «святая святых» — право законодательной инициативы депутата. Никто его этого права не лишает. Но любая инициатива должна проходить через правительство. Без представления правительства проект закона рассматриваться не может. Тогда становится понятной логика действий: утверждается программа действий правительства, правительство ответственно за ее реализацию, все законопроекты соответствуют логике и целям программы.

Такие изменения полномочий институционно делают невозможными превращение выборов в перманентные стихийные бедствия для Украины, она не будет подвергаться постоянным рискам возникновения серьезных проблем.

Указанная логика должна применяться и в бюджетном процессе с учетом особенностей соответствующего закона. Приниматься он должен по стандартной схеме: два чтения вместо нынешних трех. Оба чтения готовит исключительно правительство (депутаты вносят предложения к первому чтению). И только правительственный проект выносится на голосование. У законодателя существует право сказать: «да» — бюджету или «нет» — правительству. Не нравится бюджет — отправляете в отставку правительство. Но не делайте заложником страну и ее граждан.

Эта понятная логическая схема. Особенно в условиях, когда парламентское большинство формирует правительство. Не поддержан бюджет — следовательно, нет большинства. Нужно переформатировать большинство и поменять правительство. Или (если это не удается) — проводить новые выборы.

Аналогичные изменения должны коснуться и местных бюджетов. Правда, здесь появляются дополнительные проблемы, требующие законодательного урегулирования в связи с несовершенной конституционной реформой.

В отличие от других законов, бюджет не может голосоваться постатейно. Бюджет — это баланс. Провал любой статьи означает его нарушение. Дальнейшее голосование теряет смысл. В обоих чтениях голосование должно происходить только в целом.

Теряет смысл и нынешний статус бюджетной резолюции. Сегодня — это постановление Верховной Рады. Резолюция должна стать документом правительства, ориентиром намерений его политики, которая согласовывается с одобренной программой деятельности правительства.

В новых условиях требует законодательного урегулирования роль постановлений законодательного органа (резкое ограничение сфер их применения). Они не могут касаться налоговых, бюджетных вопросов и функций исполнительной власти.

У семи нянек
дитя без глаза

А теперь попытаемся понять логику построения исполнительной власти. Во всех цивилизованных странах единый центральный орган — правительство. У всех, но не у нас. У нас он не один.

Во-первых, его функции осуществляют те ветви власти, которые не имеют никакого отношения к исполнительной власти. Во-вторых, до сих пор четко не урегулированы полномочия и функции собственно правительства, секретариата Кабинета министров и секретариата президента Украины. Вмешательства в поле деятельности друг друга очевидны.

В 2000 году был сделан большой шаг в реорганизации высшего органа в системе исполнительной власти. По различным причинам он оказался незавершенным и был осуществлен в урезанном виде. Но с того времени, к сожалению, не только ситуацию не исправили, а уверенно двигались назад.

Советская система исчезла, а принципы организации власти остаются советскими. Король умер, да здравствует король.

У системы, в которой существовала советская Украина, не было перспектив. Но у нее имелась определенная логика построения.

Экономика сейчас работает по иным принципам. Принципы же управления де-факто остаются старыми. При этом прослеживается интересный парадокс. Те функции, которые должны были ослабевать и отмереть (касающиеся экономики), не слабеют. Там, где должны были укрепляться, — из года в год становятся слабее (контроль за расходованием бюджетных средств, бюджетная дисциплина, уплата налогов). Любые попытки навести порядок в последней сфере воспринимаются почти как посягательство на демократию.

Дошло до того, что органы исполнительной власти для принятия управленческих решений не имеют права получать необходимые материалы от Комитета статистики. Это запрещено законом. А как тогда принимать решения — методом «тыка пальцем в небо»? Для чего же тогда вообще собирать статистическую информацию? Получается, работа — все, конечный результат (цель) — ничто?

А попробуйте пресечь, например, попытки украсть миллиарды гривен через счета банковских учреждений. Инструментов реагирования на такие попытки нет. Почему-то на Западе они есть и работают. Там немедленно арестовывают счета (предотвращают действия), а потом выясняют ситуацию (с участием судов). У нас такие действия запрещены законом. Нам остается единственное право: высказывать негодование — после того как дерибан состоялся. Видя все это, немало квалифицированных специалистов органов власти уже не хотят и высказываться. Или, может, понятие «анархия» и «демократия» в Украине тождественны?

Стране нужны функциональные структуры правительства, она же у нас отраслевая. Это воссоздается и в структуре каждого министерства. Закрепления функций, а следовательно, и ответственности, за соответствующим органом нет.

Сколько в Украине: министерств труда, министерств здравоохранения, министерств финансов, министерств образования и науки?

Этот список можно продолжить полным перечнем центральных органов исполнительной власти правительства.

Министров здравоохранения как минимум десять. Своя система медицины собственно у Министерства здравоохранения. Своя система у армии, СБУ, Академии медицинских наук, железной дороги. У каждого свое видение системы, своя логика развития, свой бюджет. Строится новая больница (может, нужно, а может — и нет), покупается оборудование (для собственной системы). В «очень бедной» Японии некоторое оборудование работает по 24 часа в сутки. В «богатой» Украине каждый стремится иметь свое в собственной системе. Зато оно работает три-четыре часа. Но свое. Денег, конечно, хронически не хватает. А может, проблема не только в деньгах?

Министром образования у нас является почти каждый министр, в ведомстве которого функционирует своя система образования. Скоро вузов у нас станет больше, чем во всей Европе. Нужно только еще одним решением всем предоставить статус национальных...

Вырабатывает и реализует политику в оплате труда не только каждый министр, но и любой руководитель государственной структуры, который даже не является членом правительства. Потому и не удивительно, что у некоторых руководителей зарплата значительно выше, чем у президента, а у некоторых заместителей руководителей, в сущности, правительственных органов вдвое выше, чем у министра (напомню, правительственные органы подчинены министрам). Некоторые зарплаты даже неудобно называть, поскольку сравнивать уже придется с зарплатами президентов других стран. Потому что у каждого своя логика, своя политика. Единого центра нет. Оплата труда регулируется и законами, и указами, и постановлениями правительства. Хотя это сугубо правительственные функции.

Наукой у нас руководят более 40 министров, хотя не у всех из них есть статус министров. Финансируется учреждение, а не результат. Ждем прорывов в украинской науке? Долго придется ждать.

Все министры (и не только) у нас являются министрами финансов. Каждый готовит проекты решений по вопросам налоговой, бюджетной политики. Как в такой ситуации удержать ключевой для страны баланс — бюджет?

Некоторые органы вообще выпадают из единого центра исполнительной власти. В сущности, это мини-правительства. Прежде всего это касается органов исполнительной власти с так называемым специальным статусом. Их руководители не является членами правительства и, в сущности, выпадают из единой системы управления.

Модное в Украине подчинение Кабинету министров означает подчинение никому. Ибо Кабинет министров — коллегиальный орган, который собирается раз в неделю. Члены правительства не причастны к «подчиненным» органам. А руководители этих органов не обладают логикой решений правительства, поскольку не являются его членами. Такая «подчиненность» в начале года привела к подписанию НАК «Нафтогаз Украины» известных газовых соглашений. Они задели бюджет, карман каждого гражданина. А Министерству финансов и экономики они стали известны после их заключения. Или это мелочи? А в таких системных «мелочах» у нас недостатка нет.

Такая сугубо исполнительная структура как Фонд государственного имущества вообще выпала из системы единого центрального органа исполнительной власти. И, к сожалению, такой статус закреплен законом. В цивилизованных странах это даже орган не правительства, а Министерства финансов (казна занимается государственными средствами и государственным имуществом).

Вот и получается — некому отдать ребенка для присмотра, поскольку это опасно.

Страна нуждается в функциональном построении правительства и структуры министерств с четким закреплением каждой функции за одним органом.

В функциональном правительстве ключевой фигурой должен стать министр, а остальные органы, руководители которых не являются членами правительства, должны войти в структуру соответствующих (по функциям) министерств.

Вывеска есть, министерства нет

Каждое утро на восьмом этаже правительственного дома я вижу вывеску «Министерство финансов Украины». Она меня все меньше радует. Поскольку название есть, а министерства с теми функциями и полномочиями, которые должны быть, нет.

Хочу сразу заметить: моей рукой движет сейчас не должность. Тем более что через месяц у страны будет новое правительство и новые министры. Упаси Бог также, чтобы мой вывод как-то затронул работников Минфина. Только уважение испытываю к компетентным, квалифицированным работникам этого коллектива.

Но факт остается фактом: институционно Министерство финансов очень ослаблено. Ведь это в определенной степени особое министерство. Кроме того что Минфин, как и каждый центральный орган исполнительной власти, является распорядителем средств, он еще держит баланс страны. Удержит — посчастливится стране, не удержит — не посчастливится. Система и как следствие общество мало понимают эту ответственность, а следовательно и недооценивают роль главного финансового ведомства государства. Зато все чувствуют, когда не удается удержать баланс, когда возникают общие проблемы. И главное — не понятно откуда.

Сегодня Министерство финансов не может отвечать за удержание баланса, поскольку у него нет инструмента для этого. Без положительного вывода Минфина не должен одобряться ни один проект закона или другого нормативного акта, если он затрагивает баланс страны (доходы или расходы бюджета). Не будет лишним сказать, что для Украины это только хорошее пожелание, в то время как для цивилизованных стран — обычная норма.

Речь идет не о перетягивании каната, как кое-кто может воспринять. Не устраивает министр — нужно его заменить. Забирают министра, а не функцию. Нельзя забирать (размывать) функцию. Иначе Министерство финансов никогда не сможет обеспечить финансовую стабильность и выполнение бюджета. Иначе всегда будут возникать споры с членами правительства.

Не является функцией Минфина определять политику, куда и в каких размерах направлять средства, какие приоритетные задачи решать. Их выработать — задача правительства, одобрить — парламента. А задачей этого органа является выполнение бюджета и удержание баланса (читай: стабильности).

Министерство финансов призвано обеспечивать составление бюджета, его выполнение и контроль за целевым расходованием средств. Единый бюджетный процесс сегодня разорван (я не говорю о некоторых менее важных деталях этого разрыва), что демонстрирует приведенная таблица.

Бюджетом как балансовым документом (доходы и расходы) де-факто управляют несколько органов. Наиболее уязвима — доходная часть.

Реагировать на все схемы избежания налогообложения Минфин не может, поскольку у него нет доступа к соответствующим базам данных. Парадокс ситуации состоит в том, что в различных ведомствах созданы хорошие базы данных. А у ведомства, ответственного за баланс доходов и затрат государства, доступа к ним нет.

От базы доходов зависит их планирование в бюджете. Представьте себе (пример условный): действует налог с каждого человека. Что мы должны знать для расчета общих доходов? Абсолютно правильно — количество этих людей. Это называется базой налогообложения. И именно к этой базе у МФУ доступа нет.

Страна обязана создать полноценное Министерство финансов. Поскольку это нужно не самому министерству, а стране. Его составляющими должны стать все органы, причастные сейчас к единому бюджетному процессу. И пускай на этом министерстве не будет вывески. Зато все будут знать: именно там находятся все нити, позволяющие гарантировать баланс страны.

Воля к изменениям

Более года назад мы завоевали право на хорошие изменения. Но я хочу жить в стране, где смена правительства не может каждый раз создавать риски. Чтобы этого не было, должны произойти фундаментальные институционные изменения в системе власти. И тогда приход новых людей будет вносить только незначительные оттенки в сформированную систему действий. Но не будет опасных сюрпризов.

Сегодня есть уникальный шанс для таких изменений — формируются институты новой власти. Вместе с тем, должны произойти глубокие системные изменения. Ведь когда структуры сформированы, должности распределены, сделать это становится невозможно.

Решения, необходимые для этого, понятны. Многие из них я описал подробно, некоторые вытекают из проведенного анализа. Некоторые важные вещи не вошли в эту статью — но все их можно изложить на нескольких листках бумаги. И они могли бы стать неотъемлемым элементом коалиционного соглашения.

Нужны воля и понимание необходимости этих изменений. От отлаженного механизма власти зависит формирование нового облика Украины, ее хорошего будущего.