КОСОВСКАЯ ЗАПАДНЯ

Вот уже несколько дней в Косово продолжаются ожесточенные столкновения между сербским и албанским населением. На утро вчерашнего дня число погибших в результате межэтнического противостояния превысило 30 человек, ранены более 500. Инициаторами погромов выступили албанцы. Поводом для их первого нападения на сербов стала гибель трех подростков, утонувших в реке в районе Митровицы. Как рассказал четвертый, оставшийся в живых мальчик, детей преследовали сербы, которые и загнали их в реку.

Сотрудники миссии ООН в Косово с вечера четверга проводят срочную эвакуацию сербских семей и монахов из православных монастырей в разных частях Косово. В последние дни в крае сожжено 16 православных церквей и монастырей, многие из которых являлись памятниками средневековой византийской архитектуры.

Первая за все время присутствия миротворческих сил вспышка насилия в Косово, происшедшая на фоне продолжающейся террористической эскалации в Ираке, — еще одна козырная карта для тех, кто убежден, что международное принуждение не способно решить всех проблем. В ситуации с Косово у западных стран не было разногласий, подобных иракским — в операции против Белграда, в отправке миротворческих сил были заинтересованы практически все. Но не было и понимания того, что будет дальше в населенной албанцами провинции Сербии, каков будет ее статус… Запад решил ждать, как будто бы рассчитывая, что проблема рассосется сама собой…

Между тем необходимо было отдавать себе отчет в самом главном. Запад вмешался на этапе, когда этническая чистка албанцев, задуманная режимом Слободана Милошевича, уже осуществлялась. И вошел в Косово тогда, когда она уже была, по сути, осуществлена. Косовские сербы в большинстве своем отнюдь не были противниками этой чистки — и вряд ли можно обвинять в этом людей, десятилетиями живших в условиях конфронтации с соседями или в лучшем случае отчужденности от них, людей, которым официальная пропаганда десятилетиями внушала, что Косово — сербское, а они — форпост всего сербского в крае, где подавляющее большинство — албанцы. Косовские сербы никогда не были форпостом, зато они всегда были разменной монетой большой политики. Именно встречу с косовскими сербами, жаловавшимися на притеснения, Слободан Милошевич использовал для начала фактической ликвидации автономии Косово. Именно оставшиеся в Косово сербы были для Белграда наилучшим доказательством территориальной принадлежности края. Косовские сербы, изолированные в своих анклавах, оставались наиболее удобной мишенью для албанских радикалов. Более того — именно их присутствие и является питательным бульоном для частично утратившего свои позиции радикализма. Косовские албанцы в основном придерживаются умеренных взглядов — это доказало избрание Ибрагима Руговы президентом Косово и относительный успех его партии на выборах. Для того, чтобы считаться влиятельной политической силой, радикалам необходимо постоянно доказывать албанцам, что враг у ворот…

Примечательно, что Запад никогда не хотел осознавать того, что присутствие косовских сербов в крае — это шанс как для албанского, так и для сербского радикализма. Запад никогда не предлагал переселить сербов из Косово, никогда не предлагал помочь Белграду в этом переселении. Более того, Запад всегда активно содействовал процессу примирения сербов и албанцев и участию сербов в управлении краем, уверяя, что содействует национальной гармонизации в Косово. И будто не замечая, что даже примирение на уровне элит еще не означает появления терпимости на бытовом уровне, что достаточно самого незначительного инцидента, чтобы костер разгорелся. Запад постоянно оттягивал сроки разговора о будущем Косово — и это при том, что в самом крае нет политиков и, вероятно, тем более нет простых людей, кто согласился бы на возвращение Косово в Сербию, а в Сербии нет политиков и очень мало обычных людей, кто согласился бы с независимостью Косово или объединением края с Албанией. И это нежелание думать о будущем сыграло с западной миротворческой миссией злую шутку.

В международном праве есть два противоречащих друг другу постулата — о самоопределении нации и о территориальной целостности государства. Всякий раз в случаях, подобных косовскому, приходится делать выбор в пользу одного из этих постулатов. Возможно, Запад рассчитывал, что в Сербии усилятся демократические тенденции и тогда с новыми людьми — и с обновленным сербским обществом — можно будет провести переговоры о будущем Косово. Но приходится признать правоту убитого год назад премьер-министра Сербии Зорана Джинджича, предлагавшего решить косовскую проблему и определиться со статусом края как можно быстрее. Зоран Джинджич, возможно, отдавал себе отчет, что нерешенность косовской проблемы только усиливает позиции реваншистов по обе стороны границы Косово. И вот в результате последних парламентских выборов в Сербии прозападные демократы потерпели поражение, а к власти пришел сторонник «сербского пути» развития общества Воислав Коштуница, поддержанный социалистами Слободана Милошевича. Вряд ли Коштуница может стать для албанцев желанным партнером по переговорам — зато его успех мог быть расценен радикалами в Косово как возможность собственной победы над умеренными силами.

Западные политики по-разному мотивировали свое нежелание решать проблему статуса Косово. И нежеланием повредить сербским демократам. И опасениями, что вслед за Косово отделится и Черногория (хотя никто до сих пор не объяснил, в чем же тут трагедия, но Запад прилагал море усилий для того, чтобы до этого не дошло). И возможностью радикализации албанцев в соседних странах (хотя именно нерешенность косовской проблемы во многом предопределила албанское выступление в Македонии.) Но, собственно, никто никогда и не утверждал, что западные политики и военные — гении, способные предвидеть последствия всех своих действий. Управляют, как умеют…

Конечно, критиковать Запад каждый может. А что же местные, свои? А местные вынуждены править в условиях, когда поле для маневра значительно сужено. Ругова является президентом края, в котором нет избирателя, заинтересованного в федерации или конфедерации с Сербией. Люди старшего поколения хорошо помнят, что на лозунг мирных демонстраций «Косово — республика» Белград ответил танками, а молодежь вообще живет без Сербии. К тому же Сербия — это не сияющее Эльдорадо, манящее к себе гастарбайтеров, напротив — серб и албанец рискуют познакомиться в какой-нибудь германской закусочной за мытьем тарелок. То, что после визита к Милошевичу уже в момент, когда шла этническая чистка, Ругове (пытавшемуся воспрепятствовать выселению соотечественников) вообще удалось вернуться в большую политику и стать главой края (пускай и при условии сотрудничества с радикалами) — это вообще чудо. Коштуница, как и Джинджич до него, управляет страной, в которой население не готово отказаться от Косово. Добровольное признание его независимости — смерть для любого политика. Единственным человеком, который был способен признать независимость Косово и еще на какое-то время остаться у власти, был Слободан Милошевич — просто потому, что все бы видели, что он сделал это ради спасения сербов, и потому, что мог бы выдумать нового врага. Но Милошевич, как известно, в Гааге.

Поэтому для решения косовской проблемы необходима прежде всего воля международного сообщества. И понимание этим сообществом того, что независимость Косово и переселение оставшихся в крае сербов — неизбежны. Необходимо только обеспечить переселяющимся наилучшие условия и гарантировать Сербии и Косово гарантии безопасности — такие, как создание демилитаризованных зон на границе и твердое, конституционно оговоренное и подтвержденное великими державами обязательство Косово не присоединяться к Албании. Но в случае, когда такой воли международного сообщества не наблюдается, нельзя удивляться, что албанцы и сербы не договариваются. И нельзя удивляться, что жертвами отсутствующего решения становятся мирные люди — мы с вами для того и придуманы, чтобы отвечать за ошибки политиков…