ОТ ЛЮБВИ ДО БЕЗРАЗЛИЧИЯ…

Друг и защитник малых народов от больших уже много лет проживает в Москве. Виталий Эдуардович - яркий пример того, как окружающая среда может не оказывать влияние на взгляды состоявшейся личности

«Пятилетка» российско-украинского диалога продемонстрировала истину, ради доказательства которой не стоило питать напрасных иллюзий и раздавать несбыточные обещания: не родился еще - по крайней мере, на постсоветском пространстве - политик, способный остановить объективные процессы. Леонид Кучма побеждал на прошлых президентских выборах под лозунгом единения - возможно, ни сам будущий президент, ни поддержавшие его избиратели просто не способны были понять, что любая президентская администрация вынуждена будет осуществить широкомасштабную программу разъединения Украины и России. И вот - самый наглядный результат: если во время прошлых президентских выборов оппоненты Леонида Кучмы дотошно подсчитывали, сколько раз его показали по ОРТ, сегодня российское информационное пространство интересует разве что специалистов, а новости из Москвы - все эти взрывы, войны, кризисы, коррупционные скандалы - воспринимаются исключительно читающей частью публики (хотя, возможно, и с большим интересом, чем новости из Белграда или из Варшавы). Россия перестала быть частью украинского сознания, как, впрочем, Украина - российского. Рискну даже предположить, что россиян сегодня Украина интересует еще меньше, чем украинцев - Россия, и вот почему. Обе страны экономически несостоятельны и политически иллюзорны - под маской нарождающейся демократии и там, и там правит обкомовско-комсомольская элита второго эшелона с домочадцами. Однако при этом Россия остается страной, живущей за счет продаж своих энергоносителей, а Украина - за счет невыплаты денег за эти продажи. Чудные соседи! И понятно, почему украинцев Россия интересует больше и почему в той российской элите, которая еще хочет влиять на украинскую ситуацию, остались исключительно руководители энергетических монополий - и вы бы, читатель, одолжив свои кровные бедному родственнику, интересовались, не помер ли он, часом, сердешный и не окрутила ли его мотовка из квартиры напротив. Однако и вы не могли бы всерьез изменить его финансовое положение и сердечные пристрастия - так, если бы он решил подработать на Западе, как бы вы его остановили (а может, долг отдаст?)? Вот и Алекперов с Вяхиревым не могут.

Но шутки в сторону. Героическое ожидание визита Бориса Николаевича в мать городов русских и не менее героическая последующая борьба за ратификацию исторического «большого договора» в Государственной думе остаются главными дипломатическими событиями прошлых лет. На фоне нездоровья российского лидера, который теперь собирается в зарубежный визит, как на подвиг (достаточно вспомнить хотя бы появление Бориса Ельцина на похоронах короля Иордании Хусейна бен Талала, явившееся сюрпризом не только для принимающей стороны, но и для части московских сотрудников президента России), упрекать президента России за то, что он не спешил в Киев, как-то неудобно. И все же не стоит забывать, что в украинском случае это было именно политическое нездоровье. Не секрет, что «большой договор» с Россией начинал готовиться еще администрацией Леонида Кравчука, а визит российского президента в Киев, запланированный при предыдущем президенте, после победы Леонида Кучмы стал восприниматься как именинный торт, испекаемый в Москве для победившего промосковского кандидата. Однако Ельцин в Киев не поехал. Прежде всего потому, что уже первые московские переговоры нового украинского лидера продемонстрировали, что он и его команда не хотят - и, главное, не могут - оправдать те надежды, которые возлагались на них в Кремле. Леонид Кучма воспринимался в российской элите как человек, способный минимизировать последствия отделения Украины от московской империи и подготовить почву для последующей аннексии своего государства Россией при более благоприятных экономических условиях. Как предпосылки этого воспринимались возможные шаги по приданию русскому языку статуса государственного и превращению Крыма в территорию, номинально принадлежащую Украине, но фактически управляющуюся из Москвы. Российские «олигархи» рассчитывали получить особые возможности при украинской приватизации, российские военные - добиться особых условий при сотрудничестве с новой украинской армией и превратить Севастополь в фактически российский город, власть в котором будет, по сути, принадлежать командованию Черноморского флота. В Москве не могли понять, что победа Кучмы еще не означает смену элиты, так как новому президенту не на кого было больше опираться, кроме как на уже существовавший аппарат, в то время как немногочисленная команда нового главы государства и его земляки из Днепропетровска были озабочены - как наиболее ярко продемонстрировали такие разные карьеры Дмитрия Табачника и Павла Лазаренко - решением своих собственных, карьерных или финансовых проблем. Понимание, что Леонид Кучма - лишь первое лицо в уже сформировавшейся украинской номенклатуре и не способен пойти против принимающего решения слоя, вызвало нескрываемое раздражение российских собеседников украинского лидера. Добавлю к этому, что и сам Кучма весьма болезненно относился к проблеме отношения к себе в России. И уже на первых встречах с Ельциным, после попавшей в объективы фразы российского президента «когда вы были там премьером, вы нас лучше понимали», убедился, что на равноправное общение рассчитывать не приходится, что его воспринимают в лучшем случае как нелояльного выдвиженца Кремля, в худшем - как нуждающегося в воспитании лидера «банановой республики». Очевидно, что за взаимным раздражением и наступил долговременный период охлаждения в отношениях, на фоне которого и готовился многократно откладывавшийся визит российского президента. За это время в Москве не просто сформировался образ Кучмы как человека, которому ни при каких условиях нельзя больше доверять, но и образ украинской элиты как совокупности людей, интересы которых в любом случае отличаются от российских и которые в любом случае ставят на первое место интересы собственной страны (собственной группировки) - что по понятиям бывшей союзной номенклатуры, переименовавшейся в российскую, и есть главное политическое преступление!

То, что по-другому в России к Украине относится уже не будут, доказал долгий процесс ратификации «большого договора» уже после государственного визита Бориса Ельцина в Киев. Депутаты Государственной думы более всего опасались ратификацией документа признать территориальную целостность и - самое главное - государственный статус Украины. Ратификация произошла только после того, как наш идеалистически настроенный спикер пообещал депутатам именно то, на что они продолжают втайне надеяться: что Украина - это ненадолго, что наша страна обязательно станет частью того карикатурного союза, который с непреходящим успехом строится Россией и еще одной нашей высокоразвитой соседкой. Но даже после этого обещания - заметим - мы настолько не торопились со вступлением в этот союз, что нас уже почти опередили братья-сербы, забывшие, правда, о своей очереди аккурат по окончании бомбардировок. Нас пока никто не бомбит, так что перспективы создания союзного государства остаются под большущим вопросом. А раз так - объективные процессы дальнейшего рассоединения России и Украины будут продолжаться и в последующие годы вне зависимости от того, кто окажется во главе двух стран. Тем более что в последнее время созданы беспрецедентные условия для окончательного экономического разъезда. Президентства Леонида Кравчука и Леонида Кучмы и - отдельной строкой - премьерство Павла Лазаренко создали предпосылки экономической неразвиваемости страны, в то время как российский кризис 17 августа превратил Россию в государство, не способное поглощать экономически несостоятельные страны ввиду собственной бедности. От материков российских интересов в Украине именно поэтому остались лишь отдельные островки, еще способные приносить деньги, - но и их приобретение (Николаевский глиноземный!) наталкивается на такое решительное сопротивление местных псевдоолигархов, что после серии подобных скандалов российские бизнесмены окончательно решат, что дешевле договариваться у себя дома или где-нибудь в Казахстане.

Самое главное: через пять лет газета «Зеркало недели» будет продолжать выходить в городе Киеве на чистом русском языке (украинский вариант). А заметки о российско-украинских отношениях в ее номере, посвященном 10-летнему юбилею издания, скорее всего, не будет. Потому что незачем. Разумеется, это в том случае, если удастся расплатиться за газ/нефть.

Чего вам искренне желаю…