Мир после Трампа

О Дональде Трампе принято писать либо плохо, либо никак.

Не прошло и полутора лет со дня его инаугурации, а экспертное сообщество уже открыто называет его разрушителем послевоенного мирового порядка, того самого, который обеспечил человечеству беспрецедентные 75 лет относительного мира. Гримаса истории заключается в том, что именно США были главным дизайнером, инженером и инвестором этого порядка. Благосостояние Запада, в том числе самого Трампа, является следствием существования западных институтов - НАТО, ЕС, ВТО, МФВ, Всемирного Банка, среди прочих, обеспечивших благоприятные условия для технологического развития США и позволивших Вашингтону переложить долг в 21 трлн долл. на весь остальной мир.

Тогда, три четверти века назад, казалось, что демократии много быть не может. В противовес коммунистической угрозе с Востока появились "универсальные ценности" Запада, идеи о цивилизационном единстве и военно-политический блок, призванный это единство защищать. И тут выяснилось, что законы диалектики никто не отменял - любая самая прогрессивная идея или действие, доведенное до абсурда, превращается в свою противоположность. Произошло то, что недавно журнал The Economist назвал "тиранией толерантности". Любые попытки оспорить или подставить под сомнение "либеральные ценности" стали рассматриваться как угроза возвращения к временам сегрегации, религиозных погромов и тоталитаризма, а повсеместное распространение демократии по Западному образцу - не иначе как единственно возможная, столбовая дорога развития человечества.

Но разве либеральный мировой порядок обеспечил всеобщее равенство и процветание?

Его критики не без оснований отмечают углубляющийся раскол между "богатыми" и "бедными", "Севером" и "Югом", указывают на несправедливое распределение общественных благ, заметно увеличивающееся вмешательство государства в жизнь граждан. Протесты антиглобалистов и движения типа Occupy Wall Street - это только вершина айсберга.

В аккуратных баварских деревушках жалуются на приход мусульман, которые не только строят мечети, резко контрастирующие по архитектуре с провинциальным немецким стилем, но и протестуют против массового потребления свинины во время празднования Рождества. Традиционалисты справедливо задают вопрос: почему проводить прайды можно и нужно, а антипрайды - плохие и недемократичные? В основание ЕС и НАТО были заложены правильные принципы, которые, однако, должны быть одинаково применимы и к Германии, и к Черногории, что вряд ли возможно.

Явное несоответствие декларируемых ценностей и реалий жизни стало на данном этапе очевидным. Новые поколения, выросшие на Западе без войны, в условиях мира и процветания, в значительной мере утратили чувство острой необходимости в поддержании порядка, который построил дядя Сэм. В результате в Европе (да и в США) подняли голову националистические и популистские силы, а ошибки со стороны Вашингтона, число которых трудно сосчитать (начиная с войны во Вьетнаме и заканчивая "красной чертой" Обамы в Сирии), обусловили рост антиамериканизма практически повсеместно.

Попытки демократизации России, войны в Ираке и Ливии, арабские революции показали, что насаждение либеральных ценностей силой, а не в результате эволюции общественного сознания, приводит к прямо противоположным результатам. Там, где обошлось без кровопролития, были пущены в ход технологии социальных манипуляций, когда обществу навязываются откровенно лживые (как в Британии с Brexit) или конфронтационные (вроде языковой проблемы в Венгрии или исторических дискуссий в Польше) темы, выгодные части правящей "элиты" в тактическом плане, но безнадежно маргинальные в стратегическом. В результате храм либеральной демократии покрылся трещинами, в которых расцвел популизм, сдобренный изрядной дозой национализма. Объективный и честный анализ возникших проблем стал повсеместно подменяться политической целесообразностью.

Весьма показательным в этом плане является пример Китая.

Стремительное развитие этой страны, увеличившей с 1990 г. свой ВВП в 20 раз, так напугал США и ЕС, что в наши дни сдерживание КНР стало чуть ли не центральной задачей. При этом западные элиты обвиняют Китай в нечестной деловой практике, стремлении эксплуатировать беднейшие страны, реализовывать проекты, приводящие к существенной долговой зависимости государств-заемщиков. В то же время примеры, которые приводят критики Пекина, ограничиваются двумя или тремя случаями, возникшими в исключительных обстоятельствах, а десятки успешных проектов в странах, которые без Китая вообще не смогли бы привлечь хоть какие-нибудь инвестиции, замалчиваются.

Даже греки, не говоря уже о таких странах как Южный Судан или Маврикий, без тени смущения заявляют о спасительной руке Пекина, протянутой в период тяжелейшего экономического кризиса. И порт Пирей, теперь контролируемый КНР, никуда из Греции не делся. Цена, которую за него заплатили китайцы (18,6 млрд долл.), не может считаться низкой, так как его вообще никто не хотел покупать.

В Германии не разрешили китайской компании SGCC приобрести 20% акций одной из четырех компаний - регуляторов электрических сетей, но не видят никаких проблем в 100% собственности российских энергетических компаний в немецких предприятиях. Китай обвиняют в коррупции и краже технологических секретов, как будто на Западе брезгуют промышленным шпионажем, нет многомиллиардных патентных споров между Apple и Samsung, и не в ЕС семь лет продолжалось расследование коррупционных практик "Газпрома" на европейском рынке газа.

Избрание Си Цзиньпина пожизненным президентом КНР критикуется, а трансформация Турции из парламентской республики в очень близкую к автократии модели президентской - признается. Механизмы многостороннего международного взаимодействия через структуры ООН и ОБСЕ, которые доказали свою неэффективность как минимум в конфликтах в Грузии и в Украине, - это правильно, а основанная на двусторонних и многосторонних договорах политика Пекина со странами Европы, Южной Америки, Азии - это, по мнению Запада, "ползучая экспансия Китая", которую нужно остановить. Примеры можно продолжать.

Но вот появился Трамп. Человек, не имеющий ни соответствующего образования, ни опыта государственного управления, бизнесмен со сложной историей взлетов и падений, эпатажный шоумен, предсказуемо непредсказуемый и непоследовательный до состояния спонтанности стал президентом США - лидером свободного мира. Восемь лет неопределенности и нерешительности Обамы качнули маятник в другую сторону. Трамп решителен и намерен действовать без оглядки на условности. На домашней территории он немедленно развязал войну с ведущими СМИ, обвинил демократов во всех бедах мира, заявил о необходимости дружить с главным врагом - Россией, а за границей обрушился с критикой на НАТО и ЕС, вышел из многострадального соглашения по климату и крайне важных для сдерживания Китая переговоров о трансокеанских зонах свободной торговли. Проблему дисбаланса в торговле и огромного внешнего долга США можно решать разными способами. Трамп выбрал хирургию, причем с минимумом анестезии.

Хорошо, что такой политик, как Трамп, появился в США, где мудрейшие отцы-основатели так продумали государственное устройство, что в одиночку даже столь влиятельному человеку, как президент США, практически невозможно развалить страну и систему ее институтов. Что бы он ни делал, социология неизменно фиксирует 40% популярности - совсем неплохой показатель, как для неофита в политике. Правда же заключается в том, что экономика США растет вдвое быстрее, чем при Обаме, безработица (благодаря борьбе с эмигрантами и удачной налоговой реформе) находится на минимуме за десятилетия, а стиль "мачо", демонстрируемый в грозных твиттах то в адрес Северной Кореи, то Германии, то Ирана, очень нравится "настоящим американцам" Среднего Запада. Все это отличный контраст с нерешительностью демократов, которые за столько лет конфликта в Сирии так и не решились "врезать, как следует" по врагам Америки. Трамп сделал это дважды.

В рассуждениях о будущем мироустройстве, которое наступит "после Трампа", превалируют две точки зрения. Первая - основания американской демократии столь прочны, что даже Дональду-разрушителю не удастся обойти предохранительные меры, внедренные Конгрессом в законодательное поле, а трансатлантическое единство устоит под атаками Трампа и российских хакеров.

Действительно, даже несмотря на все могущество президента США и такие весьма спорные моменты, как обвинения в адрес специального прокурора Миллера в личной неприязни к Трампу, расследование о вмешательстве России в президентские выборы 2016 г. продолжается. После провальной встречи в Хельсинки Трамп вынужден был оправдываться и публично признавать свои "оговорки" (которых, конечно же, не было), оказавшись под огнем жесточайшей критики как демократов, так и республиканцев. ЕС и НАТО тоже устояли, хотя попытки причислить ЕС к числу "торговых врагов", а НАТО поставить в сложное положение, обвинив Черногорию в агрессивности, были весьма болезненными.

Однако есть и другая точка зрения. Слова и угрозы Трампа в адрес ближайших союзников во многих уголках мира воспринимаются всерьез. Правые и популисты считают, что у них появилась надежда. В результате ЕС и Британия осознали, что надеяться надо, прежде всего, на самих себя, и уже активно ищут новых союзников на Востоке, в частности, в лице Японии и Китая. Брюссель вынужден крепко задуматься над выборами в Европарламент в следующем году, как и о том, что делать с Орбаном. Китай вовсе не против воспользоваться вакуумом лидерства и занять открывающиеся ниши в Африке, Центральной Азии, Южной Америке, на Ближнем Востоке и в Центральной Европе. Лозунг "Америка прежде всего" звучит как квинтэссенция изоляционизма, что на руку Пекину. Китай уже играет ключевую роль в целом ряде стран Африки, потеснил Россию в Центральной Азии и укрепляет свои позиции в арабском мире.

Сильная сторона китайцев в том, что они не боятся работать в горячих точках и с бедными странами, не вмешиваясь, до поры до времени, в их внутренние и внешние конфликты. Однако по мере самоизоляции США и продвижения в реализации проектов "одного пояса и пути" Пекин неизбежно столкнется с необходимостью поддержания мира и обеспечения безопасности в зонах ключевых инвестиций. Именно этот фактор и беспокоит Запад прежде всего. Китай - не США, там вопросы идеологии и приоритетов решаются в ЦК КПК и единогласно.

Противостоять "китайскому мировому порядку" могут только США. Однако методами "твипломатии", угрозами и хаотическим взаимодействием с союзниками системный и последовательный Китай не сдержать. Россия разрушила ту часть миропорядка, которая касалась международной безопасности. США, учитывая жизненный опыт нынешнего президента, развязали торговые войны. Китай пытается предложить альтернативу, выступая в защиту процессов глобализации и против хаоса в международных отношениях. Тот факт, что Пекин придерживается концепции "активной обороны", не мешает КНР жестко отстаивать свои интересы в отношении Тайваня, Тибета и Южно-Китайского моря. Однако при этом Китай настаивает на том, что не собирается осуществлять ни военную, ни экономическую, ни идеологическую экспансию.

Так это или нет - вопрос доверия, а оно в условиях современной геополитики - в серьезном дефиците. Мир после Трампа будет жестче и прагматичнее, однако не следует ожидать, что он будет разрушен "до основания, а затем…". Трамп не революционер и, самое главное, он вряд ли имеет какой-то план. Для остальных вашингтонских дизайнеров важнее всего, чтобы в треугольнике США-Россия-Китай никакие из двух вершин не доминировали над третьей, Израиль был в безопасности, ЕС оставался на плаву, но не терял бдительности, а НАТО перешло на самоокупаемость. Однако ключевой вопрос современности - ценности или деньги - все еще остается открытым.