ПРЕДЧУВСТВИЕ ИРАКСКОЙ ВОЙНЫ

Сегодня ровно год с того дня, как первые высокоточные бомбы технологии JDAM (Joint Direct Attack Munition) разорвали тишину раннего багдадского утра. Мог ли кто-нибудь тогда предположить, что несколько месяцев спустя в Ирак, в этот растревоженный арабский улей, за несколько месяцев успешно превратившийся в настоящий террористический рай, войдут и украинские солдаты, по сути, на правах оккупантов, но в то же время с миротворческой миссией? И если после терактов в Испании премьер-министр Янукович, подыгрывая традиционному миролюбию электората и фактически солидаризируясь с левой оппозицией, заявляет о своем недовольстве тем, что наши ребята служат в Ираке, то надо или действительно выводить оттуда нашу 6-ю ОМБР (отдельную механизированную бригаду) или Януковичу «выводиться» из правительства.

Итак, что же имеют Вооруженные силы Украины спустя год после начала иракской войны и спустя полгода своего непосредственного участия в ней? Соотношение плюсов и минусов примерно одинаково, с той лишь разницей, что риски постоянно растут, а шансы на успех остаются такими же невпечатляющими - до стабилизации в Ираке еще дальше, чем в августе во время ввода контингента в страну. Как бы цинично это ни звучало, но за шесть месяцев потери украинского контингента могли и не ограничиться тремя военнослужащими, погибшими в небоевых ситуациях (старший сержант Койдан - ДТП, рядовой Суслов - неосторожное обращение с оружием и капитан Бондаренко - самоубийство), и десятком раненных во время непосредственного боевого соприкосновения с противником (засады, обстрелы и подрывы фугасов). Потери хоть и невосполнимые, но достаточно малые, что в самом деле является результатом профессионального выполнения боевой задачи командованием и личным составом и большой удачей. Конечно, сама зона ответственности украинцев - провинция Васит - регион относительно спокойный с точки зрения партизанской и террористической активности иракского сопротивления. Тем не менее засад на подразделения 52-го батальона полковника Мостыки в Ес-Сувейре, столкновений демонстрантов с подразделениями военной полиции майора Трачука 12-13 января в самом Аль-Куте и напряжения в зоне усиленной роты
51-го батальона подполковника Семенца на иранской границе вполне хватило бы для отправки на родину не одного «груза 200» не будь офицеры опытными, а солдаты расторопными. 5-й ОМБР за полгода миссии удалось сделать главное для своей же безопасности - установить контроль в зоне ответственности и не спровоцировать местное население на активное участие в сопротивлении. А это значит - не проводить бестолковых жестких зачисток, уважать исламские традиции и активно привлекать к боевым операциями иракские силы безопасности - полицейских и батальон территориальной обороны (ICDC), созданный самой же 5-й ОМБР. С другой стороны, сейчас налицо все признаки ухудшения оперативной обстановки в Ираке - теракты против мусульман-шиитов только повышают недовольство оккупацией и раскручивают маховик гражданской войны. В этом смысле 6-я ОМБР уже рискует гораздо больше.

Опыт взаимодействия украинских военных и в составе многонациональной дивизии «Юг-Центр» под польским командованием в Вавилоне, и в составе штаба Коалиционных оперативных объединенных сил (КООС) в Багдаде - это те механизмы, которые делают подразделения Сухопутных войск ВСУ совместимыми с НАТОвскими военными стандартами. Хотя не все и не всегда проходит гладко: иногда выпросить те же вертолеты у поляков просто невозможно - как тогда в сентябре, когда проверяли оперативную информацию о появлении Саддама Хусейна в Васите. По словам замминистра обороны Александра Олейника, Минобороны склоняется к тому, чтобы все-таки усилить 6-ю ОМБР своим отдельным вертолетным отрядом армейской авиации, в том числе для контроля над 142-километровым участком иранской границы. Полученный в Ираке реальный боевой опыт, а также опыт послевоенного восстановления гражданской инфраструктуры силами подразделения CIMIC (Civil Military Cooperation) пригодятся и при реформировании ВСУ. Другое дело, что пока неизвестна судьба той же 5-й ОМБР по возвращении на родину. Минобороны планировало сохранить сформированное на базе Северного и Южного оперативных командований подразделение как отдельную штатную боевую единицу, специально предназначенную для миротворческих операций. Но планы и их реализация в нынешних сокращаемых ВСУ - две большие разницы. К тому же в то время, когда в армейских коллективах растет психологическая напряженность, связанная с ожиданием предстоящего большого сокращения и неизбежных социальных проблем, личный состав иракского контингента смог заработать. Служить в Ираке становится престижно и выгодно, хоть и небезопасно. Но что же дальше?

До сих пор коридоры Кабинета министров не может преодолеть разработанный Минобороны проект постановления о предоставлении статуса участников боевых действий военнослужащим миротворческого контингента в Ираке. Логика правительства - дескать, не запланировано в бюджете, тут на «минималку» в 237 гривен не хватает, а вы со своей войной. Что же тогда говорить тем солдатам и офицерам, которые вернулись или еще вернутся из Ирака? Военная операция в Ираке даже миротворческого характера - удовольствие не из дешевых. И платить, в том числе и те 680 долларов рядовому (кстати, меньше всех в многонациональной дивизии), надо уже сейчас, а поручения Президента о повышении зарплат надо еще выполнить: изыскать, оприходовать, добиться обещанных компенсаций от Вашингтона в конце концов. Пока же на повестке дня - миролюбивое недовольство премьер-министра и антивоенная риторика украинских парламентариев, вновь вспыхнувшая после терактов в Мадриде и заявлений о выводе из Ирака испанских войск. Насколько хватит запаса политической прочности и у тех, кто был идейным вдохновителем проекта «Украина в Ираке», и у того, кто полностью использовал его для восстановления испорченных отношений с Вашингтоном?

В такой ситуации планировать вывод украинских войск из Ирака для власти означает лишь одно - попросту расписаться в собственной непоследовательности, в безответственности за принятие непопулярных решений и в собственной лжи народу, который, как раньше, так и сейчас, не поддерживает участия украинских военных в операции «Свобода Ирака».