Огонь и "Кремень"

АРТИЛЛЕРИЙСКИЙ РАЗВЕДЧИК ОДНИМ ИЗ ПОСЛЕДНИХ ВЫШЕЛ ИЗ ДЕБАЛЬЦЕВО

Кремень - очень твердый камень. Его используют в огнивах, чтобы извлекать огонь. А еще так называют человека с несокрушимой силой духа. В добровольческом батальоне "Киевская Русь" есть свой "Кремень" - именно такой позывной у корректировщика огня Андрея Кравченко. Сейчас - разведчик-артиллерист, а в мирной жизни - аспирант Института химии поверхности им. А.Чуйко Национальной академии наук Украины.

Впервые рассказал о нем в Facebook полковник артиллерии, работник одного из штабов: "Позвонил друг училищных лет и попросил проконсультировать относительно наград для военных. Суть события - отход из-под Дебальцево. Украинская артиллерия прикрывала отход до последнего, применяя довольно сложный тактический прием "огневой контроль". Один из корректировщиков арьергарда во время боя получил осколочное ранение и был контужен. Несмотря на это, парень еще долго корректировал огонь. Позже выяснилось, что ранение средней тяжести. Двое суток в ожидании эвакуации в лечебное заведение. Спрашиваю друга: "Корректировщик - офицер?". Ответ: "Нет. Рядовой. Он ученый". Люди! Кто считает украинских ученых "ботанами", пусть знает, что это самые героические "ботаны" в мире! Штаб батальона как раз пишет представление на орден для этого ученого".

Конечно, интересно было познакомиться с героем рассказа. Хотя сам Андрей героем себя не считает. Даже удивляется вниманию со стороны журналиста - поговорить, дескать, можно, а вот рассказывать не о чем, никаких исключительных событий или историй с ним не случалось.

Воевать пошел добровольно. Отложив почти готовую диссертацию, подался в военкомат и "настойчиво", как шутя рассказывает, попросил взять его добровольцем. Было это сразу после аннексии Крыма.

Взяли. Но... делопроизводителем в военкомате. Это и понятно - Андрей никогда не служил в армии. "Три дня сидел и выписывал повестки, а потом не выдержал, - рассказывает. - Подошел к полковнику и говорю: ну что это за девичья работа? Возьмите меня в действующую военную часть. У меня есть водительские права, могу быть хотя бы водителем".

В горячую точку Андрея не отправили, но из военкомата отпустили. Пообещали вызвать, когда будут формировать добровольческие отряды. Так он попал в 25-й добровольческий батальон территориальной обороны "Киевская Русь". Дома остались дочь и жена.

В учебном центре Андрей Кравченко выучился на минометчика. И уже в воинской части молодого аспиранта назначили командиром минометного расчета с позывным "Кремень". "Думали, какой позывной мне выбрать. И тут командир спрашивает: "А чем ты занимался в своем институте?" - "Сорбентами на основе оксида кремния", - говорю. Так и стал я "Кременем", - смеется Андрей.

Конечно, служить минометчиком было нелегко. Но со временем дело освоил. И даже вместе с ребятами получил благодарность от командира за то, что ликвидировали вражеский миномет, доставлявший много хлопот украинским военным. "Сепары, поставив миномет на "газель", объезжали наши позиции: подъедут, обстреляют и уезжают. А однажды не успели сбежать. Мы оказались ловчее", - улыбается Андрей. И объясняет, что "мы" - это четверо его товарищей из минометного расчета.

Три месяца служил минометчиком. А вскоре в батальоне создали отделение артиллерийской разведки. Начальник отделения позвал Андрея к себе. Он согласился.

Артразведчики - это глаза нашей артиллерии. Даже во время мощнейших обстрелов они на посту - засекают огневые точки противника, передают информацию о них артиллеристам и корректируют их огонь. "Если обстрел интенсивный и длится долго, только то и делаешь что приседаешь, - шутит Андрей. - Встал, увидел огневую точку противника, присел, передал по рации... В укрытие прячешься ненадолго и только при крайне интенсивном обстреле". От того, насколько качественно сработают разведчики-корректировщики и артиллеристы, зависит жизнь тысяч воинов.

Когда наши оставляли Дебальцево, Андрей, как и другие артразведчики, помогал прикрывать их отход. Выходили преимущественно по дороге Дебальцево-Артемовск, которую уже обстреливали террористы. Но многим до этого основного пути еще надо было добраться. И помогали им в этом наши опорные пункты в полях.

Пункт, на котором стоял Андрей, был одним из конечных: "Часто наши ехали ночью, дороги не знали. Мы их встречали, показывали, как объехать вражеские позиции, где безопасные тропы. Сепары захватили высоту рядом с нашим опорником и начали обстрел. Необходимо было прикрывать отход и сдерживать врага. Я выходил на связь с артиллерией и просил огня. Сами мы отстреливались из стрелкового оружия".

Наши отступали, а сепаратисты - наоборот. Когда основная масса украинских военных вышла из-под Дебальцево, боевики стали окружать и обстреливать "опорники". Командиры наших точек получили приказ отходить. А "опорнику", на котором стоял Андрей, было приказано держаться, пока выйдут все. Сворачивали позиции постепенно, цепочкой: отходили из крайнего опорного пункта на соседний, оттуда - на следующий, и так - вплоть до пункта Андрея.

"Колоны шли всю ночь, - вспоминает Андрей последние сутки под Дебальцево. - Я тоже всю ночь был на ногах. Нам не привыкать к бессонным ночам. А утром во время обстрела получил осколочное ранение в плечо и контузию. Потерял сознание, но быстро пришел в себя. Встал и продолжал дальше делать свое дело. Меня тошнило, чувствовал слабость. Старался, когда немного утихал огонь, ненадолго прилечь на землю. Так и продержался до ночи".

Ночью опорный пункт, на котором служил Андрей, также получил приказ отступать. Ребята разожгли костры, чтобы сепаратисты думали, что они на месте, и двинулись полевой дорогой. Андрей настолько обессилел, что прямо в поле бросил бронежилет и каску. Нес только автомат. Так и добрался вместе с товарищами к своим. Говорит, по дороге видели нашу подбитую технику. Запомнился обстрелянный БТР, стоявший на обочине с включенным двигателем. Подошли к машине - не нужна ли кому помощь. К счастью, БТР был пустой.

"Наверное, то была гнетущая картина - брошенная подбитая техника, колонны украинских воинов, идущих в течение нескольких суток мимо тебя и днем, и ночью?" - спрашиваю у Андрея. "Наоборот! - отвечает. - Я понимал, что надо выходить как можно скорее, что каждый час имеет значение. И сильно переживал, чтобы все наши успели отойти и остались живы".

Спустя некоторое время Андрея доставили в госпиталь. Сейчас он идет на поправку и мечтает о выписке. Дальше планов немного - несколько недель отпуска (уж больно хочется побыть дома!) и - снова в АТО. "Настроение бодрое. Товарищи звонят, беспокоятся. И я по ним соскучился", - говорит Андрей.