ЧТО ЦЕМЕНТИРУЕТ «ЦЕМЕНТ»?

Сегодня в Украине не менее 14 предприятий различных форм собственности, выпускающих цемент. В минувшем году их проектная мощность превысила 20 млн. тонн. Особое место среди этих предприятий принадлежит Криворожскому горно-цементному комбинату, именуемому ныне «Кривой Рог Цемент». Это единственное предприятие, производящее продукцию по японской технологии.

Но так уж сложилось, что, построенный более полувека назад, криворожский «Цемент» и на тринадцатом году независимости страны все еще расхлебывает особенности советского планирования. Не располагая собственной сырьевой базой, комбинат вынужден завозить сырье извне, что и является его ахиллесовой пятой. К слову, это же обстоятельство словно подбадривает тех, кто хочет получить немалый «навар», не вложив и ломаного гроша в современное переустройство технологически устаревшего производства.

Однако сказанное выше не остановило зарубежных инвесторов. Два года назад в Кривой Рог пришла компания Heidelberg Cement Group, предприятия которой работают в 51 стране, в том числе и в 12 странах Восточной Европы. Сегодня этой международной группе принадлежит большая часть акций криворожского «Цемента» и днепродзержинского «Днепроцемента». Уместно напомнить, что приход инвесторов не замедлил сказаться на наполнении отечественного бюджета. В настоящее время ежемесячный вклад этого концерна (и только по налогам) равен 2 млн. грн. Уместно вспомнить и о том, что человек тоже красит место. Свыше двадцати лет на комбинате работает председатель совета директоров украинских цементников, председатель правления ОАО «Кривой Рог Цемент» Николай Рябченко — продолжатель династии цементников, в 2002 году удостоенный Крестом Почета «Князь Святослав», а также Дипломом за существенный вклад в развитие экономики Украины.

Скорее всего, успешно работающая триада — инвесторы, трудовой коллектив и менджмент — стали залогом того, что имевшее еще два года назад более 80 млн. кредиторской задолженности предприятие теперь устойчиво рентабельное. При проектной мощности 1,15 млн. тонн в год здесь производят 1,2 млн. тонн высококачественной продукции. Но отгружаемые тонны цемента — плановые, выполнение чего как бы подразумевается само собой. Однако не только этим живет коллектив. На «Цементе» видят перспективу, равняясь на мировую производственную политику. Речь идет о соблюдении экологических норм и требований промышленными производствами, использовании украинскими цементными заводами вторсырья. Во-первых, как альтернативного и технологически нормированного топлива для вращающихся печей, а, во-вторых, в частичной замене природных компонентов (для выпуска цемента) теми же производственными отходами в основном металлургических предприятий, которых в Кривбассе достаточно. А вот это уже для всей Украины, пожалуй, хроническая болезнь, следовательно, уже попытка решения этой проблемы современна.

Об этом и других аспектах цементного производства в Украине предлагаем интервью с Николаем РЯБЧЕНКО:

— Как профессионал высокого уровня вы пережили не одну эпоху становления, развития и переустройства предприятия. Пожалуйста, расскажите, как обстоят дела с использованием вторсырья, например, на Западе, где вам приходилось бывать.

— К чести законодателей таких государств, как, например, Великобритания, Бельгия, Германия, Чехия и ближайшей к нам Польши, там законы непременно (!) сопровождены соответствующими и, замечу, реальными механизмами, что обеспечивает безусловную и точную их работу. И потом, как настоящие, а не доморощенные капиталисты, они понимают, что в любом деле нужен стимул, в том числе и в вопросе использования промотходов. За все нужно платить — это практическая аксиома Запада. Если сузить формулу успешной работы с вторсырьем, то можно сказать, что «у них» происходит как бы смычка большого капитала, личного интереса исполнителей и… общего патриотизма.

Приведу пример. Понимая, что ничто не вечно под луной, в том числе и природные запасы, на Западе давно перешли к переработке отходов, в том числе и в цементном производстве. Второй момент. «У них» за отходы платит не перерабатывающее производство, что важно. Платят те, кто «плодит» так называемое вторсырье, т. е. виновники современной больной экологии, потенциальные предприятия-загрязнители. И за каждую тонну переработанных отходов цементные заводы, например, в Германии получают по 25 евро. Но сжигается-то не одна, а десятки, сотни тонн, так что суммы набегают приличные. А это уже экономический стимул! Ну, а в-третьих, в перспективе в этих странах не будет ни опасных скотомогильников, ни свалок, ни (земляки не дадут соврать) огромных полей, усеянных целлофановыми кульками, мешками, капроновыми бутылками и т.д., что в изобилии наблюдается в Днепропетровской области.

— В общем же, — подводил итог Н.Рябченко, — промышленная переработка вторичного сырья — это практическая и масштабная экономия природных ресурсов и в таких же пропорциях денег. Это реальное улучшение экологии и, наконец, воспитание наших производственников на уже существующих примерах промышленной Европы.

Однако у нас пока что как всегда. Например, если расход топлива на криворожском «Цементе» составляет 30—40%, то в Германии это минус (!) 6—7%. На Западе пошли еще дальше: там разработана и успешно внедряется (не на бумаге) программа по уменьшению выбросов СО2. Мы же с трудом договариваемся со своими предприятиями-производителями того же СО2. А это, кстати, бич всего юго-восточного региона страны.

— Похоже, до такого совершенства нам еще далеко...

— А мы, похоже, и не хотим, чтобы оно было ближе. Примеры из жизни — лучшее тому доказательство. Возьмем отношения цементного предприятия с теми, в чьих отвалах уже складированы или продолжают накапливаться миллионы тонн промышленных отходов. Речь о так называемых отвалах, которые у нас, что называется, под носом. А мы, представьте себе, известняковый щебень завозим аж из Донецкой области по цене 20 грн. за тонну! Вот и получается, что вместе с нынешним ростом железнодорожных тарифов перевозка ложится увесистым булыжником на себестоимость самой продукции. А это влияет на ценовую политику предприятия и дальше на конкурентоспособность товара.

— Насколько известно, льготы по перевозкам сохранились. По крайней мере, у «Укрбуда» и «Укрстройматериалов» с этим все нормально. Что же за ценовой «булыжник» у цементников?

— Он скорее административно-ценовой. Из-за некоторого недопонимания «Укрзализницею» существующего положения дел на цементных производствах, следовательно, всей полноты нынешней роли инвесторов на наших предприятиях. Удорожание железнодорожных тарифов произошло на 47% (!) и только почему-то, как ни странно, в цементной промышленности. Благо бы это монопольное решение было обосновано. Однако все попытки разобраться по- существу проблемы во всевозможных «высоких» кабинетах Киева заканчиваются экивоками. Думается, данный факт заслуживает внимания Антимонопольного комитета Украины.

— На то инвесторы и капиталисты, — скажут оппоненты. Пусть, мол, платят, они богатенькие.

— Вот-вот, примерно это же слышал не раз в Киеве. Но думается, что подобной идеологией мы только отпугиваем инвесторов. Вместе с тем, «на всех углах» призываем бизнес Запада вкладывать инвестиции в Украину. И слава Богу, что они идут на наши морально и материально устаревшие производства! Ведь износ основных фондов на ряде цементных заводов Украины сегодня составляет 30 — 70%! И наше государство не в состоянии самостоятельно поднять эту отрасль. Поэтому надеемся на инвесторов. Только в минувшем году под гарантии Heidelberg Cement Group мы открыли и полностью освоили кредитную линию на 28 млн. евро для технического перевооружения комбината. Для совершенствования технологий новых разработок и новой техники уже в текущем году открыта кредитная линия еще на 38 млн. евро. К слову, за два года инвестор не получил и гривни возвратных средств. Кроме того, есть договоренность, что инвестиции будут поступать в течение еще десяти последующих лет. Все это делается только затем, чтобы, во-первых, рабочие комбината получали достойную зарплату, работая с полной отдачей на современном предприятии. Во-вторых, продукция криворожского «Цемента» должна в итоге стать конкурентоспособной и соответствовать мировым стандартам.

Следовательно, такой расклад даст нашим гражданам дополнительные и достойно оплачиваемые рабочие места, а бюджет страны пополнится не двумя миллионами! Но вначале надо хотя бы не мешать! Сегодня же существующая разница между официальной теорией и не менее официальной, хотя этажом пониже, практикой, согласитесь, мало перспективна. Между прочим, коль так сложилась наша с вами история, то государство в лице руководителей министерств и ведомств должно принять цивилизованные правила игры. А ставить палки в колеса — дело неблагодарное: и сам покалечишься, и другого собьешь. Это деструктивный подход.

— Это одна сторона медали. Не менее интересен вопрос переработки вторичного сырья, тем более что уж чего-чего, а отвалов в Кривом Роге действительно горы. Так какие же проблемы с переработкой этих рукотворных холмов могут быть?

— Вспоминается кем-то высказанное определение славянской натуры: если нет проблем, мы их создадим. Примерно так и с отвалами, с их тиражированием. Ну, как «у них», я рассказал выше. Наш стиль — это нашенское изобретение. И снова позволю пару примеров.

Неподалеку от Кривбасса находится Ордженикидзевский ГОК, где добывают марганцевые руды. Так уж задумала Природа, что ценная руда находится под 30-метровым слоем глины, ракушняка и известняка — сырья, потребляемого цементными заводами. Сегодня все это добро вывозится в отвалы оптом. Хотя будь повнимательней природоохранная прокуратура, ископаемые, столь нужные цементникам, должны были бы складироваться по варианту самой Природы и по сходной цене продаваться цемкомбинатам, заводам и т.д. Смешанное же в кучу малу — это уже мусор, мало пригодное вторсырье. По-хозяйски ли это — вопрос риторический.

Другой пример. Заменяя технологически обоснованный процент глины, допустим, отработанными золами, мы существенно уменьшаем количество потребляемой электроэнергии. Получается двойная польза: экономим природные запасы и электроэнергию. Но на Зеленодольской ГРЭС думают иначе. И хотя зольные отходы там занимают, пожалуй, километровые площади, они продолжают множиться на сотнях гектарах пахотных земель. А за эти площади, используемые столь нерачительно, ГРЭС платит еще и деньги. Неужто выгодно? Но все равно цементникам цену за каждую тонну таких промышленных отходов выставляют непомерную — 5—7 грн.! Выходит как в той поговорке: и сам не гам и другому не дам. Похожие истории, в разных вариациях, и на Центральном рудоремонтном заводе (КЦРЗ), где в отвалы отгружается связанный кремнезем, необходимый компонент для производства цемента, то же и на Криворожском суриковом заводе и т. д.

— Но вы — опытный производственник. И тут, как говорится, слезами горю не поможешь. Каким видите выход?

— Выскажу личные соображения только как профессионал, а решение обозначенных проблем — это задача государственного уровня.

За всю советскую и уж тем более постсоветскую историю в стране ни разу не проводилось картирование подземного и наземного Кривбасса. Никто не знает полноты объемов всех отвалов, занимаемых ими площадей, скорость складирования отвалов, не просчитывалось и влияние израненных земель на геомагнитное поле региона, влияние на человека. Не известно досконально куда, на какие нужды, кому уходят деньги, выплачиваемые предприятиями ГМК за земли, занятые отвалами. Не изучен детально химический и минеральный состав этих рукотворных криворожских гор и влияние каждого химического элемента на здоровье людей, населяющих регион. Не разделены научно и популярно в тех же средствах массовой информации проценты техногенного и природного влияния, допустим, на просадочно-оползневые процессы региона. А беда в связи с этим уже случалась на Ингулецком ГОКе, в Днепропетровске, когда жилой дом полностью ушел под землю. Да и сегодня положение назвать устойчивым трудно. Понятно, что отвалы (вторсырье), их переработка цементниками и животрепещущие вопросы экологии юго-востока Украины — все это крепко взаимосвязано…

Проблемы изложены кратко, но именно они цементируют не только криворожский «Цемент». Конспективно предположения по их решению можно изложить так:

1) С каждого предприятия-загрязнителя (отвалы, шламохранилища, складирование) потребовать официальный инспекционный отчет с полной характеристикой, например, отвалов. 2) За уменьшение объемов отвалов или шламохранилищ уменьшать процент штрафов, допустим, на 10%. 3) К нерадивым недропользователям применять солидные штрафные санкции. Я вообще предложил бы ВР Украины разработать и принять соответствующий закон прямого действия о четырехкратном увеличении штрафов за наращивание отвалов и бездеятельность по уменьшению их площадей и объемов. Наверное, это старый как мир метод кнута и пряника. Но, предполагаю, только в этом случае одни будут заинтересованы в переработке промышленных и бытовых отходов, других это заставит избавляться от бесконтрольного балласта и легкомысленного отношения к земле-кормилице. 4) Деньги, отпускаемые на финансирование экологических программ, работают неэффективно. Возможно, их стоило бы переадресовать на целевые программы. Например, по планомерной переработке отвалов, в том числе и производствами цементной промышленности. Кстати, так поступают во всем мире.

И напоследок. Как бы ни непривычно это звучало сегодня, но именно капитализация предприятий Украины должна разбудить разумную активность отечественных предпринимателей. Глобальность такого переустройства значительно повысит цену активов заводов, комбинатов и фабрик. В сумме эти общие усилия пойдут только на пользу национальной экономике.