По Ираку прошла буря протестов

Гонконгизация Ирака приобретает все более радикальные черты, когда после волнений на юге страны, с территорий, где преимущественно проживает шиитское население, протестное движение быстро распространилось на другие регионы, включая и столицу - Багдад.

Среди основных требований демонстрантов - нормальное водоснабжение, доступность чистой воды, соблюдение санитарных норм и устранение коррупции в государственных органах власти. Кроме того, протестующие выступают против влияния Ирана на иракскую политику.

Протесты вспыхнули 3 октября по всему Ираку, после чего власть ввела комендантский час и сократила доступ к Интернету, погрузив страну в информационное затмение.

Пылающие шины на улицах иракских городов и нарастание конфронтации с властью спровоцировали режим на жесткое противодействие протестующим. Следствием чего стало убийство более сотни людей, а свыше шести тысяч демонстрантов были ранены. Ирак все больше скатывается в пропасть насилия. Чтобы подавить антиправительственные акции протеста, войска применяют против мирного населения оружие.

Отказ правительства премьер-министра Ирака Адиля Абдул-Махди от демократических принципов и норм шокировал мировое сообщество. И, как заявил представитель Иракской комиссии по правам человека Али аль-Баяти: "Больницы заполняются, многие люди оказались в критическом состоянии".

Возможность проводить протесты в Ираке свидетельствует, что, вопреки сверхсложной ситуации в стране, ростки демократии все же пробиваются наружу через наслоение тоталитарного прошлого. После десятилетий правления кровавого диктатора Саддама Хусейна, вторжения террористической группировки "Исламское государство" (ИГ) на иракскую территорию, оставшихся кадров саддамовской руководящей партии "Баас" и неприкрытого вмешательства в его внутренние дела со стороны Ирана, Ираку удалось избежать разрушительного опыта сирийской гражданской войны.

Изменения требуют времени, создания системы политических противовесов, честных учреждений, развертывания системы контроля над действиями власти и силовых органов. Но, в отличие от Сирии, иракцы не дали превратить свою страну в пустыню и даже во времена невероятных испытаний смогли не допустить сползания к неконтролируемой ситуации и хаосу.

Но вместе с тем проиранский коррупционный режим, руководивший Ираком в течение последних 15 лет, привел это государство к тяжелой экономической, политической и социальной ситуации. Ведь сейчас в богатом углеводородами Ираке, у которого одни из самых больших мировых запасов нефти, не хватает воды, электроэнергии, рабочих мест.

Ситуация очень сложная, но если бы Америка времен президента Джорджа Буша-младшего не отстранила Саддама Хусейна от власти, сегодня Ирак был бы похож на Сирию. Ведь иракский диктатор не отказался бы добровольно от контроля над страной, что привело бы к гражданскому противостоянию, которое вылилось бы в масштабные военные преступления и появление миллионов беженцев из Ирака.

И хотя сегодня Ирак далек от демократии в ее западном понимании, но его граждане могут выходить на акции протеста, демонстрировать свое несогласие с действиями правительства и отвергать его представителей, избирая новых.

К сожалению, иракцы во времена перехода от жестокой тоталитарной диктатуры к свободному обществу не смогли воспользоваться своим шансом. Однако очевидно, что геополитические и экономические интересы Ирана, Сирии и ряда других территориально близких к нему иностранных государств стали одной из главных причин такого неуспеха.

Впрочем, проблемы нарастания недовольства иракцев действиями власти не только политические. Это и социальное расслоение в обществе, высокий уровень рождаемости и нерешенный курдский вопрос. Продвижение демократии в посттоталитарном обществе - эквивалентно экономическому успеху. Нелиберальные арабские общества, внедряющие демократию, имеют немного шансов на такой успех, если подвергаются религиозному и племенному давлению.

Репрессии против иракского народа способны лишь усилить протестные настроения среди людей, уставших от страданий и неопределенности. И уличные акции протестов стали самым большим вызовом неустойчивому правительству премьера Абдул-Махди, которому не по силам преодолеть эпидемию коррупции. В сущности, можно говорить о нарастании восстания против всей системы. Как отмечают некоторые иракские эксперты, "они украли наше будущее, а теперь убивают нас".

Абдул-Махди пришел к власти как премьер, в отношении кандидатуры которого был достигнут консенсус. Он обещал проведение реформ, но мало достиг в разрозненной политической среде. Теперь самый важный для него вопрос - удастся ли успокоить улицы. И если он не сможет этого сделать, Ирак может оказаться на пороге гражданской войны.

Протестующие - преимущественно молодые люди, которые осознают, что выросли без будущего. Потому что их детство, изуродованное войной, пришлось на период американского вмешательства в Ираке, а взрослыми их выбросили с рынка труда, который отдает предпочтение лицам с политическими связями. Хотя безопасность на иракских территориях улучшилась, а после поражения Исламского государства достигнуты рекордные показатели добычи нефти, условия жизни в стране все больше ухудшаются, разрушенная инфраструктура не восстанавливается, а рабочих мест мало.

Очень жаль, что после всех пережитых иракцами потрясений стабильность так и не пришла на их землю. А столкновения народа с властью усиливают страх, что террористы из ИГИЛ могут воспользоваться этим противостоянием, чтобы попытаться снова отвоевать часть иракской территории.

Похоже, стихийные протесты застали правительство врасплох, и оно в экстренном порядке решило согласовать план из 17 пунктов, призванный увеличить количество дотационного жилья для малообеспеченных слоев населения, ввести стипендии для безработных, программы обучения и предоставления небольших займов безработной молодежи для реализации ее бизнес-инициатив.

Кроме того, планируется помощь семьям погибших демонстрантов, которую обычно предоставляют членам семей силовиков, павших во время войны. Но не факт, что эти компенсации задним числом смогут погасить вызревающую и запоздалую в Ираке "арабскую весну".

На примере Ирака можно увидеть, что прививание на Ближнем Востоке западных ценностей и демократических норм наталкивается на яростное сопротивление местных элит. Заядлые коррупционеры не способны за один день стать убежденными демократами, как бы этого кому-то ни хотелось. В арабских странах живут по племенным нормам и законам. Подавляющее большинство населения привыкло подчиняться системе жесткого контроля и признавать ее приоритет. Переломить эту ситуацию чрезвычайно тяжело.

Однако последние события в Ираке доказывают, что его народ хочет изменений и решительных реформ. Поэтому одними из главных требований стали отставка правительства и проведение досрочных парламентских выборов, чтобы не допустить дальнейшего кровопролития.

Но дров в огонь подбрасывают заявления из соседнего Ирана. Так, верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи написал в Twitter, что враги стараются вбить клин между Тегераном и Багдадом. Аятолла уверен: "Иран и Ирак - две нации, чьи сердца и души связаны между собой... Враги пытаются посеять смуту, но они потерпели неудачу, и их заговор не будет эффективным".

У Тегерана тесные, но сложные отношения с Багдадом, вылившиеся в его все большее влияние на иракские шиитские политические группы. А война с террористами из ИГИЛ наделила беспрецедентными возможностями боевиков, поддерживаемых Ираном, которые известны как "Народные мобилизационные силы". Они боролись с ИГИЛ совместно с иракской армией и теперь являются частью сил безопасности страны. При этом они накопили большую политическую и экономическую силу, оспаривая власть центрального правительства.

Иранский фактор стал одной из составляющих народного недовольства правлением Адиля Абдул-Махди. Премьер-министр, который пришел к власти год назад, пообещав ввести изменения и бороться с коррупцией, не только не смог провести существенные реформы. Он также не смог укротить боевиков из "Народных мобилизационных сил", и потому многие иракцы высказывают свое недовольство правительством, видя, что оно все больше подчиняется Ирану.

Сейчас можно провести определенную параллель между протестами в Ираке и протестами в Гонконге. При том, что во многом драматические сцены волнений в Гонконге и события в городах по всему Ираку не совсем совпадают, есть по крайней мере одно, что их связывает. Это беспрецедентная, там и здесь, храбрость протестующих, которые, несмотря на насилие против них, бескомпромиссно отстаивают свои интересы.

Сейчас иракцы очень близки к тому, чтобы, как и в Гонконге, их протесты превратились в устойчивое народное движение, бросающее вызов легитимности местных и центральных органов власти.

Демонстранты в Ираке хотят изменить систему, которая не дает им шанс превратить свою страну в современное и богатое государство. Но их демократические стремления к гражданским свободам могут натолкнуться на серьезную опасность, если ради сохранения своей власти премьер Абдул-Махди, решит не уступать их требованиям, наращивая тем самым трагическое противостояние в Ираке.

Иракская молодежь начала защищать свои права и бороться за свое будущее. И насилие со стороны тех, кто защищает непродуктивную политическую систему, уже вряд ли может что-либо изменить.

Ведь речь идет не только об отставке Абдул-Махди. Протестующие хотят изменения всей системы. Им надоела неспособность правительства провести реформы, а введение туда "новых лиц" из номенклатурной обоймы их ни в коем случае не устроит.