ПАРТИИ ВЛАСТИ

В минувший четверг российская Государственная дума согласилась с законопроектом «О политических партиях», считающимся одним из краеугольных камней реформы власти по-путински. Сам президент на партии уже особого внимания не обращал. За день до заседания палаты он встречался с руководителями фракций, чтобы обсудить другую реформу — судебную, а в день, когда депутаты вплотную занялись партийным строительством, улетел проводить совещание в утонувшую Якутию. И тем не менее закон «О политических партиях» — теперь уже никто не сомневается, что он начнет действовать в самое ближайшее время, — может оказаться одним из самых важных политических шагов Владимира Путина за все время его президентства. Партийную систему, которая будет сформирована в результате принятия этого закона, Путин, скорее всего, передаст своему преемнику.

У Бориса Ельцина такой возможности не было. Если при Горбачеве появлявшиеся рядом с КПСС новые политические партии выглядели скорее недоразумениями, неловкими попытками состязаться с огромной партией 6-й статьи, то при Ельцине, когда КПСС уже не было, политические партии (за небольшим коммунистическим исключением) становились скорее клубами по интересам. Нередко их создавали на короткий период, для достижения каких-то конкретных целей. В качестве такого создателя могла выступать власть в целом, когда речь шла о контроле над парламентом. А мог выступать и конкретный политик, которому необходимо было выиграть выборы в одномандатном округе… Кто сейчас помнит первые политические партии Советского Союза — за исключением ЛДПР Жириновского, вначале своего существования называвшейся, как известно, ЛДПСС, все они сошли со сцены. А вот ситуация из недавнего времени — выборы в Государственную думу в 1993 году, после ельцинской победы над съездом народных депутатов. Пятипроцентный барьер тогда преодолели, помимо коммунистов, жириновцев и «Яблока», «Демократический выбор России», на днях заявивший о своем самороспуске, давно исчезнувшая Партия российского единства и согласия (ПРЕС) Сергея Шахрая, канувшие в Лету «Женщины России»… В Государственной думе 1995 года ДВР и ПРЕС уже не было, но была влиятельная фракция «Нашего дома — России», недавно заявившего о слиянии с «Единством»… А сколько подобных примеров можно привести, когда речь идет о местных законодательных собраниях, сколько экзотических и бессмысленных политических образований, претендовавших на федеральное представительство формировали амбициозные губернаторы! С 1995 года деятельность всего этого бесконечного потока выразителей народных чаяний регламентировалась законом «Об общественных объединениях». Согласно этому документу, Министерство юстиции России зарегистрировало 188 политических объединений. О большинстве из них граждане России не узнают никогда, о меньшинстве — в преддверии новых выборов. Новый закон призван количество игроков на российской политической сцене сократить, оставив право претендовать на голоса избирателей лишь серьезным политическим организациям, имеющим фиксированное членство, региональные организации, легальные источники финансирования. По идее, закон о партиях придает российской политической системе необходимую устойчивость. Конечно, фактически мы имеем дело с еще одним экспериментом в рамках управляемой демократии: власть не хочет неожиданностей, она стремится иметь дело лишь с понятными и предсказуемыми участниками политического процесса, с которыми несложно договориться. Но, с другой стороны, управляемая демократия рано или поздно уступит место собственно демократическим механизмам управления, а цивилизованная партийная система останется.

Жесткие требования нового закона принудят ряд политических организаций к слиянию. Собственно, этот процесс уже идет. На российской политической сцене останутся, скорее всего, 3—4 сильных политических партии. Так что возможности выбора для российских граждан сильно сократятся. Зато они будут точно знать, за кого голосуют.

Первая из сохраняющихся партий — партия власти. Стремление к созданию такой партии у Кремля было всегда — вернее, с того момента, как отыграла эту свою роль КПСС. Первые опыты были малоудачными — ни «Выбору России», ни НДР не удалось установить контроль над Государственной думой. Зато опыт с «Единством» удался, несмотря на то, что в выборах участвовало сразу две партии власти — представляющее интересы кремлевской номенклатуры «Единство» и представляющее интересы региональной номенклатуры «Отечество» в блоке со «Всей Россией». «Единству» удалось превратить Думу в кремлевскую машину для голосования, но тем не менее партии с сильным лидером и идеологической платформой, понятной не то чтобы большинству россиян, а хотя бы активистам партии, из него пока что не получилось. Назначенный Кремлем лидером партии министр по чрезвычайным ситуациям Сергей Шойгу с «Единством» не ассоциируется, а вот как раз ассоциировавшийся с партией лидер ее парламентской фракции Борис Грызлов забран в МВД. Как выглядит новый лидер фракции «Единства» в парламенте Владимир Пехтин, знают только очень внимательные зрители телевизионных новостей. Сейчас Кремль старается объединить «Единство» и «Отечество» в одну большую партию власти, уже создан координационный совет во главе с Юрием Лужковым… Но тем не менее задача создания «общей» партии власти может оказаться непростой. «Единство», по крайней мере, на словах, готово к тому, чтобы быть правой партией по подходу к экономическим реформам. «Отечество» — организация номенклатурно-популистская. Уже сейчас высокие договаривающиеся стороны извлекают из произведений В.В.Путина различные цитаты, обвиняя друг друга в недостаточном уважении к мыслям нашего дорогого. Но, даже если попытка создания суперпартии окончится ничем, а Кремль окончательно разочаруется в «Единстве» и «Отечестве», партия власти в России все равно будет существовать — только под другим названием.

Следующая партия, которая может не заботиться о самосохранении, — КПРФ. У коммунистов свой стабильный электорат, изменять его представлением об обществе лидеры КПРФ не собираются. Но вместе с тем это уже далеко не те коммунисты. Они давно и успешно сотрудничают с властью, пользуются всеми правами, предоставляемыми антинародным режимом. С такими коммунистами легко договариваться, и власть договаривалась с ними всегда. Закон «О политических партиях» весьма на руку коммунистам. Выполнить его требования они смогут без особого труда. Зато с политической сцены исчезнет ряд радикальных коммунистических организаций, обвинявших КПРФ в предательстве и отбиравших у нее наиболее агрессивный красный электорат.

Следующая организация, остающаяся на политической арене, — это Союз правых сил. Буквально накануне принятия закона о партиях лидерам СПС, в первую очередь Анатолию Чубайсу и Борису Немцову, удалось добиться самороспуска входящих в коалицию либеральных организаций, среди которых и знаменитые «Демократическая Россия» и ДВР, и менее запомнившееся «Общее дело», «Россия молодая», «Голос России», «Новая сила» — одно время существовала мода, согласно которой каждый политик новой волны должен был иметь свое политическое объединение, скорее виртуального характера. Теперь, однако, либералы полны решимости создать новую политическую партию. Судя по всему, ее лидером станет Борис Немцов, получивший и поддержку Кремля, и поддержку Чубайса, и поддержку крупных предпринимателей, которые договорились между собой, что именно Немцов станет лицом нового российского либерализма.

Вот, пожалуй, и все. Сохранятся ли в новой политической системе «Яблоко» Григория Явлинского и ЛДПР Жириновского, сказать пока что трудно. Обе партии имеют стабильный электорат, но — небольшой. «Яблоко» по своей идеологии организация скорее лево-социал-демократического толка с популистским и вождистским уклоном. Конечно, у «Яблока» есть свой оппозиционный имидж, которым не может похвастаться СПС, причем Явлинский использует в последнее время любую возможность, чтобы заявить о себе не как о серьезном экономисте, имидж которого он поддерживал столько лет, а как о митинговом трибуне. Но неясно, хватит ли этой оппозиционности, чтобы преодолеть пятипроцентный барьер. При этом нужно учитывать, что власть на всех уровнях вряд ли будет помогать «Яблоку». Что касается жириновцев, то они и были созданы властью для того, чтобы оттягивать на себя люмпенизированный электорат. Но в последнее время большая часть этого электората нашла своих в «Единстве» — так что потребность в Жириновском попросту отпадет. Вот наглядный пример. На губернаторских выборах ЛДПР удалось отличиться лишь однажды, когда в Псковской области победил ее активист Евгений Михайлов. Но на следующий срок Михайлов шел уже как кандидат «Единства» и сегодня этот псковский Йошка Фишер старается не вспоминать о заблуждениях молодости…

В результате получается, что все три остающиеся на российской политической арене партии так или иначе связаны с действующей властью. Конечно, у них могут быть собственные интересы, платформа КПРФ просто не сравнима с платформой СПС, но, по идее, это та же самая система, о которой мечтал еще Ельцин, когда в 1995 году давал Черномырдину и Рыбкину задание сформировать правоцентристский и левоцентристский блоки… Затея тогда с треском провалилась. Оказалось, что более устойчивой выглядит конструкция с центристской невыразительной партией власти посредине, выступающей посредником между левыми и правыми и объединяющейся поочередно с одной из этих сил, когда нужно принимать нужное власти решение. Вот под подобную конструкцию и был принят новый закон «О политических партиях».