Поддержать
К сожалению, пока что действующий руководитель МинАПК не нашел времени для решения как неотложных, так и извечных проблем в нашем агроэкспорте. К счастью, скоро в кресло министра должен сесть его преемник. Он получит в наследство целую кучу сложных вопросов на грани государственных интересов и лоббистского сопротивления. Очень надеемся, что их решение не превратится в точечное тушение пожаров, и государство все же начнет цивилизованный и конструктивный диалог со своими основными поставщиками валюты — агроэкспортерами.
На первый взгляд, у нас все прекрасно — в апреле экспорт украинского зерна по объемам вдвое превысил прошлогодний показатель. Но во внешней торговле оживление «в штуках» не свидетельствует о решении всех наших проблем «в деньгах». Еще в конце февраля НБУ, чтобы стимулировать возврат в Украину валютной выручки, уточнял действующие валютные ограничения. Парламент же прямо сейчас готовится ко второму чтению ряда других «стимулов», которые должны гарантировать, что наше зерновое количество перерастет в денежное качество (см. законопроекты №10168-2 и 10169-2).
Мотивы понятны: экспорт — важный источник поступления в страну валюты, от которой напрямую зависит стабильность и валютного рынка, и обменного курса. А по данным НБУ, с начала полномасштабного вторжения в страну не вернулось около 8 млрд дол. выручки.
Конечно, сопротивление нововведениям было ожидаемым. Неожиданным было то, что самый громкий голос оказался у наиболее благонадежных игроков рынка, которым вроде бы и нечего переживать.
Устами Европейской Бизнес Ассоциации бизнес-сообщество публично не поддерживает следующие меры контроля при экспорте зерновых и масличных культур, которые могут появиться в национальном законодательстве:
- предоставление полномочия налоговым органам блокировать экспорт путем блокирования налоговых накладных на экспорт в случае подозрения его фиктивности;
- запрет смешивания пшеницы для достижения других экспортных спецификаций;
- установление раз в месяц минимально допустимых экспортных цен.
Есть и вишенка на торте: «Меры контроля над поставками, которые осуществляются компаниями с мировым именем и продолжительным опытом работы на украинском рынке, должны быть отличными от мер, применяемых к компаниям, которые можно отнести к более рискованному профилю проверки». Говорят нам это люди, которые годами отстаивают лучшие мировые практики, основная из которых — равенство.
Если взглянуть одним глазом на Топ-10 экспортеров зерновых (см. рис. 1), очевидными будут два момента: во-первых, все там если не с мировым именем, то с длительным опытом работы, во-вторых, их доля в общем объеме достигает 43%, то есть близка к половине. К сожалению, сказать, что это беспроблемная половина, тоже не получается, потому что рядом с откровенным криминалом у нас всегда найдутся и сероватые схемы, и сомнительные практики, и «окна возможностей», которые государство собственноручно открыло. Упомянутые изменения в контроле не решают глобальных проблем, но действительно могут локализовать заразу, стремительно распространяющуюся в нашей внешней торговле.
Блокирование экспорта и налоговых накладных
Обычно под фиктивным экспортом понимается перемещение через таможенную границу только документов о товаре, его самого вообще не существует. Основная цель такой процедуры — возмещение НДС за «продажу воздуха». Не хочу даже предполагать, что крупный бизнес против остановки этих откровенно «черных» практик. Так что же им не так?
Оказывается, проблема не столько в экспорте, сколько в накладных. Действующая система, при которой в случае блокирования накладной внутри страны экспорт товара не останавливается, экспортеров устраивает. Ну, потому что покупатель при такой схеме теряет свой налоговый кредит, а далеко не каждый в их цепочках «купи-продай-перепродай» вообще на этот кредит рассчитывал. Теперь же блокирование накладных распространится и на экспорт, более того, будет запрещать его разблокировать.
На самом деле очень логично, если учесть, что большинству экспортных поставок предшествует длинная цепочка операций на внутреннем рынке, участие в котором принимают очень разные фирмы, от порядочных производителей до компаний-однодневок, меньше всего обеспокоенных какими-то там налоговыми кредитами. То, что тяжеловесы усматривают в этом не менее чем «коллапс», свидетельствует, что и в их цепочках встречается разное.
Это не означает, что мы вдруг полюбили систему блокирования налоговых или принцип «виральной виновности», который она цементирует. Но в этом случае она, как лакмусовая бумага, показывает, что даже у белоснежного бизнеса есть основания для беспокойства из-за большого количества «серых» и «черных» игроков на рынке.
Смешивание зерна
Нет, это не о смешивании фуража и качественной пшеницы, это тоже о «серых» экспортных схемах. И опять-таки это признак того, что любой экспортер с мировым именем и прекрасной репутацией на нашем рынке позволяет себе немножко больше вольностей. Потому что ему это позволяют.
«Смешивание» — это схема, в которой фигурируют абсолютно реальные поставки вполне надежных компаний, вот только часть зерновых эти компании купили официально, а часть — за наличный расчет. Смешали, утрясли, усушили, продали. Валютную выручку они вернут, возмещение НДС получат, налоги заплатят, но за счет смешивания их несколько «оптимизируют», а еще и «отмоют» немного кэша. Для себя или же для кого-то — уже не так важно, главное — они играют в долгую и, как видим, отстаивают свое право на «смешивание», лишний раз доказывая, что сомнительными практиками на нашем рынке не гнушаются даже тяжеловесы.
Установление минимально допустимых экспортных цен
Что уж говорить о минимальных ценах — предохранителе, который ждем практически с обретения независимости и который нам обещают с весны 2023-го, когда мы впервые обратили внимание, что наши зерновые едва ли не самые дешевые в мире. На самом деле, несмотря на очевидную проблему с ценами, ее до сих пор не решили.
В декабре 2023-го экспортированная из Украины кукуруза стоила в основном 140–160 долл./тонна, но были и продажи по 100–130 долл. и даже по 90 долл./тонна. Средняя биржевая стоимость кукурузы на тот момент составляла 206,5 долл./тонна. Учитывая, что прямые поставки и контракты — это для наших экспортеров, скорее, исключение, чем правило, они все это время неплохо зарабатывают на перепродажах.
Смотрим на поставки украинской кукурузы в Китай в 2023 году — нуль прямых поставок, все едет туда через третьи страны, львиная доля через Швейцарию (см. рис. 2). Там останутся и дополнительные прибыли от перепродажи (нередко самим себе), и часть валютной выручки, и доля подоходного налога. А главное, надеяться, что что-то изменит какая-то невидимая рука рынка, напрасно. Данные за январь 2024-го такие же — ни одной прямой поставки, украинская кукуруза едет в КНР из Швейцарии, ОАЭ, Болгарии, Кипра и других стран.
Аналогичная ситуация и с поставками украинской пшеницы в Египет или Испанию, или подсолнечного масла в тот же Китай. Это глобальная проблема нашей сырьевой торговли. Когда вы читаете победную новость, что Украина нарастила экспорт зерновых, например, в Пакистан, то в действительности это новость о том, что Швейцария увеличила продажу украинской пшеницы этой стране. Ведь, например, в феврале 2024-го из Украины в Пакистан тоже не было ни одной прямой поставки (см. рис. 3).
Собственно, минимальная экспортная цена нужна, чтобы в страну возвращалась валютная выручка, которую реально заработали экспортеры на продаже нашего хлеба, а не самая низкая стоимость в длинной цепочке продаж.
***
Обозначенные законодательные изменения не приведут к коллапсу, хотя мы наверняка не раз об этом услышим при их рассмотрении в парламенте. К сожалению, принципиально проблему они тоже не решат, потому что устраняют симптомы, а не причины.
Для устранения причин необходимы качественный диалог государства с реальным сектором и регулирование, созданное не аграрными федерациями, конфедерациями и униями, а государством. Регулирование, которое бы учитывало в первую очередь интересы государственного бюджета, национального рынка и местного производителя.
Вспомните десятку крупнейших экспортеров: шесть из них — «дочки» глобальных компаний, для которых Украина является одним из многих рынков. Три из них так нас «любят и ценят», что дальше заявлений с осуждением агрессора не пошли и, наоборот, наращивают выручку в РФ. Не надо идеализировать, тем более сакрализировать крупных экспортеров. Совершенно нормально, что их интересы не совпадают с государственными. Ненормально, что их интересы преобладают при принятии государственных решений.
Если ставить вопрос ребром, хотят ли экспортеры курсовой стабильности, уменьшения количества схем в секторе, конкурентной среды, цивилизованных правил в работе, повышения надежности юрисдикции, в которой работают, все будут «за».
Это уже неплохой старт для диалога о том, почему Швейцария им милее Украины, почему от перепродажи самим себе так трудно отказаться, чего им не хватает, чтобы наладить прямые поставки в страны-партнеры и что такое произошло в налоговом администрировании, что схемы с наличными возвращаются в самые белые сегменты рынка?
Если просто услышать друг друга, может так произойти, что локальные притеснения не понадобятся, потому что глобальные регуляции выйдут на иной цивилизационный уровень.
Более того, другого вектора изменений у нас и не будет — евроинтеграцией не предусмотрено. Тут только вопрос в том, пройдем ли мы его цивилизованно, постепенно и в ходе диалога его пройдем или же под громкие скандалы, внешние ограничения и внутренние валютные кризисы.
Следить в Телеграмме
Войти с помощью Facebook
Войти с помощью Twitter
Войти с помощью Google