Без победителя и побежденного

Это были лучшие президентские дебаты. По стандартам американской президентской кампании 2020 года, конечно. А стандарты хорошо известны: первый телевизионный поединок оказался примитивным боем без правил, после которого рекордные 77% американцев признали, что им было стыдно за такие дебаты. Вторые дебаты не состоялись вообще, потому что Трамп, который едва ли не ежедневно гордо заявляет, что получил иммунитет от COVID-19, отказался дебатировать виртуально, хотя история телевизионных дебатов в США началась с дуэли, на которой кандидаты — Ричард Никсон и Джон Кеннеди — находились в разных студиях и даже на разных побережьях Америки (один в Лос-Анджелесе, а другой в Нью-Йорке). И, кстати, это действительно были одни из тех нескольких дебатов, которые повлияли на траекторию выборов и, в итоге, на финальный результат голосования.

Насколько могут изменить ход кампании нынешние дебаты? Учитывая, что 47 миллионов американцев на момент дискуссии Байдена и Трампа в Теннесси уже проголосовали. Учитывая, что американцев, пока не определившихся за 12 дней до выборов, еще, наверное, никогда не было так мало — от силы 6%. Учитывая, что на данный момент гонки Байден демонстрирует более уверенное преимущество над Трампом, чем Хиллари Клинтон в 2016 году. Учитывая, что едва ли не впервые за много лет действующий президент, борющийся за переизбрание, имеет такой уровень отставания от своего оппонента. Учитывая, что социологи приняли во внимание основные недостатки прошлых президентских выборов и сейчас, по их же утверждениям, дают значительно более полную картинку. Учитывая, в конце концов, что большее значение для кампании традиционно имеют первые, а не финальные дебаты.

С учетом всех этих моментов не удивительно, что стратегия на дебатах, избранная в ходе кампании Трампа, состояла не в том, чтобы с их помощью самому подняться, а в том, чтобы опустить Байдена. Чтобы переключить все внимание на своего оппонента. Большой вызов для Трампа, привыкшего, чтобы весь свет софитов падал на него, а все новостные выпуски начинались и заканчивались сюжетами о великих деяниях нынешнего главы Белого дома. Да и как-то исторически так уже сложилось на американских выборах, что обычно атакует тот, кто бросает вызов действующему президенту, а последний защищается. На этих выборах, похоже, и здесь имеем дело с некоторым исключением.

Так или иначе, задача Трампа свелась к тому, чтобы дать кандидату от Демократической партии полноценную возможность запутаться в собственных «свидетельствах», не суметь сформулировать четкий ответ на поставленные вопросы в режиме двух минут, наконец, заставить бывшего вице-президента постоянно оправдываться и спровоцировать на ошибку, которая будет стоить ему электоральной поддержки. В частности, голосами избирателей в штатах, где будет решаться судьба этих выборов. Тем более что в некоторых из таких штатов, например во Флориде, кандидаты идут достаточно плотно в последних рейтингах, а финальные дебаты — это возможность прежде всего повысить, как любят говорить в США, избирательный энтузиазм. Поощрить тех, кто недостаточно уверен в выборе в пользу основного соперника, остаться дома, а в идеале — еще и откусить хотя бы крохотный кусочек ничейного электорального пирога.

Удалось ли в результате Трампу добиться того, чтобы Байден если не упал в глазах десятков миллионов зрителей, то хотя бы поскользнулся? Вряд ли. Выглядит так, что хотя Трамп и спровоцировал Байдена на определенные заявления, которые могли бы оказаться электорально вредными, но желаемый нокаут явно не состоялся. Возможно, потому, что не все линии нападения Трампа выглядели убедительно.

Эти линии не были новыми. Скорее, были четче очерченными. Во-первых, это атака на Байдена, который, в отличие от Трампа, является типичным политиком с 47-летней карьерой, представителем того самого «вашингтонского болота», которое его нынешний президент так настойчиво обещал и в дальнейшем обещает осушить. Вопрос ребром, задаваемый в этом контексте Трампом, достаточно понятен и местами даже логичен: если за столько лет при власти в целом и восемь лет в вице-президентском кресле Байден не сделал всего того, что он сегодня обещает как кандидат, то где гарантия, что он это сделает как президент? Трамп прекрасно понимает, что одна из главных причин, почему за него голосовали в 2016 году, это то, что он как раз не является карьерным политиком и может бросать вызов вашингтонской политической машине. Или «вашингтонскому болоту», как кому больше нравится. Недаром и на дебатах он позволял себе возмутительные ремарки наподобие: «Только разговоры у этих политиков, ничего больше». Байден в ответ на подобные высказывания всегда может напомнить, что в администрации Обамы—Байдена президентом был все же не он.

Вторая линия нападения, которую кампания Трампа в который раз обострила в последние недели, — это линия международных бизнес-связей представителей семьи Байдена, прежде всего его сына Хантера на примере Украины и Китая. На днях Трамп назвал семью Байдена «уголовным предприятием». На этих дебатах, учитывая, очевидно, уроки персонализированных и грубых атак Трампа в ходе первого телевизионного общения, после которых Байден только увеличил свой отрыв, нынешний президент не позволял себе таких характеристик. Но все же не отказался от возможности назвать Байдена «коррумпированным». Расчет кампании Трампа считывается очень легко: превратить загадочно найденный лептоп с якобы электронными письмами Хантера Байдена в компромат уровня мейлов Хиллари Клинтон. Если бы эти письма оказались аутентичными, то Джо Байдена можно было бы подловить на очевидном конфликте интересов, щедро приправленном лукавством: в одном из опубликованных писем представитель компании «Бурисма», некто Вадим Пожарский, благодарит Хантера за то, что познакомил со своим отцом, вице-президентом США Джо Байденом. Если это письмо аутентичное и такое знакомство действительно имело место, это противоречит постоянным уверениям Байдена, что он никогда не обсуждал со своим сыном его зарубежные бизнес-дела.

Некоторые американские обозреватели считают, что Байдену не следовало первым упоминать Руди Джулиани, да еще и называть его «российской пешкой», которому скармливают информацию сомнительного происхождения. Хотя, по моему мнению, сделав это первым, Байден тем самым продемонстрировал, что не боится разговоров на эту тему, и если Трамп хочет об этом поговорить, у него есть что на это ответить. В частности, если когда-то у кого-то и были большие проблемы с Украиной, то это у Трампа. А все американские члены правительства, свидетельствовавшие на слушаниях по импичменту в Конгрессе, мол, подтвердили: трудоустройство Хантера Байдена не оказало влияния на американскую политику в отношении Украины, проводимую Джо Байденом. Оснований считать, что работа Хантера Байдена на «Бурисму» повлияла на повестку дня вице-президента Байдена, действительно нет. Но сказать, что эта работа не поднимала антикоррупционный месседж Байдена в Украине, тоже было бы некорректно.

Проблема для Трампа на дебатах, с точки зрения этой линии нападения, заключалась в том, что, апеллируя к электронным сообщениям Хантера, опубликованным в газете The New York Post (не путать с The New York Times) и перепечатанным в консервативных, близких к его администрации медиа, он апеллировал к тем, кто следит за сагой Хантера Байдена на полосах подобных изданий, поскольку мейнстрим-медиа эту историю не подхватили. А следят за этой сагой представители его электоральной базы, которые и так нацелены голосовать за Трампа. Это важный момент, поскольку демонстрирует: Трамп до последнего остается невероятно преданным своему электорату. Он, создается впечатление, даже не пытается расширить поддержку среди избирателей, которые все еще не определились или не уверены в своем выборе в пользу Байдена. Трамп как был, так и остается президентом своих избирателей, а не президентом всей Америки, что всячески хочет сделать Байден, акцентируя внимание именно на том, что станет американским президентом, а не президентом от «красных» или «голубых» штатов.

А значит, намерения Трампа превратить эти выборы в референдум о доверии к семье Байдена могут разве что сработать на повышение того же избирательного энтузиазма среди его электората. Согласитесь, если за 47 лет политической карьеры Байдена самый большой компромат, который удалось собрать на него, — это притянутая за уши история с Хантером, то это, скорее, должно было бы убедить избирателей голосовать за Байдена, а не отзывать свой голос за него.

И если уж говорить о намерениях превратить выборы в референдум, то значительно более перспективной в этом плане выглядит явная попытка кампании Байдена превратить эти выборы в референдум о COVID-19 — едва ли не самом уязвимом вопросе для Дональда Трампа, продолжающего озвучивать сверхоптимистичные оценки о сроках преодоления пандемии и появления вакцины (едва ли не через несколько недель). Своей собственной болезнью он еще больше привлек внимание к этой теме. Из-за своего иногда легкомысленного и безответственного отношения к пандемии и невозможности просчитать риски — существенного недостатка для любого президента, Трамп начал терять голоса избирателей преклонного возраста. Это важно, потому что старшие избиратели голосуют активнее, чем в целом избиратели по стране, а также многие из них живут в ключевых для финального результата голосования штатах.

В ближайшие дни мы увидим, как повлияли эти дебаты на траекторию избирательной кампании. При этом надо помнить, что обычно эффект от дебатов очень неустойчив. Пока же за 12 дней до выборов мы можем констатировать только то, что, несмотря на очевидное преимущество в рейтингах бывшего вице-президента, Байден все еще может проиграть, а Трамп все еще может выиграть.