Какую демократию выбирает Киргизия?

Политика на постсоветском пространстве никогда не бывает скучной. И если в Украине были в состоянии лишь дважды за полтора года провести выборы в парламент, то в Киргизии с 2003 года успели аж четыре раза изменить Основный Закон страны. И если правильно оформить заявку, то Киргизия теперь вполне может претендовать на место в Книге рекордов Гиннесcа.

Принятие новой конституции на референдуме может решить один из самых актуальных вопросов за последние годы. После референдума президент Киргизии Курманбек Бакиев распустил парламент. Тем не менее решение Бакиева не стало неожиданным для народных избранников. Подобное раз­витие событий еще летом прогнозировали большинство ведущих киргизских политологов. Ведь депутатский корпус за три года своей работы выступал постоянным, а часто и непримиримым оппонентом исполнительной власти.

Парламентские выборы, назначенные на 16 декабря, могут положить конец борьбе между исполнительной и законодательной ветвями власти. Следовательно, есть вероятность, что в Киргизии будет восстановлена стабильность. «Я неоднократно просил депутатов, — объяснил народу свое решение относительно роспуска Курманбек Бакиев, — перенести акценты с политической борьбы на создание хорошей законодательной базы для развития страны. Тем не менее зачастую парламент выбирал другие приоритеты, считая более важной борьбу за расширение своих полномочий». По словам президента, «вмешательство в работу других ветвей власти имело массовый и иногда недопустимый характер».

Сегодня Киргизия имеет имидж самого демократичного из государств Средней Азии. Однако оппозиция критикует Курманбека Бакиева за то, что он пытается возродить в нынешних условиях несколько модифицированный вариант правления бывшего тоталитарного президента. Конституционный референдум в Киргизии и будущие парламентские выборы воспринимаются оппозиционерами как перенесение системы управления экс-президента Акаева на новый уровень, когда президентские решения сразу же будет утверждать парламент, и оппозиция утратит значительную часть своего влияния на управление государством.

Очевидно, что конституционный референдум в Киргизии развязал руки Бакиеву. «После роспуска парламента этого созыва перевернута страница нашей истории, — подчеркнул президент Киргизии. — Мы идем вперед к реальной демократии, к настоящему народовластию. Мы идем к новому Киргизстану — развитой демократической стране с эффективной экономикой и высокими доходами граждан. И на этом пути сделан еще один очень важный шаг».

Впрочем, «политическое землетрясение», причиной которого стали итоги конституционного референдума, на парламенте не остановилось. В отставку пошел весь кабинет министров во главе с премьер-министром Алмазбеком Атамбаевым. Хотя, как указал помощник вице-премьер-министра Нур уулу Досбола, «это не добровольная отставка и не демарш, это норма, прописанная в конституции. Все министры и глава правительства будут работать с приставкой и.о., пока не будет избран новый парламент, который сформирует новый кабинет министров». Главными задачами для министров в этот период станет недопущение спекуляций во время парламентских выборов, контроль за ценами на муку, борьба с инфляцией, подготовка к отопительному сезону и контроль за посевными работами.

Отныне, после принятия новой конституции Киргизии и кодекса о выборах, парламент полностью будет избираться по партийным спискам, а партия-победитель получит право выдвигать кандидата на должность премьер-министра и формировать правительство. Если же ни одна из партий не сможет набрать большинство мест, президент имеет право лично поручить формирование правительства одной из партий.

Между тем глава Центра ОБСЕ в Бишкеке Маркус Мюллер заявил, что он «обеспокоен сообщениями о нарушениях во время референдума в Киргизстане по принятию новой конституции и кодекса о выборах». Посольство Соединенных Штатов в Киргизии также выразило обеспокоенность «сообщениями, заслуживающими доверия» о нарушении порядка голосования и подчеркнуло, что его проведение «не отвечало международным стандартам».

Конечно, не всем в Киргизии по вкусу возможность установления «управляемой демократии» по-бакиевски. Поэтому крупнейшие оппозиционные силы Киргизии объявили о своем объединении накануне парламентских выборов. Самые влиятельные оппозиционные партии «Ак-Шумкар» и «Ата-Мекен» готовы идти единым списком на досрочные пар­ламентские выборы. Ведь, по мнению киргизских экспертов, без объединения оппозиция не может рассчитывать на победу на будущих выборах. Стоит указать, что переговоры оппозиции относительно объединения ускорились после того, как на той неделе была создана мощная пропрезидентская партия «Ак Жол Киргизстан» («Светлый путь Киргизстана»), которая, по предварительным оценкам, может стать лидером на декабрьских выборах в парламент.

Киргизский референдум по изменению конституции в который раз подтвердил, что на постсоветском пространстве чудес напрасно ожидать, в том числе и в Киргизии. И что после успешной тюльпановой революции, которая в свою очередь была реакцией на паратоталитарное правление президента Аскара Акаева, в Киргизии происходит следующий виток развития на длинном пути к действительно демократическому правлению. В любом государстве (и прежде всего это хорошо видно на примере постсоветских стран) это развитие происходит зигзагоподобно, со значительными отклонениями влево и вправо от нужного курса — своеобразными политическими галсами. Действия социально-политических законов, влияющих на эти галсы, можно условно свести к двум осям координат. Первая ось — системная — дает нам метрику развития взаимодействия между ветвями власти, в данном случае — между парламентской и исполнительной, по шкале, которая измеряется от конфликта на уничтожение до, соответственно, конкуренции и кооперации. Это отвечает системным законам. Вторая ось соответствует системе распределения властных полномочий между ветвями власти.

Результатом такого сложения сил при нормальном состоянии вещей является постепенное (быстрое или медленное) продвижение к демократии. То есть к оптимальной структуризации ответственности ветвей власти и всех других властных институтов, которая и позволяет создать, а потом обеспечить эффективную работу демократического механизма. Который, собственно, можем наблюдать в странах развитой демократии.

Затем немалая драматизация событий относительно конституционного референдума в Киргизии в дальнейшем может означать, бесспорно, и движение к авторитарности или в худшем случае даже повторение попытки тоталитарного правления вроде правления Акаева. Тем не менее более вероятно компромиссное распределение властных полномочий между парламентом и президентом, поскольку парламент также представляет довольно мощные политические силы этой страны. В таком случае исполнительная власть больше будет заниматься не борьбой с парламентом, а механизмами управления государством. А парламент, утверждая законы, больше будет беспокоиться о тюнинге «властного автомобиля» и определении курса. Возможно, именно на этом витке развития политической системы страны властные ветви смогут четко определить свои возможности, и требования общества будут отвечать их полномочиям. Тогда киргизская демократия сдвинется с места.

Бесспорно, немалое влияние на развитие дальнейших событий будут иметь и уже имеют примеры, идущие из России и, возможно, из Украины. Ведь в этих странах развитие политической системы продвинулось намного дальше, хотя в несколько иных моделях, отличных друг от друга. К которой из этих моделей будет тяготеть Киргизия, станет понятно в ближайшие несколько месяцев.

Однако не исключено, что Курманбек Бакиев будет пытаться копировать российские «политические лекала», и результатом конституционного референдума станет значительное усиление роли президента и создание «ручного» парламента. К чему приводит сосредоточение в одних руках абсолютной власти, можем наглядно увидеть на опыте России времен президента Владимира Путина. Если же Бакиев будет стремится копировать путинский опыт, ничего хорошего из этого не получится. Ведь абсолютная власть развращает полностью. В таком случае в ближайшее время мы сможем увидеть «управляемую демократию», только в модифицированном киргизском варианте.