Украинская безопасность: от деклараций к гарантиям

На этой неделе мир празднует двадцатую годовщину падения Берлинской стены. Был разрушен овеществленный в бетоне один из самых ярких символов раздела Европы на Восток и Запад. Потом была поразительно мирная бархатная революция в Чехии, а перед этим — победное шествие польской «Солидарности», которое потрясло Европу. И Украина, поднявшаяся с колен: I съезд Руха в сентябре 89-го, выступление Куроня и его знаменитое «без свободной Украины не может быть свободной Польши». Потом Цепь единения от Львова до Киева, которой полмиллиона украинцев, взявшись за руки, показали свое стремление к независимости и единству. Коммунизм рушился по всей Центральной и Восточной Европе. Рождалась новая эпоха. Рождалась надежда на новый справедливый международный строй.

Почему я начал с этой ностальгии? Потому что сегодня надежда серьезно подорвана и грозит окончательно разрушиться. Сегодня между Востоком и Западом строится новая стена, которую наглядно видим в виде очередей, а зачастую и хамства возле консульств стран ЕС или на границе выезда из «серой зоны». Еще не санитарный пояс, которым себя опоясывает Европа, но уже близко к этому. Пример, возможно, не самый приятный, но четко демонстрирующий, что дверь Европы перед Украиной закрылась.

Двадцатую годовщину падения Союза праздновать вряд ли будут. А зря. Именно развал коммунистической империи стал гарантией необратимости в процессе получения свободы. Сам факт возникновения Украины как независимого демократического государства на границе цивилизаций исторического Запада и Востока в 1991 году стал определяющим фактором дезинтеграции СССР, одним из основных результатов и вместе с тем гарантий завершения глобального противостояния «Восток—Запад», двойного разделения Европы, распространения идеалов свободы и демократии.

На подходе еще один юбилей, не менее важный для мира как символ завершения холодной войны. Пятнадцать лет назад, 5 декабря 1994 года, в Будапеште был подписан меморандум, согласно которому Украина фактически стала безъядерным государством. Добровольный отказ Украинского государства от ядерного оружия, унаследованного от бывшей Советской империи, и присоединение к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) стали не только окончательной точкой в холодной войне, но и важным шагом человечества на пути борьбы с распространением ядерного оружия вплоть до полного ядерного разоружения.

Украина таким образом получила формальные (как выяснилось, фиктивные) гарантии безопасности, а мир увидел прецедент добровольной ядерной демилитаризации, примерно такой, которую недавно президент США Барак Обама объявил приоритетом мировой политики. Украина, конечно, приветствует возвращение этой идеи в международную политику, но следует напомнить, что мир больше доверяет действенному выполнению уже взятых обязательств, чем эффектным декларациям намерений. Поэтому, если Америка желает «закрепить достигнутое в Европе при условии перенесения мирового внимания на проблемы Великого Ближнего Востока и вообще Азии» (см. статью В.Горбулина и А.Литвиненко в предыдущем номере «ЗН»), нужно показать действенность вышеупомянутого «гарантирования безопасности».

Ведь Будапештский меморандум отнюдь не предусматривал, что российская власть объявит Севастополь «исконно русским городом», а моряки их ЧФ будут возить по украинским улицам свои ракеты в контексте общей стилистики поведения, присущей, скорее, оккупантам, чем временным арендаторам.

Более того, страны-гаранты обязывались, в частности, «воздерживаться от экономического давления, направленного на то, чтобы подчинить своим собственным интересам осуществление Украиной прав, присущих ее суверенитету, и таким образом получить какие-либо преимущества». Не был ли январский газовый конфликт таким экономическим давлением?

Хотя, говоря о лицемерии международной политики, можно, с другой стороны, спросить: что Украина сделала для того, чтобы использовать возможности Будапештского меморандума? Ведь МИД Украины давно мог инициировать создание рабочей группы Украины и стран-гарантов хотя бы на уровне экспертов, которые бы мониторили ситуацию в смысле угроз, предусмотренных меморандумом. До сих пор даже на уровне предложений не выработан механизм ответственности стран-гарантов за нарушение своих обязательств и действий в ответ на такое нарушение других стран-гарантов, тем более если угроза исходит именно из деятельности такой страны-гаранта.

Ситуация, сложившаяся сейчас вокруг Украины, откровенно сигнализирует: ее безопасность, детерминированная внешним фактором, оказалась под прямой угрозой.

Но угроза, возникшая перед нами, не является исключительно нашей проблемой, она в свою очередь создает предпосылки вакуума безопасности в Центральной Европе и Европе в целом.

Нынешний кризис евроатлантизма как глобального противовеса авторитаризму и переход к полицентричности и регионализму порождает опасность возврата к характерной для довоенной и межвоенной Европы модели биполярного геополитического равновесия между Россией и странами «старой Европы». В такой модели нет, в частности, места для Украины как субъекта международных отношений, а странам Восточной Европы в целом отводятся второстепенные и подчиненные позиции. В таких условиях перед Европой может возникнуть соблазн вывести токсичные проблемы безопасности со своей территории в очерченную «серую зону» — как пытаются выводить токсичные кредиты в отдельный банк для повышения доверия к другим банкам.

Убежден, что это — стратегическая ошибка всех архитекторов, думающих о конструкции европейской безопасности. Безопасность Украины (даже технологическая — вспомните Чернобыль) является проблемой всей Европы. Пока нет высокой разницы потенциалов, высокого напряжения между Россией и Западом, «серая зона» функционирует как изолятор. Но как только напряжение превышает критическое, происходит короткое замыкание. Как следствие — летит вся система.

Реальность современных геополитических процессов, а именно их непредсказуемость, появление новых центров влияния, партнерской (как и конкурентной) матриц, быстрая смена базовых приоритетов, и в результате — неустойчивое равновесие, должны рассматриваться как сигналы критической нестабильности, последствия которой, согласно историческому опыту, могут разворачиваться неуправляемо и в неожиданных направлениях.

Особенно теперь, когда курс на подчинение Украины стал ключевым для полноценного восстановления имперской идентичности России в глазах ее правящей элиты и не исключает применения силы против нее как суверенного государства. Этому способствуют также внутреннее противостояние и хаос в системе политической власти Украины. Совокупность приведенных факторов превращает Украину в слабое звено системы международной безопасности.

Политическая перезагрузка, которую предложил Обама, к сожалению, в России многими воспринимается как признак слабости Запада и поощряет ее к наращиванию влияния, прежде всего в Восточной Европе. Исторический опыт учит: если эта стилистика не будет кардинально изменена, то, как уже сказано, перезагрузка закончится перезарядкой.

В нынешних условиях слабое звено коллективной безопасности может играть роль провоцирующего фактора нарушения неустойчивого равновесия в любую сторону. В рассматриваемом контексте наличие и действенность критериев безопасности ХХІ в. фокусируется как раз на том, предоставит ли международное сообщество гарантии безопасности Украинскому государству, учитывая его нынешние реалии. После российско-грузинской войны 2008 г. возможное расчленение Украины или ее подчинение России будет иметь тектонические последствия для системы международной безопасности, которые могут перейти в цепь непредсказуемых и неурегулированных конфликтов и противостояний как на локальном, так и на межгосударственном уровнях.

Разумеется, проблемы безопасности в нормальной стране должны были бы решать власти, и только власти, ведь их уполномочили на это избиратели. Но надеяться, что украинское руководство в ближайшие полгода в водовороте внутриполитической борьбы хотя бы заметит эти тревожные тенденции, не приходится.

Какой выход?

В ситуации, когда правительство боится или не хочет действовать, интеллектуалы, общественные авторитеты, небезразличные политики должны взять на себя решимость очертить проблему, предложить выход, и посредством благосклонного к Украине общественного мнения на Западе (как говорят опросы) давить на западные правительства, ведь они тоже «боятся» своих избирателей.

А эти избиратели, по свидетельству юбилейных празднований, как и мы, ностальгируют по определенности. Тогда Запад всеми возможными политическими, экономическими и общественными средствами давал сигнал посткоммунистическому Востоку — полякам, чехам, эстонцам и т.д.: «Мы вас поддерживаем, мы вас ждем, мы с вами». И это порождало движение навстречу, консолидировало общества Восточной и Центральной Европы вокруг высокой и понятной цели. Консолидация же эта однозначно детерминировала и власть, и оппозицию. Ясность и однозначность гарантировали продуктивный результат.

И именно этой ясности не хватает сейчас Украине. Более того, отсутствие этой однозначности (что никоим образом не снимает ответственности с отечественных властей) усугубляет украинские расщепление и хаос.

Мы уже сделали первый маленький шаг. Проблема прямой силовой угрозы государственному суверенитету Украины со стороны России нашла свое озвучение в сентябрьском обращении интеллигенции «к парламентам и народам мира» и имела резонанс в стране и за ее пределами. Проявление авторитетной, четко консолидированной, а заодно аргументированной и взвешенной украинской точки зрения, сразу же воспринимается как позиция, то есть как то, чего от Украины ожидают другие.

На очереди следующий шаг — созыв авторитетной международной конференции по вопросам безопасности, предложенный в упомянутой статье В.Горбулиным и А.Литвиненко. В самом деле, 5 декабря, в годовщину подписания Будапештского меморандума, вполне уместно инициировать такое мероприятие.

Считаю, что миссия конференции должна заключаться в новом осмыслении безопасности; в постановке и определении ключевых вопросов о критериях безопасности в современном мире в контексте непредсказуемых последствий глобализации: кризисы, изменения мировых приоритетов и лидеров, ослабление евроатлантической системы, быстрые изменения геополитических диспозиций и принципов. Бесспорно, гарантии внешней незыблемости границ и уважение к суверенитету стран составляют основу современной системы безопасности. Беспокойство — особенно в случае с Украиной — вызывает действенность механизмов обеспечения этой системы.

Если хаос в Украине не прекратится, если она и впредь будет оставаться незащищенной на внешней арене и будет продолжать молчать, то критерии безопасности (или согласие других стран на отсутствие гарантий безопасности для Украины) будут согласованы без ее участия. Если Украина претендует хотя бы на какую-то независимую политику, то этот аргумент делает проведение конференции безальтернативной потребностью.

Конференция, учитывая стоящие перед ней задачи, будет открыта для участия в ней известных в мире интеллектуалов, общественных деятелей, бывших и действующих политиков, дипломатов, деятелей культуры.

Мессидж конференции будет прямой апелляцией к правительствам и благосклонному к нам общественному мнению стран евроатлантической коалиции. Он будет направлен и к украинскому обществу, и к украинским властям. Общество должно знать, что есть интеллектуалы, общественные деятели и политики, которые, несмотря на хаос, думают о безопасности страны и ищут выход. А власти должны получить четкий сигнал, что они не выполняют свою базовую функцию — функцию защиты.

Таким образом, предназначение конференции — послужить инструментом осмысления актуальных принципов безопасности, ведь авторитетность ее участников будет импульсом для обществ, а значит, и правительств демократических стран.

Конечной целью неправительственного форума может стать, например, созыв межгосударственной конференции, которая конституирует внешние гарантии безопасности Украины, возможно, в более широком контексте и стран Центрально-Восточной Европы. По итогам могут быть приняты также двусторонние (например, с КНР) или региональные и межгосударственные соглашения. Сказанное ни в коем случае не означает, что указанные предложения являются альтернативой вероятному вступлению Украины в трансформируемое НАТО.

Считаю, что проведение международного форума по вопросам безопасности станет серьезным побудительным фактором повышения внимания к статусу внешних гарантий Украины, которые предоставлены ей де-юре ядерными странами в связи с присоединением к ДНЯО и зафиксированы в Будапештском меморандуме в 1994 году.

Эта конференция придаст законности в глазах международного сообщества требованиям Украины повысить статус внешних гарантий ее безопасности до уровня юридического договора. Это может стать официальной позицией Украины, с которой она будет идти на Глобальный форум по ядерной безопасности, который состоится в мае 2010 года, и/или предложением для остальных участников ДНЯО о внесении соответствующего изменения в ДНЯО согласно статье 8-й Договора. В свою очередь Украина, в случае принятия указанного требования, обяжется принимать активное участие во всех аспектах деятельности в сфере ядерной безопасности и ядерного разоружения под эгидой ООН, что, в свою очередь, в частности, учитывая нынешние интересы США в этой сфере, принесет Украине новые стратегически важные позиции в деле безопасности.

Пример действенных гарантий Украине как государству, обладающему ракетными технологиями и отказавшемуся от ядерного оружия, может стать сигналом для стран, обладающих потенциальными возможностями разработки собственного ядерного оружия, ради гарантирования своей безопасности эти возможности не рассматривать. И наоборот.