НАШЕ ОБЩЕСТВО БОЛЬНО «СОЦИАЛЬНОЙ ШИЗОФРЕНИЕЙ»

- Насколько правомочна аналогия с психиатрией при оценке массового сознания в нашей стране?

- Если при психопатологии (психическом заболевании) механизмы социальной адаптации нарушаются у одного отдельно взятого человека, то в основе социального безумия может лежать нарушение этих механизмов у целых социальных групп. Причем, социальное безумие - это не метафора. Речь идет о реальной общественной патологии, которую мы называем социопатией, обусловленной тем, что изменения в обществе происходят много быстрее, чем к ним успевает приспосабливаться большинство населения. Зачастую бывает так, что старые приспособительные механизмы еще сохранились, но условий, в которых они выработались, уже нет. Объект адаптации исчез, а адаптивные механизмы продолжают работать.

- Вхолостую?

- Точнее, не давая позитивного эффекта. Отсюда аналогия с раздвоением личности, «социальной шизофренией» как феноменом одновременного существования личности и общества в двух непересекающихся ценностно-нормативных мирах. Именно естественное стремление людей с вполне сохранными адаптивными механизмами приспособиться к неопределенной и неустойчивой системе норм и ценностей переходного общества и вызывает ощущение хаотической импульсивной активности, напоминающей чем-то поведение душевнобольного.

- Кстати, душевнобольные даже с одинаковой патологией не похожи друг на друга - сказываются индивидуальные личностные различия. Наше общество тоже болеет по-своему?

- Изучая социальные патологии, в каждом конкретном случае необходимо различать общие социопатии, специфические для данного общества. Первые проявляются везде, где кардинально меняются условия жизни людей, резко снижается материальное благосостояние. Специфические же социопатии нашего общества, как показали наши совместные исследования с социологом Н.Паниной, по-своему уникальны и связаны с его причудливой историей, в которой остаточные явления перезрелого феодализма и недозрелого капитализма тесно переплелись с опытом затянувшегося строительства и скоротечного развала социализма.

- И во что это вылилось?

- У нас в переходный период наблюдается неэквивалентный социальный обмен, имеющий далеко идущие социально-психологические последствия. Большинство начинает получать от общества меньше реального вклада (в отличие от стабильного социума, где действует закон эквивалентного обмена), а меньшинство - больше. В итоге это приводит к изменению доминирующего типа конформного поведения. Если для стабильных условий характерен конформизм, проявляющийся в некритическом подчинении меньшинства большинству, то в нынешних условиях социальной ломки более распространен противоположный тип конформного поведения, иногда большинство некритически воспринимает позицию меньшинства. Причем, это меньшинство, состоящее в основном из коррумпированного чиновничества и представителей криминального бизнеса, реагирует на тотальную аномию (отсутствие норм) активным игнорированием формальных законов, использованием их неопределенности для извлечения максимальной личной и клановой выгоды. Ему по-своему начинает подражать «проигравшее большинство» - пассивным пренебрежением законами и тотальным недоверием к основным социально-политическим структурам и институтам. В обществе наблюдается массовое нигилистическое отношение к закону как регулятивной основе взаимоотношений между государством и его гражданами.

- В Украине, как и в других посткоммунистических странах, либералов-рыночников часто обвиняют в том, что своими реформами они уничтожают систему социальной защиты населения, являвшуюся одним из компонентов социалистического государства. И граждане остаются беззащитными перед суровыми жизненными реалиями переходного периода...

- Не ввязываясь в обсуждение, насколько эффективной и справедливой была система социальной защиты населения в тоталитарном обществе, замечу лишь, что и посттоталитарное создало систему социальной защиты. Правда, извращенную, что, впрочем, закономерно, поскольку возникла она в изломанном социуме переходного периода. В противовес всеобщей социальной незащищенности, характерной для обанкротившегося государства, возник суррогативный механизм самозащиты граждан от недееспособности государственной системы. Суть его в замене правового принципа организации демократического общества - «все равны перед законом», на конвенциональный принцип - «все равны перед беззаконием». Исходя из него, граждане, полагающие, что страной правит мафия, считают своим «гражданским долгом» противостоять ей - не платить налоги, за квартиру, вывозить товары за пределы Украины в нарушение таможенных правил... Возникает феномен «социальной защищенности от государства», неспособного защитить граждан с помощью неэффективных, противоречивых и неподкрепленных институционально законодательных актов.

- В одной из своих научных работ вы пишете, что в нестабильном социуме происходит деформация структуры социального пространства-времени. Что имеется в виду?

- Деформируется его субъективное восприятие. В результате деактуализации ценностей происходит нарушение баланса прошлого, настоящего и будущего. В стабильном обществе ценность настоящего является основной общественно-психологической опорой социальной организации - доминируют актуальные проблемы, заботы, радости, страхи и т.п. В переходном настоящее утрачивает самоценность, поскольку выполняет лишь некую вспомогательную функцию «переходника» между тем обществом, которое утрачено, и тем, которое должно быть. В результате такого рода деактуализации ценностей, временной баланс нарушается. Одной из форм дисбаланса является доминанта будущего. Это характерно при переходе общества к организации, основанной на господстве радикальных идеологий, обещающих ускоренный прогресс и всеобщее процветание после окончательной победы над другими враждебными идеологиями и политическими силами.

- Что, кстати, обещали, идя к власти, большевики и национал-социалисты.

- Да, такая деактуализация ценностей способствовала установлению и коммунистических, и фашистских режимов. В условиях же посткоммунистического общества проявляется иная форма временного дисбаланса - доминирование прошлого. Оно приобретает на фоне глубокого социально-экономического кризиса то обаяние, которого ему явно не хватало, когда оно само было настоящим. Рождается образ «светлого прошлого».

- Да, но почему отдельно взятые люди так быстро забывают, как в свое время они мечтали избавиться от тотального контроля государства, контролировавшего буквально все и вся? И почему этих людей так много?

- В условиях длительного периода государственного патернализма, являвшегося одним из коммунистических фетишей, сформировался базисный тип личности, неспособной принимать на себя ответственность не только за общество, в котором живет, но и за собственную жизнь в этом обществе. Да, преобразования последних лет освободили общество от тоталитаризма. Но одновременно и его членов от «прожиточного минимума», который гарантировался государством каждому конформно настроенному гражданину в обмен на его безропотное послушание и идеологическую лояльность. В процессе перестройки этот «общественный договор» начал нарушаться. Гражданам было позволено критически относиться к партии и государству. А последние перестали считать своей обязанностью опекать взрослых граждан (впрочем, и несовершеннолетних тоже). Однако не все из бывших советских людей способны приспособиться к плюралистическим нормам общежития, требующим напряжения адаптивных ресурсов. Кроме того, как это почти всегда бывает во время социальных преобразований, массы получили совсем не то, на что рассчитывали: пока что вместо рыночных реформ в основном идет разграбление государственной экономики. В результате конформно-потребительские установки рядовых граждан трансформировались в массовое недовольство, пессимистические настроения и, в конечном счете, в политическую апатию, которая пришла на смену первому всплеску энтузиазма, связанного с освобождением от тоталитарной идеологии.

- В развитых странах основной социальной базой рыночной экономики и политической демократии является средний класс, составляющий преобладающую часть общества и заинтересованный в экономической свободе и социальной стабильности. В какой степени он уже сформировался в Украине?

- Как показали социологические исследования, подавляющее большинство жителей Украины, определяя свое место в социальной иерархии, отводят себе место на нижних ступенях «статусной лестницы». В нашей стране, в лучшем случае, существует так называемый «низкий средний класс». А наиболее стабильная социальная база либеральной общественной модели - «высокий средний класс» - представлен лишь двумя процентами опрошенных, определивших свою социальную позицию как «немного выше средней». Менее одного процента населения относят себя к категории «богатых», тогда как наиболее крупные группы «бедняков» и «середняков» примерно равны по численности. Общество как бы расколото на две социальные категории, а следовательно расколотым, двойственным является его сознание, общественное мнение.

- Ну, и каковы же перспективы политических и экономических преобразований в этих условиях?

- Большинство населения Украины, судя по опросам общественного мнения, на декларативном уровне остается приверженным основным демократическим ценностям. Однако в глубинных пластах массового сознания сохраняются и воспроизводятся социальные стереотипы прошлого. Их жизнестойкость обусловлена не только опытом прошлого, но и постоянными неудачами в строительстве открытого демократического общества, в результате чего формируется стереотип социальной беспомощности. В ходе наших исследований обнаружен и ряд других социальных стереотипов, являющихся серьезным препятствием на пути к демократии и правовому государству: правовой безуспешности, региональной и социально-классовой неполноценности, «дежурного» пессимизма, «справедливого равенства в бедности» и др. Их массовое распространение является психологической предпосылкой если не полной реставрации системы тотального бесправия людей, то, по крайней мере, консервации эмбриональной демократии в рамках авторитарного политического режима.