В ОЖИДАНИИ «БОЛЬШОГО ГЕРМАНСКОГО СКАЧКА»

Герхард Шредер — политик, от которого менее всего ожидали начала всеобщей реструктуризации корпорации, носящей гордое имя Germany Inc. Тем не менее, канцлер-популист объявил, что отчаялся ждать обнародования радикального плана реформирования налоговой системы Германии и радикальных мер, направленных на повышение темпов экономического роста своей страны. Он дал понять, что произошел окончательный распад союза между бизнесменами, правительством и наемными рабочими, который поддерживал национальную экономику со времени окончания второй мировой войны. Если предложение канцлера будет поддержано парламентом страны (вопрос должен быть рассмотрен уже в ближайшее время), то банки, страховые компании и корпорации смогут продавать свои авуары через принадлежащие правительству торговые компании без уплаты налогов с прибыли.

Это стало своеобразным рождественским подарком, которого с нетерпением ждали инвесторы. Когда стало известно о новом плане, германский фондовый рынок подскочил на 10 процентов, что вместе с предрождественской торговой активностью подняло индекс DAX до небывалой за всю его историю величины. «Почин» Г.Шредера может стать толчком к реструктуризации многих отраслей промышленности, всплеску активности на германском фондовом рынке и серьезному оживлению деловой активности в Европе. По словам эксперта Томаса Майера из компании Goldman, Sachs & Co, все это может привести к «большому толчку», под которым экономисты понимают резкое изменение в финансовой практике, экономической политике и т.п.

На протяжении большей части прошлого столетия германские банки, страховые компании и многопрофильные корпорации создавали гигантский рынок акций высококлассных производителей, от автомобильного Daimler-Benz (сейчас DaimlerChrysler) до фармацевтического Schering. Такие компании, как Deutsche Bank, чаще всего первыми овладевали этими акциями, получая их как компенсацию за выплаты по займам. После того как послевоенная немецкая экономика достигла периода расцвета, эти ценные бумаги значительно выросли в цене. Сегодня их стоимость превышает 100 млрд. долларов, однако налоги, достигающие 50% от дохода, сделали невозможной реализацию их на рынке без того, чтобы отдать весомую часть прибыли в руки правительства. К тому же администрации корпораций устраивало, что большинство этих авуаров находилось в руках банков и страховых компаний — именно тех держателей акций, которые редко требуют жестоких увольнений персонала или реструктуризации производства с целью повышения ликвидности этих ценных бумаг.

Однако времена меняются. На протяжении всего предыдущего десятилетия Deutsche Bank, страховая фирма Allianz и некоторые другие крупные корпорации лоббировали в правительстве вопрос об упразднении или снижении налогов, не позволяющих им продавать упомянутые авуары и более эффективно инвестировать выручку в свой бизнес. Политики же, сперва встретившие с недоверием новость, которая может вызвать настоящий ураган в деловой жизни Германии, позже активно поддержали идею Шредера.

Бизнесмены, конечно, ожидали поэтапной налоговой реформы, поэтому решение канцлера для них стало настоящим шоком. Ведь в пакете с предложением по ликвидации налогов на прибыль от продажи акций содержался и амбициозный план по снижению максимальной величины подоходного налога с 53 до 45 процентов, а налога на корпорации — с 45 до 25 процентов.

Сейчас инвесторы лихорадочно вычисляют возможные планы больших компаний по использованию имеющихся у них авуаров. Ведь Deutsche Bank, к примеру, «сидит» на акциях стоимостью в 25 млрд. долларов, имея, в том числе, в своей собственности 12% ценных бумаг DaimlerChrysler. Акции Allianz, по мнению аналитиков, «тянут» на 40 млрд. долларов. Не исключено, что эти бумаги в скором времени превратятся в деньги, которые могут быть использованы для финансирования банковской и страховой сферы всего Европейского континента.

Однако это только начало. Ожидается, что такие европейские мегаконцерны, как Veba, вкладывающая деньги в химическую и нефтеперерабатывающую промышленность, а также в транспорт, наверняка будут стараться избавиться от подразделений, которые не вписываются в главную экономическую стратегию корпорации. Они могут использовать появившуюся возможность беспошлинной купли-продажи акций для привлечения необходимых партнеров по своему бизнесу в Европе. Гигант Siemens также может ускорить свою деятельность по избавлению от некоторых лишних структурных единиц. Такие «распродажи» наверняка увеличат количество акций, выброшенных на рынок. Зарубежные компании или крупные инвестиционные фонды смогут приобрести эти ценные бумаги и затем использовать их для давления на германские корпорации в процессах слияний или реорганизаций. Таким образом, по мнению немецких экономистов, комбинация отмены налога на прибыль от продажи акций и снижения подоходного налога может стать предпосылкой к увеличению экономического роста страны еще на полпроцента.

Тем не менее, предстоит еще выяснить некоторые моменты. Проект Шредера этого не предусматривает, однако некоторые аналитики полагают, что возможным условием отмены налога будет обязательство компаний реинвестировать выручку, полученную от продажи акций, в конкретные операции или приобретения. В этом случае те корпорации, которые захотят хранить вырученные деньги в банке, будут обязаны, как и прежде, платить налоги в полном объеме. Если такая оговорка будет добавлена к предложенному канцлером плану, то всеобщего оживления рынка ожидать не приходится.

Не исключено и политическое сопротивление. Левое крыло Социал-демократической партии Шредера пока что спокойно в отношении проекта канцлера. Крупные профсоюзы называют предложенную налоговую реформу «терпимой». Однако германские левые все же инстинктивно испытывают подозрения ко всему, что выглядит для бизнеса как благо.

Эти подозрения могут перерасти в действия, если станет ясно, что распродажи акций приведут к сокращению рабочих мест, станут привлекательными для нежелательных инвесторов или приведут к поглощению компаний без согласия их руководства. Ведь даже благополучные формы могут в конце концов стать собственностью зарубежных концернов. Allianz, к примеру, желает продать более 10% своих ценных бумаг берлинскому посреднику Schering. Но конечный покупатель не обязательно будет германским. Те же Allianz, Deutsche Bank и другие крупные компании вроде страховой Munich Re захотят «выровнять» свои портфели акций, реагируя на появление экономической зоны новой евровалюты. Это означает неизбежную продажу ими ценных бумаг зарубежным покупателям.

Если такое сопротивление станет реальностью, реакция Шредера будет решительной. Дело в том, что канцлер согласился с предложениями своего министра финансов Ганса Эйхеля относительно проведения налоговой реформы в первую очередь потому, что ему нужно любыми средствами увеличить темпы экономического роста в стране и снизить безработицу к 2002 году — времени следующих всеобщих выборов в Германии. К тому же, в настоящее время казна государства оказалась скудной как никогда: налоговые изъятия настолько велика, что большинство компаний предпочитают хранить свои акции в сейфах, нежели продавать их и оказываться в финансовом проигрыше.

Всего лишь несколько недель назад Шредер действовал совершенно по-другому. Он создал условия для спасения безнадежного должника, владельца строительной фирмы Филиппа Хольцмана. Параллельно он обличал британскую компанию Vodafone AirTouch за поглощение ею дюссельдорфской фирмы Mannesmann. К тому же, запуганные инвесторы всегда будут помнить, что Шредер остается тем же самым человеком, который с помощью государственных средств организовал «аварийный выход» из катастрофической ситуации, в которой оказался в 1998 году производитель стали концерн Salzgitter...

Такие популистские действия не могли не сказаться на росте рейтинга канцлера. И сейчас он, похоже, хочет использовать приобретенный политический капитал для продвижения реформ. Проблема, однако, заключается в том, что Германия отстала в проведении таких преобразований от своих партнеров по ЕС на годы и не может позволить себе иметь лидера, который шарахается из стороны в сторону. Германский рынок явно заждался преобразований.