СКОЛЬКО ГОЛОВ У ОРЛА?

Обещание Бориса Ельцина провести в срок парламентские и президентские выборы в России пока что мало кто воспринимает всерьез. Наблюдатели уверены, что выборы — во всяком случае, президента России — состоятся только в том случае, если Ельцин будет уверен в своей победе. Однако ситуация вокруг верховной власти в России отнюдь не выглядит линейно. В конце концов, решение о проведении выборов принимает не просто Ельцин — единолично, — оно еще и диктуется интересами элиты. Кроме того, совершенно непредсказуемыми остаются изгибы российской политики: мало кто мог еще несколько месяцев назад говорить о том, как изменится российское общество после чеченской войны. В такой грандиозной конструкции, как российская власть, орел — не роскошь, а средство передвижения. Президент — фигура, освящающая победу той или иной группы во властной среде, образовавшейся из сложного столкновения экс-союзного и вполне провинциального аппаратов.

Группа Ельцина

Окружение, играющее президента Бориса Ельцина, вот уже который год, — подлинный хозяин положения в России. Вне всякого сомнения, сам Ельцин остается лидером этой группы, жестким, властным и тем не менее почти никогда не отказывающимся от традиционных сотрудников. Другой вопрос — кого считать людьми традиции. Это, конечно же, не Егор Гайдар или Сергей Филатов, не Андрей Козырев или Геннадий Бурбулис. Отставка каждого из них — вещь для Ельцина не болезненная потому, что они, по сути — люди иного уклада, иного социального слоя. Ельцин, как можно было понять за все эти годы, ценит просто преданных людей, таких, как Олег Лобов, Александр Коржаков, Павел Грачев. Отказ от каждого из таких соратников, даже простое их перемещение дается Ельцину всякий раз весьма болезненно: они проверены общими привычками, общим представлением о том, что ради сохранения власти, в принципе, возможно все. «Традиционные» друзья президента вполне способны входить в блок с новыми выдвиженцами, расставаться с ними — прочных коалиций в Кремле не бывает. Очевидно, что у обеих групп общий интерес — необходимость сохраниться и после Ельцина, или, скажем так, по истечении нынешнего срока мандата главы российского государства. После Чечни Ельцин не оставил шансов на отдельное выживание даже политикам, которые раньше могли надеяться просуществовать и без Ельцина, после Ельцина (ну кому теперь нужен Андрей Козырев? А были времена...). Поэтому нет сомнения, что соратники начнут играть слаженнее. Играть по нескольким направлениям сразу: уговаривать Ельцина не проводить выборы, уговаривать обеспечить себе неизбежную победу в случае проведения выборов и выдвижении своей кандидатуры, уговаривать (и это самое занимательное) поддержать наследника в случае отказа баллотироваться на следующий срок.

В России слишком мало политиков, которые считают, что могут получить власть не из рук Ельцина. Здесь всерьез обсуждают возможность передачи власти «как-нибудь», но так, чтобы эта власть была обязательно передана президентом, чтобы он признал наследника и благословил его. Не будем все списывать на загадочность русской души — мы же не голландцы какие-нибудь. Просто в последнее время власть группы Ельцина все время отождествляется с силовыми структурами, и мало кому из претендентов на президентство хотелось бы столкнуться с их противодействием в случае воцарения. Таким образом, благословение Ельцина может означать еще и успешно проведенное голосование в политбюро «партии власти», и лояльность «силовиков».

Наследники

Существуют ли реальные наследники Ельцина — говорить пока рано. Кому-то очень хочется, чтобы они были, но явно не самому Ельцину и не группе Ельцина. Первый вице-премьер Олег Сосковец в роли наследника — это, скорее всего, миф, удачно созданный популярной телепрограммой «Итоги». История создания мифа тоже проста: у руководства «Мост-банка» плохие отношения с Александром Коржаковым, зато очень хорошие — с ведущим «Итогов» Евгением Киселевым. У Александра Коржакова, вероятно, хорошие отношения с Олегом Сосковцом. И вот уже Сосковец — лидер «партии войны», чуть ли не мрачный демон над головою Бориса Николаевича Ельцина. Однако влияние Коржакова в российской прессе все же преувеличивается и возможности Сосковца — также. Сосковец-наследник — клише, прикрывающее истинное незнание реальной расстановки сил в Кремле. Но ее там и нет, этой расстановки, она меняется чуть ли не ежедневно.

Еще менее вероятно выглядит выдвижение в наследники Владимира Шумейко, председателя Совета Федерации и бывшего первого вице-премьера. Шумейко весьма удачно создает себе общественный имидж, пытается играть в одну игру с группой Ельцина и в то же время оставаться как бы в стороне. Сделав выбор в пользу работы в верхней палате российского парламента, Шумейко не промахнулся: он смог установить неплохие принципиальные контакты с руководителями русских областей и краев. Однако все это еще не свидетельствует в пользу возможностей Шумейко как человека, способного добиться победы на президентских выборах и заручиться поддержкой «партии власти». Просто — время выборов наследника из ельцинского окружения еще не пришло.

Группа Черномырдина

Премьер-министр выглядит единственным человеком, способным стать президентом России без благословения Ельцина, вернее — Ельцин может оказаться вынужден выдать ему такое благословение без видимого желания. Однако властные возможности группы Черномырдина слишком ограничены, так как опираются на нетрадиционные для России источники власти — нефтегазовый комплекс. В любой другой стране такой опоры было бы достаточно для уверенного восседания на самом верху, однако Россия, как известно, не такова, и право силы по-прежнему довлеет здесь над экономикой и правом. Поэтому-то Черномырдин все время попадает то в возможные преемники, то в политические покойники. Накануне Нового года он уже возглавил список ведущих политиков России, однако Ельцин довольно просто показал, кто хозяин в стране. Черномырдина просто спас чеченский кризис, когда «партии власти» оказался нужен незамаранный человек — и переговоры с Западом вести, и о мире говорить, и в демократическом истеблишменте доверием пользоваться... Однако чеченские события показали и подлинное бессилие Черномырдина: генералы попросту плевали на все его приказы, мирные инициативы и разговоры о мире, они делали это настолько вызывающе, что в окружении премьера уже стали говорить о том, не затеяно ли «все это», чтобы размазать премьера и выбить из его администрации наиболее верных людей — таких, например, как руководитель пресс-службы Валентин Сергеев, вначале скомпрометированный сочиняемыми им сообщениями о ситуации в Чечне, а затем тяжело заболевший.

Группа Лужкова

Московский мэр, кажется, поставил не окончательную точку в своей президентской кампании. Глава нелюбимой в регионах столицы вряд ли может рассчитывать на легитимную победу, а скандал вокруг еще недавно опекавшегося Лужковым «Мост-банка» продемонстрировал, что и в самой Москве у Лужкова немало противников. Лужков — игрок, скорее заинтересованный в расширении правительственных (финансовых?) возможностей, да и сгруппировавшиеся вокруг него старые исполкомовские волки и молодые «новые русские» заинтересованы именно в этом.

Скоков

Бывший секретарь Совета безопасности — это фантом российской политики. Он как бы есть и его как бы нет. О нем говорят, как о возможном претенденте на первые роли, но мало кто может объяснить, как он эти роли займет. У Скокова лучше, чем у кого-либо из российских политиков, связи с региональными лидерами, особенно в республиках, он первый понял, насколько важны контакты с региональной элитой, однако как воспользоваться этими контактами? Скоков пытается использовать свои шансы тогда, когда очки заработать несложно, но даже в эти моменты он остается теневым политиком, то ли пренебрегающим общественным мнением, то ли опасающимся яркого света. Этого человека хорошо знают и ценят в политических кругах, однако он практически не известен массам и не делает ничего, чтобы эту известность приобрести. Возможно, что Скоков хотел бы стать «серым кардиналом» при новом президенте — скорее символе, чем лидере. И в таком случае распространившиеся слухи о его переговорах с генералом Александром Лебедем — как с возможным претендентом на пост главы государства, которого поддержит и Скоков, — весьма элегантная версия.

Есть ли группа Жириновского?

Существует ли подлинная поддержка в элитных кругах у Владимира Жириновского, или лидер ЛДПР — лишь удобная игрушка в руках правящего слоя, удачно изобретенный громоотвод, который будет выполнять свою роль и в дальнейшем, не претендуя на первую роль в государстве? Это одна из главных загадок российской политики. Конечно, поведение фракции ЛДПР в Государственной Думе, где ни одна другая фракция, включая и «Выбор России», не оказала столь значительных услуг власти в любых ситуациях, демонстрирует, что ЛДПР заботливо выращивали где-то в прохладе Лубянки — как выращивают кристалл... С другой стороны, именно такие популистские организации легко формируют свою элиту, сращиваются с ветеранами и срываются с привязи. Пусть большевики пошли в 1917 г. по другому пути, однако пример НСДАП в 1933-м — едва ли не лучший пример. И все же кажется, что Россия — еще не Веймарская республика, к тому же кровь и грязь Чечни продемонстрировали многим из электората Жириновского, что легкого «похода на юг» не будет. Жириновскому легко можно помешать провести предвыборную кампанию. Нет телеэфира — и нет Жириновского. Образ человека, которому затыкают рот, вряд ли подойдет Владимиру Вольфовичу.

Демократы

Слава Богу, хотя бы известно, кому победа уж точно не грозит — выдвиженцам демократических сил. Не знаешь, смеяться тут или плакать. Однако: демократы не любимы, потому что они виновны в лишениях реформ. Демократы не могут красиво выступить с популистскими обещаниями, ибо слишком умны, чтобы излагать очевидную чушь с уверенным видом. Силы демократов разобщены, а их вожди амбициозны до нельзя. Григорий Явлинский, Егор Гайдар и Борис Федоров вряд ли договорятся между собой о единой кандидатуре на президентский пост. А ведь их именами еще не исчерпываются структуры демократического лагеря. Есть еще вожди «Демократической России», настроенные к президенту плохо, и лидеры Партии российского единства и согласия, настроенные к президенту хорошо, а еще лучше — к премьер-министру. Кого поддержат на выборах они? Что вообще произошло с демократическим движением этой страны?

Партия надежды

Коммунисты мечтают о своем президенте, однако традиция выдвигать в руководители страны своего председателя их и погубит. Кто проголосует за скучного Геннадия Зюганова? Иное дело — если КПРФ попытается создать мощную оппозиционную коалицию с единой кандидатурой. Однако желающих выступить в роли кандидата от оппозиционных сил хоть отбавляй. Вспомним уже как-то побывавшего президентом генерала Руцкого или «российского Кучму» — директора одного из крупнейших предприятий ВПК, депутата Совета Федерации Петра Романова, обещающего за несколько месяцев своего президентства навести в России порядок (где-то мы это уже слышали). Однако, кандидат непримиримых, хоть и может внести весьма серьезное оживление в предвыборную гонку, вряд ли может победить — оппозиция оторвалась от элиты, она не имеет необходимых связей и необходимых денег, ее приход знаменует номенклатурную революцию, которую российская элита сейчас, в период перераспределения собственности, не ждет.

Лучше бы их не было

Каюсь: встретив как-то Сергея Филатова, главу президентской администрации, я высказал ему свое мнение. Нужно сделать все возможное, чтобы выборов президента вообще не было. Думаю, прочитав эти заметки, со мной согласится и читатель. Ну кого можно сейчас выбирать? Причем, представьте себе: они же там еще и голосовать пойдут. И если не удастся как-то проконтролировать процесс и все пройдет честно — это вообще может быть катастрофа... Не воспримите как юмореску: вот после президентских выборов в России нам всем может быть уже совсем не смешно.