ПЕРВЫЙ ГОД ПРЕЗИДЕНТА

Автор этой статьи о действующем Президенте рискует навлечь на себя гнев миллионов граждан, тысяч экономистов, сотен политиков и нескольких административных работников.

И проще всего не браться за такое дело — оценивать — потому что это вообще дело неблагодарное. В конце концов, он не ученик, мы — не экзаменаторы, а такие же ученики, как и он.

Кроме того, есть расстояние, с которого видится все великое, в данном случае речь идет о времени. Как известно, дело старожилов — не помнить, а дело потомков — оценивать своих предков, причем, в традициях советского народа, преимущественно негативно.

Поэтому, давайте согласимся с тем, что оценки в конце концов поставит история, понять логику которой автор не возьмется. А мы просто поразмышляем о пережитом. Невзирая на тех, кто за этот год прошел один шаг от ненависти к Президенту — к любви, от любви — к ненависти, кто не смог перешагнуть через ненависть и кто не смог перешагнуть через любовь. На тех, кто терпит от существующего режима бытовые неурядицы и на тех, кто смог получить от него значительные материальные блага. А также на тех, кому на все это наплевать и кто уже давно находится в США.

Политика

Мы — уникальны. Украина — единственная страна бывшего СССР, исключая балтийские страны, которая может сравнить действующего Президента с предыдущим. У остальных действующий является единственным и неповторимым, причем во многих странах — надолго. Ура украинской демократии!

Но к сравнениям тоже надо подходить выборочно, так как нельзя перенести год 1991-й в 1994-й. Нельзя, как правило, переставлять местами, как пешки Кравчука и Кучму, прикидывая, что бы тот или другой сделали в той или иной ситуации.

Но внутриполитический аспект в силу своего единообразия — именно тот случай, когда сравнения корректны.

Л.Кравчук, как и все президенты остальных стран СНГ, боролся с парламентом. Эта самая популярная среди президентов игра в его исполнении напоминала голливудский боевик, где, как известно, конец счастливый и мирный. Леонид Макарович сердился, грозил парламенту обращением к народу, грозил, между прочим, совещательным референдумом (кто не помнит загляните в январь 1994 года). Но обращения не было, референдума не было, а были в конце концов разговоры за жизнь с Иваном Степановичем. Был закон о Советской власти, появились всенародно избираемые председатели облсоветов, и Леонид Макарович напугал всех распадом страны на княжества.

При этом, прошу отметить, что за исключением последних двух месяцев президентства у Л.Кравчука не было главного — идеологического противостояния с главой парламента. Отношения Кравчук — Плющ напоминали пару Ельцин — Хасбулатов до начала схватки «красных» и«белых», когда шла банальная борьба за власть.

Л.Кучма имел перед собой идеологических противников, олицетворением которых стало недоброе лицо депутата Стешенко. Они, эти противники, подняли массы проголосовать против Л.Кравчука, избирая, как они сами считали, меньшее зло.

Уже в октябре они поняли, что просто не разобрались в ситуации, так как при здравствовавшем первом Президенте вполне могли получить парламентско-президентскую республику и неограниченные возможности для распространения Советской власти и электрификации всей страны. Никогда бы уставший Леонид Макарович не встал бы у них на пути, потому что всегда имел единственный способ решать проблемы – уходить от них.

Леонид Данилович встал. Борьба с коммунистами, называя вещи своими именами, стала для него главным внутриполитическим испытанием, которое он по состоянию на лето 1995 года, не проиграл. Именно так — не проиграл. Отчасти потому, что оказала свое позитивное влияние общая для Украины и для Президента беда — дефицит кадров. Не тянут нынешние коммунистические лидеры все вместе взятые на одного Геннадия Зюганова.

Да и потом, славные коммунисты Украины до сих пор, переходя с этажа на этаж своего развития, задержались на лестнице. Их работа еще не стала, как в России, политическим бизнесом, игрой по общеизвестным в мире правилам. Они, получив статус политиков, пытаются играть в народных вождей. Но никому эта игра не страшна, так как все это очень непохоже на правду.

Л.Кучма их обыграл, не только похоронив надежды на установление власти Советов. Надеюсь, все понимают, что этих надежд уже нет, и этого восстановления не произойдет даже после окончания срока действия Конституционного договора. Кучма не дал им повода уйти в подполье. Подавляющая часть их, правда, не сделала бы этого никогда, просто убоявшись за свое будущее, но кое-кто – мог. В итоге Кучма к концу первого года своего президентства получил лучших коммунистов, которых мог получить — коммунистов на трибуне парламента.

Президент оперся на губернаторов. Между прочим, многим из них Закон о власти был не нужен и они втайне были не прочь его провалить. Речь идет о тех, кто и без Закона давно приватизировал свои области, а Закон вешал им на шеи дополнительного начальника, который за невыполнение указа, или просто под горячую руку, может их сместить с занимаемых областей.

Но Совет регионов, где большинство решений принимается консенсусом при воздержавшемся луганском П.Купине, организовал губернаторов в коллектив. И ослушавшегося ждет теперь не просто гнев Президента, а и презрение товарищей по работе. И каждый из членов этого коллектива уже прикинул, как получать и дальше все блага от приватизации областей, не вызывая при этом гнева начальства.Парламент. С этим оказалось проще всего, несмотря на громкие демарши и заявления об узурпации. Прежде всего потому, что по своей природе исполнительная власть является властью, а представительная — формой волеизъявления народа. Так как народ у нас неоднородный, то и парламент тоже. А раз так — левый Марченко понятия не имеет, что делает правый Танюк. Поэтому сплотить парламент могут только грубые и неуклюжие действия исполнительной власти, которые вызывают корпоративную солидарность депутатов.Плебисцит — из серии таких действий. И он чуть было не превратил левых и правых депутатов в членов профсоюза законодателей и не дал Морозу точку опоры, которую тот безуспешно искал весь год.

Или вспомните Крым. Да любой народный избранник — правый, левый и центрист, тут же забудет о своей ориентации, если его вдруг в воскресенье выбросят из парламента и пересадят в тесное и душное помещение прокуратуры. Юрий Мешков наглядно продемонстрировал в сентябре 1994 года механику политического самоубийства, как бы призывая Леонида Даниловича не повторять чужих ошибок.

К счастью для Президента, он подобных поступков больше не совершал, врагами народа всех депутатов не объявлял и квартир их не лишал, а работал с фракциями и депутатскими группами, работал индивидуально, прокатывая через парламент любые самые невероятные решения.Регионы. Рискнувшему в июле 1994 года спрогнозировать, что Кучма будет более популярен на западе, чем на востоке Украины, немедленно дали бы стакан водки, чтобы опомнился.

Конечно, всем понятно, что сработал эффект приятного сюрприза для одних и обманутых ожиданий — для других. В конце концов все образуется. Кучма объективно не может быть столь популярным на западе и столь нелюбимым на востоке и со временем его рейтинги где-то подравняются. Хотя это уже будет зависеть не столько от политических лозунгов или статуса русского языка. В конце концов, никто насильно его уже учить не заставляет и все говорят на чем попало, а стремление восточной Украины слиться воедино с российскими братьями все же, думается, немного ослабело. Здесь неизбежно должен сыграть роль своеобразный моральный облик их Президента, а также естественное нежелание, чтобы восточноукраинских мальчиков сотнями убивали в Чечне.

Региональные рейтинги Президента будут зависеть от уровня нашей жизни, и тут мы вторгаемся в сферу экономики.

Экономика

Прежде всего взглянем с точки зрения человека с улицы, т.н. «пересiчного громадянина». Л.Кравчук как-то сказал, что не видит с этой точки зрения процесса реформ. И стабилизации не видит.

Вспоминая первого украинского Президента в предпоследний раз, автор может напомнить заседание Кабинета министров в январе 1994 года, когда Леонид Макарович задал вопрос членам правительства: «Мне тут сказали, что в стране началась стабилизация. Это правда?»

Это была неправда. Мы входили в лето 1994 года с колоссальным «черным» валютным рынком, спадом производства под 20 процентов в месяц, громадными неплатежами и минимальной инфляцией, которой правительство Ефима Леонидовича добивалось элементарной невыплатой зарплаты. Хотя надо подчеркнуть, что на тот период неплатежи и спад были общими для стран СНГ и мы особенно не отличались в этом от соседей.

Вообще-то есть точка зрения, согласно которой экономические процессы в постсоветских странах в общем и целом идут похожим образом и во многом независимо от воли и желания руководителей.

Приватизация к примеру, — вещь объективная, и появление фондового рынка неизбежно либерализация цен, и внешнеэкономическая деятельность. Правительство перед лицом этой исторической неизбежности может попытаться эти процессы ускорить, им не мешать, их тормозить или их регулировать.

Ефим Леонидович, грудью ставший за фиксированный курс и раздачу дотаций нужным заводам и вечно голодным аграриям, реформам препятствовал.

Леонид Кучма вначале поставил задачу реформы ускорить, позднее — им не мешать и только к концу года пришел к необходимости совершить самое сложное действие — ими управлять.

Отметим при этом, что процессы эти шли независимо от премьер-министра Виталия Масола. Министр Кабинета министров Валерий Пустовойтенко так организовал работу правительства, что в ней так и не нашлось места для премьер-министра.

На эти процессы попытался влиять парламент, тормознувший приватизацию более чем на полгода. С негативными ее последствиями разобрались, только вот хочется как-нибудь спросить парламентариев: ну что, разобрались? И что там подправили, в то время как бабушки-пенсионерки, которые никогда так и не доживут до дивидендов на ваучеры, до сих пор не могут продать эту бумажку и купить на нее хлеба в связи с тем, что эта бумажка именная и продаже не подлежит.

Реформы, которых, может быть, и не видно, тем временем идут, и сегодня уже кажется естественным, что мы имеем человеческий валютный рынок, что все покупают и продают валюту, а доллар, вырвавшись из объятий Е. Звягильского с инфляцией под 70 процентов в месяц, в конце концов утихомирился на уровне четырех — пяти.

Здесь, конечно, сыграло свою роль мужество председателя правления НБУ Виктора Ющенко, который исполнил свою обязанность — стабилизировал валюту и начал ждать аналогичного исполнения обязанностей от тех, кто обязан заниматься структурной перестройкой и постепенной ликвидацией убыточных предприятий.

Поскольку они не спешили и законодательство о банкротстве так и не заработало, несмотря на все заклинания, случилось естественное — никому не нужная продукция валяется на складах, заводы деньги не получают, кредиты им не дают и все жалуются на монетаризм. На фоне этого В.Ющенко, забыв о том, что председатель правления НБУ — еще и политик, продолжает стоять грудью на защите карбованца от инфляции, постепенно приближая крайне нежелательный для страны день своего освобождения от должности.

Л.Кучма за этот год переступил через многое. Мне кажется, что он не смог переступить через одно — невозможность представить банкротство и закрытие тракторного завода. Он прекрасно помнит 60-тысячный «Южмаш», и у него рука не поднимается выпустить людей на улицу.

Но он не учитывает того, что эти рабочие — уже не рабочие «Южмаша» образца 1986 года. Что они уже давно фактически не работают, получая мизерную зарплату, они уже с этим свыклись прокручиваясь кто как может — кто на огороде, кто торгуя, кто растаскивая этот же завод. Они уже фактически находятся на улице, и для государства сейчас будет дешевле узаконить это состояние, перестав выбрасывать сырье и комплектующие на ветер, сжигая к тому же драгоценный газ.

А если в скором времени выйдет долгожданный указ о приватизации земли под заводами, можно только надеяться, что придет сюда наконец «Форд» и 10 процентов от нынешнего числа рабочих будут выпускать больше, чем до приватизации. Остальные смогут выращивать фрукты и торговать уже на законных основаниях, потеряв только право воровать.

Л.Кучма в понимании экономических процессов, повторюсь, вырос за год так, что даже поверить в это трудно. Несмотря на то, что его верные экономические советники, помощники и вице-премьеры в большинстве своем — люди вполне прогрессивные, грамотные и умные, пытаются сравнять друг друга с землей, как это принято у глобальных экономистов. От этого у Президента, как можно догадаться, периодически голова идет кругом, потому что заставить трех крупных ученых работать вместе невозможно даже под страхом быть сосланными в Северную Корею.

Успех же экономических реформ в стране и зависит прежде всего от того, какого экономиста в данный конкретный момент применить в качестве направляющей силы. Спустя год Президент снова оказался перед выбором.

Правительство. Конечно, это правительство Л.Кучмы, а не Е.Марчука, во всяком случае — сейчас, и не стоит этого скрывать. Оно же самое больное место Президента, потому что, как он часто говорит, — «скамейка короткая». Короткая еще и потому, что умные люди, насмотревшись на три предыдущих правительства независимой Украины, просто не хотят уходить с постов президентов АО, где тепло, хорошо, прибыльно, минимум или вообще нет начальников, а есть свободный и всеобъемлющий экспорт.

При этом всем понятно, что ставить в правительство директоров — нельзя, ученых — нельзя, а хозяйственники нового типа, вроде Виктора Черномырдина, у нас как-то не проявились. Проблема.

Международные отношения

Во внешней политике Украины за этот год, на взгляд автора, есть вещи бесспорные, есть спорные. Начнем с первых.

Украинский парламент после долгих и продолжительных мучений при Леониде Макаровиче, поминаемом в последний раз, после напряженной работы во фракциях всех боеспособных сотрудников администрации Президента и МИДа ратифицировал Договор СНВ-1 и присоединился к Договору о нераспространении ядерного оружия за три часа.

Дипломаты знают,что это такое. Как после ратификации при тысяче оговорок в декабре 1993 года от нас фактически отвернулся весь цивилизованный мир, и Л.Кравчуку пришлось подписывать странный документ под названием «трехстороннее заявление», чтобы избежать его ратификации. Как при любой встрече нам намекали, что именно Украина тормозит процесс ядерного разоружения в мире. Как весь мир вздохнул с облегчением, когда Украина потеряла-таки «ядерность», во всяком случае на бумаге.

Это простое, на первый взгляд, голосование открыло перед Л.Кучмой души сначала премьера Канады, потом — Билла Клинтона, потом — еще нескольких лидеров.

И если объятия с США продолжаются, конца и края им не видно, и каждая из сторон извлекает из них свои выгоды, то с другими странами Запада сбалансированная политика пока не удалась.

При этом нельзя сказать, что утеряны некие внешнеполитические завоевания. Не было этих завоеваний. Просто, как говорится, не извлечены дивиденды из весьма благоприятного внешнего имиджа руководства страной. Настолько благоприятного, что зарубежные корреспонденты, аккредитованные в Киеве, говорят, уговаривали заезжих американских коллег в ходе визита в Киев Билла Клинтона не писать об Украине в таких уж восторженных тонах и быть несколько сдержаннее.

Конечно с Францией и Англией, которые всегда с недоверием смотрят на Восток, работать труднее, чем с любвеобильной и немного наивной Америкой. Конечно итальянцам или немцам труднее объяснить все достоинства Украины как партнера при работающем Чернобыле. Но тем не менее, это необходимо было сделать, а если это делали — то не слишком, мягко говоря, удачно. И это особенно заметно на фоне отношений со странами бывшего СССР, которые можно отнести к наиболее успешной стороне внешней политики Кучмы.

Новый Президент ехал на первый свой саммит с установкой — Украина, чтобы защитить свои интересы, должна играть в СНГ, а не просто махнуть на него рукой. Эту установку тогда многие во Львове восприняли как предательство интересов государства, а в Москве — как прыжок в славянскую интеграцию.

Только к зиме 1994 года руководители постоянно председательствующей в СНГ страны начали ощущать, что все идет как-то не так. Что Украина участвует во всех обсуждаемых вопросах, составляя тем не менее компанию Туркменистану, Узбекистану, Молдове и ряду других стран, президенты которых понимают — они получили независимость не для того, чтобы ее терять. Как с этими же странами устанавливаются формальные и неформальные двухсторонние связи, которые уже проходят мимо Москвы, что заметно ослабляет ее координирующую роль. И уже некоторые московские аналитики открыто говорят, что в СНГ сложилось два центра притяжения, хоть и неравнозначных, — Москва и Киев.

Эти два центра продолжают выяснять друг с другом отношения, так и не решив к концу первого года президентства Л.Кучмы проблему Черноморского флота.

Но две славянские страны находятся в близком контакте при решении этой проблемы, и решать они ее будут долго. Ведь в Киеве намерены именно решать ее, а не подписывать подготовленные в Москве бумаги, а потом заявлять, что ничего не подписывали. И Договор с Украиной Борис Николаевич или кто-то другой подпишет, хотя бы потому, что этот договор России нужен, как минимум, не меньше, чем Украине. Как минимум...

В этих условиях и идет поиск геополитического места Украины в мире. В том, что этот поиск идет, а еще не завершился, в общем ничего страшного нет. Тем более, что само посткоммунистическое восточноевропейское пространство находится в состоянии не то брожения, не то перетягивания каната. Причем играя в этой игре роль каната.

* * *

Жизнь Президента — не велогонка, и не стоит изобретать на ней промежуточные финиши. Первый год президентства Л.Кучмы плавно перешел во второй, и нет смысла, повторюсь, ставить кому бы то ни было оценки — их поставит история.

Надо только помнить, разбирая успехи и неудачи, критикуя и одобряя, что Президент страны — составная часть ее народа, его, если хотите, концентрированное выражение.

Во всяком случае, именно так происходит в демократической стране. А Украина, прожившая год со вторым Президентом в своей недолгой истории, имеет полное право такой называться..