О превратностях стратегического партнерства

Радикальные трансформации в современной геополитике далеко не редкость. Трудно сказать, что именно служит их катализатором - экономические интересы или стремление сохранить власть любой ценой, или же, что скорее всего, и то и другое.

Но на наших глазах сплошь и рядом бывший еще вчера безобидным популизм повсеместно превращается в самую что ни на есть агрессивную форму национального эгоизма, а вполне рациональные политики начинают принимать решения, необъяснимые с точки зрения логики.

Среди наших близких и дальних соседей подобные трансформации наблюдаются в Венгрии и Польше, поддержка Украины сочетается с иррациональным стремлением еще больше усилить зависимость от российского газа в Германии, а президент Чехии Земан уже вторую каденцию души не чает в агрессивной России.

Однако наиболее удивительные и стремительные изменения произошли с нашим стратегическим партнером Турцией.

К счастью, Анкара все еще придерживается четкой позиции по вопросу непризнания аннексии Крыма и прилагает определенные усилия по блокировке транспортного сообщения с полуостровом (хотя турецкие корабли как ходили, так и продолжают ходить, нарушая не только украинские законы, но и предписания собственного правительства). Но семь личных встреч и двенадцать телефонных разговоров между Путиным и Эрдоганом только в течение прошлого года не прошли даром: строительство первой нитки "Турецкого потока" завершается, и, кроме того, как стало известно недавно из российских источников, Анкара дала согласие на реализацию на своей территории второй нитки этого газопровода.

Обитателей Бештепе - президентского дворца в респектабельном районе турецкой столицы - трудно обвинить в отсутствии расчета. Опытный политик Эрдоган не единожды обходил самые сложные препятствия на пути к практически единоличной власти, которая ждет его после президентских выборов 2019 г. Стремление сохранить и приумножить власть (причем в форме, удобной правящей Партии справедливости и развития, а не США или ЕС) лежит в основе динамичного потепления турецко-российских отношений, наступившего после "ледникового периода" первой половины 2016-го.

Оттепель настолько стремительная, что ныне впору говорить о достижении температуры кипения, столь тесна и горяча оказалась дружба с Путиным. 4 млн российских туристов, возврат торговых преференций и турецких рабочих на стройки РФ, поставки С-400 - все это еще можно хоть как-то объяснить экономическими дивидендами в первом случае и желанием насолить США во втором.

Однако ситуация с "Турецким потоком" выходит за границы рациональной логики и требует объяснений. Ведь Турция - стратегический партнер, с которым Украина не только установила беспрецедентный уровень открытости границ, которые можно пересекать даже по внутренним документам, но и строит сотрудничество в области чувствительных проектов в ОПК, рассчитывает на политическую поддержку в противостоянии с Россией. И вот что выясняется, если детальнее разобраться в этом вопросе.

Когда три года назад Путин остановил "Южный поток" и предложил заменить его "Турецким", речь первоначально шла о четырех нитках мощностью в 62 млрд кубометров, что больше "Северного потока-2". Правда, достаточно быстро выяснилось, что подобный объем является неподъемным ни с точки зрения затрат на строительство инфраструктуры, ни в контексте переформатирования рынков: на юге Европы столько газа просто некому продавать.

Тогда мощность планируемой "трубы" была уменьшена вдвое - до двух ниток общим объемом в 31 млрд кубометров, из которых одна предназначалась как бы Турции, другая - как бы Греции и Италии. Следует признать, что турки сразу предупредили своего стратегического партнера - Украину, что одну нитку - в Турцию - они строить согласятся, так как считают прямой маршрут из РФ в ТР более надежным, чем транзит через Украину, Румынию и Болгарию.

Тот факт, что прямые поставки являются не более, а менее надежными хотя бы потому, что в РФ нет ни резервных хранилищ, ни возможности поставок альтернативного газа (и то и другое есть в Украине и частично в Румынии), действия не возымел. И все потому, что Россия пообещала с 2015-го (!) скидки на газ в объеме 10,25%. Крайне любопытно и показательно, что по состоянию на сегодняшний день Турция подала на Россию в арбитраж по поводу этой скидки, которая так и не была предоставлена.

Но это не судебное разбирательство, поскольку упомянутая скидка не была зафиксирована в соглашениях, и причина этого проста - Россия прямо по ходу поменяла условия и потребовала документальной фиксации (на бумаге) не только скидки, обещанной Россией, но и полноправного участия Турции в строительстве обеих ниток газопровода. На тот момент Турция отказалась. Более того, в прошлом году пять турецких компаний-импортеров российского газа по "Балканскому" маршруту, то есть через Украину, подали на "Газпром" в суд в связи с несправедливыми, по их мнению, ценами на газ. Решение по этому иску ожидается в следующем году.

И вот наступил 2018-й. К этому времени построен уже подводный участок до турецких территориальных вод первой нитки газопровода, получено разрешение на работы в исключительной морской зоне ТР и начаты работы по строительству наземной инфраструктуры по приему российского газа. Ожидается, что уже в следующем году первый газ по "Турецкому потоку" достигнет берегов Турции. Это ожидаемое развитие событий.

Но вот 19 января источники в "Газпроме" сообщили о получении разрешения от Турции на строительство и второй нитки газопровода, которая должна выйти к границе Греции в 2019 г. Более того, якобы укладка подводного участка обеих ниток велась параллельно, то есть так, как будто Россия никогда и не сомневалась в согласии Турции на реализацию всего проекта в целом. И это притом, что ЕС четко и однозначно заявил об отсутствии поддержки этого проекта и о том, что никаких усилий по его реализации на территории ЕС (а ведь там, в первую очередь в Греции, еще нужно строить соответствующую инфраструктуру) предпринимать не собирается.

"Газпром" уже объявил о рекордном объеме запланированных инвестиций на 2018 г. в объеме 1,2 трлн руб., и, по мнению финансовых аналитиков, он их найдет, если только санкции в отношении РФ не будут ужесточены.

Однако Турция не ограничилась выдачей "Газпрому" необходимых разрешений. Правительство ТР приняло постановление, согласно которому предоставлены существенные налоговые льготы для работ, которые будут выполняться в рамках строительства "Турецкого потока". Компании, работающие при реализации проекта в исключительной экономической зоне Турции в Черном море, а также на платформах, будут освобождены от налогов, а проектные работы и юридические услуги - от НДС. Налоговые и таможенные льготы распространят на транспортные средства, в том числе суда, а также на поставки труб, других материалов, оборудования и запасных частей.

Следует отметить, что в Турции налоги - это святое. Их отмена является крайне редким решением, которое принимается на политическом уровне. И важно понять, что за алхимия такая стала причиной очень спорного решения, грозящего серьезными последствиями для Украины.

Одна из причин, по не бесспорному мнению некоторых аналитиков, заключается в том, что Россия и Турция оказались очень тесно связанными проблемой Сирии. Период демонстративного трехстороннего взаимодействия Россия-Иран-Турция закончился, когда в конце прошлого года Путин объявил о "победе" над террористами и о сворачивании операции в Сирии. Однако для Турции ситуация выглядела совершенно иначе.

Как и было ясно с самого начала, интересы РФ и ТР в Сирии совершенно разные. Для Анкары важно устранить от власти Башара Асада, которого поддерживает Москва, а также не допустить образования автономии сирийских курдов вдоль турецко-сирийской границы. В регионе Африна создаются самые неожиданные коалиции из дюжины различных группировок, действующих кто при поддержке США, кто - России, кто - Турции. Так вот, по сбитому недавно боевиками российскому Су-25, как предполагают специалисты, стреляли именно протурецкие боевики, что, однако, не вызвало прогнозируемой реакции Москвы, которая нуждается в Анкаре для реализации своих энергетических планов.

Считается, что для Турции вторая нитка "Турецкого потока" является удобным инструментом давления на РФ, который не требует затрат (разве что только освобождение от налогов), но позволяет получить некую свободу действий в политически важном для Эрдогана регионе на севере Сирии при молчаливой позиции Москвы.

Вторая причина резкого изменения позиции Турции - экономическая. Пример Германии, упорно поддерживающей "Северный поток-2", строительство которого превратит ФРГ в крупнейший европейский газовый хаб, вдохновляет правительство Турции. Анкара также стремится превратить свою страну в мощного транзитера энергоресурсов и, возможно, площадку для торговли азербайджанским, иранским, иракским и российским газом. Отказ от "Балканского маршрута" ослабит возможности Турции по сглаживанию пиковых нагрузок, которые в зимний период бывают весьма ощутимыми, учитывая, что практически вся электрогенерация осуществляется на газе. Однако запуск ТАНАП, который ожидается уже в конце этого года, должен минимизировать возможные неудобства.

Кроме того, по имеющейся информации, турецкие импортеры не собираются полностью отказаться от транзита российского (и не только) газа через Украину, просто сократить его в 3,5 раза. Неясно, правда, возможно ли технологически обеспечить транзит столь несущественных объемов газа (до 3,5 млрд кубометров вместо 14 млрд) и будет ли такой транзит экономически оправданным. Во всяком случае, контракт "Газпрома" с турецкой компанией "Боташ" на такой транзит действует до 2021 г., и так же, как и в случае с европейскими потребителями, он подписывался без участия Украины.

Совершенно очевидно, что поддержка Турцией второй нитки "Турецкого потока", если это найдет свое подтверждение в официальных договоренностях ТР с Москвой, станет серьезным ударом для Украины и еще больше сблизит Турцию и РФ в политической плоскости. Серьезное обострение отношений Турции с США и ЕС, находящихся на самом низком уровне за последние 15 лет, на фоне непропорционального сближения с Россией вряд ли являются просто внешнеполитическими маневрами. Похоже, что Турция начинает выстраивать стратегические отношения с врагами наших друзей.