Венесуэла: крах системы чавесизма?

Тяжелая болезнь президента Уго Чавеса ставит перед венесуэльцами сложный вопрос «что дальше?». Ведь болен не только Чавес, больна и сама Венесуэла. И венесуэльский Боливар уже не может вывезти двоих - Уго Чавеса и его чавесизм.

Непотопляемый Уго Чавес загнал венесуэльское общество в тупик. Ведь все годы своего президентства он тратил нефтедоллары не на развитие венесуэльского общества и его инфраструктуры, а шаг за шагом выстраивал «боливарианский» социализм, сделавший значительную часть социума постоянными клиентами правящего репрессивного режима и одновременно заставивший наиболее действенных и просвещенных людей покинуть родину.

Выстраивая свою систему на мифах о «социальном благополучии», он постепенно реорганизовал государственный аппарат таким образом, что все в Венесуэле замыкалось на его особе. В сущности, Уго Чавес и сам, в конце концов, стал мифической персоной, все время разыгрывая популистскую карту и насаждая псевдокоммунистическую романтику, чем очень утомил многих венесуэльцев. Ведь этой левой романтикой он прикрывал коррупцию, бесхозяйственность и полнейшую бесперспективность продвижения Венесуэлы в ХХІ веке по пути Кубы.

Однако мифы и реальность - это совсем разные вещи. Поскольку в отличие от своего крестного отца в большой политике - Фиделя Кастро, который как постоянный клиент СССР должен был постоянно обращаться к своим покровителям с просьбой выделить средства, - Чавес таких финансовых ограничений не имел, а следовательно, мог быть свободным в своих амбициях.

«У нас, в Венесуэле, есть сильная нефтяная карта, чтобы играть на геополитическом столе. Этой картой мы решительно будем играть против стран, являющихся нашими противниками, и прежде всего, против Соединенных Штатов», - сказал он в 2005 году в интервью ведущей аргентинской газете Clarin.

Использовав в свою пользу культ Боливара, популярный в культуре и литературе Латинской Америки, Уго Чавес смешал странный политический коктейль из «боливарианского» национализма и кастровского социализма, позже получившего название чавесизм. Это произведение было призвано обезопасить Венесуэлу от «губительных» влияний мирового глобализма, поставив под государственный контроль жизненно важные отрасли промышленности страны и превратив политику в проект, обслуживающий исключительно интересы Чавеса.

При этом обильный поток нефтедолларов позволил Чавесу бросать подачки малообеспеченным слоям венесуэльского населения, превратившегося за годы его правления в опору режима. И если послушать самого Чавеса и его ближайшее окружение, то страна просто процветает. Но на самом деле - все совсем не так.

Согласно последним социологическим опросам, более половины венесуэльцев самыми больными проблемами считают отсутствие безопасности и разгул преступности в стране. Причем бедность в Венесуэле все больше возрастает. Эксперименты Чавеса над страной стоили средним гражданам очень дорого.

Так, по официальным данным, за последние 11 лет покупательная способность венесуэльцев уменьшилась на 163%. Ведь при том, что зарплаты увеличились на 571%, цены выросли на 773%. Режим Чавеса может также «похвастаться» самой высокой на континенте инфляцией, в 2011 году составлявшей 26,8%. Добыча нефти с 1998 года уменьшилась на 25%.

Кроме того, ликвидируются рабочие места: с 2002 года закрылось 40% промышленных предприятий. Из страны эмигрировали 1 млн. образованных венесуэльцев. Венесуэла считается одним из самых коррумпированных государств мира, вдобавок еще и страдающим от некомпетентного правления.

Чавесизм является наглядным примером провальной политики венесуэльского диктатора, вообразившего себя новым Симоном Боливаром Латинской Америки. Если бы не правление Уго Чавеса, Венесуэла благодаря своему нефтяному богатству могла бы стать сегодня богатейшим государством Южной Америки. Но чавесовские эксперименты над народом сделали эту страну самой несчастной в регионе. Каждый раз, проводя мошеннические выборы и опираясь на необразованные и малообеспеченные слои населения, в чьих руках, как и раньше, судьба страны, Чавес сделал Венесуэлу второй Кубой.

Сегодня венесуэльцы страдают от постоянной нехватки электричества, газа и воды. Они боятся выходить вечером из дома, чтобы не быть убитыми желающими разжиться одеждой или продовольствием. Диктатура Чавеса - тяжелая болезнь, разрушающая Венесуэлу. После его отставки потребуются долгие годы, чтобы восстановить инфраструктуру в стране.

В 50-80 гг. прошлого века Венесуэла была богатой и самой желанной для эмигрантов страной Южной Америки. Даже тогда, когда еще активно не добывали нефть и другие полезные ископаемые, венесуэльские граждане жили довольно зажиточно.

Чавес же разрешил въезд в Венесуэлу сотням тысяч преступников из Боливии, Эквадора, Никарагуа. Они служат в его полиции и армии. Такая ситуация побудила к бегству из страны многих когда-то благополучных людей. Уго Чавес провел экспроприацию имущества и земли у бывших европейских эмигрантов, когда-то разбогатевших благодаря собственному труду на земле Венесуэлы.

Его незаконные действия очень напоминают экспроприацию имущества итальянцев в Ливии после того, как к власти пришел диктатор Муаммар Каддафи. Известно очень много примеров, когда бывшие европейцы вынуждены были срочно бежать из Венесуэлы из-за страха потерять жизнь - без денег и других приобретенных там активов, будучи еще беднее, чем тогда, когда они эмигрировали в эту красивую страну.

Как подчеркнул один венесуэльский эксперт, «Уго Чавес считает себя не только реинкарнацией Симона Боливара. Он видит себя намного мощнее, чем сам Иисус Христос. Думает, что он главный лидер мира. Поэтому так легко и уверенно взял на себя миссию непримиримого противостояния с Соединенными Штатами. Но с другой стороны, Чавес страдает синдромом самодостаточности. Он живет в своем воображаемом мире, где все его идеи хорошо срабатывают, а весь мир вращается вокруг самой Венесуэлы. Его маниакальное желание превратить Венесуэлу в новую Кубу оправдывает в его глазах голод и бедность многих венесуэльских граждан».

Чавес перевернул Венесуэлу. Но, по выводам венесуэльских врачей, с такой болезнью, как у него, ему осталось жить не дольше, чем до конца апреля 2013 года...

Тот факт, что Чавес провозгласил наследником вице-президента и главу МИД Николаса Мадуро, конечно, еще не свидетельствует, что он готов передать власть сразу же по возвращении с Кубы. Однако слова Чавеса о своем правопреемнике в обращении, транслировавшемся в ночном телеэфире перед отбытием на лечение, его приверженцы воспринимают как сигнал готовности к кардинальным изменениям.

Плохое физическое состояние венесуэльского президента заставляет задавать закономерный вопрос «Какой может стать Венесуэла после Уго Чавеса?». Очевидно, что после его отхода от власти возникнут сложности и проблемы у таких стран, как Куба и Никарагуа, получающих сегодня финансовую помощь от правительства Венесуэлы. А у Южной Америки появится шанс измениться настолько, чтобы там навсегда забыли о переворотах, диктаторах и кокаине, а вместе с тем воцарилась демократия и появилась перспектива развития.

Критическим является и другой вопрос: как будет происходить борьба за власть в Венесуэле? Ведь видеть Николаса Мадуро своим преемником - желание самого Чавеса, а не его политических соратников. Пока Уго Чавес был в силе, он имел возможность контролировать своих приверженцев, между которыми и без того было немало разногласий. Но когда он уже не сможет исполнять президентские обязанности, эти разногласия всплывут наружу.

Кроме того, в переходный период власть должна перейти к главе парламента Диосдадо Кабельо, который в политической команде Чавеса является явным потенциальным соперником Николаса Мадуро. Понятно, что пока никто из соратников не будет перечить президенту. Но совсем не факт, что, когда он покинет политическую арену, не развернутся не предусмотренные Чавесом сценарии.

Ахиллесовой политической пятой Николаса Мадуро является то, что он не имеет влияния в армии. Но оно есть у бывшего лейтенанта Диосдадо Кабельо. Поэтому основная борьба за «наследие» Чавеса развернется именно между этими политиками. Ведь раньше межфракционную борьбу внутри команды чавесистов сдерживал только авторитет президента.

Таким образом, гражданский Николас Мадуро оказался бы в невыгодном положении в борьбе с вооруженными силами, которые Чавес превратил в военное крыло PSUV. Сегодня в вооруженных силах офицеры, приветствуя друг друга, произносят лозунг PSUV (исп. Partido Socialista Unido de Venezuela - Объединенная социалистическая партия Венесуэлы), т.е. партии Чавеса. Будто учреждения, раньше принадлежавшие Венесуэле, отныне приватизированы для монопольного использования исключительно Чавесом.

Кроме того, Мадуро, будучи крайним левым, не будет иметь поддержки прагматиков, среди которых много высших офицеров армии и предпринимателей, обогатившихся во времена чавесизма, чьим лидером является Кабельо. Так что нельзя исключать, что в критическое время Диосдадо Кабельо, опираясь на силу армии, попробует осуществить государственный переворот. Стимулом будет нежелание проводить свободные выборы, когда может выиграть оппозиция.

Однако здесь возникает интересная коллизия: если с Уго Чавесом случится что-то серьезное до его очередного вступления в президентскую должность (а церемония инаугурации назначена на 10 января 2013 года), будут объявлены досрочные выборы. То же самое произойдет, если президент не сможет исполнять обязанности в первой половине своего шестилетнего срока.

Победитель недавних выборов Чавес оказался в затруднительном положении, потому что, если он уйдет из жизни до начала инаугурации, то часть венесуэльцев будет помнить его как героя, державшего неолибералов на расстоянии и боровшегося против американского «империализма» до последнего дня. Если же будет удерживать власть над Венесуэлой еще год, то после потери контроля над ситуацией в стране он сможет увидеть крах не только созданной им модели управления, но и всей системы чавесизма.