Другая биология Якова Дидуха

"Виды растений - это лишь алфавит, из которого складываются слова, а из слов - книги. Это может быть беллетристика, может нечто поэтическое... За каждым растением есть что-то, чего мы не видим, и оно неисчерпаемо", - так воспринимает природу известный биолог и эколог Яков Дидух. У него множество научных достижений: доктор наук, профессор и член НАН... Но все это давалось легко: так вдумчивый читатель разбирается в запутанной книге. Он выбрал профессию по душе и за награду не работал ни дня.

Дидух родился 7 мая 1948 г. в Городке на Ровненщине и в значительной степени любовью к природе обязан именно родному краю. В его жизни наука появилась, когда он был семиклассником. Юноша нашел древний каменный топор, что впоследствии заинтересовало делегацию археологов во главе с доктором наук Игорем Свешниковым. Мальчик отвел их к месту, где увидел находку, чем очень помог известным ученым. В следующем году туда приехала уже экспедиция. Яков им тоже помогал, втягивался в исследования.

Там, под Городком, вообще был этакий научный конгресс под открытым небом: на раскопки постоянно приезжали студенты, из Львова наведывались ученые, работали, общались, спорили. Неудивительно, что после таких встреч Яков мечтал стать ученым-археологом. Он полюбил науку так, как это бывает только в детстве: как приключение, а совсем не как систему гипотез и законов.

Позже в жизни Дидуха появились еще два наставника: профессора-травоведы Носаль и Авдеев. У него была любовь к природе, у них - желание работать с эрудированным юношей. С тех пор он стал ездить с ними в путешествия. Впоследствии Яков скажет: если бы не эти ученые, он ни за что бы не пошел учиться на биолога.

Хотя в Киевский государственный университет поступить не удалось: конкурс был непосильный. Но будущий ученый не растерялся. В Ровно действовал филиал КГУ, правда, только с заочной формой обучения, - туда он и поступил в 1966 г. Кроме того, заочное обучение давало возможность работать. Еще в школьные годы Дидух умудрялся привозить из путешествий целые коллекции для местного краеведческого музея, поэтому его охотно взяли в штат.

В музее Яков Петрович занимался тем, что и раньше любил. Ездил в экспедиции, собирал экспонаты для музея, общался с людьми. Его увлечение стало работой. Потом юноша начинает организовывать экскурсионные походы. И так ему это нравится, что он даже получает спортивные разряды по туризму.

Туристические навыки особенно пригодились в конце учебы, когда студентом под руководством Авдеева он поехал в экспедицию на Южный Урал - изучать возможности поиска нефти с помощью растений-индикаторов. Именно эта поездка стала настоящей школой научной деятельности: профессор на месте учил делать описания, наблюдения - все необходимое для настоящих исследований.

Только это было потом, а пока стоял вопрос, что делать после вуза. Поиск решения и привел Якова в Институт ботаники, где тогда работала плеяда выдающихся ученых. С одним из них - Юрием Шеляг-Сосонко - завязался разговор, быстро переросший в дискуссию. После Юрий Романович, приятно удивленный научным талантом выпускника, сказал после аспирантуры приходить на работу. Сказано - сделано.

Неисчерпаемая страсть исследователя

Ботаника вроде и не принадлежит к государственным тайнам, но далеко не каждый скажет, чем в этой сфере занимаются. Обычные цветы, деревья и травы... Но ученые несколько иного мнения. "Да, кто-то нашел растение, засушил - для него это все. Однако чтобы действительно понять природу, нужно задумываться над каждой мелочью. Природу не тот видит, кто смотрит, а тот, кто понимает. Ведь это даже не кладезь знаний, это целая Марианская впадина, и чем глубже ты туда погружаешься, тем больше неизведанного, нового видишь", - говорит Яков Петрович.

Такое научное кредо и привело его в геоботанику - науку, которая как раз и изучает растительные группировки: как они растут и взаимодействуют (или конкурируют), на что влияют и на что могут указать, а затем - в экологию. Биоиндикация, флористика, эволюция растительного покрова - все это спектр его научных интересов. К этому добавились еще и редакторские обязанности в нескольких журналах, членство в ученых советах. Одних лишь научных трудов он издал более 340! А подготовку молодежи, руководство Институтом ботаники, организацию исследований и международное сотрудничество на благо науки - в цифры не переведешь. Недаром коллеги написали, что Яков обладает "неисчерпаемой энергией, азартом и страстью исследователя".

Как заставить себя так работать? Ученый полушутя говорит, что у него внутри "буравчик-моторчик - стремление к истине". Делаешь первый шаг, и тебя тянет дальше, хочется сделать следующий. Самая настоящая зависимость, награда за которую - радость от того, что ты сказал какое-то слово в мире первым.

Его новым словом в науке стала школа синфитоиндикации. Ученые и до того знали, что конкретное растение может быть индикатором (например, камыш четко указывает на подземные воды). Но значительно больше дает новый, почти социологический подход. Если оценить не одно растение, а десять или двадцать разных, целую растительную группировку, - показатели будут в разы точнее. Чтобы оценивать такие вещи, нужна какая-то шкала. Дидух сопоставил экологические шкалы, сравнил их и создал собственные, которые и легли в основу метода. Для умелого биолога группировки растений теперь служат не хуже справочников. И проверить можно не только банальное наличие воды, но и кислотность, влажность, температурный режим и даже количество солей.

На заднем плане Памира

Но когда говорят о Якове Дидухе, непременно упоминают и увлечение иного рода - путешествия. Правда, движущей силой странствий чаще всего был научный поиск. Началось все с гор. Их Яков Петрович полюбил еще в юности. И как турист - за красоту и увлекательность путешествий, и как ученый - ведь в горах огромное разнообразие растений, которых нигде больше не найдешь. А поскольку он много изучал горную флору, то при каждой возможности отправлялся в путешествие, познавать природу вживую, а не по картам или фотографиям. Так он объездил едва ли не все хребты Европы: Крымские горы, Карпаты, Татры и Судеты, Апеннины и Пиренеи. Потом были экспедиции в далекие края.

Особенно запомнилась ему Африка. Суровые горы Атласа, не похожие ни на что, как их до того не представляй. А еще - пустыни. Для ботаники они не так интересны, но все же там человек чувствует себя словно в другом мире. Когда накрывает атмосфера безлюдья и умиротворения, сразу понимаешь, ради чего некогда в пустыню отправлялись святые отцы.

И совсем другое ощущение - когда попадаешь на Памир с его высокими пиками, ледниками, суровыми зимами, мерзлотой и... Афганской войной где-то на заднем плане. Это больше всего запечатлелось в памяти путешественника, когда ничто не напоминает о родных украинских лесах и степях. А еще были Алтай, Урал, Кавказ, Тянь-Шань...

Настоящей удачей для путешественника стала возможность принять участие в научном рейсе судна "Академик Вернадский" в 1981 г. В советское время даже посещение Болгарии считалось везением. А тут - поездка на Сейшелы, Мадагаскар, в Кению, по Индии и Шри-Ланке. И то, о чем неоднократно думал в детстве, - путешествие в африканские тропические леса. Точнее - в то, что от них осталось, большинство уже успели "окультурить" люди. Эта одиссея - из тех, что меняют мировоззрение, после чего начинаешь смотреть на жизнь иначе.

А позже были и поездки, уже не экспедиционные, в Европу. Там больше всего поражали не виды, а то, как соседствуют человек и окружающая среда. Вот Нидерланды, где, как считается, дикой природы давно нет. А идешь по городу - по улицам разгуливают цапли (а еще попугаи, кролики - да много кто!), в каналах полно растений, которые у нас на грани исчезновения. Даже в недалекой Польше мыслят уже не так. И отдыхающий не гнушается выбросить и чужой мусор, не говоря о своем.

Эти вопросы были близки ученому, поскольку он и сам приложил немало усилий для защиты природы. Взять ту же Красную книгу Украины, о которой все слышали, - он был ее редактором. Имел отношение и к так называемой Зеленой книге. Последняя - попытка охватить государственной защитой растительные группировки, без которых отдельные растения все равно будут исчезать. Была и этакая "экологическая дипломатия" - работа над обустройством резерваций и заповедников на границах нашей страны (Шацкий парк, Карпаты и т.п.), к чему приобщались даже международные организации.

Для многих наук это был бы исчерпывающий послужной список. Однако эколог, как и писатель, в Украине - потенциальный общественный деятель. А как иначе, когда в стране экологическая безграмотность. Люди привыкли уничтожать и эксплуатировать окружающую среду и даже не задумываются над этим. Яков Петрович еще по опыту просветительских выступлений в музее знает - к людям нужно обращаться. Если ученый лишь пишет монографии, его воспримут только ученые - слишком уж специфичный язык.

Так что свою ученую позицию он отстаивает в газетах, на телевидении и радио. При этом готов говорить и об эволюции растений, и о экотематике, которой не найдешь в программах партий, и о положении в Крыму. У ученого есть свой рецепт против экологического нигилизма: кнут (штрафы за порчу природы) и пряник (всестороннее внимание к природоохранному делу и его высокий престиж).

Сейчас биолога приглашают читать курсы в Киевском университете им. Шевченко и Киево-Могилянской академии, чтобы научить молодое поколение мыслить экологически. Там он подчеркивает: не нужно отрекаться от цивилизации, чтобы спасать планету. Человеку ведь достаточно двух, может - десяти процентов того, на что идут природные ресурсы, а остальное - подпитка банального потребительства. Можно искать и разные виды энергии: есть же возобновляемая энергетика. А для Украины с ее черноземами он указывает на потенциал производства биомассы. Так что все в наших руках.

Яков Дидух сейчас увлекся проблемами термодинамики в экологии, синергетики, теорией фракталов, аттракторов... Он не намерен оставаться в стане консерваторов и углубляется в новые для себя сферы, находящиеся на пересечении биологии и физики. Он убежден: науку нужно любить, и тогда прозрения приходят сами собой. Такие открытия впоследствии могут перерасти в теории, которые скажут свое новое слово в мире. Голос Якова Петровича с каждым годом звучит в этом хоре все громче.