ВОЕННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ АНТИТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ОПЕРАЦИИ

Deja vue… Снова Афганистан и снова война…

До боли знакомые выгоревшие и запыленные пейзажи, с которыми, казалось, навсегда расстался когда мой самолёт, горбатый Ил-76тд, в два этажа набитый «заменщиками» и отпускниками ограниченного контингента, томительно долго, по спирали — остерегаясь американских «Стингеров» в руках душманов — набирал безопасную высоту над Кабулом, чтобы уйти на Ташкент, домой.

Правда, теперь не Советская армия «упреждает» американцев, а американцы и их союзники воюют за своё будущее, которое они хотели бы видеть хотя бы не худшим, чем было до 11 сентября. У них нет особого выбора. Их противники назвали Америку средоточием всеобщего зла и объявили войну не только США как государству, они объявили войну американской политике в мире и американским ценностям.

США, поддержанные союзниками, приняли вызов, и война началась. Война необычная — самая мощная в мире коалиция государств воюет не с государством, а со специфическим явлением, названным международным терроризмом, и с теми, кто ему способствует. У этого явления не много явно выраженных военных объектов, по которым можно нанести удар. Поэтому и конечная цель военных действий — не уничтожение объектов, не капитуляция какого-то государства, а уничтожение явления, которое далеко не ограничивается Афганистаном.

Однако у их противников немало средств для борьбы, в том числе и вооруженной, которые рассредоточены по всему миру. Так что Афганистан — это только начало, первый этап. Будет и второй, конца которому сейчас не видно, наверное, никому.

Первый этап: УНИЧТОЖЕНИЕ ГНЕЗДА

Афганистан

Министр иностранных дел Украины господин А.Зленко по случаю начала военной фазы антитеррористической операции боевыми действиями в Афганистане заявил: «Нужно прилагать все усилия для того, чтобы как можно скорее выйти из военной акции и перейти к чисто дипломатическим мерам, экономическим и гуманитарным методам выхода из этого мирового кризиса».

Наш министр, видимо, хорошо помнит уроки советской оккупации этой бедной, раздираемой межэтническими конфликтами, но гордой страны. Наверное, он понимает, что традиционными военными средствами победить терроризм и восстановить мир и спокойствие в Афганистане будет по ряду причин нелегко, а успешно оккупировать — невозможно.

В Афганистане воевать нелегко, прежде всего из-за специфических условий рельефа и климата, в которых американцам и европейцам просто очень трудно жить, а тем более воевать. Большую часть страны занимает высокогорный хребет Гиндукуш. Источников воды, особенно летом, очень мало, широко распространены такие болезни, как гепатит, тиф, малярия, холера, амебиаз и прочие, к которым у местных выработался иммунитет; имеют место резкие суточные колебания температуры, пылевые бури и т.д.

Незначительное количество дорог, крутые склоны ущелий и пещеры в горах, ограждённые высокими стенами дома и подземные водоходы-керизы в долинах делают местность идеальной для засад и диверсионных действий.

Основные отличия горного рельефа Афганистана по сравнению с тем европейским, который нам знаком, состоят в том, что, попросту говоря, обороняться там намного легче, а наступать — намного труднее. Однажды в военной академии слушателям пришлось моделировать при помощи стандартных компьютерных моделей оборонительный бой мотострелкового батальона в горах.

По стандартным расчетам, он мог сдержать наступление усиленной бригады (силой раз в 5—6 больше).

В общем, там легче организовывать засады, сбивать летающие объекты, перерезать маршруты выдвижения войск и снабжения (особенно с помощью мин), уходить от огня артиллерии и от преследования.

Факторов и условий, которые там тяжелее, на ум приходит намного больше:

— трудно маневрировать и совершать марши даже относительно небольшим контингентом войск — больше усиленного батальона;

— на большой высоте из-за недостатка кислорода в воздухе снижается мощность двигателей боевых и транспортных машин;

— тяжелая боевая техника типа танков, самоходной артиллерии, инженерных машин может двигаться только вдоль немногих дорог, и, соответственно, возможности усиления пехоты очень ограничены. «Царица полей» в горах очень часто напоминает скорее вьючного осла, когда на себе солдаты тащат не только обычное стрелковое оружие, но и крупнокалиберные пулемёты, огнеметы, переносные установки ПТУР (для поражения противника за укрытиями) и даже минометы. Плюс несколько боекомплектов боеприпасов, а также кучу всякого оборудования — прицелов, радиостанций и т.п, не считая воды, продовольствия и медикаментов;

— нелегко «накрыть» огнем артиллерии цели, расположенные на склонах гор из-за значительных превышений и «мертвых зон»;

— если кто-то из «своих» попал в окружение, засаду или требуется эвакуация раненых, то совершить маневр, подбросить подкрепления или эвакуировать пострадавших вовремя часто почти невозможно;

— труднее обычного ремонтировать поврежденную технику, ориентироваться на местности, поддерживать устойчивую связь и многое другое. И т.д.

Видимо, именно такие условия определили то обстоятельство, что в афганской войне наиболее уважаемыми специальностями у советских войск были не танкисты и летчики-истребители, как в Великую отечественную войну, а саперы, пилоты вертолетов всех типов, лётчики транспортной и штурмовой авиации, разведчики, военные врачи и, наверное, снайперы.

А успешная оккупация Афганистана невозможна прежде всего из-за его специфической особенности — очень слабой основы государственности этой страны, север которой населён преимущественно таджиками, узбеками, хазарейцами и некоторыми другими народами, а центр и юг — пуштунами (около 50% населения страны), большая часть которых проживает в соседнем Пакистане. Численность населения и отдельных групп никто толком не знает (оценки колеблются в пределах 15—25 млн. чел.). Граница между Афганистаном и Пакистаном (линия Дюранда), проведенная в ходе развала колониальных владений Британской империи, существует только на карте. Пуштуны её не признают и традиционно мигрируют из страны в страну в зависимости от обстановки. Так что потенциальному завоевателю, как правило, приходится взваливать на себя весь груз бюрократического и прочего управления государством, при этом «неблагодарные» местные жители стараются оккупантов побыстрее выгнать.

Центральная власть в Кабуле может контролировать столицу и крупные населённые пункты, но не страну целиком. За последние 30 лет, в течение которых межплеменные войны прерывались только на период борьбы с советскими «шурави», до предела обострились отношения между пуштунами, составляющими основу движения «Талибан» и остальными, сосредоточенными преимущественно под знамёнами Северного альянса.

Кроме того, нельзя не учитывать свободолюбивой ментальности афганцев, даже из числа потенциальных союзников коалиции, которые уже сейчас заявляют о неприемлемости никакого иностранного военного присутствия. Да и тот факт, что населяют Афганистан мусульмане, а пришельцы в основном христиане, означает, что любой мало-мальский конфликт будет угрожать эскалацией враждебности к оккупантам ещё и на религиозной почве.

Испечь при помощи внешней военной силы такой «тройной» слоеный пирог с Севера на Юг — «непуштуны» Афганистана — пуштуны Афганистана — пуштуны Пакистана, — т.е. силой примирить все племена в новом «постталибанском» Афганистане после всего, что уже произошло и произойдёт ещё, вряд ли кому удастся. Для этого нужно использовать другие, «невоенные» средства.

В свое время советские войска одержали немало тактических побед в борьбе с мусульманами-моджахедами, но потерпели стратегическое поражение прежде всего потому, что пытались военными средствами, оккупацией решить «невоенные» проблемы. Приблизительно так же, как и американцы во Вьетнаме, которые тогда перепутали участие в гражданской войне с борьбой против коммунизма.

«Талибан» и его гости

Движение «Талибан» по своему национальному составу состоит в основном из пуштунов. Костяк руководства «Талибана» составляют бывшие студенты медресе из лагерей афганских беженцев в Пакистане (талиб — означает студент). Движение возникло, появилось в Афганистане в 1994 г., захватило власть в 1996 г. и до последнего времени успешно держалось за нее при непосредственном участии военной разведки Пакистана.

В основу идеологии движения положено радикальное понимание Ислама его руководителями, которое, в частности, выразилось в том, что все мужчины обязаны носить бороды, а женщины — ходить в парандже, не работать и после восьми лет не ходить в школу. За супружескую измену, гомосексуализм, наличие радиоприемника без соответствующего разрешения, проповедование другой религии, кроме Ислама, и многие другие подобные грехи полагается смертная казнь. Строго запрещался даже совместный прием пищи мужчин с женщинами. К наркотикам отношение более терпимое.

Победу «Талибану» принесла не только военная поддержка со стороны Пакистана, который, естественно, был заинтересован и в стабилизации, и в контроле над Афганистаном, не только финансовая поддержка от «сочувствующих» из Саудовской Аравии и некоторых других исламских государств, и не только около 500 воинственных добровольцев из арабских стран, но и усталость самих афганцев от вооруженных междоусобиц, которые раздирали страну после ухода советских войск. Поэтому многие полевые командиры решили встать под его знамена. Исключение составили в основном формирования, состоящие из узбеков и таджиков, которые до последнего времени удерживали за собой около 10% территории на северо-востоке Афганистана — Северный альянс.

Военный потенциал «Талибана» до начала операции представлен в таблице 1.

Возникает вопрос, а откуда там взялся почти мистический Усама бин Ладен (известен также под именами Принц, Эмир, Муджахид Шайях, Хадж, Директор) и лагеря террористов? И почему «Талибан» так упорно отказывается с ними расстаться?

Усама бин Ладен, которого считают вдохновителем и организатором не только терактов 11 сентября, но и более ранних — попытки взрыва Международного торгового центра в Нью-Йорке в 1993 году, взрывы посольств США в Танзании и Кении в 1998 г., взрыв американского эсминца «Коул» в Йемене осенью 2000 года и некоторых других, впервые попал в Афганистан после оккупации страны Советским Союзом в 1979 г. Он отправился туда сражаться против советских войск вместе с душманами (моджахедами). Кроме участия в боевых операциях, он оказывал им и финансовую поддержку. Там же, из моджахедов и других своих сторонников он создал террористическую организацию «Аль-Каида» (Основа). Вернувшись домой после вывода советских войск бин Ладен работал в семейной фирме, но в 1991 году ему пришлось уехать из Саудовской Аравии из-за конфликта с властями по вопросу присутствия американских войск. С этого времени он занимается только борьбой против США.

После изгнания бин Ладена из Судана в 1996 г., он, очевидно, воспользовался старым знакомством с лидером «Талибана» муллой Мухаммадом Омаром и вместе со своей «Аль-Каидой» перебрался в Афганистан. Считается, что бин Ладен оказывал «Талибану» значительную финансовую и военную поддержку. В частности, организацию и осуществление за два дня до терактов 11 сентября убийства Ахмад Шаха Масуда, чрезвычайно авторитетного военного лидера Северного альянса, которого уважали и друзья, и противники, тоже считают делом рук бин Ладена.

В 1996 г. он призвал всех мусульман убивать американских военнослужащих в Саудовской Аравии, а в 1998 г. он призвал всех мусульман убивать и гражданских лиц США. В том же году он заявил, что выделяет на войну против США 300 млн. долларов.

К этому времени в Афганистане уже полным ходом шла подготовка террористов в 12 лагерях, в основном расположенных в горах вблизи Кабула, Кандагара и Джелалабада.

С 1996 г., времени появления бин Ладена в Афганистане, через лагеря прошло около 15—20 тыс. человек из почти 50 стран, включая такие отдаленные, как, например, Колумбия.

Они обычно изучали в лагерях стрельбу из всех видов стрелкового оружия, подрывное дело (включая изготовление бомб из тротила и пластической взрывчатки), ведение разведки различными способами и прочие типичные диверсионные навыки. Отдельные лагеря имели специализацию, например, по уничтожению воздушных целей, по изготовлению ядов и способам отравления, по подрыву зданий и даже по угону самолетов.

Вся подготовка террористов в лагерях, конечно же, сопровождалась усиленным изучением Корана, а также идеологической и морально-психологической обработкой.

Коалиция

Состав антитеррористической коалиции (дальше — коалиции) можно условно разделить на три основные группы. Это США, их союзники по военной операции — отдельные страны НАТО (Великобритания, Испания, Германия, Италия, Канада, Турция и Франция, т.е. те, которые обязались выделить войска), Австралия и Северный альянс, а также партнеры — около 40 стран, которые тем или иным способом помогают, но непосредственного участия в боевых действиях принимать, очевидно, не будут. К последним, кстати, относятся и Украина, и Россия, а также ряд мусульманских стран — Иордания, Оман, Пакистан, Турция, Филиппины, новые независимые государства Средней Азии и др.

Интересно, думал ли Президент США Буш во время своей предвыборной кампании, когда обещал проводить более жесткую политику по отношению к России и с трудом мог вспомнить фамилию руководителя Пакистана, что ему меньше чем через год после выборов придётся фактически вести эти страны в бой на стороне Америки? (Табл. 2).

Характерными особенностями данной коалиции в условиях Афганистана является то, что США в ней играют доминирующую роль только в вопросах планирования и нанесения огневого поражения (ударами ракет и авиации). Здесь с ними почти на равных могут действовать только британцы, и то, не потому, что британцы сильнее, скажем, французов, а потому, что из всех военных союзников США британцы пользуются наибольшим доверием — только им американцы доверяют такие ноу-хау, как крылатые ракеты «Томагавк», входящие в число основных средств огневого поражения.

При проведении сухопутных операций роль США уже будет явно ниже — основную нагрузку будет нести пехота Северного альянса, а при проведении специальных операций упор, очевидно, будет сделан не только (а может, и не столько) на элитные американские отряды Delta Forse, SEALS и рейнджеров, но и на опытных и хорошо знающих особенности местного театра военных действий спецназовцев Британии, Франции и других стран. Американцы пока еще недостаточно сильны в части знания языков, местных обычаев и особенностей боя в горах вообще. Для «адаптации» им потребуется ещё несколько месяцев. А если боевые действия выйдут за пределы Афганистана, куда-нибудь в каменистую пустыню или джунгли, то тогда роль США в сухопутной составляющей наверняка возрастет.

Ну а партнеры, конечно, помогут, чем смогут: кто воздушные коридоры предоставит, кто инфраструктуру, кто деньги, кто врачей, а кто информацию или тайные связи.

Боевые действия
в Афганистане
и возможный характер их развития

Итак, в воскресенье 7 октября 2001 года началась первая война США и НАТО «сотоварищи» в XXI веке. По объектам противовоздушной обороны и пунктам управления ударили крылатые ракеты Tomahawk воздушного и морского базирования с американских и британских крейсеров и подводных лодок. Тяжелые бомбардировщики B1, B2 и B52, а также самолеты палубной авиации сбросили управляемые и неуправляемые бомбы на военные объекты правящего в Афганистане движения «Талибан», которое не согласилось с требованиями выдать Усаму бин Ладена и прикрыть сеть его лагерей по подготовке террористов.

На многих бомбах и ракетах американцы писали памятные надписи «N.Y.P.D.» и «N.Y.F.D.» в память о погибших полицейских и пожарных Нью-Йорка. На бомбометание приходилось летать как никогда долго. Ещё не было такого, чтобы экипаж бомбардировщика провёл в кабине 44 часа полета с военно-воздушной базы в США Waitman в штате Миссури, чтобы отбомбиться над Афганистаном и сесть на острове Диего Гарсия. Да и летчики палубной авиации впервые летают на выполнение боевых задач за тысячу километров от авианосцев.

Oперация началась как бы «параллельным способом». Т.е., самолёты и крылатые ракеты полетели к цели, когда сухопутная группировка только формировалась. Она продолжает формироваться и сейчас. Хотя на земле в Афганистане есть уже и американские с британскими спецназовцы, выполняющие задачи разведки и целеуказания, и (по неподтвержденным данным) российские советники в Панджшерском ущелье, готовящиеся в рядах Северного альянса штурмовать Кабул.

Уже через три дня после бомбежек было объявлено о завоевании господства в воздухе, и командиры эскадрилий палубной авиации стали, кажется, больше беспокоиться о получении молодыми летчиками необходимого опыта, нежели о том, чтобы были поражены цели, которых осталось совсем немного.

В общем, приближается к концу первая неделя войны, авиация всё ещё бомбит места дислокации талибанских частей, Северный альянс застыл в раздумьях о том, что ему делать раньше — выгонять «Талибан» и потом договариваться о распределении власти или наоборот, а коалиция ускоренно подтягивает к Афганистану сухопутные формирования, снимая войска из Косово, Боснии и из дому (заменяя их резервистами).

Слушая военные сводки, невольно задаешься мыслью — а что на этот раз? Всего лишь очередная война в Афганистане или всё-таки начало нормализации этой многострадальной страны?

Пока что эта война не особенно выходит за рамки уставных канонов и не имеет явных отличий от шаблона операций против Ирака в 1991 году или против Сербии в 1999 году. Всё то же начало с завоевания господства в воздухе: авиационная и космическая разведки перед нанесением ракетно-бомбовых ударов, прежде всего по средствам противовоздушной обороны, командным пунктам и аэродромам. Затем доразведка (что поразили, а что нет), уточнение данных и снова воздушные удары.

Однако поскольку бомбить в Афганистане особенно нечего, то очень скоро можно ожидать начала активных действий сухопутных войск, прежде всего сил специальных операций. Торопиться заставит и приближающаяся зима, которая сделает наземные операции в горах почти невозможными уже где-то с середины ноября и до конца марта.

Применение больших контингентов сухопутных войск США и их западных союзников пока, видимо, не планируется, хотя в будущем и не исключается. Неясной остается и степень готовности основных сил спецназа коалиции. Возможно, что во избежание недостаточно подготовленных наземных действий, чреватых ощутимыми потерями, будет на некоторое время произведён перенос основных усилий с поражения объектов в Кабуле, Кандагаре и других значительных административных центров на непосредственную авиационную поддержку наступающих сил Северного альянса и перешедших к ним частей бывших талибов.

При этом ближайший акцент наверняка будет делаться на быстрейшем выводе из строя системы управления «Талибана» — поражении или уничтожении руководства движения, военных штабов, высшего военного командования, средств связи — и нейтрализацию служб безопасности. Быстрейшая дезорганизация «Талибана» позволит значительно снизить сопротивление (можно ожидать, что будет и немало перебежчиков) и, соответственно, снизить потери.

Другой основной задачей, очевидно, будет фактический захват и оккупация основных административных центров и узлов инфраструктуры. Это тоже необходимо сделать до наступления зимы, чтобы противник зимовал в пещерах, а свои войска, будь то лишь Северный альянс или он же вместе с войсками союзников, в относительно комфортных условиях.

Маловероятно, чтобы «Талибан» решил держаться за города, памятуя о советском опыте, когда лишь около трети войск могли вести маневренные боевые действия, в то время как большинство сил было связано охраной уязвимых объектов и коммуникаций. В данном случае силы «Талибана», сосредоточенные в городах, в отличие от советских войск, будут ещё и гораздо более легкой мишенью для авиации, чем если бы они укрылись в ущельях.

Но долго в горах без связи с внешним миром не просидишь. А внешним миром для «Талибана» может быть только Пакистан. Однако не в нынешнем качестве с враждебным «Талибану» руководством, а как донор оружия, боеприпасов и прочих необходимых для партизан вещей. Значит, оставляя города и уходя в горы, талибы будут делать всё, чтобы дестабилизировать Пакистан.

Поэтому силы коалиции, занимая города, при этом будут продолжать наносить чувствительные ракетно-бомбовые удары по выявленным группам сопротивления (если такие будут проявлять активность). Будет также сделано всё возможное для максимального закрытия для талибов афганско-пакистанской границы.

Одновременно будет объявлена амнистия раскаявшимся талибам, а для выявления нераскаявшихся начнутся зачистки в населенных пунктах. При этом решающее значение для успеха всей операции в Афганистане будет иметь выдержка наступающих сил коалиции, их способность привлечь на свою сторону большинство населения сразу, с первых контактов. Для этого будут предприниматься максимально возможные меры по исключению потерь среди мирного населения, а также по налаживанию снабжения населения продуктами, медикаментами и предметами первой необходимости

Разведка зимой будет продолжаться максимально активно — насколько позволят сложившиеся условия, с тем чтобы с наступлением весны попытаться добить остатки все ещё сопротивляющегося противника.

Среди возможных особенностей нынешней операции, очевидно, следует ожидать, во-первых, существенного снижения роли так называемого «фактора CNN», когда журналистские репортажи из района боевых действий велись весьма открыто, активно и в реальном масштабе времени, что вызывало чрезмерную скованность у командиров всех уровней из-за возможных политических последствий или неадекватной реакции населения США. Такое здесь вряд ли возможно, поскольку речь идёт о борьбе с террористами, собирающимися мстить, где только можно, а также потому, что с учетом настроений значительной части мусульманских стран, которые войну «не приветствуют», имеет прямой смысл не выпячивать роль американцев, а, скорее наоборот, — всячески подчеркивать решающую роль в борьбе против «Талибана» самих афганцев.

Кроме того, элементарные требования безопасности предполагают необходимость максимальной скрытности ради достижения внезапности. А просто заполнять эфир, чтобы в том числе передавать и ложные сообщения, пока без толку — у населения Афганистана практически нет ни радиоприемников, ни телевизоров. Американцы сами начали сбрасывать для афганцев одноволновые приемники с механическим приводом питания, чтобы те могли слушать хотя бы команду SOLO — группу информационной борьбы воздушного базирования.

Во-вторых, особые условия, видимо, заставят членов коалиции, прежде всего США, решительнее применять нестандартные способы действий и неизвестные доселе технологии. Это могут быть и новые боеприпасы для разрушения укреплений и пещер в горах, и какие-либо «несмертельные» технологии, которые могли бы обеспечить, например, минимизацию потерь среди гражданского населения, и новые средства защиты, транспортировки и поражения личного состава и т.п.

В целом же, если не случится ничего экстраординарного, то можно ожидать, что войска коалиции будут стремиться на первом этапе — в максимально короткие сроки устранить от власти движение «Талибан» и способствовать установлению в Афганистане власти дружественного (или хотя бы не враждебного) правительства, а в дальнейшем — подавить остатки вооруженного сопротивления и создать условия для стабилизации и постепенного улучшения внутренней ситуации в стране.

Второй этап: уничтожение птенцов
и кормушек

Премьер-министр Великобритании Тони Блэр уже заявил: «Первая фаза операции фокусируется на Афганистане и уничтожении террористической сети Усамы бин Ладена. Её основу составляют нынешние боевые действия. Но будет и вторая фаза, во время которой мы определим, какие действия предпринять для того, чтобы покончить с международным терроризмом во всех его различных формах».

Восьмого октября США и Великобритания уведомили Совет Безопасности ООН в том, какие причины лежат в основе решения о нанесении военных ударов по Афганистану, а также о том, что они «оставляют за собой право нанести удар по другим странам в ходе борьбы против терроризма».

То есть, «плохим парням» поступил четкий сигнал о том, что с ними церемониться не собираются и будут их «мочить» везде, где только их застанет второй этап антитеррористической операции.

Уже сейчас есть все основания утверждать, что эта вторая фаза не будет когда-то, в будущем, а идет уже сейчас. Объявлены «черные» списки террористических организаций — определен перечень из 28 террористических групп, среди которых особо выделено шесть связанных с бин Ладеном: Аль-Каида, Исламское движение Узбекистана, Египетский исламский Джихад, Гамая-аль-Исламия из Египта, Харакат ул-Муджахидин из Пакистана и Абу Сайяф из Филиппин.

Есть уже и ряд вариантов «проработки» тех государств, которые к ним слишком тепло относятся. Всем уже понятно, особенно на примере «Талибана», что ни о каком компромиссе речь не идёт — или с террористами, или против них. А если попытаешься где-то отсидеться, то в случае возникновения осложнений решать твои проблемы никто уже за тебя не будет.

В таких условиях некоторые руководители мусульманских стран, которым не нравятся партизаны-террористы, использующие лозунги Ислама, сами предлагают сотрудничество, как, например, руководство Филиппин. Там найдены следы сотрудничества между местной организацией Абу Сайяф и бин Ладеном. И предложено Соединенным Штатам воспользоваться в случае необходимости воздушным пространством и двумя военными базами — авиационной и морской.

Руководство Палестины само отвергло терроризм как способ достижения национальных интересов и даже применило полицию против сочувствующих бин Ладену, который продолжает грозить напастями Америке, Великобритании и их союзникам.

Но остаются страны, которые не торопятся с осуждением терактов против США и настойчиво обвиняют самих американцев в государственном терроризме. При этом отметая всяческие намеки на свою возможную к террористам причастность или свою вину за их появление и существование. Среди таких стран больше всего «намеков» слышно в сторону Ирака.

Так что скрытый пока второй этап может в любой момент стать открытым, не дожидаясь окончания первого. Судя по тому, что среди возможных «кандидатов» на пристальное внимание со стороны антитеррористической коалиции есть не только международные террористические организации, но и отдельные государства, подозреваемые в пособничестве терроризму, можно уже сейчас предположить, что военные действия в той или иной форме Афганистаном не ограничатся. Стремясь не только наказать террористов, но и покончить с таким чрезвычайно опасным явлением, как спонсируемый государством терроризм, США и их союзники допускают возможность длительной военной кампании. Эта кампания, вероятно, будет состоять из череды масштабных (и не очень) применений военной силы или угроз её применения. Военная сила у них есть, компактная, мобильная, высокопрофессиональная (прямо как по нашим программам реформировали).

Когда, как и чем это закончится, сейчас сказать трудно. Американцам террористы дали всерьёз понять, как сильно они их ненавидят — сильнее смерти. У американцев нет выхода кроме как победить или умереть как государство и нация или уйти в полную самоизоляцию, что в принципе то же самое. Будем надеяться, у них хватит силы, выдержки и мудрости победить терроризм и стать сильнее.