Лечение смыслами

"Смерть - это неправильно"

А для родных смерть солдата всегда бессмысленна. В таких раздумьях я шла на премьеру документального фильма "Тато". С четким осознанием, что придется плакать и переживать свою потерю, сопереживая героине фильма Оле, дочери погибшего бойца Владимира Самоленко.

Это Родина получает героя, историю, пример патриотизма. Семья же всегда теряет - сердце, ребенка, любовь. Кто бы тебя ни поддерживал, ты все равно стоишь у могилы одинокий и опустошенный болью. А я возле гроба своего друга Олега Задоянчука чувствовала еще и злость, и гнев на него - за его смерть. Ведь, по моему мнению, он был очень нужен дома, должен был бороться на информационном фронте, поскольку работал редактором новостей на украинском телеканале. Но напросился на фронт и погиб под Луганском от осколка российского "cмерча" через четыре дня после присяги. Успел на войне только вещи в палатке разложить. И умереть успел. И оставил по себе непреодоленную пустоту со дня своей гибели 4 сентября 2014 г.

Плакать начала еще на подходе, - вокруг кинотеатра стояли автобусы с нашими солдатами. Все мои Олеги, потому что все присягнули Украине. Они уже строились у входа в кинотеатр, увешанный афишами премьеры игрового фильма "Захар Беркут", но я была уверена, что они здесь по случаю документального фильма о своем побратиме.

"Этот фильм обо мне и о тебе"

Эта мысль пульсировала в голове на каждом кадре, хотя моя история знакомства и дружбы с Олегом Задоянчуком не похожа на Олину историю поисков тела отца. Жил себе веселый, искренний, любящий папа, обычный программист Владимир Самоленко, и вот на тебе - решил добровольно пойти на фронт. И погиб в бою. И, как открыла для себя Оля, когда разыскивала отца, был он ловким бойцом и хорошим товарищем. Оля в разговоре с его друзьями озвучивает свой и мой укор: "Да, он пошел Украину защищать. А я? А как же мы с мамой? Кто нас будет защищать?". На это ей отвечают: "Папа тебя с мамой там защищал. Ты пойми - это его выбор". Меня прошили эти слова. Значит, я до сих пор не приняла выбор моего друга. Оказывается, принять выбор добровольца непросто не только мне. И почему-то это понимание, что не только я не приняла выбора, позволяет смириться и, наконец, отпустить. Живая история помогает, как группа поддержки, увидеть собственные страхи, обвинение и боль в одном из героев. Оля - мой главный герой в фильме "Тато". Оля - это моя Украина перед пропастью солдатской могилы. Я думаю, что для родных принять выбор добровольца - это не меньший подвиг, чем выбор идти на фронт.

Смотреть документальное кино о войне - тяжелая работа, как лечение сложной болезни. И вместе с тем это неожиданные лучи радости, потому что исцеление неминуемо. Как тугой бинт на рану, мне помогли слова одного из побратимов Вована. Он говорил Оле о том, что мы не можем погибших вернуть, но мы можем о них помнить, должны о них помнить, можем говорить о них, вспоминать их. И это - долг нашей жизни.

"Дискуссия - это волонтерская работа"

Подумала я и ради наших ребят присоединилась к обсуждению фильма. Продюсер Оксана Иванцив рассказала, что фильм "Тато" создан в рамках проекта "Платформа украинской документалистики". Что это не просто документалка, призванная показать авторский взгляд или задокументировать какие-то события. "Эта документалка создана, чтобы поднимать важные темы и обсуждать с вами. Поэтому, собственно, обсуждение является такой же важной частью этого нашего мероприятия, как и просмотр фильма. И мы будем очень рады, если вы присоединитесь со своими комментариями, впечатлениями, вопросами. Этот проект - новый для Украины жанр, потому что мы говорим сейчас о документальном активизме. Это когда фильм приводит к определенным изменениям в обществе. И наш с вами разговор - это начало дискуссии в обществе".

И мне пришло в голову, что для Украины осмысление своей реальности архиполезно. Не оплакивание, не воспевание, не мифологизация, а прежде всего осмысление, та самая проклятая рефлексия, от которой мы постоянно сбегаем. Потому что петь легко и приятно, а думать тяжело и больно. Думать - самая тяжелая работа в мире. Думать - это давать самому себе пощечины, когда добровольно подставляешь вторую щеку. Кто мы? Почему побеждаем? Почему проигрываем? Возможно, мы то и дело ленились переосмыслить события? Что в себе надо менять, чтобы "никогда снова"? Что в себе надо усиливать, чтобы отвечать вызовам реальности? В чем причина наших поражений? Возможно, стране в сложные времена не хватает любви таких как Вован?

И люди начали говорить. Я услышала неожиданный для себя ответ - ради чего классный журналист Олег Задоянчук погиб на войне, не сделав ни одного выстрела. Смысл его жертвы - это его выбор идти на фронт, это тот самый неотразимый порыв защищать Украину, который отвечает на вопрос "кто мы есть?". Этой концепцией поделился социальный психолог Олег Покальчук: "Мы совокупно должны фиксировать момент вспышки огня в глазах при слове "Украина". Люди не рождаются с таким огнем, это не сказки о Захаре Беркуте. Очень важно фиксировать подобные проявления патриотизма, тот высокий уровень мотивации поведения, которого в принципе в обществе не хватает. Мы говорим о военном героизме, о долге, о патриотизме. Высшим проявлением такого героизма является смерть за свою Отчизну. Хранить память о таких людях - это долг всех нас. И без этого огня в глазах не будет ни общества, ни Украины, ни нас самих".

Я помню наших героев в сердце каждую секунду! Но Александр Терещенко (присутствующий на премьерной дискуссии заместитель министра по делам ветеранов) доказал мне, что чрезвычайно важно публично благодарить и семьи погибших, и живых воинов. Он рассказал об ощущении ветеранов во время неофициального марша на День независимости: "Ко мне подбегали, обнимали, кто-то стоял на коленях. Это был необыкновенный эмоциональный подъем. А недавно я случайно ехал по делам с ветераном "Айдара", таким сильным воином, который собирал части тел своих погибших. И почему-то он вспомнил, что был на этом марше и впервые за пять лет понял, что его ни разу не поблагодарили, просто не поблагодарили. Ему бы никакие деньги не заменили ощущения, которое он почувствовал на этом неофициальном марше". А как помнить и благодарить на государственном уровне? Соглашаюсь, от этого ответа прямо зависит наше существование как независимой страны.

Лариса Артюгина, одна из режиссеров фильма, обратила внимание на то, что фильм "Тато" создан на волонтерских началах. Что съемки были сложные, а промоушен изнурительный, впрочем, без поддержки общественности просто невозможен. Что бюджета, израсходованного государством на художественный фильм "Захар Беркут", хватило бы на 200 документальных фильмов о современных захарах беркутах. Что сейчас пронзительные, вдохновляющие истории героев случаются просто за окном - иди и снимай, были бы силы и поддержка государства.

И в этот момент я подумала, что 200 документальных историй о подвигах добровольцев - сильнейший ответ на осколки российского "смерча", убившие моего друга Олега Задоянчука. Оружие документального кино безапелляционно, потому что это правда человеческой боли, выбора и преодоления. А человеческая совесть и гражданская ответственность за судьбу страны вспыхивают и приумножаются, когда мы вспоминаем о мертвых, которые погибли ради нас.

* * *

Я благодарю творческую группу фильма "Тато". Своим фильмом и мнениями в дискуссии вы сделали меня более стойкой. В смерти героев есть смысл. Правда, принять его - это работа и своеобразный подвиг. Люди помогали вам отовсюду, и это значит, что фильм "Тато" - тоже доброволец, как и его герой Владимир Самоленко.

Австрийский врач Виктор Франкл выжил в концлагере, потому что там придумал себе формулу "человек побеждает любые обстоятельства, если имеет волю к поиску смыслов". А когда человек не видит смысла в безжалостной реальности, когда жизнь кажется бессмысленной, она бесславно заканчивается. Украинское документальное кино о войне - это наша воля к поиску смыслов, которые помогут стать более сильными, т.е. стать собой.