Городецкий. Дом, который построил Влад

Николаевский костел, Дом с химерами, Городской музей древностей и искусств, Караимская кенаса - все это его рук и полета творческой фантазии материализованные шедевры, застывшая в камне музыка, которая делает незабываемым Киев.

Неутомимый изобретатель, а зачастую и первооткрыватель, Владислав Городецкий всегда интересовался новейшими достижениями научно-технического прогресса, в частности следил за работами известного авиатора Игоря Сикорского, у которого часто бывал дома на улице Ярославов Вал, 15.

Но не надо преувеличивать авторитет и творческие достижения киевского Гауди для его времени. Далеко не все удавалось зодчему, и не всегда побеждали его архитектурные проекты. Довелось почувствовать и горечь творческих неудач. Например, в конкурсах на проект конторы Госбанка в Киеве и на проект строительства городской станции скорой помощи Владислав Городецкий проиграл. Но это не означает, что архитектор не был оригинальным творцом. Бесспорно, был.

В творческой биографии Владислава Городецкого остается много белых пятен. Но это не отрицает того, что он был не только самобытным архитектором, но и оригинальным дизайнером, в частности ювелиром, чеканщиком, гравером, даже художником-костюмером любимой жены Корнелии. А еще он создавал декорации для труппы Драматического театра "Соловцов", эскизы занавеса, портьер, дорожек, плафонов, даже шнуров к биноклям зрителей. И, конечно, начнем с основ, с того, что В.Городецкий сделал для Киева. Опустим кусок его биографии и в преддверии Дня Киева просто обозначим некоторые факты.

Лешек Дезидерий Владислав Городецкий родился 23 мая (4 июня) 1863 года в селе Шолудьки Брацлавского уезда Подольской губернии (ныне - Немировский район Винницкой области). Когда молодые родители перебралась в Жабокричи - на малую родину отца, они не бедствовали: четырехместное ландо на мягких рессорах, с откидным кожаным верхом, собственный фурман, четверка резвых коней сивой масти, конюшня, для прогулок верхом - личный конь у сына, фортепиано венской фабрики Зейтнера, диковинный даже для богатых шляхтичей бильярд...

Но в 1873 году за какой-то месяц они из роскоши скатились в бедность: из-за огромных долгов отцу пришлось продать имение, и это стало для сына наукой на всю жизнь...

Как только семья, привыкшая к комфорту, вернулась в Шолудьки, в скромную усадьбу родителей матери, у потомка окрепла мотивация: любой ценой найти свое место в жизни! До 16 лет юноша получал образование частным образом, а в 1879-м стал "реалистом" в Одессе - учеником реального училища (среднего учебного заведения технического профиля) при Евангелической кирхе Св.Павла. В пятом классе будущий архитектор получил из Санкт-Петербурга свидетельство совета Императорской академии художеств о том, что постановлением Особой конкурсной комиссии ученик признан достойным похвалы за классный "рисунок кистью из гипса".

Окрыленный надеждами, юноша подал документы в Академию художеств, и последующие пять лет учился в Санкт-Петербурге, получив в 1890 году звание классного художника III степени и право на чин XIV класса.

Еще в 1889 году бедный польский шляхтич встретил Корнелию Марр, дочь известного в Киеве предпринимателя - купца 1-й гильдии Иосифа Марра, и женился на ней.

Партия оказалась выгодной для обеих сторон. Тестю принадлежали два дрожжево-винокуренных завода - на улице Кирилловской, 53 и 65. По первому адресу Марры и жили (ныне там находится Киевский опытно-экспериментальный завод молочной кислоты). Теща, Корнелия Францевна Марр, владела Киевским
1-м пивоваренным заводом - тоже на Куреневке, на улице Копыловской, 34. Следовательно, приданое за женой Городецкий получил солидное. С другой стороны, отдавая дочь за шляхтича, Иосиф Иванович осуществил мечту каждой разбогатевшей купеческой семьи: Корнелия повысила социальный статус и стала дворянкой. Супруги воспитывали двух детей - дочь Хелену, со временем вышедшую замуж за киевского юриста Владимира Яценко, и сына Александра.

Была еще одна экономическая выгода, бывшая для настоящего мастера дороже любых материальных благ. Родство с купцом 1-й гильдии позволило получить прямые, а зачастую и неформальные контакты с высшей лигой киевских предпринимателей: тесть имел право осуществлять даже экспортно-импортные операции.

Построенная Городецким больница в селе Мошны Черкасской

Начинал градостроитель с малого. Одним из первых проектов В.Городецкого осенью 1890 года стала фамильная усыпальница Штейнгейлей на Аскольдовой могиле. С подачи тестя 26-летнему архитектору ее заказал барон Рудольф Штейнгейль, "железнодорожный король", только что похоронивший любимую жену Марию.

Ровно через два года, 20 ноября 1892-го, ушел в сырую землю и сам путеец-миллионер Р.Штейнгейль. Уважаемого в городе покойника отпели в Екатерининской кирхе на Лютеранской и похоронили рядом с женой в фамильной усыпальнице. К сожалению, мавзолей Штейнгейлей в 1930-х годах по-варварски разобрали, когда старое кладбище на Аскольдовой могиле закрыли. Уцелевшие фрагменты каррарского мрамора и ажурную железную изгородь "приватизировал" один из высокопоставленных партийцев, украсив ими... собственную усадьбу.

Далеко не с чистого искусства пришлось начинать молодому зодчему. И.Марр учил зятя, часто приговаривая что-то вроде "деньги не пахнут". Поэтому нечего удивляться, что в 1894 году Киевское акционерное общество канализации неожиданно отдало один из казенных заказов 30-летнему архитектору.

В то же время речь шла о весьма важном для Киева коммуникационном проекте - сооружении первой очереди центральной системы городской... канализации. Вот почему зять быстро основал Строительную контору домовой канализации архитектора В.Городецкого. Конечно, ресурсов недоставало, поэтому выполняли большей частью несложные, но многочисленные проекты обустройства дворовых туалетов, с непременной их привязкой к городским канализационным сетям. Таким образом, Владислав Городецкий заявил о себе не только как о строителе, но и как о дальновидном предпринимателе, деловитом владельце фирмы.

Так выглядела нынешняя ул. Городецкого в начале ХХ в. Зодчий поселился в доме 3 - (второй от угла по левой стороне улицы) на втором этаже.

Величие таланта часто определяют уста партнеров. Начав с малого, Городецкий обрел славу безотказного профессионала, который любой проект реализует под заказчика, делает качественно и сдает своевременно. Поэтому спустя год, в 1895-м, архитектору предложили место в составе Домостроительного общества. Оно владело монополией на застройку самого лакомого в Киеве объекта - бывшего имения профессора медицины Киевского университета Ф.Меринга, получившего название Киевский Париж и занимавшего территорию от Крещатика до Банковой.

Для молодого выпускника Санкт-Петербургской академии художеств не имело значения, что строить - огромную усадьбу профессора Ф.Меринга, расположенную между современными улицами Крещатик, Городецкого, Лютеранской и Банковой; торговый дом мебельной фирмы Иосифа Кимаера (ныне - Городецкого, 13); прибыльный дом купца 1-й гильдии Л.Бендерского на Караваевской (ныне - Л.Толстого) площади, 1; конторский дом страхового общества "Россия" на Крещатике, 15/4, где на первом этаже со временем открылась популярная среди киевлян кондитерская "Жорж"; павильон для охотничьего общества, созданный, кстати, бесплатно, для саморекламы, или обычный дворовый нужник улучшенного типа.

Следующей большой работой архитектора стало проектирование и строительство в 1895–1896 годах шести корпусов Южнороссийского машиностроительного завода в Киеве, на улице Жилянской, 107. Где это? Портер-паб знаете? Это там.

Очень важным для профессионального и делового имиджа архитектора В.Городецкого стало участие во Всероссийской сельскохозяйственной и промышленной выставке, проходившей в июле–октябре 1897 года в Киеве и ставшей грандиозным событием в жизни всей империи. Заранее стало известно: экспозицию посетят члены царской семьи. Поэтому будущие экспоненты специально заказывали павильоны, где хотели как можно лучше представить рекламируемую продукцию. Несколько заказов получил и Владислав Городецкий - от графа Юзефа Николая Потоцкого, польского землевладельца из рода Потоцких герба Пилява, сахарозаводчика, вице-президента Сельскохозяйственного общества в Киеве; от графа Константина Юзефа Потоцкого и от Горного отдела. Выставку на склонах Черепановой горы посетило более миллиона человек. Павильоны, сооруженные В.Городецким, произвели огромное впечатление. В газетных отчетах о них писали отдельно - было о чем. Особенно восхищал публику павильон графа К.Потоцкого - в виде дворца с пышным декором. В совершенно ином стиле был павильон графа Ю.Потоцкого, - сооружение напоминало миниатюрный охотничий замок. А павильон Горного отдела был сделан в виде подземелья, имитировавшего... настоящую шахту.

Строительство Государственного музея украинского изобразительного искусства, 1899 г., по проекту В. Городецкого (ныне - Грушевского, 6)

Есть сооружения, снискавшие славу, есть дома, обрастающие сплетнями. Но есть такие строения, которые проливаются золотым дождем и дарят богатство и статус. Именно таким проектом стала застройка огромной усадьбы профессора Ф.Меринга. Портала ProZorro еще не существовало, тендеры игроки высшей лиги "имели в виду", поскольку бюджет пилить позволяли только своим.

Домостроительное общество чужеземцев к работам даже не допустило: снос старых зданий, проектирование новых улиц и будущих сооружений элит-класса на территории бывшей усадьбы Меринга осуществляли четыре архитектора с немецкими корнями: Г.Шлейфер - глава Городского кредитного общества, гласный городской думы, а вместе с тем директор-распорядитель Домостроительного общества; Э.Брадтман - киевский городской архитектор, зодчий Киевского кредитного общества, техник Приказа сплошной опеки; М.Клуг - техник-строитель и... Владислав Городецкий.

О рентабельности проектов опосредованно свидетельствует такой факт. Спроектированный Георгием Шлейфером и Владиславом Городецким в пределах застройки усадьбы Меринга четырехэтажный отель "Континенталь" (ныне - Концертный зал Национальной музыкальной академии Украины имени П.Чайковского; ул. Городецкого, 1/3) стал в Киеве самым дорогим фешенебельным проектом.

Вчитайтесь в тогдашнее описание отеля на полосах киевской газеты: "По планировке помещений, удобствам и красоте отделки наш "Континенталь" соревнуется с лучшими отелями Европы... Внутри здания сто номеров, большой ресторанный зал, зимний сад, роскошные кабинеты, бильярдные, общий салон на два этажа с четырьмя читальнями, два электрических лифта - пассажирский и грузовой, кладовки для хранения багажа, сейфы для ценностей, ванные комнаты и летний сад со световым фонтаном. Отель оборудован автономным паровым отоплением, вентиляцией, электрическим освещением. По всему зданию проведена горячая вода".

Стоимость суток проживания в "Континентале" достигала 15 рублей, что равнялось месячной зарплате чернорабочего. В отеле останавливалось немало знаменитостей: певцы Федор Шаляпин и Леонид Собинов, артисты Вера Комиссаржевская и Всеволод Мейерхольд, поэты Константин Бальмонт и Осип Мандельштам, киноактер Макс Линдер, шахматист Михаил Чигорин... На строительстве отеля "Континенталь" Владислав Городецкий заработал столько денег, что это позволило ему войти акционером, а со временем стать содиректором киевского цементного завода "Фор", заработавшего на Куреневке в 1900 году.

И никогда Городецкий не был просто "заробитчанином", который, кроме собственной выгоды, ничего в жизни не видит. Таланты грезят проектами, а большие таланты при этом еще и хорошо зарабатывают. Когда возникли проблемы с сооружением Киевского городского музея Общества старины и искусств, именно В.Городецкий оказался тем архитектором, который, не колеблясь, сумел на базе только конкурсного эскиза архитектора-эклектика П.Бойцова разработать художественный проект музея, датированный февралем 1898 года. Дом музея вырос на склоне Александровской (ныне - Михаила Грушевского) улицы, 6.

Национальный художественный музей, построенный по проекту Городецкого

Прошло совсем немного времени с той поры, как сын унтер-офицера 7-го уланского Ольвиопольского полка приехал из села Шолудьки Подольской губернии в Киев, а по популярности он уже превосходил большинство местных архитекторов. Самобытный талант и мощные связи тестя обратили к Владиславу Городецкому внимание купца 2-й гильдии Соломона Когена, "табачного короля" Украины, а заодно главы киевских караимов - представителей иудейской религиозной общины.

Еще в 1874 году С.Коген приобрел большую усадьбу в средней части Киева, занимавшую половину квартала между Крещатиком и Новоелизаветинской (ныне - Пушкинской) улицей. Когда табачный бизнес ушел, для двухтысячной караимской общины города Соломон Аронович за 35 тыс. рублей приобрел небольшой земельный участок на улице Подвальной (ныне - Ярославов Вал), 7, одну половину которого выделил под кенасу (караимский молитвенный дом), пожертвовав на строительство 80 тыс. рублей, а вторую - под прибыльный дом, поскольку должен был позаботиться об источнике поступления свежей копейки для потребностей караимской общины.

К делу привлекли 37-летнего архитектора. Караимская кенаса, сооруженная в экзотическом мавританском стиле и торжественно освященная в 1902 году, до сих пор остается одним из самых красивых домов города. Ставить храмы кому угодно не поручают. А здесь В.Городецкому перепало целых два масштабных проекта.

Владислав Владиславович в 1900 году возвел на улице Ярославов Вал караимскую кенасу в мавританском стиле

Десять лет продолжалось строительство римо-католического костела Святого Николая (в народе - Николаевский костел; Дом органной и камерной музыки; ул. Большая Васильковская, 75). Сложной здесь была почва, сама конструкция сооружения, шпили, которые должны были подняться на 62 метра. В конкурсе из тридцати работ победил эскизный проект студента пятого курса Института гражданских инженеров С.Воловского. Его и переработал В.Городецкий, оставив принципиальную схему и план, но существенным образом обогатив внешний вид храма в неоготическом стиле.

Что интересно - в конце ХІХ века в Киеве проживало свыше 33 тысяч католиков латинского обряда. То есть приблизительно 13% тогдашних горожан. После православия римо-католическое вероучение было в городе вторым по количеству сторонников. Но получить разрешение у обер-прокурора К.Победоносцева на строительство костела помогло чудо: с монаршим визитом Киев в 1895 году посетил император Николай ІІ. Возможностью немедленно воспользовались - дав будущему костелу имя Святого... Николая.

Строительство Николаевского костела продолжалось с 8 августа 1898 года до 6 декабря 1909-го и осуществлялось исключительно на средства прихожан, пожертвовавших на него 247,5 тыс рублей. Интересно, что именно на этом объекте Строительная фирма купца 1-й гильдии Льва Гинзбурга впервые применила набивные бетонные сваи системы горного инженера и изобретателя Антона Страуса. Со временем оба профессионала стали постоянными соавторами удивительных проектов В.Городецкого.

Лучший киевский образец неоготики - католический костёл Св. Николая, украшенный многочисленными работами Э. Сала.

Научившись собирать мед, пчела решила построить крепость. По одной из городских легенд, Дом с химерами на улице Банковой, 10 (напротив АП), где до революции жил архитектор Владислав Городецкий, демонстрирует бездонное горе. Сооружение напоминает странное "подводное царство": рептилии, рыбы, русалки, но разбавленные жителями суши: орлами, слонами, носорогами. Этот страх был создан опечаленным отцом в память о дочери-красавице, утопившейся в Днепре. Помог зодчему увековечить память о ребенке будто бы немецкий фабрикант Рихтер, совладелец цементного завода "Фор". Но правда ли это?

В действительности дочь Хелена пережила отца, трагедия произошла в другой семье: море, а не река, забрало жизнь дочери профессора медицины Ф.Меринга, в усадьбе которого около современного сквера Ивана Франко действительно начиналась застройка.

В то же время отец Хелены Городецкой очень любил... Африку, сафари и спроектировал этот дом то ли как подарок себе к 40-летию, то ли заключив пари.

Лепные украшения Дома с химерами

Было это так. Весной 1901 года в популярном некогда ресторане при Драматическом театре "Соловцов" на традиционные посиделки собралась троица знаменитых киевских архитекторов - В.Городецкий, А.Кобелев - гражданский инженер, член-корреспондент Санкт-Петербургского общества архитекторов, руководитель архитектурного отдела Российского технического общества, и В.Леонтович - реставратор, геодезист и инженер-строитель.

Непринужденно, словно между прочим, господин Городецкий поделился новостью: на днях недорого приобрел участок земли на крутом склоне на улице Банковой, 10.

- Зачем? - искренне удивился Александр Васильевич. - Строить там невозможно.

- Как это? - вспыхнул жадный к творческим спорам Владислав Владиславович и изложил смелый план сооружения доходного дома. Слово за слово, и минут через десять Городецкий и Кобелев побились об заклад, а в свидетели взяли сбитого с толку Леонтовича.

Как лицо страстное, яркое, разностороннее, В.Городецкий азартом отличался не только в архитектуре и строительстве, но и в стрелковом спорте, особенно в охоте. Известно, что одними из первых его авторских работ в Киеве стали сажковый павильон и... тир Киевского отдела Императорского общества правильной (т.е. по правилам) охоты, бесплатно спроектированные им и построенные под авторским надзором на пустыре около Лукьяновского кладбища.

Все это благодаря его хобби. Ведь архитектор регулярно участвовал в международных стрелковых соревнованиях, имел репутацию активиста Киевского отдела Императорского общества размножения охотничьих и промышленных животных и правильной охоты. Значительную часть охотничьих трофеев - чучела 179 экзотических птиц и 25 животных - охотник при своей жизни подарил музею этого общества, действовавшему тогда на Крещатике.

Владислав Городецкий во время охоты в Африке

Чтобы лучше представить масштабы довольно недешевого хобби, приведу несколько фактов. Оставив в Киеве весь бизнес и архитектурную планировку на управляющих, в 1911–1912 годах Владислав Городецкий охотился в Африке. Это увлекательное путешествие в предгорьях Килиманджаро украинский путешественник описал в книге "В джунглях Африки. Дневник охотника", которую украсил собственными рисунками и опубликовал в 1914 году в Польской типографии в Киеве тиражом 50 экземпляров. Путешествие оказалось тяжелым. С огромным грузом киевлянин на поезде прибыл в Неаполь, а оттуда вместе с двумя друзьями поехал в Кению. Даже трудно представить, каким был вес снаряжения этой экспедиции: огромные армейские палатки, оружие, запас пуль, пороха, продовольствия, коньяки, вина, шоколад, столовое серебро, даже резиновые ванны... В Африке троице пришлось нанять себе аж 200 сопровождающих-грузчиков.

Но вернемся к Дому с химерами. Весной 1901 года его автор, заказчик и владелец В.Городецкий начал строительство на дешевой из-за крутого склона земле. Но нет худа без добра: 341 кв. сажень (1535 кв. м, или 15 соток) под дом в центре города ему удалось приобрести за 15,5 тыс. руб.

1 февраля 1901 года. Для сравнения: 1 кг картофеля стоил 3 коп., соли - 2, ведро помидоров - 8. Демонстрируя изобретательность, строили быстро, применяя передовые технологии и новейшие материалы - бетон, который в то время мало кто использовал. Как говорят, не надо плахты, когда и в запаске хорошо: неслыханно, но само здание обошлось заказчику в каких-то 65 тыс. рублей.

Поскольку по тогдашним представлениям место для строительства считалось непригодным, с инновационными решениями помог горный инженер и изобретатель Антон Страус. Партнер спроектировал заказчику сложный фундамент: 50 его бетонных свай вбили в землю на глубину пять метров и ради дополнительной безопасности сооружения поставили еще и на бетонные "подушки".

Своим творчеством архитектор доказывает: нет безвыходных ситуаций, есть архитектурные шедевры. В этом случае объективная безысходность заставила сооружать дом оригинальной планировки: на улицу он выходит фасадом на три этажа, а со двора возвышается шестью. Упоминавшиеся форс-мажоры дали возможность сделать дом всефасадным, с окнами на все четыре стороны, со свободной планировкой помещений - по одному на этаж.

Коробку поставили быстро - в 1901 году, внутренние работы закончили в 1903-м, а квартирантов в шесть электрифицированных квартир пустили в 1904-м. Жилье было эксклюзивным. Каждая квартира была из восьми комнат. В просторном помещении №3 поселился сам владелец доходного дома В.Городецкий. Общая площадь его частного помещения составляла 380 кв. м.

Некоторые искусствоведы пишут, что, дескать, самую большую оригинальность Дому с химерами придало обрамление фасадов и интерьеров скульптурами по чертежам и шаблонам В.Городецкого, выполненных итальянским скульптором Элио Салой, а также живописные панно вдоль ступенек и в жилых комнатах, созданные его младшим братом - миланским художником-пейзажистом Эудженио Салой.

У жителей только вначале, в парадном вестибюле возникало впечатление, что они спустились на морское дно. Через несколько недель народ к невиданным чудесам привык... Из года в год радовало другое: постояльцы прибыльного дома на завтрак получали молоко прямо из-под коровы, которую содержали в коровнике, построенном тут же, во дворе... А еще жителям предоставляли - так сказать, бонусом, - персональный винный подвал, помещение для дров, конюшню, гараж для экипажа и даже... комнатку для кучера.

Но... Всегда есть это треклятое "но". Огромные затраты на африканское сафари загнали семью архитектора-охотника в нужду. В июле 1912 года Владислав Городецкий вынужденно заложил усадьбу Киевскому обществу взаимных кредитов. Вовремя собрать и вернуть надлежащую сумму не удалось. И в 1913 году из-за невозможности выплатить проценты по кредиту общество продало Дом с химерами на аукционе, где его приобрел французский консульский агент Данил Балаховский, а уже через три года владельцем недвижимости стал купец 1-й гильдии Самуил Немец.

После Октябрьского переворота 1917 года дом национализировали, все квартиры в нем, и десятикомнатную на четвертом этаже, и девятикомнатную на пятом, превратили в коммуналки. В 1920-х годах здесь был штаб военно-трудовой лесозаготовительной дружины, затем - ветеринарное управление Киевского военного округа.

Когда вспыхнула Первая мировая война, масштабное строительство в Киеве, как, в конце концов, и во всей Российской империи, свернулось. Общественную жизнь и нормальный быт перечеркнули друг за другом две революции и гражданская война. Власть в Киеве менялась 16 раз. При большевиках в городе на семи холмах ничего нового не строилось, за исключением нелепых памятников революционным вождям. О сооружении домов речь не шла вообще.

Пчела утратила не только крепость, но и сам мед - возможность работать. Это заставило 57-летнего В.Городецкого вместе с женой Корнелией Марр в 1920 году эмигрировать в ставшую независимой Польшу, чтобы начать все с нуля...