«Сказки для детей младше трех лет» Избранное с геопсихоанализом

Недавно исполнилось 100 лет со дня рождения одного из основателей эстетики абсурда Эжена Ионеско. И хотя наша политическая действительность превзошла самые смелые и неожиданные полеты мысли автора «Будущего в яйцах», «Лысой певицы», «Стульев», это ничуть не умаляет достижений его творчества.

По случаю юбилея в Париже были переизданы и его «Сказки для детей младше трех лет». «У меня десять глаз, чтобы идти, и два пальца, чтобы смотреть…», «Папа, возьми окно и нарисуй мне картинки», — эти и многие другие слова героини сказок маленькой Жозетты вызывали восторженный интерес не одного поколения детей Западной Европы. И это понятно.

Куда менее понятно, почему такую же реакцию среди украинских избирателей вызывают сравнимые по осмысленности и реальности заявления наших политиков. Оговоримся сразу — не всех. Существуют и редкие исключения, но на этот раз поговорим о правиле. Во всяком случае, о превалирующих тенденциях.

Украинские политические сказки могут быть добрыми, со счастливым концом — это если о себе, и страшными, даже очень, — это когда про оппонентов. Поскольку перманентные скандалы и взаимные разоблачения сильно притупили чувствительность нашего общества, каждая уважающая себя политическая команда обзавелась, по меткому определению Л.Кравчука, подразделением «говнометчиков», которые выливают на наши головы политические нечистоты.

По законам жанра, добрые сказки сопровождаются героическими симфониями и торжественными ораториями, прославляющими «только его/ее». Страшные же — нестройными, но громкими, звуками барабанов, дудок, стучанием касок и пластиковых бутылок и криками «ганьба»/«геть». Есть и известные региональные отличия.

Справедливости ради заметим, что политические сказки не являются исключительно украинским изобретением: они появились на свет вместе с политиками. Вопрос в пропорциях.

Не будем никого идеализировать: в критических случаях мало кто из сильных мира сего устоит перед соблазном уйти от реальности. Выдумать несуществующего врага, героически преодолеть вовремя придуманный вызов. Ставший уже классическим пример — война в Ираке. Каждый имеет право на свое отношение к Л.Кучме или Дж.Бушу-младшему, но не к фактам. Уж если кто кому и рассказывал сказки, так это Дж.Буш Л.Кучме и всему мировому сообществу (об оружии массового поражения в Ираке), а не Л.Кучма Дж.Бушу — и всему мировому сообществу (о том, что мы не поставляли «Кольчуги» Саддаму Хусейну).

Еще один не менее хрестоматийный пример — сказки о манне небесной, которая неминуемо посыпется на наши головы после отказа Украины от ядерного оружия.

Однако не нам жаловаться на невыполненные красивые обещания: по количеству розданных и заведомо невыполнимых авансов, как на Западе, так и на Востоке, украинские политики уверенно опередили своих партнеров.

Составь какая-нибудь авторитетная неправительственная организация свой рейтинг политических сказочников, наши гарантированно оказались бы в первой десятке, а не на привычных обидных местах в конце списка (по эффективности борьбы с коррупцией или свободе предпринимательства, например).

Будет несправедливо, если первые места в таком рейтинге не займут лидеры Северной Кореи, которые вот уже 60 лет в буквальном смысле кормят свой народ красочными парадами, концертами, песнями и плясками, а главное, идеями всепобеждающего Чучхе, одновременно рассказывая ужасы один страшнее другого о бесчеловечных происках врагов корейского трудового народа. Так что нашим политикам есть куда развиваться или падать — в зависимости от мировоззрения.

Попробуем отнестись к сказкам серьезно и разобраться, что в действительности стоит за высокими и красивыми словами. Учитывая обширность материала, ограничимся одной темой, но громкой.

«Тільки ми!»

Редкий политик во время избирательной кампании, и уж тем более президентской, удержится от соблазна пафосно (не исключено, даже искренне) рассказать о том, как он превратит Украину в лидера. Заставит с нами по-настоящему считаться. Вклинится в диалог сильных мира сего. Поможет сблизить Европу и Россию. Самые смелые в своих фантазиях создадут новое мощное интеграционное объединение или даже союз — славянский для начала. С центром в Украине, разумеется.

Зададимся вопросом, скорее философским: так ли действительно необходимо Украине геополитическое лидерство? Сможем ли мы прожить без него, подобно большинству других стран? Какие конкретно цели национального развития, прежде всего на данном этапе, мы можем решить, выступая в роли лидера? Что нового сказать другим — такого, чего они еще не знают? Как мы намерены осуществлять свое лидерство? Как страна-маяк, освещающая своим примером путь для наследования другим (без комментариев), или как страна, готовая для достижения высоких целей пожертвовать серьезными финансовыми и экономическими ресурсами, а в случае необходимости обеспечить военными средствами необходимый результат (тем более без комментариев)? Каким образом, наконец, оценить эффективность наших усилий на этом поприще? Количеством бумажных инициатив, многозначительных встреч тет-а-тет, дружеских рукопожатий и похлопываний по плечу сильных мира сего?

Лично у меня закрадывается нехорошая, я бы даже признался — вредная и опасная мысль: а не скрывают ли все эти пафосные разговоры о лидерстве на международной арене отсутствие реальных планов реформ для собственной страны? Аналогичный кризис жанра, по-моему, скрывается и за высокопарными фразами об интеграции в европейское, евроатлантическое или евразийское пространства (в зависимости от внешнеполитических предпочтений). Все та же надежда, что проблемы решатся сами собой или кто-то их решит за нас.

Суровые реалии жизни таковы, что недостаточно чего-то только захотеть, даже если очень сильно. Недостаточно только что-то провозгласить — даже если очень громко. Само собой ничего не происходит. На развитие международной ситуации оказывают влияние не только и не столько намерения или декларации политиков. Если предположить, что на конкретные события можно действительно повлиять (что далеко не всегда так), тогда определяющими факторами такого влияния будут реальный геополитический вес страны, размер ее ВВП, экономическая и социальная устойчивость, политическая стабильность, военный потенциал, а также моральная готовность общества идти на неизбежные жертвы ради достижения высоких целей за пределами своей страны.

Стабильность и процветание дома — залог политического престижа за рубежом, а никак не наоборот.

Поучительно в этой связи мнение тех мировых лидеров, кто в разное время смог добиться действительно выдающихся результатов для своих государств.

Бисмарк предупреждал: «Наш престиж и наша безопасность будут тем устойчивее… чем безразличнее мы будем ко всяким попыткам возбудить и использовать наше тщеславие». Он же предостерегал: «Ради всего святого, не надо никаких сентиментальных альянсов, где осознание того, что ты сделал доброе дело, является единственным воздаянием за наши жертвы».

Маргарет Тэтчер весьма презрительно относилась к звонким декларациям, театральным эффектам в публичной дипломатии. Она была убеждена: «Основные реалии нельзя изменить лишь одними встречами и взаимопониманием глав государств и правительств. Страна со слабой экономикой, нестабильной социальной базой, или (в нашем случае — «и». — А.Ф.) неэффективным управлением не может компенсировать эти проблемы, по крайней мере, долго, амбициозной внешнеполитической программой».

В середине 90-х один китайский руководитель делился с украинским коллегой обидами на «высокомерие» США по поводу прав человека и «каких-то там диссидентов»: «Кто они такие, чтобы нас учить? Нас миллиард, если мы все плюнем — они утонут, — но, быстро успокоившись, добавил. — Конфликт со США не отвечает нашим интересам, главное сейчас — экономика».

Еще в конце 70-х годов прошлого века Пекин поставил перед собой конкретные экономические цели. Определил реалистичные пути их достижения и принял стратегическое решение — не отвлекаться, не размениваться, избегать ненужных конфликтов на международной арене. Одним словом, стиснуть зубы и ждать, пока накачаются экономические мышцы. Было нелегко, иногда хотелось ответить на «несправедливую критику». Но результат не может не впечатлять.

С учетом вышеизложенного, насколько эффективны были наши лидерские усилия и каковы реалистичные перспективы? Как ни парадоксально, при всей перманентной сложности внутриполитического и экономического положения Украины история ее внешней политики, особенно на первых этапах, это история еще по достоинству неоцененного успеха. А также красивых сказок, ставших невероятной былью. Как простой горный мастер одной из шахт Донбасса стал одним из самых элегантных и опытных дипломатов нашего времени. Согласитесь, мало кто из современных министров иностранных дел за последние два десятилетия может сравниться с А.Зленко, а речь идет именно о нем, в умении держать себя с достоинством, но без высокомерия, доброжелательно, но без панибратства. Во многом благодаря нашему первому министру и его коллегам, их выдержке и профессионализму период трансформаций на всем постсоветском пространстве прошел относительно безболезненно. Был найден оптимальный алгоритм взаимодействия Украины, а по нашему примеру и других республик бывшего СССР, с европейскими и евроатлантическими структурами без лишнего нагнетания отношений с Россией.

Или как молодой и энергичный выпускник престижного вуза начал свою профессиональную карьеру с должности председателя украинского советского колхоза, а закончил председателем мирового коллективного хозяйства — Генеральной ассамблеи ООН. Без всяких натяжек, Г.Удовенко был одним из лучших председателей этого всемирного форума. В отличие от большинства коллег он прекрасно разбирался как во всех процедурных тонкостях, так и в сути вопросов повестки дня. Ему удавалось невозможное — расшевелить, дисциплинировать и очеловечить занудную бюрократическую систему ООН. Во время его председательствования на разных международных форумах работа начиналась практически вовремя (кто знает, тот оценит), а монотонные дебаты часто разряжал смех, вызванный добродушными шутками Геннадия Осиповича.

Таким образом, роль лидера давалась Украине лучше всего тогда, когда она была востребована самой жизнью. В то же время, когда мы пытались необоснованно завысить планку, особенно на более поздних этапах, или искусственно форсировали геополитические процессы, результат был прогнозируемо разочаровывающий. Это касается в первую очередь попыток создать некое Балто-Черноморское сообщество (в последнем варианте Сообщество демократического выбора). Несколько поспешным было, как представляется, и превращение ГУАМ в международную организацию. Хорошо оправдавший себя как консультационный механизм ГУАМ явно не дотягивает до полноценной международной организации: слишком разные интересы участников, слишком скудные ресурсы. В этой связи совершенно непонятно, какое еще новое интеграционное объединение можно создать — все страны Центральной и Восточной Европы и Балкан уже давно или в ЕС и НАТО или на пути к членству в них, и все не связанное с этими процессами им просто не интересно. По этой же причине нежизнеспособна идея славянского союза. Кстати, в первую очередь такой союз опасен для России, поскольку может усилить чувство дискомфорта для ее неславянских, прежде всего мусульманских, народов. Другое дело развитие гуманитарных и культурных связей, но для этого совсем не обязательно создавать геополитические союзы.

«Тільки нас?»

Как и полагается по законам жанра, вместе с добрыми сказками о лидерстве Украины (которые осуществит только «он/она») существуют и страшные — о постоянных унижениях от всех и вся, которым подвергается и будет подвергаться Украина (пока у власти будут оппоненты). Что интересно, некоторые политики, жалуясь на оскорбления нашей страны, в то же время в лучших традициях национального садомазо часто сами просят международное сообщество посильнее обругать ее (резолюциями), а еще лучше наказать (санкциями) находящихся при власти или в оппозиции конкурентов.

Не секрет, что значительная часть критики Украины, содержащаяся в международных резолюциях, докладах и т.п., была инициирована или даже написана в Украине самими украинцами.

Сколько времени, денег и сил было потрачено не на то, чтобы доказать: мы — лучшие и достойные, не на пропаганду планов развития страны, а на взаимные обливания грязью, разборки и разоблачения. У такого поведения есть печальная и поучительная история. Постоянная вражда за лидерство, взаимные доносы друг на друга в иностранные столицы, попытки привлечь внешние силы для укрепления собственных позиций привели к краху зарождающуюся украинскую государственность и во времена Киевской Руси, и в период Гетманщины и на всех последующих этапах.

В общем, больше чем сами украинские политики своими действиями и поведением, нашу страну не унизил никто — это, по-моему, уже ни у кого не вызывает сомнений.

И все же, насколько оправданы утверждения о наносимых нам оскорблениях извне? Только ли мы являемся объектом пристального и «тенденциозного» международного внимания? Действительно ли сильные мира сего предписывают нам, как жить, а мы бессловесно и слепо следуем этим указаниям? Может ли в этих условиях простая смена лидера страны заставить с нами считаться?

Действительно, есть факты недружественного, а иногда и оскорбительного отношения к Украине со стороны некоторых государств, неправительственных организаций и т.п. Но по сравнению с теми проклятиями, которые адресуются нынешней единственной сверхдержаве, особенно ее предыдущему руководителю — это воистину капля в море.

С точки зрения «чистого разума», достаточно справедлива критика Украины некоторыми международными организациями (Советом Европы, прежде всего). Другой вопрос — учитывая наш уровень политического и социально-экономического развития, долгое время мы были просто физически не в состоянии обеспечивать требуемые стандарты. В этой связи куда большим проявлением принципиальности и ответственности были бы соизмеримые с нашими проблемами шаги навстречу Украине. Адресованные не только нашему, но и своим правительствам рекомендации. А еще лучше — открытие европейских рынков для украинских товаропроизводителей, смягчение драконовского визового режима. Поэтому, когда наши европейские друзья заявляют об усталости от Украины, мне каждый раз хочется спросить: а что они ТАКОГО сделали, чтобы ТАК устать? Впрочем, этот же вопрос можно адресовать и большинству наших политиков, которые в последнее время все громче заявляют о своей усталости и разочаровании в Евросоюзе.

Даже если предположить, что наши власти захотели бы следовать чьим-либо указкам (вредным или разумным) с учетом нынешней политической разноголосицы, у них все равно ничего не получилось бы. Да, сегодня модно говорить о страшном и могучем МВФ, который диктует нам, как жить, но при всех недостатках этой организации, не МВФ навязывает нам деньги, а мы слезно их просим. Потому что до сих пор не научились жить по средствам. Все время планируем, как потратить незаработанное. Так кто же в этом виноват?

В целом трудно вспомнить, когда под чьим-то давлением мы шли на заведомо ущербные для себя решения. За исключением тех случаев, когда мы сами навлекали на свою голову катаклизмы, которых можно было избежать. Например, инициировав пересмотр выгодных для Украины газовых контрактов с Россией. По свидетельству очевидцев переговоров, наши российские партнеры были настолько ошеломлены этим демаршем, что долго искали в этом предложении какой-то невероятно коварный план («ребята, где вы хотите нас — в переводе на литературный русский язык — обмануть?» — допытывались они).

С другой стороны, при ведении дел с Украиной, прежде всего в сфере бизнеса, проблемы и унижения испытывали другие государства, даже самые могущественные. Не появилась еще та сверхдержава, которая могла бы запугать наш Печерский районный суд. Разве что убедить весьма внушительным аргументом, но не все на такое пойдут. Хотя не такими примерами стоит гордиться.

Конечно, обидно, когда у некоторых наших руководителей не складываются отношения с зарубежными коллегами, а в их адрес допускаются не очень уважительные высказывания. Но эти «рабочие моменты» — довольно распространенное в международной политике явление. Приведем лишь несколько примеров. Во время одной из первых встреч тогдашних руководителей Великобритании и ФРГ в рамках мероприятия ЕС Г.Шредер так вспылил, что практически прямым текстом «послал» Т.Блэра (хотя переводчик и сказал, что последнюю фразу канцлера лучше не переводить, по смыслу и тону высказывания у британской делегации не осталось сомнений — их попросили Fuck off.)

Президент Франции Ж.Ширак во время межправительственной конференции ЕС в Ницце назвал министра иностранных дел Бельгии трусом (за то, что тот не хотел соглашаться на невыгодные для его страны условия). Он же на одном из саммитов «большой восьмерки» в Токио, только лишь слово дали министру финансов США Л.Саммерсу, демонстративно откинул голову назад, закрыл глаза и стал выразительно похрапывать. После особенно громкого всхрапывания он «проснулся» и громко на весь зал стал повторять по-английски, чтоб все поняли: «Слишком долго, слишком долго…».

Весьма жесткий урок преподали прошлой зимой наши российские друзья европейским. Москва была оскорблена позицией Европейской комиссии (не такой уж и выразительной) во время газового конфликта с Украиной, а также высказываниями ее председателя Ж.Баррозу, сравнившего российских и украинских руководителей с лидерами африканских племен, которые чаще держали данное ему слово (нас такое сравнение, судя по всему, нисколько не задело). Когда для налаживания отношений с Россией делегация Еврокомиссии прибыла в Москву практически в полном составе — чтобы показать серьезность своих намерений, — россияне решили тоже показать. Серьезность своих, причем сразу, с первых минут. Вместо привычного быстрого прохода через VIP-зал делегация из Брюсселя была пропущена на общих основаниях через пограничный и таможенный контроль, с заполнением всех необходимых форм и деклараций. На следующее утро, когда отошедшие от первого шока еврокомиссары были готовы выехать на встречу с премьер-министром В.Путиным, им объявили, что она переносится на неопределенное время — поскольку у ВВП появились неотложные более важные дела. Когда же встреча состоялась, большинство делегации на нее так и не попало — запланированный на 7—10 минут разговор тет-а-тет Баррозу и Путина сильно затянулся, преимущественно из-за эмоционального монолога российского премьера на тему «Не учите меня жить» и «Сами во всем виноваты».

Описанные перипетии ни в коей мере не помешали продуктивным контактам вовлеченных в них руководителей и стран — когда в этом был реальный практический интерес. Так, свой первый визит после переизбрания Г.Шредер нанес именно Т.Блэру. Хотя из всех европейских лидеров у Ж.Ширака были самые натянутые отношения со Шредером (хуже только со своим тогдашним премьером Л.Жоспеном), оба руководителя объединили свои усилия для противодействия планам администрации Буша по силовому решению иракского вопроса. Взаимные обиды Москвы и Брюсселя отошли на второй план, а их главы государств говорили публичные комплименты друг другу в преддверии Копенгагенского саммита по проблемам глобального потепления.

Когда же уедет цирк?

Пришло время реально посмотреть на вещи и отказаться от ласкающего воображение мифа о том, что если Украина находится в центре Европы, значит, вокруг нас должны вращаться геополитические планеты. А также прекратить тратить время на столь же бесконечные, сколь и бессмысленные малороссийские стенания о постоянных обидах, унижениях и притеснениях. Другими словами, ожидать альтруистичных благодетелей или искать везде и во всем врагов, чтобы списать на них собственные провалы.

У Украины есть определенный потенциал, значительные предпосылки, чтобы стать влиятельным и реально уважаемым членом международного сообщества. К чьему мнению будут прислушиваться, чьей поддержки искать. У нашей экономики все еще остается значительный потенциал и инвестиционная привлекательность, сельское хозяйство, способное накормить полмира. Идеи и знания, которые можно реализовать у себя и продать, квалифицированная и недорогая рабочая сила. Вооруженные силы, которые даже в нынешнем состоянии вносят весомый вклад в миротворческие операции. Украина — одна из немногих держав мира, имеющая аэрокосмическую промышленность.

С другой стороны, все эти возможности могут так и остаться нереализованными, и тогда Украина имеет все шансы превратиться в этномузей под открытым небом.

Однозначно одно — если все останется так, как есть, наш путь будет извилист, а перспективы мрачными. В условиях, когда каждый из центров власти в Украине станет отстаивать свою особую точку зрения, наши международные партнеры будут иметь исключительную возможность выбирать именно ту, которая им больше нравится. Тогда уже в ближайшем будущем Украина не сможет вести никакой активной внешней политики. Как сказал бы один мэтр дипломатии, мы ограничимся лишь тем, что будем подбирать камешки, залетающие в наш огород, и по мере наших сил счищать падающую на нас грязь.

По большому счету, если не будут изменены правила и условия игры, ничего не изменят и выборы. Нетонущие политические массы привычно переплывут на новое место под солнцем. А те, у кого не получится, будут и дальше ждать счастливого для себя изменения обстоятельств, благо накопленные (или награбленные?) запасы позволят сделать этот процесс максимально безболезненным и приятным. Изменится лишь направление движения финансовых потоков и количество счастливчиков, имеющих доступ к дерибану бюджета. А кардинальные проблемы страны будут все глубже погружаться в трясину безответственности и привычного ничегонеделания.

Есть и другой, более оптимистичный сценарий развития событий. К сожалению, он пока еще не просматривается в реальных очертаниях, но его необходимость все настойчивее требуется самой жизнью. В его основе разработка устремленной в XXI век, а не в прошлые столетия модели развития страны с акцентом на повышении конкурентоспособности экономики, производительности труда, создании реальной инвестиционной привлекательности Украины, а на этой основе — формирование более динамичной и прагматичной внешней политики. С сохранением ценностных ориентиров, но значительной диверсификацией ее географии. А в целом — сосредоточение всей государственной энергии на внутренних проблемах на ближайшие пять, а еще лучше — десять лет. А стоит нам стать успешными — другие сами потянутся.