ЗАЛОЖНИКИ ОТЕЛЯ «ПЕТЕРСБЕРГ»

Сегодня американцы уже согласились с тем, что нынешние афганские события стали прямым последствием цепи их серьезных внешнеполитических просчетов, начавшихся более десятилетия назад. С конца семидесятых годов Соединенные Штаты фактически патронировали движение моджахедов. Американские спецслужбы имели мощнейшие резидентуры как в самом Афганистане, так и в соседнем Пакистане, а поставки боевикам знаменитых «Стингеров» заставили советских военачальников срочно искать замену тактике применения боевых вертолетов, такой успешной в первые годы войны.

Однако с конца 80-х, после вывода советских войск из Афганистана и крушения Берлинской стены, внимание Вашингтона к внутриафганским событиям резко снизилось. Американское руководство решило, очевидно, что США уже достаточно прочно закрепились в этой стране, а новая власть в Кабуле отныне будет чувствовать себя их вечным должником. Как же они ошибались! Развернувшаяся в Афганистане межклановая борьба по своему накалу ничем не отличалась от войны с «советскими оккупантами». Администрация Джорджа Буша-старшего смотрела на эти события сквозь пальцы, а когда к власти пришли демократы во главе с Биллом Клинтоном, изменить что-либо было уже невозможно.

Однако в середине 90-х годов американские аналитики пришли к выводу, что участие США в строительстве через афганскую территорию нефте- и газопроводов, соединяющих центральноазиатские месторождения с пакистанскими портами в Индийском океане, было бы весьма перспективным. Во-первых, продавать каспийскую нефть на быстрорастущих рынках Южной Азии гораздо прибыльнее, чем гнать нефть от Каспия на запад и продавать её Европе, во-вторых, экономический якорь в Центральной Азии мог бы принести значительные геополитические дивиденды для Америки. Тогда-то в недрах администрации Соединенных Штатов и родилась идея о том, что внутриафганская стабильность (непременное условие воплощения проекта поставок центральноазиатских энергоносителей на мировые рынки через Афганистан) может быть достигнута после установления «Талибаном» контроля над страной. Так талибы получили негласную поддержку со стороны руководства США. Это была вторая кардинальная ошибка американцев. Наступать в третий раз на афганские грабли Вашингтон явно не желает.

Поэтому после фактической ликвидации движения семинаристов американцы делают все возможное, чтобы не выпустить из-под своего контроля развитие ситуации на афганской земле.

В минувший вторник в городе Кеннигсвинтер (пригороде Бонна) началась долгожданная конференция ООН по Афганистану. Форум состоялся в отеле «Петерсберг», образце замковой архитектуры, построенном в конце XIX-го столетия. Эту гостиницу использовали для проведения встреч на высшем уровне все правительства Германии. Здесь останавливались шах Ирана, королева Елизавета Вторая, Нельсон Мандела, император Эфиопии и бывший президент США Билл Клинтон. Здесь в 1973 году встречались канцлер Германии Вилли Бранд и Леонид Брежнев. (Тогда же руководитель Германии подарил советскому лидеру «Мерседес», который тот немедленно разбил.)

На этот раз «Петерсберг» был избран по соображениям безопасности — это место довольно далеко удалено от города, оно находится на холме и окружено густым лесом. Дипломатов, политиков и экспертов охраняли как зеницу ока — холм был оцеплен полицией, на всех окрестных дорогах стояли бронетранспортеры, а въезд на главную из ведущих к нему трасс был перекрыт конными спецназовцами. Главная причина такой закрытости — не столько беспокойство за безопасность участников конференции в Кеннигсвинтере, сколько крайняя деликатность тем переговоров.

В форуме приняли участие представители Северного альянса и трех афганских фракций в иммиграции: так называемая кипрская группа, представляющая афганцев в Иране, римская группа бывшего афганского короля Захир Шаха и пешаварская группа — афганцы из Пакистана.

Настроения в начале работы конференции не внушали большого оптимизма участникам переговоров. Накануне открытия глава Северного альянса, бывший президент Афганистана Бурхануддин Раббани, заявил журналистам, что не надо ждать от встречи кардинальных решений.

Тем не менее уже в ходе церемонии открытия перед этими переговорами были поставлены определенные условия. Их высказали министр иностранных дел Германии Йошка Фишер и представитель генерального секретаря ООН по Афганистану Лахзар Ибрахим, зачитавший специальное послание Кофи Аннана. Общий настрой этих заявлений был таким — перед Афганистаном открылась хорошая возможность построить мирную страну, основанную на уважении прав человека. Глава германского внешнеполитического ведомства добавил, что международное сообщество не может и не хочет навязывать решение афганским группам и афганскому народу. Это — ответственность самих афганских политиков. Одновременно с этим Йошка Фишер призвал все страны региона прекратить соревнование за контроль над Афганистаном. А генеральный секретарь ООН в своем послании назвал конференцию началом новой эры для афганского народа и призвал делегатов не допустить повторения ошибок прошлого.

Участников конференции журналисты уже окрестили заложниками отеля «Петерсберг». Представители ООН рассчитывают, что 26 делегатов не спустятся с холма, на котором расположена гостиница, пока не договорятся о главном — о создании временного правительства Афганистана и о том, кто и как будет обеспечивать безопасность страны. Вместе с ними в добровольном дипломатическом заточении оказались одиннадцать сотрудников ООН, в том числе представитель этой организации в Афганистане Лахдар Брахими и его заместитель Францеск Вендрелл.

Перед конференцией стояла ясная, но очень непростая задача — убедить ее участников договориться о политическом будущем Афганистана, пусть и на относительно низком уровне. Речь идет о создании временного афганского правительства и о способах обеспечения безопасности страны. Если бы это удалось, то для одобрения плана потребовалось бы еще одно пленарное заседание. Если же нет, то участники конференции должны были хотя бы договориться о месте и времени следующей встречи. И даже в последнем случае конференция в пригороде Бонна считалась бы успешной.

Накануне заседания с сенсационным заявлением выступил министр внутренних дел Северного альянса Юнис Каннуни, официально подтвердивший, что лидеры «северян» готовы делиться своей властью. По его словам, афганцы всегда гордились своим умением воевать, но теперь пришло время гордиться умением добиваться мира. Каннуни официально подтвердил, что альянс заинтересован в выработке некоего механизма, который позволил бы представителям возможно большего количества политических групп — за исключением, конечно, талибов — совместно управлять Афганистаном.

А ведь участники конференции должны были не только в принципе согласиться с тем, что стране нужен мир, — им предстояло еще и определить, кто войдет во временное правительство страны. Имелся и второй, не менее важный вопрос повестки дня. Нужно было решить, кто и как будет обеспечивать безопасность в стране. Ведь от этого напрямую зависит жизнь многих простых афганцев. Еще одна задача — создание гражданского общества. Запад считает, что нужно добиваться равного представительства в политических структурах всех слоев населения, в том числе и женщин.

Однако уже в самом начале переговоров стало ясно, что достичь главной цели будет очень и очень непросто. Слишком уж разительно отличались друг от друга собравшиеся в «Петерсберге» афганцы, прежде всего, психологически. Это было заметно по их манере говорить, по подбору слов, по тому, как они одеты, наконец. Так что ожидания Америки, Британии и Совета Безопасности ООН от того, что германская встреча четырех афганских враждующих группировок непременно принесет соглашение о новом временном правительстве, выглядели чересчур оптимистичными.

Вопреки ожиданиям Запада, только одна провинция, в которой доминируют пуштуны, объявила о своей преданности бывшему королю Захир Шаху и его выработанному в Риме мирному плану. А министр иностранных дел Северного альянса Абдулло Абдулла заявил, что поиски «северянами» на юге страны партнеров, с которыми они бы могли установить временное правительство, не дают результатов — весь этот регион раздроблен, и ситуация там напоминает хаос.

К тому же альянс непреклонен в том, что любое будущее правительство должно быть сформировано только после второй встречи в Кабуле. Однако западные державы, как и представители пуштунов, отказываются рассматривать это предложение, так как подобная встреча де-факто признает, что альянс контролирует Кабул.

Еще одним чувствительным моментом для альянса является то, каким образом и кому Бурхануддин Раббани, номинальный лидер «северян», которого ООН признает в качестве законно избранного президента Афганистана, передаст власть после того, как переходное правительство будет сформировано.

Кроме этого, все афганские группы хотят гарантий ООН в том, что в афганские дела не будут вмешиваться соседи, особенно Пакистан, Иран и Россия. Но ООН необходим консенсус со стороны государств региона, которые бы признали новое афганское правительство, каким бы оно ни было.

Проблемы, споры, противоречия. Пока что афганцы в знаменитом германском отеле ограничиваются обменом мнениями в ходе двусторонних переговоров при посредничестве Лахдара Брахими, которому предстоит уговорить их подписать некую заключительную декларацию встречи. Когда это произойдет, пока предсказать не может никто. Сейчас ясно только одно — несмотря на все заявления и надежды Запада и ООН, мир в Афганистане не родится изнутри этой страны. Он может быть только привнесен сюда извне, таким же образом, как был установлен мировой порядок в Европе странами-победительницами во Второй мировой войне.