ЕВРОИНТЕГРАЦИЯ: ВИРТУАЛЬНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ, ПРЕДЛАГАЕМАЯ НАМ В ОЩУЩЕНИЕ

Через две недели, а точнее, к 15 августа, правительство, согласно распоряжению Президента от 4 июля с.г., должно представить проект плана действий Украина — Европейский Союз по созданию зоны свободной торговли между Украиной и ЕС и заключению европейского соглашения. Насколько нам известно, сей документ, объемом около сорока страниц, уже подготовлен МИДом и в настоящее время находится на согласовании в Кабинете министров. Согласно тому же распоряжению главы государства, до 20 августа внешнеполитическое ведомство должно обеспечить передачу указанного документа государствам—членам ЕС, Еврокомиссии и Генеральному секретариату Совета ЕС. Более того, МИД обязан принять меры относительно получения поддержки этих адресатов разработанного украинской стороной плана действий.

В свою очередь Евросоюз собирается в сентябре определиться с методологией разработки плана действий (ПД) относительно Украины, а сам документ принять если не в конце этого года, то не позднее приема в ЕС новых членов. Гюнтер Ферхойген, до недавнего времени занимавшийся вопросами расширения Евросоюза, а теперь отвечающий за отношения с государствами—соседями ЕС, призвал не откладывать принятие плана действий относительно Украины.

Но те, кто думает, что украинские и еэсовские чиновники корпят над проектами одного и того же документа, дабы их потом благополучно «поженить», глубоко заблуждаются. Ибо Европейский Союз собирается принимать документ не между Украиной и ЕС (как у нас часто мелькает в прессе), а свой собственный план относительно Украины. Другими словами, это будет не двухсторонний украино-еэсовский документ (по аналогии с Планом действий Украина — НАТО), а односторонний — евросоюзовский.

Впрочем, это можно понять, если внимательно вчитаться в текст мартовского Сообщения Еврокомиссии для Европейского Совета и Европарламента «Расширенная Европа — соседние страны: новая структура отношений с нашими восточными и южными соседями». В документе сказано, что национальные и/или региональные планы действий должны представлять собой политические документы, которые объединят существующие и будущие мероприятия, охватывающие всю сферу отношений ЕС с соседними странами. В ПД Евросоюз должен определить четкие цели и критерии оценки, которые пояснят странам-соседям, каких именно действий ожидает ЕС от своих партнеров для получения ими различных преимуществ в отношениях с Евросоюзом. Черным по белому в документе записано: «Новые преимущества должны предоставляться лишь для отображения продвижения, достигнутого странами-партнерами в проведении политической и экономической реформ. При отсутствии продвижения партнеры будут лишены таких возможностей». «По возможности» политические и экономические критерии будут разрабатываться «в тесном сотрудничестве» со странами-партнерами. А планы действий «по возможности» будут «обсуждаться» со странами, которых они касаются. После согласования ПД заменят собой общие стратегии и станут главными программными документами Союза в его отношениях с этими странами на среднесрочную перспективу.

Резонно возникает вопрос: а что же за план действий готовят тогда украинские чиновники? Кто его будет принимать, кто будет руководствоваться этим документом и для чего он нужен вообще?

Насколько нам удалось выяснить, основная цель его подготовки — дать понять европейцам, что было бы желательно для Украины увидеть в будущем плане действий, который подготовит Евросоюз. То есть украинская сторона старается работать «на опережение» и хотела бы на грядущем саммите Украина—ЕС в октябре услышать какую-то реакцию на свои предложения. Насколько они будут учтены, судить пока очень сложно, поскольку в настоящее время неизвестно, чем же собираются наполнить план действий сами европейцы. Однако стоит вспомнить, что в свое время Евросоюз не только отказался принять украинскую Стратегию интеграции в Европейский Союз, но и достаточно жестко ее раскритиковал.

Станут ли выполнять собственный ПД сами украинцы? Тоже сомнительно, поскольку план пока абсолютно виртуален: на сегодняшний день не только совершенно непонятно, откуда брать деньги на его реализацию (ведь бюджет на будущий год уже почти готов и будет вноситься в парламент в середине сентября), но неизвестно даже, какая сумма необходима, поскольку отсутствует методология подобных расчетов.

Честно говоря, складывается впечатление, что в создавшейся ситуации полной неопределенности относительно будущей модели отношений с ЕС часть украинского политикума и чиновничества, причастного к евроинтеграции, близка к состоянию фрустрации — в основном это горячие сторонники членства Украины в Европейском Союзе теряющие терпение от затянувшегося ожидания «обнадеживающего сигнала от ЕС».

Другая же часть, на словах поддерживающая евроинтеграцию, а на деле всячески ей препятствующая, пытается использовать ситуацию для того, чтобы «европейская перспектива» для Украины никогда не обрела реальные черты. Вспомним, например, об одном документе, родившемся минувшей весной в недрах АПУ и подписанном ее главой, в котором в преддверии Афинской евроконференции внешнеполитическому ведомству предписывалось в пух и прах разгромить мартовское Сообщение Еврокомиссии «Расширенная Европа». Коридоры Михайловской и Банковой не дают точного ответа: то ли МИД не очень спешил с демаршем, то ли сам главный евроинтегратор страны вмешался, но, слава Богу, в результате украинская реакция на европейский документ оказалась достаточно сдержанной и взвешенной. Афинская конференция прошла для нашей страны настолько успешно, что даже спустя месяц после нее Леонид Данилович продолжал питать иллюзии, рассчитывая после Ялтинского саммита в октябре заполучить ассоциированный статус. (Впрочем, возможно, его намеренно в этом убедили: ведь чем больше ожидания, тем горше затем разочарование, не так ли?)

За упомянутым документом последовали гневное (чтобы не сказать хамское) письмо британскому министру по европейским делам и требование к МИДу выслать посла Германии, подписанные малоизвестной Ассоциацией работников СМИ Украины, но сочиненные явно в другом месте. Откровенные «наезды» на посла Штюдеманна и его британского коллегу Бринкли едва не привели этим летом к громкому демаршу со стороны ЕС, который удалось предотвратить с большим трудом.

Хочется ошибиться, но интуиция подсказывает, что и на осень теми же (или оттуда же) затейниками заготавливаются палки для колес украинской евроинтеграции. К таковым, например, можно причислить идею послать европейцев с их планом действий подальше под предлогом того, что гордую украинскую сторону не устраивают односторонние планы, не предоставляющие к тому же Украине «европейской перспективы». Можно представить недоуменную реакцию и в Брюсселе, и во всех европейских столицах, и в большинстве столиц остальных соседей Евросоюза. Порадуются за нас и даже поаплодируют разве что в Минске и Москве.

Можно, конечно, демонстративно отказаться от евросоюзовского плана. Но, во-первых, с тем же успехом можно попытаться, например, выразить протест по поводу времени восхода и захода солнца — ЕС все равно примет свой план, будем мы с ним соглашаться по этому поводу или нет. А во-вторых, после подобных шагов останется возможность реализовывать свои интеграционные потенции разве что в еэпах да евразэсах.

Куда эффективнее и конструктивнее все же было бы принять участие в обсуждении ПД с Евросоюзом. Ведь кое-какой положительный опыт у нашей страны уже есть: например, когда ЕС готовил для Украины План действий в области юстиции и внутренних дел, украинской стороне удалось внести в него и свои предложения. То же самое и с готовящимся соглашением по реадмиссии: если вначале евросоюзовские чиновники предполагали, что за основу будет принят их проект, а украинская сторона внесет в него кое-какие правки, то после того, как украинцы предложили свой проект, европейцы таки взяли его на рассмотрение и в результате два документа были согласованы и приведены к одному. Почему бы не попытаться повторить успех и в случае с готовящимся планом действий?

Конечно, нельзя исключать, что мысли стать в гордую позу приходят в голову и крайне обиженным и разочарованным позицией ЕС искренним украинским евроинтеграторам. Но почему они так уверены, что принятые Евросоюзом документы, касающиеся стран-соседей, абсолютно не оставляют Украине европейской перспективы? Во-первых, никто пока не отменял многократно цитируемую в последнее время 49-ю статью договора об основании Европейского Союза, которая предусматривает, что любое европейское государство может подать заявку на вступление в ЕС. Перспективные кандидаты в члены Евросоюза должны соответствовать следующим критериям: демократия, верховенство права, права человека, уважение национальных меньшинств; реально работающая рыночная экономика, способная функционировать в сложных условиях конкуренции; способность взять на себя обязательства, связанные со вступлением в ЕС (имеется в виду практическое применение норм, правил и основных принципов ЕС).

Кроме того, «Расширенная Европа», которая так не нравится многим в Украине, также не исключает европейское будущее. «В некоторых случаях, — говорится в документе, — вопрос перспективного членства в ЕС уже решен. Например, для неевропейских стран—партнеров Средиземноморья вступление в ЕС исключается. Однако в других случаях, как, например, с европейскими странами, ясно заявившими о своем желании присоединиться к ЕС, вопрос остается открытым». Да, европейцы заявляют, что «Расширенную Европу» и вопросы членства необходимо рассматривать отдельно. Но, вспомним, что, например, в натовском MAP также четко сказано, что его выполнение отнюдь не гарантия членства, тем не менее все нынешние кандидаты в члены НАТО проходят через него и готовятся влиться в альянс.

И последний повод не терять оптимизм: на днях президент европейского Конвента Валери Жискар д’Эстен в письме на имя главы комитета Верховной Рады по вопросам евроинтеграции Бориса Тарасюка сообщил, что президиум Конвента конкретно отреагировал на соответствующее обращение комитета ВР и «теперь в п.2 ст. I-1 проекта Конституции ЕС сказано: «Союз открыт для всех европейских государств, уважающих его ценности и обязующихся совместно их продвигать». В письме также подчеркивается, что Украина может стать членом ЕС «при условии утверждения верховенства права, обеспечения свободы слова, прессы и других институтов гражданского общества».