«ОЛИГАРХОВЕДЕНИЕ»

Существовала на Западе во времена СССР такая наука - кремлеведение. Умные мужики внимательно наблюдали за рассадкой старцев в президиумах, последовательностью подписей в некрологах, количеством оваций во здравие, подковерной кремлевской борьбой. Наука эта иногда была гаданием на кофейной гуще, иногда, как у Алена Безансона, Романа Шпорлюка и Мартина Малиа, - точным политическим прогнозом. Точность прогноза «помешала» предсказать распад СССР. Кремлеведы, пряча глаза от стыда и жалея в душе, что Союз распался, пытаются переквалифицироваться в «управдомов» - специалистов по новым независимым государствам.

Схожая ситуация - с концепциями, оформляющимися в Украине и России в некое «олигарховедение». Теоретизирование умных яйцеголовых по поводу олигархов - хорошо, но до тех пор, пока оно хоть немного «срабатывает». Если же оно не срабатывает - мы наблюдаем яйцеголовых всмятку.

Мне уже приходилось писать о придуманной в Украине симуляции «олигархии». О больноватой психологической зависимости некоторых власть предержащих и некоторых политологов от российского политического опыта: если есть в России олигархи, поищем и у нас. Напомним, что каждая из российских олигархий, бывших и ныне сущих, контролировала или контролирует сырьевой сектор экономики, как правило - добывающий. Что уже для его обслуживания и обеспечения политической безопасности олигархии создавались, покупались или нанимались банки, СМИ, обеспечивались представители в органах законодательной и исполнительной власти.

В Украине - ситуация принципиально отличается, сырьевых секторов экономики, как известно, нет. Но «олигархия» как бы есть. Это не реальная, а как бы вербальная (сделанная в газетах) или виртуальная (созданная на видео) реальность.

Появление многочисленных «списков олигархов», «самых влиятельных», как подчеркивается их авторами, можно было бы игнорировать, если бы не значение, которое придается в общественном мнении этим самим «олигархам». Следовательно, появление списков должно преследовать внятную цель, кроме, естественно, «выпендрежа» их авторов.

Критерии, по которым определяются «олигархи», весьма размыты - контроль над фракцией или группой в парламенте, над СМИ, предприятиями или отраслями. Но по этим критериям или их части в «олигархи» можно «записать» не только «олигархов-списочников», но и Валерия Пустовойтенко с Анатолием Минченко, неунывающего Анатолия Голубченко (промышленность), Александра Мороза, Юлию Тимошенко, Евгения Марчука и Андрея Деркача (средства массовой информации), Петра Симоненко и Сергея Довганя (фракции в парламенте), и вообще большую группу лиц, на что-то влияющих в политике, экономике и средствах массовой информации. В списках же мы встречаем одних и тех же - И.Бакая, В.Пинчука, Г.Суркиса, А.Волкова, В.Рабиновича и почему-то Павла Лазаренко.

Явно или нерефлектированно составители списков обозначают «олигархами» тех, кто стремится к политической власти, говорят об опасности контроля олигархов над политическими структурами, промышленностью и СМИ. Но насколько обоснованны все эти фобии?

Политический контроль

О некоторых «олигархах» утверждают смешные вещи, как, например, то, что В.Пинчук контролирует «вероятную» группу «Трудовая Украина». Как можно контролировать «вероятное», по-моему, не понятно даже создателям олигарховедения.

«Олигархи» действительно пришли в политику из бизнеса. Ну и что? Во всем мире многие из политиков занимались бизнесом до своей работы в исполнительной или законодательной власти. Во всем мире принято, что бизнесы нанимают себе лоббистов, а не идут прямо в политику для защиты своих интересов. Рано или поздно и наши предприниматели осознают, что у них просто не будет хватать времени одновременно отстаивать законопроекты в жесткой политической борьбе и заниматься борьбой с бизнес-конкурентами. Для этого, правда, политика должна перестать быть бизнесом.

С другой стороны, бизнесы идут в политику для защиты своих интересов. Приход бизнесменов в политику - не опасен в случае, когда они начинают преследовать цели, полезные и для себя лично, и для общества в целом. При этом, естественно, предприниматели все больше уходят непосредственно от бизнеса и все больше становятся политиками.

Совпадение личных и общественно значимых целей - утопия? Отнюдь. Совпадения: принятие прогрессивного налогового законодательства, законодательства о благотворительности несомненно и в интересах бизнеса, и в интересах общества. Будут «лазейки»? Их всегда найдут, но это не значит, что законы не нужны. И качественное телевидение, качественный футбол, качественные товары - это прибыльно и общественно полезно. Несовпадение: непринятие закона о налогообложении недвижимости, невыгодного прежде всего состоятельным гражданам.

И, наконец, говорят, что «олигархи» «покупают» политические партии, «выжимая» из них политромантиков. Но во всем мире политика - жесткая вещь, не терпящая сантиментов. Если ты не выносишь жара, тебе нечего делать на кухне. Как каждый политический процесс, приход предпринимателей в политические партии - явление, которое нельзя однозначно назвать позитивным или негативным. Оно объективно есть. К тому же, что это за партия, если ее так запросто можно купить? Каков ее политический вес? И, потом, кто решил, что политические партии не могут позитивно развиваться через активность экс-предпринимателей, а теперь политиков?

Есть только один критерий эффективности политической партии - голосуют за нее или нет - не суть важно, есть ли там экс-предприниматели. Если партия не избрана в парламент, она обречена «подохнуть» в собственной политической девственности. А сами экс-предприниматели, сегодняшние политики - это люди, не привыкшие проигрывать, приходят к осознанию того, что они должны для достижения успеха практиковать политические методы работы с избирателем - и эти методы меняют самих экс-предпринимателей. А последние киевские выборы показали, что рано еще списывать со счетов административную систему, которая, объединившись с конкурентами тех, кто назван «олигархами», в состоянии им противостоять. Но проблема-то Киева осталась. Городу по-прежнему нужны инвестиции, или же он будет разрушаться уже как социальная структура.

Промышленность

Говорят, «олигархи» все контролируют в промышленности, и это причина краха экономических реформ. Как любое простое объяснение, такое скорее запутывает, чем разъясняет.

Да, есть вопросы по поводу прозрачности в приватизации, тендерах, получении контрольных пакетов. Да, процесс «особствевания» предприятий излишне затянулся.

В нашей стране мало знают, как реально состоялась приватизация, к примеру, в Чехии и Венгрии. И там на «лакомые» объекты сели, причем далеко не «прозрачно», их «местные», у нас бы сказали, «олигархи». «Сев» на лакомые объекты, они, естественно, сами их не «потянули», начали вести переговоры с инвесторами, договорились, в страны пришли инвестиции. А ведь там было кое в чем посложнее, чем у нас. К примеру, реституция. Вы представляете, что бы началось в нашей стране, если бы, к примеру, потомки бывших «куркулей» и успевших сбежать от великого октября бродских и терещенко начали массово предъявлять иски по поводу недвижимости и земли? Но весь процесс «особствевания», в отличие от Украины, Чехия и Венгрия «проскочили» быстро. И в этом успех их реформ.

Следовательно, в обретении «олигархами» собственности, а значит и возможности на равных, что немаловажно, вести переговоры с потенциальными инвесторами - нет ничего страшного. Нет в этом и ничего «справедливого», конечно тоже. Но напомню радетелям «социалистической справедливости» (что само по себе звучит комично) английскую поговорку - «справедливость очень легко найти - в каждом словаре на букву «с».

СМИ

Еще говорят об опасности «олигархического» контроля над СМИ. Правда, об этом говорят в основном СМИ конкурентов названных «олигархами». Забывается, правда, что разделение прессы конкурирующими финансово-политическими группами позволило каждому журналисту выбирать себе СМИ, создавая в каждом конкретном случае приемлемые взаимоотношения между собственником и автором.

Свобода прессы состоит не в осознании владельцами СМИ и журналистами необходимости такой свободы. То, что такое «осознание» должно произойти, - еще одна разновидность «чуда», оправдывающего журналистский фатализм и бездеятельность. Свобода прессы - в корпоративном единстве журналистов, результатом которого является и взаимная поддержка коллег (это было и будет необходимым), и общая позиция журналистов СМИ по отношению к собственнику. Утопия, скажете вы? Отнюдь. Рынок журналистов, как и всякий рынок - ограничен, собственник не хочет их терять. Мне известен как минимум один пример, когда менеджеры и журналисты в условиях полного беспредела собственника или, скажем так, присвоившего себе такие права, жестко поставили вопрос - «или мы или олигарх». И победили.

«Стокгольмский синдром»

Это - психологическая зависимость заложников и захватчиков, своеобразная «влюбленность» заложников, при которой они о чем либо, кроме захватчиков, говорить не могут. Болезненная «влюбленность» борцов с «олигархами» в «олигархов» тоже имеет свое объяснение.

Во всех политических системах существуют победители и побежденные, те, кто в силу объективных или субъективных обстоятельств выигрывает или проигрывает за счет умелого или неумелого использования политических обстоятельств и, наконец, везунчики и неудачники. В каждой политической системе побежденные, проигрывающие, невезучие никогда не уходят сами, цепляются за любую возможность списать свои неудачи на правящий в стране режим. Для них смертельно признание, что они сами не воспользовались удобным политическим моментом, остались вечно догоняющими. Мне кажется, большинству журналистов либо неизвестно, либо непонятно то, что многие нынешние борцы с «олигархами» пришли в политику уже после того, как у них ничего не получилось в бизнесе, что многие из нынешних борцов с «олигархами» пытались стать депутатами, но проиграли. И если бы олигархов не было, то их стоило бы придумать - для комфортности самоощущения политических неудачников.

Но политика, причем не только в Украине, повторю, жесткая вещь. Как говорил диктатор-людоед Иди Амин, «я победил своих противников. Я их съел раньше, чем они меня».

«Трудно быть олигархом...»

Факт, что сами названные «олигархами» не очень-то себя защищают, тоже любопытен. Мне кажется, что для многих из них «олигарх» является синонимом слова «влиятельный», «уважаемый», «крутой» что ли. На самом же деле, хорошего в обзывании «олигархами» нет ничего и прежде всего - для самих «олигархов». Наше общество устроено так, что ему, к сожалению, необходимо обозначить врага - «олигарха» так «олигарха», как раньше ЧСВР - «члена семьи врага народа». Хотя сами «олигархи» понимают в целом, что быть «обозначенными» - это значит быть обреченными на заклание - рано или поздно, когда придет время выпуска пара. Я не призываю жалеть олигархов, за них беспокоиться не нужно, они сами кого угодно «пожалеют». Но важно реальное положение вещей.

В Украине была одна попытка создать уже не вербально-виртуальную, а вполне осязаемую, реальную олигархию. Пример Лазаренко - это пример контроля над исполнением государственной конституционной функции, сначала - руководителя региона, затем - правительства. Павел Иванович - пример и другого рода, пример несгибаемости, с годами переходящей в диагноз.

Закономерно и то, что законно избранная, легитимная власть, почувствовав угрозу себе лично, олигархию разорвала. Такой, «несырьевой» тип олигархии, основой которой служит контроль над исполнением государственной функции, в Украине был и остается возможен.

В этом смысле украинский тип олигархии близок скорее к индонезийским, чем российским или латиноамериканским олигархиям. Не хочется думать, что украинскую олигархию ожидает такой же бесславный конец, как и олигархию Сухарто, - революция, крах всех бизнесов, потеря всех инвесторов.

Если быть предельно точным, в Украине не «олигархи» делают «короля», а «король» назначает и разрывает «олигархов», используя опять-таки легитимные полномочия. Апокалипсический плач Вадима Рабиновича «дайте сто долларов «олигарху» - показателен, хотя у Вадима Зиновьевича сегодня есть его сто долларов. Просто ответ на вопрос, будут ли у В.З. эти сто долларов завтра, сам Вадим Зиновьевич знать не может. Это зависит от чего-то (кого-то) свыше...

В основном от решений Президента зависит, останемся ли мы на уровне «волевых решений» или будем работать над созданием не личных «приводных ремней», а - стратегической элиты Украины. Выборы мало влияют на процесс формирования этой элиты - не существует никакой гарантии того, что победитель на выборах-99 не будет практиковать методы работы «короля» и «олигархов». Ведь не считать же таковыми словоблудия внезапно прозревших в своей критике конкурентов Л.Кучмы. Но альтернативой стратегической элите Украины может быть только стратегическая люмпенизация страны. Создание же элиты - в интересах всех и «олигархов» тоже. Быть богатым и к тому же олигархом - опасно и безперспективно. Быть богатым и членом влиятельной политической элиты - прагматично. А элита - это прежде всего умение, желание и, если потребуется, принуждение сосуществовать.

До тех пор, пока этого не произойдет, нынешняя разновидность доморощенных «кремлеведов» - олигарховеды будут находить все новые и новые интерпретации того, что все случается так, как «должно было случиться». Что, впрочем, не поможет им избежать маленькой ошибки - разрушения какой-то Берлинской стены.