Опыт гиперинфляции как национальное достояние

Некоторое время назад (достаточно давно, чтобы все величайшие творцы отечественных П(С)БУ успели оформить себе заслуженную научную пенсию, но недостаточно давно, чтобы что-то существенно изменилось в отечественных нравах и экономике) появился такой себе очередной национальный бухгалтерский стандарт "Учет в условиях гиперинфляции". Все стороны, прямо или косвенно причастные к процессу, в очередной раз отрапортовали, что процесс неизменно движется в сторону "строительства новой державы". Правда, оппозиция утверждала, что власть готовится к новому витку гиперинфляции. А власть, в свою очередь, была уверена, что движется в Европу, а потому лишь адаптирует к национальным условиям стандарт, давно существующий в международном бухгалтерском учете. При этом и те, и другие предпочли умолчать о реальном отечественном опыте начала 90-х.

Все дело в том, что стандарт "Учет в условиях гиперинфляции" не является в полной мере инструментом учета. Он лишь адаптирует его итоговые результаты с целью объективного сопоставления показателей хозяйственной деятельности на протяжении нескольких периодов резкого обесценивания национальной валюты. При этом считается, что остальные стандарты учета достаточно уравновешены и мудры, чтобы стабилизировать учет в условиях внешнего негативного воздействия, подрывающего саму учетную единицу.

Со всем этим можно было бы согласиться, если бы наша учетная модель существовала для нужд исключительно финансовой отчетности, а рядом сами по себе существовали правила исчисления налога на прибыль. Однако с некоторых пор налогообложение прибыли у нас базируется на общих стандартах, а потому непременно скажется на его результатах по аналогии с началом 90-х годов.

Дело в том, что в западной учетной модели налог на прибыль трактуется как налог на капитал. Можно себе представить, что происходит с такой учетной моделью в условиях гиперинфляции, если после деноминации 1996 г. уставный фонд многих недавно созданных предприятий оценивался величиной менее одной гривни. Параллельно с этим происходило катастрофическое вымывание оборотных средств предприятий - как за счет беспрерывного обесценивания находящихся в их распоряжении денежных средств, так и за счет кумулятивного роста базы налогообложения на разнице в ценах между моментами закупки сырья и продажи готовой продукции. То есть, помимо "инфляционного налога" гиперинфляция расширяла еще и классическую базу налогообложения.

Несмотря на кажущееся пополнение государственной казны, правительство это ничуть не радовало. Из-за вымывания оборотных средств предприятий падение производства оказалось еще более катастрофическим. Для стабилизации ситуации в бухгалтерский учет были внесены временные радикальные изменения, граничащие с развалом самой учетной модели. Предприятиям было разрешено "самостоятельно проводить переоценку производственных и товарных запасов до цен последнего приобретения", причем выводить сумму дооценки из-под понятия прибыли. По такому пути, не сговариваясь, пошли все постсоветские государства, испытавшие на себе искушение гиперинфляции. Различие заключалось лишь в названии фонда, в который такая дооценка сбрасывалась: "фонд дооценки", "добавочный фонд" и т.п.

Нынешними национальными и международными стандартами такая процедура и близко не предусмотрена. По ним справедливая оценка запасов определяется по наименьшей из двух величин: стоимости приобретения (себестоимости) или стоимости воспроизводства (рыночной стоимости). Первоначальное признание активов, как правило, проводится по стоимости приобретения. Предполагается, что с течением времени запасы могут терять свои потребительские свойства, а значит, подлежат возможной уценке. Как исключение в качестве приведения к справедливой цене может проводиться небольшая дооценка, но в рамках не более ранее состоявшейся уценки. То есть, в любом случае оценка запасов не может превышать затрат на их первоначальное приобретение.

Стесняюсь сказать, да эти люди просто не жили в рамках настоящей гиперинфляции! У них просто не было счастья испытать, что остается от хваленых международных стандартов в этой вакханалии. Западной школе с устоявшимися традициями, передающимися из поколения в поколение, еще предстоит исследовать и исследовать живучесть нашей учетной модели периода 90-х по образцу и подобию Чернобыльской аварии.

Самое интересное, что в последнее время американские стандарты (US GAAP), как и континентальная модель (МСФО) декларируют стремление к открытой рыночной модели. И потому принципиально не против корректировки справедливой стоимости активов в ту или другую сторону в случае необходимости. Но для развивающихся демократий существует осторожное предостережение: "Объективная стоимость активов в некоторых случаях может подменяться субъективной оценкой их полезности, что в странах с неразвитыми принципами корпоративного управления может привести к негативным последствиям: манипуляциям отчетностью и усугублению отношений между менеджерами и собственниками". На самом деле эти люди страшно далеки от понимания особенностей "развивающихся демократий" украинского типа. Здесь "менеджер с собственниками" как-нибудь между собой договорятся. А вот когда "справедливая переоценка активов" начинает расцениваться как "манипуляция отчетностью и усугубление отношений между предприятиями и фискальной службой…", тогда жди настоящих проблем.

Законодательство о налогообложении прибыли, нежданно-негаданно наложившееся на финансовый учет, всегда тяготело к излишне оптимистическому признанию доходов и всяческому торможению признания затрат. И никакой переоценки в сторону увеличения. А уценка - исключительно в пределах норм естественной убыли. Результат умеренно-консервативного подхода, который мы переняли. Беда в том, что такой умеренно-консервативный подход помогает рачительному хозяину не впасть в условия гиперинфляции, но мало чем поможет, если ситуация уже состоялась по не зависящим от него причинам.

Можно сказать, что уникальный отечественный опыт гиперинфляции 90-х не нашел своего продолжения в традициях национального счетоводства. Дескать, "это никогда не повторится, потому что больше не может быть никогда!" Да здравствуют учетные традиции US GAAP - МСФО развитых стран!

Что? Национальная учетная единица, она же национальная валюта, обесценилась в несколько раз? Ну так поищите после этого остатки своих хваленых западных учетных стандартов в постоянных и переменных налоговых разницах между бухгалтерским учетом и реальным налогообложением.

Потому что в наших условиях невиданный счетоводческий прогресс в нормативной базе каким-то странным образом уживается с такими раритетами, как "необлагаемый налогом минимум" в 17 грн. Который почему-то не стали корректировать в соответствии с жизненными реалиями. Вот забыли о нем, и все. Стыдно стало за жизненные реалии. Зато пошли дальше - к западным традициям учета.

Аналогично как-то запамятовали, что после "учетных событий" 90-х и последующего пересчета в гривню по соотношению 1:100000 уставные фонды многих предприятий стали составлять менее 1 (одной!) гривни. А ведь в момент учреждения многих тех самых предприятий это были весьма значимые инвестиции в производственную деятельность. Не желаете отжать чью-либо долю по остаточной учетной стоимости?

Если уж подводить итог нашим П(С)БУ как некоторым раритетным документам, "отражающим национальные особенности бухгалтерского учета", то из уникального опыта 90-х в них не осталось самого важного - связи с реальной жизнью. С реальной ОТЕЧЕСТВЕННОЙ жизнью. В которой национальная валюта - не только бухгалтерская "учетная единица", но элемент реальных взаимоотношений: политических, экономических, правовых. И если в этих взаимоотношениях все летит кувырком, сложно представить, что где-то в стороне останется уютный и неприкасаемый в своей абстрактной мудрости ареал Национальных стандартов бухгалтерского учета.

P.S. В качестве напоминания "нормативным органам": исходя из международного опыта инфляция считается "умеренной" - на уровне до 10% в год, высокой - свыше 10%, "галопирующей" - от 20% до 200%, а дальше - "гиперинфляция". Сколько-сколько там по прогнозам на нынешний год? А сколько будет в реальности? Не пора ли принимать какие-либо разъяснения для выживания предприятий? Или открыто объявлять все это скрытой разновидностью "военного налога". До полной победы над экономикой.