Нейтрализация нейтралитета

Политика нейтралитета теряет популярность. И где — в Швеции, стране, которая придерживается его в Европе дольше всех: в Стокгольме вслед за Хельсинки задумываются о членстве в НАТО. То один, то другой шведский политик говорит о том, что традиционный нейтралитет, соблюдаемый с далекого 1814 года, уже не соответствует ни современным вызовам и угрозам, ни международным обязательствам Швеции. Прежде всего перед ее партнерами — соседними скандинавскими государствами и членами Евросоюза. А сотрудничество стран Северной Европы в сфере обороны не может быть альтернативной НАТО формой обеспечения национальной и региональной безопасности. Поэтому пора приспосабливаться к новым условиям.

В Украине противники вступления нашей страны в альянс час­то называют Швецию в числе европейских стран, придерживающихся нейтралитета. Дескать, вот на кого нужно равняться. Но мимо их внимания проходит то, что здесь уже много лет идет дискуссия о том, насколько статус нейтралитета соответствует нынешним национальным интересам. Пока необходимость вступить в НАТО отстаивают политики из двух партий, входящих в правящую правоцентристскую коалицию — Партии умеренных и Народной партии. «Для Партии умеренных членство в НАТО — естественный шаг в долгосрочной перспективе», — написал министр обороны Швеции Стэн Толг­форс в статье, опубликованной в начале 2008-го в Svenska Dagbladet. Биргитта Олссон, представитель Народной партии, в свою очередь месяц назад обнародовала официальное заявление своей партии о необходимости изучить и обсудить на государственном уровне вопрос о присоединении Швеции к альянсу. Это заявление было передано на рассмотрение парламентского комитета по вопросам обороны.

Поясняя избирателям свою позицию, сторонники вступления страны в НАТО говорят об изменившемся мире. Да и жесткие средства, используемые Москвой, чтобы занять место на международной арене, не могут не беспокоить Стокгольм: шведских политиков встревожила прошлогодняя грузино-российская война и перманентные украинско-российские газовые войны. Ведь нейтралитет их страны де-юре не закреплен ни одним международным документом. А по мнению бывшего главнокомандующего шведскими вооруженными силами Хокана Сюрена, в условиях, когда Москва проводит «наступательную энергополитику, поддержанную гигантскими экономическими ресурсами», шведская армия «не в состоянии защитить страну от существующих угроз». Думается, если еще несколько российских подводных лодок всплывет у берегов Швеции, а в ее воздушное пространство залетят самолеты ВВС России, то пронатовские настроения у шведских военных только усилятся.

Подталкивают политиков к необходимости искать новые варианты обеспечения безопасности страны и отношения, сложившиеся у Швеции с Евросоюзом. Шведские евроатлантисты обращают внимание на то, что статус нейтралитета крайне сомнителен для государства, которое является активным участником европейской политики безопасности и обороны, программы «Партнерство ради мира» и пытается создать региональную систему безопасности «Северное сотрудничество». Ведь Стокгольм имеет обязательства перед Евросоюзом, и Швеция должна их соблюдать, даже несмотря на свой декларируемый нейтралитет. А здесь в силу вступает также и другой фактор: подавляющее большинст­во стран Евросоюза являются членами НАТО и участниками механизмов обеспечения безопасности обеих организаций, существующих параллельно и дополняющих друг друга.

Учитывая, что ЕС владеет меньшими военными возможностями по сравнению с НАТО, сторонники вступления в альянс считают нерациональным для Швеции находиться вне рамок одной из этих организаций. К тому же Стокгольм, не будучи членом альянса, не имеет возможности влиять на выработку и принятие решений Органи­зацией Североатлантического договора. Что, в общем-то, несправедливо. Ведь Швеция не только активный участник программы «Партнерство ради мира». Она активный контрибутор миротворческих операций: сегодня шведский контингент — один из самых многочисленных в операции НАТО по стабилизации ситуации в Афганистане.

Перед глазами шведов пример Франции, вернувшейся в этом году в военную структуру НАТО, чтобы иметь больше возможностей влиять на обсуждение, принятие и исполнение решений: французские политики, учитывающие современные геополитические реалии, желают, чтобы их страна и далее оставалась в числе ведущих мировых держав. Поэтому не случайно представитель Народной партии А. Видман заметил: «Вступление в Североат­лантический альянс укрепило бы нашу национальную безопасность, облегчило бы северное сотрудничество и дало бы нам влияние, паритетное нашему вкладу в операции НАТО».

Все эти аргументы представители Партии умеренных и Народной партии высказывают долгие годы, вызывая бурную реакцию в шведском обществе. В последний раз дискуссия о том, необходимо ли Швеции членство в альянсе, вновь разгорелась несколько недель назад после публикации статьи министра обороны в газете Dagens Nyheter. Стэн Толгфорс сообщил о начале переговоров с НАТО, Норвегией и Финляндией о присоединении к североевропейской системе противовоздушной обороны. «Нельзя представить ситуацию, при которой военный конфликт в ближнем зарубежье затронул бы только одну какую-то страну. Швеция не останется пассивной в случае кризисной ситуации или нападения на одну из соседних с ней стран Се­вер­ного региона или Евросоюза», — заявил министр обороны.

Как показало обсуждение этой инициативы правительства, оппозиционные политические пар­тии — социал-демократическая, левая и «зеленых» — высказались против вступления в альянс. Одна партия занимает более жесткую позицию, другая — более гибкую. Они все за сотрудничество с НАТО. Но не более того, полагая, что Стокгольм и так зашел слишком далеко, направив контингент в Афганистан. Да и партнеры Партии умеренных и Народной партии по правящей коа­лиции — Партия центра и Хрис­тианско-демократическая партия — считают, что уровень сотрудничества с Североатлантическим альянсом более чем достаточен.

Сегодня вопрос о вступлении в НАТО не значится ни в подписанном в 2006-м коалиционном соглашении, ни в повестке дня парламентариев. Как отмечают шведские эксперты и политики, для того, чтобы это произошло, необходима поддержка со стороны социал-демократов как основной оппозиционной партии, вступление Финляндии в НАТО и, конечно же, одобрение населения. Как и финны, шведы в большинстве своем выступают против изменения статуса страны. По данным соцопросов, более 20% шведов за вступление в НАТО, в то время как около 50% против. В большинстве случаев из-за негативного отношения к политике Соединенных Штатов, миротворческой операции НАТО в Косово, да и потому, что у многих альянс ассоциируется со скандально известной тюрьмой Абу-Грейб в Ираке. Эти стереотипы трудно изменить. Кому как не украинцам это знать: большинство наших сограждан до сих пор находятся в плену советских стереотипов и негативно настроены по отношению к НАТО. И хотя идея вступления Швеции в альянс и непопулярна в обществе, но, как заметила Биргитта Олссон, «политические партии не должны безоговорочно следовать общественному мнению. Их главная задача — влиять на него». Поэтому хотя до полноценного членства Швеции в НАТО еще далеко, эксперты уже сегодня прогнозируют «конец скандинавского нейтралитета».