Михайло Горынь: "Левко мне друг, но истина дороже"

«ЛЕВКО МНЕ ДРУГ, НО ИСТИНА ДОРОЖЕ»

Сегодня в Киеве начал работу VI съезд Украинской Республиканской партии - первой ласточки среди политических организаций национально-демократического толка, положившей начало системе многопартийности в Украине. Наш собеседник - человек, который стоял у истоков УРП, многолетний узник советских концлагерей, а ныне известный политик и общественный деятель, лидер республиканцев Михайло ГОРЫНЬ.

- Господин Горынь, до сих пор в памяти то неизгладимое впечатление, когда в начале мая 1990 года, еще при коммунистическом режиме, УРП открыто провозгласила свою программную цель - независимость Украинского государства. Наверное, не случайно именно республиканцы первыми бросили вызов империи.

- Да, все было закономерно. Хотя нашей партии сегодня пять с половиной лет, но ее корни уходят значительно глубже. Свою родословную она ведет от украинского хельсинкского движения, начавшегося в 1976 году, которое отстаивало права человека и нации. По моему убеждению, нити истории УРП тянутся еще дальше - к началу шестидесятых годов, к Рабоче-крестьянскому союзу, за который наш Левко Лукьяненко был приговорен к смертной казни. Но, фактически, партия родилась из Украинского Хельсинкского союза. УХС декларировал себя правозащитной организацией, однако нет сомнения, что главной для «хельсинкцев» была идея национального освобождения, то есть украинская государственность. За эту идею большинство из нас сознательно пошли за колючую проволоку. Можете себе представить, что члены УХС-УРП в общей сложности отсидели 550 лет. А наши побратимы, такие яркие личности, как Василь Стус, Олекса Тихий, Юрий Литвин, Валерий Марченко, погибли в неволе. Юрий Литвин... Поэт, писавший на русском языке, но... «украинский буржуазный националист». Мы с ним сидели в Кучинском лагере смерти на Урале. Там же, кстати, при загадочных обстоятельствах погиб и Василь Стус. Хотя для меня лично ничего загадочного здесь нет. Последние слова Василя, которые слышали из его камеры, были: «Убылы, холэра...»

Наше национально-освободительное движение не отличалось массовостью, но зато в нем были сильные личности. Поэтому действительно нет ничего случайного в том, что, когда патриоты-перестройщики говорили об относительной свободе республик и о каком-то хозрасчете, за независимую Украину выступили люди, которые выстрадали национальную идею на протяжении тюремных десятилетий.

- А потом были манифестации, митинги и поднятие сине-желтых знамен. Сегодня то время называют романтичным, однако не следует забывать, что «романтикам», шедшим впереди, выбивали ребра и зубы, на них натравливали собак, калечили дубинками. Но именно тогда, мне кажется, достигла апогея популярность республиканцев. Даже партийные заявления, которые УРП печатала в прессе, воспринимались... до мороза по коже.

- Простите, но я уже знаю к чему вы клоните. Дескать, где же теперь ваша былая слава? Я часто слышу этот вопрос, и если бы не считал его чисто риторическим, то назвал бы слишком наивным. Потому что в условиях тяжкого становления государства и всеобъемлющего кризиса не может быть партийной популярности. Более того, народной славы партия не достигает и в условиях стабильного развития общества. Поверьте мне, ее нет даже у победившей на прошлых выборах Республиканской партии США. Это всего лишь рейтинг на политическом уровне. Что касается нашей былой славы, то она возникла в революционной ситуации, когда рушилась казалось бы нерушимая цитадель большевизма и общество жило предчувствием многообещающих перемен. На лету подхватывался каждый смелый лозунг. Это было время разрушать, что, как известно, всегда легче, чем строить. Теперь же - время созидать, а в этом деле народ не любит шума-гама, ему, наоборот, претят всяческие лозунги и призывы, которыми он сыт по горло со старых времен. И мы, как партия, провозгласившая с самого начала не только стремление к собственной государственности, но и идеи правовой демократии, рыночных преобразований, национального величия Украины, перешли к другим методам деятельности. Иными словами, мы ушли в несуетливую, но более напряженную работу державотворческого характера.

- Что вы считаете главным в этой работе? И разве это функция политической партии - государственное строительство?

- В ситуации, которая сложилась в нашей стране, - именно так. Потому что Украину необходимо построить прежде всего в сознании людей, в их душах. Стоит ли говорить, какую разрушительную работу в сознании совершил колониальный режим. Народ, разрозненный на всех уровнях общественной жизни, до сих пор делит себя на бандеровцев и «хохлов». Нас донимает ментальная отчужденность между восточными и западными регионами, и на этой беде подогреваются сепаратистские настроения. Одной из главных своих задач УРП сегодня видит именно в преодолении этой разобщенности, то есть в консолидации украинской нации. Мы ищем пути идеологического влияния на сознание и психологию людей. В конце концов все должны понять, что нет высшего блага, чем собственная государственность. Только она обеспечит нам достойную жизнь. И как раз VI съезд УРП рассмотрит и, я думаю, утвердит Программу консолидации украинской нации, над которой мы работали продолжительное время. С этой Программой мы выйдем к Президенту, к правительству и Верховному Совету и будем добиваться ее реализации на государственном уровне. В парламенте о ней уже знают, ведь республиканцы составляют ядро депутатской группы «Державність».

- Хотя УРП и занимается, как вы говорите, работой, не столь заметной для широких кругов общественности, однако некоторые из ваших акций получили довольно громкий резонанс. Имею в виду прежде всего международную конференцию, на которой по инициативе УРП была создана Лига политических партий стран Балтийско-Черноморского региона. Недавно в Польше состоялась международная конференция «Безопасность-95», где вы руководили семинаром по проблеме расширения НАТО. Куда проляжет ваш следующий путь?

- Очень далеко! Аж до самого до Львова. Там мы совместно с американцами готовим конференцию по вопросам конверсии и содействия реформам в Украине. На каком уровне пройдет эта работа, можете судить по ее участникам: посол США в Украине господин Миллер, специальный советник президента и госсекретаря США Ричард Морнингстар, директор политического отдела ООН в Европе Дерек Бутбай... Я надеюсь, что будет и наш искренний друг Збигнев Бжезинский.

- Что ж, это, конечно, интересно. И все-таки, господин Горынь, немножко грустно за теми митингово-романтичными временами, пронизанными эйфорией вольницы.

- А вы не грустите. Иные партийные организации и сегодня не против помитинговать, пошуметь... Даже, простите, на похороны шагают с флагами: смотрите, мы есть! Где? Да вот же мы, вот, впереди! Это касается и некоторых республиканских региональных организаций. Вот так: снесут яйцо, а потом ходят и кудкудахтают месяца три-четыре. Причем ни дед, ни баба не плачут, а курочка кудкудахчет...

- Недавно Левко Лукьяненко в журнале «Віче» сказал, что политики-политзаключенные исполнили свою историческую миссию и якобы им пора уступить место новому поколению, даже людям, еще вчера стоявшим на коммунистических позициях в том случае, если они способные администраторы.

- Здесь я не совсем понимаю своего собрата по камере. Если говорить об исторической миссии диссидентов, то, действительно, они ее выполнили с честью. А что касается политической деятельности сегодня, то причем здесь биографический фактор - был ты или не был в заключении? Это похоже на то, как раньше все интересовались, есть ли у тебя родственники за границей. Если же говорить о возрастном цензе, то, опять же, речь должна идти о конкретном человеке, ибо, скажем, нашему с Левком другу-сокамернику Василю Овсиенко - 46 лет, а он работает в политической структуре по 18 часов в сутки без выходных. Он уже не мыслит себя без политики. Нет, Лукьяненко здесь не прав.

- Как говорится, Платон мне друг...

- Совершенно верно, Левко мне друг, но истина дороже.