ПРИВЕТ ШВЕДСКОМУ СОЦИАЛИЗМУ

ОТ НАШЕЙ ПРИВАТИЗАЦИИ...

1200 человек ответили на вопросы - казалось бы, что в этом сверхъестественного? В случае с проектом «Приватизационный процесс в оценках граждан Украины», выполненным Украинским центром социологических исследований «Пошук», эти 1200 - наша страна в миниатюре, поскольку выборка была всеукраинской репрезентативной. И хотя, с точки зрения журналистики и, вероятно, самой приватизации, результаты опроса, который проводился летом 1997 года, но презентовался только в апреле нынешнего, уже безнадежно устарели (да простят меня социологи и лично руководитель проекта, кандидат философских наук И.Буров), нам показалось заманчивым вспомнить о некоторых моментах. Тем более что исследовательским материалом посвежее мы, к сожалению, не располагаем.

Вы хотя бы помните, что было летом 1997-го? Меньше года до парламентских выборов. Очередной правительственный кризис - с премьера только что ушли П.Лазаренко. Кризис приватизации: в отсутствие легитимного руководителя Фонда госимущества и разгона его заместителей она практически свелась к своей бумажной, т.е., конечно же, сертификатной, составляющей. Но с 1 июля, громогласно заявлял тогдашний и.о.председателя Фонда, начинается второй, денежный, этап приватизации. (Эта небольшая справочка, на наш взгляд, отлично объясняет, почему респонденты в упор не желают видеть денежных продаж акций приватизированных предприятий - их по существу еще нет.) Итак, в путь...

Что реально знают о приватизации опрошенные? Вероятно, все же несколько больше, чем о шведском социализме, которому они 35,90% голосов отдают предпочтение перед социализмом советского толка (25,34%), американским капитализмом (19,85), строем «как в Венгрии или Польше в 70-е годы» (5,49%) и китайским рыночным социализмом (2,03). Многие ли граждане знают, каковы налоговые ставки в Швеции, как они отражаются на темпах экономического роста страны и особенно на мотивации к труду? Зато все наслышаны - именно наслышаны, а не знают наверняка - о силе тамошней социальной защиты. И потому не колеблясь выбирают изо всех рецептов шведский.

Примерно то же происходит с оценками приватизации: свыше 62% опрошенных заявляют, что не принимали в ней участия, почти половина - этой темой «иногда интересуется», черпая информацию преимущественно с телевидения, несколько реже - из радиопрограмм, а также газет и журналов. Однако же мнение существует, да еще какое! Положительно и в основном положительно к реформированию экономики путем приватизации относятся почти 47% опрошенных, отрицательно и в основном отрицательно - 39%. Количество затрудняющихся с ответом невелико, всего 13%, что, впрочем, характерно для всего исследования: если сравнивать с предыдущим, от 1995 года, опросом, то количество определившихся гораздо выше. А вот часть радикальных сторонников успела превратиться в решительных противников. И если сей феномен социологи объясняют «дискредитацией» приватизации в глазах населения, то у нас есть объяснение менее идеологизированное. Приватизация худо-бедно, но проводилась, а реальность никогда не бывает столь же хороша, как созданная в нашем воображении идея.

Оставим в стороне разговор о том, какие способы приватизации респонденты считают самыми лучшими. В ответах явно лидировали покупка предприятий трудовыми коллективами (29,7%), аренда с выкупом (29,0%) и бесплатная передача предприятий трудовым коллективам (27,8), а акционирование по открытому типу (20,6% голосов) оказалось только на четвертом месте, но ведь это ответы почти двухгодичной давности. Зато они вполне вписываются в общую картину в том плане, что улавливают крайнюю враждебность общества к действительно эффективной приватизации. Ну не нужна она, если будет направлена на продажу госпредприятий только тем, кто сможет обеспечить их прибыльную работу, - 42 процента ответов сводятся к тому, что «приватизацию следует нацелить в первую очередь на обеспечение социальной справедливости: пусть граждане получат приблизительно одинаковую долю госимущества, даже если это может негативно сказаться на эффективности работы приватизированных предприятий».

И в который раз можно поспорить с резюме социологов: «Предпочтение прежде всего отдается решению проблем социальной защиты». Думается, среднестатистический гражданин все же не столь наивен, чтобы верить в подобные побасенки. Раздать все поровну в его понимании практически равнозначно тому, чтобы не отдать в какие-то определенные руки. И в какие именно, он уже хорошо прочувствовал.

...Пожалуй, самый «убойный» ответ исследования касается именно этого щекотливого пункта - кто сегодня получает самую большую пользу от приватизации. Мнения разделились так:

? все граждане в равной мере - 1,4%,

? представители власти - 38,1,

? руководители предприятий - 29,8,

? дельцы теневой экономики - 36,9,

? работники приватизированных предприятий - 5,7,

? никто - 2,4,

? затрудняюсь ответить - 8,8.

Социологи называют это явление «обменом власти на собственность», их в этой связи особенно тревожат два обстоятельства. Во-первых, что представители власти и директорат оказались в одной связке с нелегитимной социальной группой - дельцами теневой экономики, что в глазах общественности угрожает и двум первым потерей легитимности. Во-вторых, что предприниматели из процветающей вследствие приватизации элиты переместились в разряд «потерпевших» (если в 1995-м на них, как на получающих наибольшую выгоду от приватизации, указывали 33,5% респондентов, то в 1997-м - всего 9,3). Но на журналистский взгляд не все так однозначно и безнадежно.

Во-первых, дельцы теневой экономики и руководители предприятий разных форм собственности - понятия в нашей стране достаточно близкие. И мы бы поостереглись возводить между ними непреодолимый барьер хотя бы потому, что работать при нынешней налоговой системе, не изобретая схем уклонения от налогов (а уже это одно есть примета ухода в тень), либо трудно, либо практически бессмысленно. Во-вторых, происходит стирание граней между предпринимателями и властью: многие бизнесмены уходят в нее даже «без отрыва от производства», а власть предержащие тем временем расширяют и укрепляют свой личный или «подведомственный» бизнес. В 1998-1999 годах эти процессы стали гораздо ощутимее и откровеннее прежнего. Взять хотя бы майские «битвы титанов» в стенах Верховной Рады вокруг Николаевского глиноземного завода, когда бизнес-интерес был превыше всего и практически расколол специальную контрольную комиссию ВР по вопросам приватизации. Как здорово, что в тот момент не было радиотрансляции сессии - чтобы лишний раз не укреплять обывателя в неприятии власти.

Вообще, незнание, если вдуматься, - великая сила. Пусть наши граждане лучше остаются в неведении относительно деталей того, как двое народных избранников, недовольные продажей интересующего их пакета акций на фондовой бирже, буквально атаковали руководителей Фонда госимущества и грозили «арестом» документов (а сейчас не без депутатской поддержки блокируется внесение нового собственника в реестр акционеров). Пусть остается за кадром ужасная спешка в нашем приватизационном ведомстве в связи с выполнением условий Всемирного банка по предоставлению очередного транша кредита на развитие предприятий: все равно фондового рынка в нашей стране как бы не существует, и «пожарное» выставление на продажу сразу десятка крупных предприятий, скорее всего, никак не отразится на их цене. Как утверждают социологи, граждане ориентируются не на эти частности, а на некие умозрительные «результаты приватизации». 70% опрошенных заявляют, что именно от этого будет зависеть, поддержат ли они приватизацию или выступят против нее.

По крайней мере, так было в 1997 году. Как нынче? Социологи обещают вскоре провести еще один опрос. Хотя, конечно, если итоги его будут презентованы столь же оперативно, как и нынешнего, скажем, где-то к зиме 2001-го, когда и на Банковой, и на Грушевского, и в офисе ФГИ на улице Кутузова уже, возможно, будут совсем другие люди, то вряд ли стоит тратить время и деньги...