ПУСТОЕ ЗЕРКАЛО

Решение российского президента Бориса Ельцина отправить в отставку правительство Сергея Степашина, совпавшее по времени с началом очередной войны на Северном Кавказе, стало и подтверждением традиции, гласящей, что все плохие события в России происходят в августе и в понедельник, и доказательством, что борьба за власть менее чем за год до президентских выборов 2000-го вступает в свою завершающую горячую стадию, когда она становится борьбой за выживание и от игроков можно ожидать самых неожиданных и нелогичных ходов…

Приходится констатировать, что решение об отставке Сергея Степашина принимал именно коллективный Ельцин - то есть президент под влиянием семейного политбюро, к которому молва относит дочь главы государства Татьяну Дяченко, руководителя президентской администрации Александра Волошина и бизнесменов Бориса Березовского и Романа Абрамовича. Возникает, конечно же, вопрос, чем же им так не угодил Сергей Степашин, - вопрос, на который не так уж трудно ответить. Гораздо более лояльный к президенту, чем его предшественник Евгений Примаков и считающий себя членом ельцинской команды - в отличие от того же Примакова, Степашин тем не менее хотел заниматься той работой, на которую его назначили, - то есть реально исполнять обязанности премьер-министра России. Он явно не собирался - и не стал - ширмой для выдвиженца Абрамовича Николая Аксененко и распределил обязанности между своими заместителями таким образом, что первый вице-премьер лишался возможности реально руководить правительством. Он становился все более и более популярным политиком - элита, вначале недоумевавшая, как на него реагировать, понемногу начинала привыкать к идее, что Степашин может стать реальным наследником Ельцина. Однако фигура Степашина как самостоятельного политика явно не устраивала президентское окружение. Некоторые наблюдатели утверждают, что последней каплей, переполнившей чашу терпения Кремля, стало решение руководителей блока «Отечество» - «Вся Россия» предоставить первое место в списке не Степашину, а бывшему премьер-министру Евгению Примакову. Утверждение, более чем спорное - о намерении лужковцев предоставить первое место в списке именно Примакову, было известно достаточно давно и никаких оснований для изменения этих намерений ни у московского мэра, ни у региональних руководителей не было. Вряд ли заслуживает пристального внимания версия о том, что Степашина специально вывели из-под огня, убрав его с поста премьера, чтобы не губить его удачную политическую карьеру принятием непопулярных решений. Во-первых, обитатели Кремля никогда не отличались особым благородством, во-вторых, это политически неграмотный ход: стать президентом, будучи премьер-министром, все-таки гораздо проще, чем находясь на некоей политически невразумительной позиции.

Для того, чтобы увидеть, почему Ельцин легко принимает подобные решения, нужно понять мотивы, которыми руководствуется уже сам президент: а он, говоря о преемнике, хочет смотреться именно в пустое зеркало - то есть в зеркало, в котором никого не будет. И когда очередной политик начинает приобретать в этом зеркале объемные черты, Ельцин немедленно низвергает его… с Олимпа. Даже не с Олимпа - потому что миф о великом Кроносе, пожиравшем своих детей из опасений, что они отберут у него власть над миром, появился даже до того, как один из этих наследников, чудом избежавший отцовской утробы, - Зевс-громовержец сверг таки папу и взобрался на Олимп. Так что Олимп нас еще ждет. А пока что нетрудно заметить, что интересы самого Ельцина, панически опасающегося сильного преемника из-за собственных представлений о масштабах своей власти и своей исторической роли объективно совпадают с интересами семьи, которая боится сильного и независимого преемника уже с точки зрения собственного сохранения у рычагов власти и очень хотела бы - только не знает как - продлить эпоху Ельцина даже и в отсутствие Ельцина.

Если согласиться с этим, то тогда последней каплей, определившей судьбу Степашина, следует признать начавшуюся в Дагестане войну - и готовности премьера стать главным действующим лицом в разворачивающемся конфликте. Степашин - за день до своей отставки - специально подчеркивал, что не боится брать ответственность на себя, в отличие от руководителей республики. Конечно, Дагестан мог очень серьезно отразиться на репутации Степашина - ракетные обстрелы отнюдь не напоминают праздничный салют. Но с другой стороны, стремление главы правительства лично координировать боевые действия против опытных и опасных врагов, возглавляемых к тому же демоническим Шамилем Басаевым, могло бы создать удачный с точки зрения предвыборной борьбы миф о смелом генерале-государственнике, сильной руке… Короче говоря, Владимир Путин, избранный Ельциным в качестве преемника Степашина, в Дагестан уже не поехал…

Вообще, нельзя не заметить, насколько Путин оказался устраивающим всех - пока - выбором. Он не раздражает неожиданно провозгласившего его своим преемником президента - потому что Ельцин видит то, что хочет видеть, - пустое зеркало. Он устраивает президентское окружение, потому что кажется куда более исполнительным и куда менее опасным, чем Степашин или тем более Примаков. И что самое интересное - он устраивает всех прочих соискателей поста президента России, так как совершенно неясно, с какой это стати этого преемника будут поддерживать избиратели, почему на его сторону должны склониться региональные элиты и политические группировки. Именно назначение Путина, который сам по себе - неплохой и даже сильный чиновник, ничего плохого не скажу, но - именно чиновник - и доказало всем, ожидающим смены власти в России, что в Кремле никого, кроме Ельцина и пустого зеркала, нет, что Кремль сам по себе не способен решить проблему преемника, что люди вокруг Ельцина, хитрые, умные и изворотливые, не способны мыслить стратегически, а сам блестяще наделенный этим даром Борис Николаевич добровольно отказывается от него, лишь только встает вопрос, что его может кто-то заменить - его, Ельцина?!

С отставкой Сергея Степашина и назначением Владимира Путина стало окончательно ясно, что вопрос российского президентства может решаться где угодно, только не в Кремле. Элита, которую еще недавно называли куда более точным словом номенклатура, может приободриться - ее возможности значительно увеличились, она может начать тасовать колоду, соображая, кто из возможных соискателей власти - Примаков, Лужков, Степашин, Черномырдин, Лебедь - полнее обеспечит ее интересы. При этом с Ельциным и его людьми, при всем громадном объеме их полномочий и возможностей, можно как будто и не договариваться - ведь они если и не выбрали преемника (никто не сказал, что Путин - это последний вариант), то по крайней мере продемонстрировали, каким он должен бить, выставив на всеобщее обозрение пустую рамку вместо портрета…