ПАНИКА БЫЛА ТАК БЛИЗКО! ПОВЫШЕНИЕ ЦЕН НА БЕНЗИН СОСТОЯЛОСЬ. ПОРА ПОДВОДИТЬ ИТОГИ

Крушение символов

3 октября 2000 года массовые столкновения между палестинцами и евреями возвестили окончание одиннадцатилетнего переходного периода между биполярным (его еще называли двухполюсным) к бесполярному (соответственно — бесполюсному). США, лидирующие в мировых структурах безопасности (ООН, НАТО), вынуждены молча созерцать крушение идеалов последнего американского президента прошлого тысячелетия. Молча, потому что прямое военное вмешательство в ход гражданской войны на земле обетованной, может быть, и поможет восстановлению мира на улицах Иерусалима, но отбросит весь мир в пучину энергетического противостояния страны — потребители нефти с главными поставщиками — государствами ОПЕК. И поскольку все стороны (и арабы, и евреи, и ОПЕК, и объединенная Европа) апеллируют по существу к одному субъекту мировой политики — к США (формально, речь идет конечно о вмешательстве со стороны ООН или НАТО), совершенно очевидно, что не проиграть на одном из этих двух направлений американцам попросту невозможно.

Впервые биполярный механизм урегулирования проблем прямого вооруженного противостояния оказался излишним непосредственно накануне развала СССР, в 1989-м во время войны в Персидском заливе. Страны ОПЕК буквально заставили США вмешаться в конфликт между Ираком и Кувейтом. Сценарий тогдашнего давления почти не отличается от сценария лета — осени этого года. Точно также стремительно росли цены на бензин, прежде всего в европейских странах. Разница лишь в том, что одиннадцать лет назад возмущенные потребители не мешали подвозить бензин на бензоколонки.

В 1989-м стороны договорились о своеобразном эксклюзивном праве поставок энергоносителей на европейский рынок (правило Лондонской биржи). Но самое главное, впервые СССР не заступился за страну из противоположного лагеря.

Таксисты и водители длинномерных грузовиков, естественно, и понятия не имели, что на самом деле они не преодолевали эгоизм своих правительств, а расшатывали сложнейшую систему сдерживания цен на энергоносители, установленную в ходе (точнее, в результате) войны в Персидском заливе в 1989 году. Государства Западной Европы как основные потребители нефти ОПЕК договорилась, что будут покупать нефть только на Лондонской бирже, а у себя ввели почти 100-процентные акцизы на продажу бензина в розницу. Автомобилизированное до предела общество одиннадцать лет исправно платило за каждый литр бензина, как за два. «Лишние» 50 центов возвращались тем же покупателям в виде более высокой зарплаты, более весомой социальной помощи и обеспечивали соответственно более высокие цены на потребительские товары в Европе. Население стран ОПЕК, стремящееся, естественно, к европейским стандартам жизни, возвращало значительную часть нефтяных денег в виде более высокой платы за импорт европейских товаров. «Лишние» 50 центов служили также достаточно эффективным средством сдерживания объемов потребления автомобильного топлива, а значит, и удерживания цены этого топлива на зафиксированном в начале десятилетия уровне.

Страны бывшего СЭВ (кроме Польши), интегрировавшиеся в Западную Европу, начинали все свои экономические реформы именно с введения этих «лишних» 50 центов за каждый литр автобензина. Наиболее показателен опыт Венгрии, ставшей одной из самых дорогостоящих (по уровню цен на потребительские товары) стран мира. В этой стране реформаторы, не мудрствуя лукаво, ввели экологический акциз на бензин в размере... 50% розничной стоимости топлива.

Искусственно высокие акцизы на бензин в конечном счете содействовали также высокой и главное стабильной деловой активности в Европе. Механизм воздействия двоякий. Европейцам, чтобы удержаться даже на самой низшей ступеньке социальной пирамиды в Европе, необходимо «попотеть» на работе гораздо больше, чем на любом другом континенте. С другой стороны, из-за более высокой себестоимости любой продукции европейского производства прибыль у производителей, естественно, меньше, чем на континентах. Результат очевиден. В Украине удачливый бизнесмен даже районного масштаба очень скоро окружает себя телохранителями (и с этого момента конкурирует по совершенно иным правилам!). В Европе такую роскошь может себе позволить далеко не каждый. А значит, и нравы другие...

И еще одна немаловажная особенность западноевропейского механизма сдерживания ОПЕК. Они облагают налогами не ввоз энергоносителей, а только продажу их на рынке. Ввози сколько хочешь, лишь бы купили. А покупают, естественно, не так активно, как в странах, где не надо платить «лишних» 50 центов на каждый литр бензина. Дорого, но всегда мало. Правительствам сообщества выгодна деловая активность на внутреннем рынке, стимулирующая потребление энергоносителей. В Украине чиновник распределяет поставку и распределение дешевых энергоносителей, а значит, его доходы зависят не от деловой активности на внутреннем рынке, а от аппетитов нефтепродуктотрейдеров. За право пользоваться дешевыми бензином или газом, платят, естественно, больше.

В августе-сентябре в ходе уличных беспорядков дала трещину (и неизвестно, устоит ли!) именно эта стройная и сложная система. Конкретные цены, а тем более розничные, западный истеблишмент не волновали вовсе. Западноевропейским правительствам важно было сохранить именно эту принципиальную схему формирования стабильной цены на нефтепродукты.

Похвала менталитету

В Украине на угрозу поистине глобальных изменений в Западной Европе отреагировали более чем вяло. Самые широкие слои населения подорожания нефтепродуктов попросту не успели как следует испугаться, однако очень быстро ощутили, что многие цены снизились вместо того, чтобы возрасти. Желание водителей собственных автомашин взять «попутчика» возросло пропорционально цене бензина и цены на такой подвоз даже снизились. Поскольку на этот раз подорожание бензина не сопровождалось пока массовыми госзакупками топлива, а значит, и печатанием дополнительных дензнаков, то каждая гривна, потраченная на покупку бензина, создала дополнительный дефицит на потребительском рынке, а значит, цены не галопируют, вопреки возросшим накладным расходам продавцов.

Мелкий и средний бизнес при подорожании бензина вынужден больше работать за ту же цену. Сверхприбыли невозможны. «Телохранители», равно как и другие виды «крыш», превращаются в дорогое удовольствие, а значит нравы конкуренции на глазах становятся более цивилизованными.

Противоположная ситуация в сообществе нефтепродуктотрейдеров. У них прибыли возросли, а нравы стали пропорционально более жесткими. Однако, поскольку подавляющее большинство продавцов бензина являются гражданами нашей страны лишь формально, Украина от этого не пострадала. Скорее наоборот: предложение бензина не уменьшилось, а конкуренция за право доступа к украинскому рынку нефтепродуктов возросла.

Из-за того, что распределение дешевых нефтепродуктов в этих условия невозможно, упали дополнительные доходы украинских чиновников, однако трудно назвать этот фактор негативным. Тем более, что госаппарат компенсирует свои потери на бензиновом рынке богатыми дарами от желающих экспортировать. Из-за резкого подорожания европейской продукции украинские товары на этом рынке вне конкуренции. Резко возросла также конкуренция между украинскими и российскими экспортерами. Не случайно на днях украинское правительство объявило, что железнодорожный металлолом приравнивается в военному. Дефицит колесных пар до сих пор был одним из факторов сдерживания российского железнодорожного транзита через Украину.

Практически каждая деталь украинского феномена способна шокировать широкую публику. При ближайшем рассмотрении, естественно. И если украинцы с изумлением взирали на репортажи о бензиновых уличных беспорядках по ту сторону «шенгенской стены», то в многочисленных исследовательских центрах всего мира с изумлением перечитывали новости из Украины. Мучительные поиски не дают ответа на вопрос: почему бензин в Украине подорожал столь же стремительно, как и в Западной Европе, но при этом у них — беспорядки, у нас — показательное, даже вызывающее спокойствие? А коль нет прямого ответа, значит все это спишут на национальные черты характера.

Как это было...

Беглая хроника событий. Ползучее подорожание бензина в Украине началось еще с весны. Задолго до бензинового переполоха в Европе в июне украинское правительство облегчило налоговое бремя на экспортеров нефтепродуктов и нефти в Украину.

Еще весной Виктор Кальник, первый замминистра экономики, заявил в интервью для радио «Свобода», что грядущее повышение российских налогов на экспорт нефтепродуктов в Украину вряд ли скажется на розничных ценах на украинских бензоколонках, поскольку «мы уже давно по существу ориентируемся не столько на цены российского рынка, сколько на цены средиземноморского плаца». Поясню, что имел в виду В.Кальник: регулярно, перед началом каждой посевной и уборочной, в украинском правительстве демонстративно объявляли о ввозе греческих и азербайджанских нефтепродуктов. Естественно, греки ориентируются на цены своего региона — так называемый средиземноморский плац. Широкая публика, правда, вряд ли знает, что такая демонстрация, как правило, заканчивалась головной болью назначаемых правительством компаний операторов поставки азербайджанской и греческой солярки, ибо цены азербайджанских и греческих нефтепродуктов все равно были выше цен российского экспорта. Государство применяло метод так называемого «разведения цены» солярки, заставляя агрохозяйства закупать и российские, и греческие, и азербайджанские нефтепродукты по средней цене (иначе ни греческое, ни азербайджанское топливо никто бы в Украине не купил). Словом, ценовое давление — дело тонкое, а тем более поведение стороны, у которой требуют дополнительные деньги. То, что В.Кальник сослался на цены средиземноморского плаца, означало лишь, что он не первый раз слышит об угрозах повышения цен российских нефтепродуктов, и знает, как на эти угрозы отвечать и как поступать. (Замечу, что до уровня средиземноморского плаца цены на нефтепродукты в Украине не дотягивают даже сейчас.)

Замечу также, что В.Кальник после этого заявления аж до прихода на пост министра экономики В.Рогового, как мог, уклонялся от комментариев на тему цен на нефтепродукты в Украине.

Новый министр экономики занял свой пост как раз в тот момент, когда чувства всех, кто завозит нефтепродукты в Украину, раскалились до предела. По телевизору уже показывали репортажи о массовых протестах против повышения цен на бензин в Великобритании, Франции и Бельгии. До окончания льготного периода налогообложения импорта нефтепродуктов из России с 1 октября оставалось всего ничего. Еще в начале лета премьер Виктор Ющенко заявил, что государство больше не будет заниматься посевной или уборочной, а значит, не будет очередных массовых госзакупок нефтепродуктов, сопровождавшихся острыми дискуссиями в прессе (которые в свою очередь убеждали украинских автовладельцев в обоснованности повышения цен лучше, чем любые рекламные или пиаровские кампании). Заявление премьера означало также, что не будет и нового договора между нефтепродуктотрейдерами и правительством, а, значит, всю ответственность за слишком высокое поднятие цен и за то, что нефтепродукты могут из-за жадности остаться нереализованными, менеджеры вынуждены будут брать только на себя. В этих условиях каждое слово нового министра о цене на нефтепродукты было намного дороже золота.

И В.Роговой это, видимо, понимал. На прицельные заинтересованные вопросы журналистов он отвечал однозначно. Мол, действительно, цены на нефтепродукты в Украине могут подскочить после 1 октября («ведь все смотрят телевизор и видят массовые беспорядки в Западной Европе»). Трейдеры смекнули, что новый министр откровенно издевается над их сокровенными желаниями, и одномоментно, в ночь с 15 на 16 сентября, подняли розничные цены на бензин на 10—15%. Правительство в любом случае не успело бы среагировать — впереди были два выходных дня!

«В отместку» Кабмин пересмотрел (в сторону снижения) на 3% свой прогноз инфляции цен до конца года. К тому времени годовой индекс инфляции уже составлял 18%. Согласно прогнозу правительства впереди следовало повышение цен еще на 7%. Если разделить эту ничтожную дельту на три месяца, да еще вычесть неизбежное сезонное зимнее возрастание цен на коммунальные услуги, то на долю рынка нефтепродуктов остается всего ничего. Это был четкий сигнал, что любая PR-кампания нефтепродуктотрейдеров, обосновывающая повышение цен, будет проигрышной. А в том, что такая кампания была и что она была разыграна по-настоящему, каждый читатель может убедиться очень легко: достаточно честно ответить самому себе, исходя из собственных еще свежих впечатлений, на четыре вопроса:

видели ли вы репортажи об уличных беспорядках в Западной Европе?

были хоть в одном репортаже названы конкретные цифры повышения розничных цен именно на тех бензоколонках, которые вызвали такие бурные страсти по ту сторону «шенгенской стены»?

не кажется ли вам странным, что журналисты показывают конкретных погромщиков бензовозов, но при этом говорят не о розничных ценах на бензин, а об индикативных ценах на баррель нефти?

не кажется ли вам, что повышение цен на нефтепродукты неестественно, если учесть, что цены на стихийном ранке автоуслуг после такого повышения не возросли, а упали?

Думаю, что требует пояснений также и принятое Верховной Радой решение о снятии с 1 октября таможенных пошлин на импортные нефтепродукты. Принципиально в данном случае не то, что стоимость нефтепродуктов после такого решения снижается. Важно другое: речь идет о плате на границе. Если существует таможенная пошлина, значит ее должны платить и те, кто ввозит нефтепродукты из России, и те, кто ввозит их из любой другой страны мира. Такие пошлины были надежным препятствием для ввоза в Украину нефтепродуктов нероссийского происхождения. И если РФ намерена подыграть странам ОПЕК в надежде поднять в Украине цены на нефтепродукты, то она также должна быть готова и к прямой конкуренции на этом рынке с нероссийскими трейдерами!

Вместо послесловия

2 октября одна из киевских газет вышла с полосным материалом о ситуации на энергорынке. В подзаголовке читаем: «На рынке нефтепродуктов цены снизились и в ближайшее время стабилизируются». Но сам материал озаглавлен так: «Можно сделать глубокий вдох». Более чем символично — на вдохе ведь не разговаривают!

Первыми, конечно, среагировали сами россияне. В Западной Европе еще продолжались массовые беспорядки, СМИ еще пестрели прогнозами о стоимости нефти в конце 2000-го на уровне 40 долларов за баррель, а российское правительство уже сверстало проект бюджета на основе намного более реалистичного прогноза цен Лондонской биржи — 18 долларов за тот же баррель сырой (естественно, нероссийской) нефти. Такой прогноз означает прежде всего, что, как один из потенциальных конкурентов ОПЕК на рынке нефти и нефтепродуктов, Россия не участвовала и не будет участвовать в коллективном психологическом давлении стран ОПЕК на Западную Европу, а, значит, наша восточная соседка не планирует стать участником этой организации. Мир не будет биполярным, он не разделится на группу стран — потребителей нефти и группу стран — продавцов нефти. Совершенно естественен также вывод о том, что Лондонская биржа в качестве механизма сдерживания ОПЕК и далее будет использоваться. Независимо от того, как будет разрешен конфликт между евреями и палестинцами в Израиле, результаты сражения на втором фронте «арабской войны» уже объявлены.

Украинцы в этой виртуальной войне вели себя более чем сдержанно. Похоже, они «переплюнули» в этом даже известных своей сдержанностью скандинавов. Замечание первого замминистра энергетики Гайдука от том, что нам не нужен такой бардак, как в Британии, не утонуло в раскатах гомерического смеха.

Действующие лица украинского энергорынка управились вовремя: максимум, что можно было взять от готового запаниковать украинского телезрителя, трейдеры уже взяли, теперь самое время сделать паузу — подумать о том, как жить дальше...