ДНЕПРОПЕТРОВЕЦ

«Николай Александрович Тихонов… один из днепропетровской группы»

Михаил Горбачев

Виталий ПОРТНИКОВ (Москва)

Я не собираюсь говорить о современной украинской истории, как может подумать каждый, прочитавший заголовок этой статьи. Я собираюсь обратиться к некогда популярному в нашей прессе жанру некролога, воспоминанию о человеке, которого я видел только на трибуне и с которым не пытался встретиться в годы его персонального пенсионерства - хотя многие отставные члены политбюро и привлекали внимание журналистов, этот персональный пенсионер был окончательно позабыт. Я вспомнил о нем только тогда, когда «Правда 5» поместила на первой странице сообщение о смерти 93-летнего Николая Тихонова в Центральной клинической больнице, украшенное официальной фотографией, - такие вывешивались на праздники в окнах домов, закрывая людям солнце.

Последний брежневский премьер-министр был незаметен в дни своей славы и умер незаметно - кто сейчас читает «Правду 5»? Но вряд ли он был незаметным политиком - глава правительства огромной страны, отчаянно боровшийся за власть, даже цеплявшийся за нее уже тогда, когда стала понятна бесперспективность геронтократического правления страной и опытные политики брежневского призыва предпочли отойти, пропустив вперед Горбачева. С Горбачевым я и разговаривал в день, когда стало известно о смерти Тихонова. Обычно весьма осторожный - ну, кто из нас этого не знает - бывший генсек на этот раз высказывался законченными предложениями: очевидно, борьба с Тихоновым в недолгие месяцы черненковского правления здорово попортила ему кровь… Но первые слова Горбачева, вынесенные в эпиграф этой статьи, легко объясняли, почему Тихонов боролся даже тогда, когда другие увидели всю бесперспективность борьбы. Нет, Тихонов ощущал себя не немощным стариком, не одиночкой, стремящимся удержаться у власти, у привилегий и орденов. Он считал себя - и не без оснований - представителем определенной группы лиц, сформировавшейся при непосредственном участии Леонида Брежнева. Собственно, что значит «определенной» - днепропетровской!

На посту председателя Совета министров СССР Тихонов был преемником Алексея Косыгина - одного из немногих советских руководителей, который умудрился не оставить после себя отрицательных отзывов. Косыгин был личностью, сильной фигурой, боровшейся за власть и влияние с самим генсеком, но потерпевшим поражение, причины которого мало кто тогда понимал. Мало кто понял и причины возвышения Тихонова - человека совершенно бесцветного, не способного даже стать тенью генсека, как Константин Черненко. В этом назначении тогдашний обыватель видел усиливающийся маразм на верхах, признаки старения Брежнева, не способного принимать продуманных решений. Между тем, с точки зрения сегодняшней политической практики, решение выглядит вполне логичным, более чем обоснованным. Днепропетровцы уже не могли удовлетвориться тем, что получили пост №1 в советской иерархии - пост генсека, что плотным кольцом окружили они председателя совета министров и председателя КГБ, что в провинции, в Украине, они создали свою малую днепропетровскую группу, возглавлявшуюся тогдашним первым секретарем ЦК КПУ. Они хотели заполучить уже и сами высшие должности - не случайно именно Тихонов возглавил Совмин и продолжал руководить правительством и при Андропове, и при Черненко - избавиться от него удалось только Горбачеву.

О, это было новое поколение партработников! При Хрущеве исчез страх, но оставались еще люди-догмы. При Брежневе вымерли и они. Партработники научились жить не только красиво, но и безопасно. Они уже стали величать своих первых секретарей по великокняжески: такой-то амурский, такой-то белгородский… Днепропетровский, конечно, был великим князем: на этой должности не задерживались, путь с нее был - наверх, в Москву или в крайнем случае в Киев. путеводители по Днепропетровску гордо сообщали, что город связан с жизнью и деятельностью видных деятелей Коммунистической партии и Советского государства Л.И.Брежнева, Н.А.Тихонова, В.В.Щербицкого можно было прогуляться по улице Ватченко, по улице Погребняка… Это была торжествующая и деградирующая власть, которая не хотела ни с кем и ни с чем делиться, пока не получит в распоряжение всю огромную страну - от Курил до Кушки. Эти люди больше не занимались политикой, хотя еще и не носили черных очков. Они рассаживали зятьев и сватьев на хлебные места, они опошлили дипломатический корпус, создав новую породу советских послов и посланников, так и не избавившихся от фрикативного «г» даже на английских паркетах и вызывавших фырканье даже в традиционно покорном МИДе… Они не хотели решительно ничего менять - если Косыгин задумывался о реформах, то Тихонову реформы были абсолютно не нужны - в конце концов, он получил то, чего хотел, - портрет, власть, дачу №2. Я не исключаю, что мечтал и о первой даче, но к смерти Брежнева у днепропетровцев уже не было сильной фигуры, способной противостоять другим группировкам в руководстве. Самоуверенные, жесткие, вездесущие, днепропетровцы разрушили страну, но к моменту ее краха клан самоисчерпался и ничтожность его выдвиженцев стала очевидной даже читателям «Правды», не говоря уже о членах политбюро… Для Тихонова все было кончено. Вне клана, вне должности, но ретушированный кремлевским фотографом, он оказался - никто.

Но его бывшим подданным это уже не было важно. Начиналась перестройка.