ОСНОВНОЙ ИНСТИНКТ — САМОСОХРАНЕНИЕ — ПОХОЖЕ, АТРОФИРУЕТСЯ

Два крупнейших и стратегически неповторимых для Украины предприятия - Лисичанский нефтеперерабатывающий завод (он же ОАО «ЛиНОС») и Николаевский глиноземный завод (он же АО «НГЗ») могут служить наглядным примером того, как легко и не напрягаясь можно угробить базовые для экономики страны объекты. Те самые, которые в значительной мере могли бы гарантировать экономическую безопасность Украины. Могли бы - при иных обстоятельствах. Потому что их нынешнее положение не сулит ничего утешительного ни АО «НГЗ», ни АО «ЛиНОС», ни бюджету страны, ни экономике вообще. Сегодня общая сумма долгов только этих двух предприятий исчисляется сотнями миллионов долларов и увеличивается ежедневно. Но, вероятно, вооружившись лозунгом (на древке?) «и сам не гам, и другому не дам», в Украине, очевидно, предпочитают оставить все как есть, принимая как данность и не задаваясь вопросами типа: почему это происходит и кто за это в ответе?

Административные и политические решения на предмет будущего обоих заводов, наверное, скорее всего могут служить примером того, как не должно поступать высочайшим украинским чиновникам, в чьей воле это будущее. Если, конечно, они намерены жить в этой стране и намерены вывести ее из кризиса, а не сделать колонией каких-то частных фирм и других государств.

Ну и «ЛиНОС» с ним?..

Ганна ЛЮТА

Читателям «Зеркала недели» хорошо известны перипетии в связи с принятием Верховной Радой закона «О проведении эксперимента по управлению акциями открытого акционерного общества «Лисичанскнефтеоргсинтез», находящимися в государственной собственности». Этот закон предусматривал, что 75,35% уставного фонда, владельцем которых является государство в лице Фонда госимущества Украины, в порядке эксперимента будут переданы в управление на семь лет управляющей компании, которая должна победить в тендере. Специальная комиссия должна была разработать условия тендера и четко составить договор об обязанностях победителя. Причем, участвовать в тендере на право управления госпакетом акций «ЛиНОСа» могла бы только компания-резидент, в уставном фонде которой не более 25% иностранного капитала. В итоге она должна была бы погасить баснословную задолженность завода, в том числе итальянскому филиалу Westdeutsche Landesbabnk, и обеспечить полноценную загрузку мощностей по переработке нефти (не менее 6 млн. тонн в год).

При таком подходе государство, не теряя контроль над заводом, могло бы усилиями управляющей компании ликвидировать долги (в частности иностранный кредит, выданный под гарантии украинского правительства), получить налоги от компании-резидента, обеспечить завод сырьем, а рабочих - работой и соответственно зарплатой. Кроме того, и это принципиальный момент с точки зрения энергетической стабильности и безопасности, «ЛиНОС» служил бы действенным рычагом в вопросах экономических и даже политических взаимоотношений с Российской Федерацией и уж наверняка в нормальных взаимовыгодных отношениях с фирмами этой страны.

Парламент принял закон 18 июля. А через пару недель Президент Украины воспользовался правом вето, и таким образом блокировал его вступление в законную силу.

Перед этим событием в средствах информации проявились отголоски бурной борьбы за мнение Президента о судьбе «ЛиНОСа». И несмотря на то, что мнения всех сопричастных к этому закону расходились, президентская администрация, по словам ее главы Евгения Кушнарева, посоветовала Леониду Кучме вынести вето на закон об эксперименте по ОАО «ЛиНОС».

Не было бы ничего странного в том, что Президент принял такое решение, если бы не создавалось впечатление, что его поставили в такие условия, когда он уже просто не мог поступить иначе.

За пару дней до вынесения вето тот же Е.Кушнарев публично сообщил о том, какой совет администрация намерена дать Президенту. Активно поддерживал позицию главы администрации и директор «ЛиНОСа». При этом, как водится, он ссылался на мнение трудового коллектива и проявил, вероятно, поистине отеческую заботу о заводчанах. Мол, парламентский закон ущемляет интересы народа. Другие уверяли Президента, что, мол, нельзя же отдать судьбу «ЛиНОСа» в руки парламента. Пусть, мол, со своими делами справятся, прежде чем руководить заводом. Мол, это против Конституции. И хотя другие уверяли Л.Кучму, что ничего подобного (названных и других нарушений) в этом законе нет, Президент, видимо, принял доводы оппонентов парламентского закона.

Впечатление о том, что его вынудили вынести вето (или, как минимум, подталкивали к этому), усилилось тем, что после сообщения о выборе Президента опять же Е.Кушнарев упорно заявлял, что применение вето вызвано исключительно «правовыми причинами». И снова повторял в уже расширенном виде аргументы противников эксперимента на «ЛиНОСе»...

Президенту оно, конечно, виднее. Но ситуация с блокированием закона по «ЛиНОСу» до смешного напоминает историю появления в Украине такой территориально-административной единицы, как Херсонская область. Если помните, до Великой Отечественной войны, да и в первые военные годы среди областных центров Украины Херсон (и, соответственно, область) не значился. Появилась такая область совершенно случайно. Когда в 1943 году был освобожден Херсон, в то время бывший обычным провинциальным городишком Николаевской области, и об этом радостном для народа событии передавали сообщение по радио, диктор (то ли по ошибке, то ли так ему текст составили) сказал, что «сегодня освобожден областной центр Херсон»...

Буквально на следующий день в официальной «Правде» (а альтернативных независимых изданий, как вы знаете, в те времена не было, и никто не мог опровергнуть информацию публично) был напечатан то ли указ, то ли постановление правительства, в котором сообщалось о выделении самостоятельной территориальной Херсонской области. Постановление это было датировано несколькими днями раньше, чем по радио. Херсон был назван областным центром...

В случае с «ЛиНОСом» создается впечатление, что Президент принял решение о вынесении вето на закон после того, как Е.Кушнарев вполне определенно намекнул, каково же будет решение Президента...

Что дальше с законом и с заводом? Завод пребывает по-прежнему в долговой яме и, похоже, проваливаться ему туда придется еще долго.

Закон об эксперименте на «ЛиНОСе» вернулся в парламент. Когда до него дойдет очередь, депутаты могут и преодолеть президентское вето. Процедурой это предусмотрено, но очевидно, что сделать это им будет нелегко. Впрочем, как знать, а вдруг они «войдут в положение» Президента и преодолеют вето? Если же этого не случится, «ЛиНОСу» еще долго придется ожидать своей участи, и, по мнению некоторых депутатов, ему грозит участь быть переданным (процентов на 40-45) российской коммерческой фирме ТНК РУНО.

Вариант такой также напоминает историю с областным центром Херсон, потому что Президенту Украины российские чиновники постоянно напоминают о том, что он якобы однозначно дал им если не обещание, то вполне определенную надежду на 45% акций «ЛиНОСа»...

Впрочем, все может оказаться намного прозаичнее, так как администрация «ЛиНОСа» сегодня втянута в многосложные арбитражные марафоны с фирмами-владельцами нефтепродуктов, которые еще в 1993 году были изъяты по распоряжению правительства у собственников и переданы аграриям. Премьер-министром тогда был Л.Кучма. А сегодня «ЛиНОСу» и другим заводам выставлены баснословные счета. Если так и дальше пойдет, то, прежде чем законодатели и исполнительная власть договорятся о судьбе завода, его успеют объявить банкротом...

Биография НГЗ в долларовом эквиваленте

Ганна ЛЮТА

По странному стечению обстоятельств отвлекающие маневры в виде информационных сообщений о грядущих чуть ли не международных алюминиевых войнах все чаще можно распознать в момент, когда, казалось бы, самое время что называется разгребать внутриукраинские завалы. И всякие рассказы о якобы не прекращающейся блокаде Николаевского глиноземного завода (НГЗ) не идут ни в какое сравнение с реальной катастрофической ситуацией на этом предприятии.

Масштабы этой катастрофы в долларовом исчислении на сегодня определяются суммой чуть ли не 70 млн. долларов. И это - не убытки просто НГЗ, это убытки госбюджета в том числе. Но, похоже, в Украине это мало кого интересует. Как никому, видимо, нет дела до того, что при сохранении этой ситуации еще несколько месяцев на таком стратегическом для Украины предприятии, как Николаевский глиноземный, можно будет скорее всего «поставить крест».

Впрочем, прежде чем дело дойдет до этого, может оказаться, что созданная по решению премьер-министра Валерия Пустовойтенко специальная комиссия, проверяющая наличие задекларированных госзапасов всякой всячины в Госкомрезерве, задастся вопросом: почему и на каком основании администрацией НГЗ использована уже половина из 800 тыс. тонн бокситов, числящихся в госрезерве?

Директор же Николаевского глиноземного занят тем, что регулярно сообщает в прессе о том, как его пытаются «ставить на колени» бывшие партнеры - владельцы и менеджеры российских алюминиевых заводов, а с ними - потенциальные инвесторы и покупатели акций приватизируемого завода.

Тем временем с легкой руки пока еще и. о. председателя Фонда госимущества Украины Владимира Ланового приватизационная история НГЗ, вероятно, подходит к самому зажигательному моменту. В первых числах августа в Николаеве зарегистрировано АО «Николаевский глиноземный завод». Учредители - арендаторы завода, то бишь тот самый трудовой коллектив и Фонд госимущества Украины. Интересно, что даже для обязательной при регистрации АО выплаты госпошлины у заводчан денег не нашлось. Около 400 тыс. гривен им одолжила одна из коммерческих фирм, которая и так уже является одним из крупнейших кредиторов НГЗ. Так что в настоящее время у Николаевского глиноземного два владельца - организация арендаторов, которая (стараниями администрации и с легкой руки арбитражного суда, не внявшего в свое время доводам Фонда госимущества) владеет 30,97% акций уставного фонда АО НГЗ, и Фонд госимущества, которому пока еще принадлежит государственный пакет акций в 69,03%.

Не знаю, на что рассчитывают в Фонде госимущества, но размещение акций АО НГЗ предполагается закончить не в 1997 году, как официально сообщалось прежде, а уже в четвертом квартале 1998 года. В госсобственности в конце этой затеи должно остаться 25,1% акций, за приватизационные сертификаты будет продано 7,62% акций, 2% акций выставят на специализированный аукцион. На некоммерческий конкурс собираются выставить три пакета акций АО НГЗ - 15%, 9% и 4%.

Уставный фонд АО НГЗ определен в 378 263 3660 грн. Одна акция имеет номинальную стоимость в 25 коп.

Почему есть смысл усомниться в эффективности размещения акций НГЗ? Все просто. В долларовом исчислении стоимость имущества НГЗ (а отсюда и величина уставного фонда АО НГЗ) оценена приблизительно в 250 млн. долларов. А сумма долгов завода в общей сложности на сегодня достигает почти 70 млн. долларов. Как вы думаете, если рассуждать логично, потенциальные покупатели акций не за всякие там бумаги, а за реальные деньги не поинтересуются ли финансовым состоянием завода прежде, чем в него вкладывать свои живые деньги? Поинтересуются и спросят: долги почти что в 70 млн. долларов - их вычитать из суммы стоимости завода или, может быть, прибавлять? И какова же в таком случае реальная стоимость имущества АО НГЗ? Возможно, не 250 млн. долларов, а не более 180? И если сумма долгов приближается к такой астрономической цифре, то может впору не акциями НГЗ заниматься, а задуматься о процедуре объявления Николаевского глиноземного банкротом? Ну кто же станет за 28% акций «покупать» такие долги завода?!

Приблизительно неделю назад стало известно, что НГЗ наконец-то начал отгрузку своего глинозема российским алюминщикам - в Красноярск (КрАЗ). Отправили что-то около 30 тыс. тонн глинозема. Но эти поставки, хотя и не ушли, как прежде, «безвозмездно» в воюющий Таджикистан, но и не есть результат (даже промежуточный) переговоров директора НГЗ Виталия Мешина с традиционными российскими покупателями николаевской продукции. Просто многочисленные кредиторы завода, в частности поставщики газа - компания «Итера-Украина» и Украинская газовая компания, - решили реализовать часть глинозема, чтобы покрыть свои издержки за поставленный газ - около 15 млн. долларов.

К слову сказать, когда фирма, уполномоченная выполнить ту сделку, взялась за отправку глинозема, выяснилось, что этот товар железнодорожники не хотят транспортировать не то что в Красноярск, но даже до украинско-российской границы. Завод задолжал железнодорожникам 2,6 млн. долларов. Так что фирме этой пришлось сразу заплатить несколько сот тысяч долларов, чтобы иметь возможность продать глинозем и вернуть долги за газ.

Между прочим эта оказия (отгрузка части глинозема) - буквально спасение для НГЗ, так как его хранилища уже не могут хранить столько нереализованной продукции. Так что как бы ни жаловался В.Мешин на «козни» российских алюминщиков, получается, что на самом деле они выручают завод.

Но если бы это и были все проблемы НГЗ... Не только со сбытом продукции полный завал, но уже и с бокситами и каустиком, которые служат основой для производства глинозема. Швейцарская компания Newnicom, которая поставляла бокситы на НГЗ и занималась фрахтовкой суден, до сих пор не получила причитающихся ей около 9 млн. долларов. За известняк поднакопилось около полумиллиона долларов долга.

Дальше - не слаще. За использованную электроэнергию НГЗ не платит фирме «Атомэнергокомплект» с сентября прошлого года. И на сегодня долг этот составляет около 8 млн. долларов. Поставщикам каустики, в том числе концерну «Ориана», НГЗ не заплатил еще 4 млн. долларов.

Удивляет и терпение Госкомимущества, с которым у арендаторов заключен договор об аренде. По этому счету долг накопился в 5,5 млн. долларов. А еще невыплачены причитающиеся налоги на сумму 3 млн. долларов. Итого, только по этим статьям завод должен государству почти 8,5 млн. долларов! И это как раз те недоимки в бюджет, которые лихорадочно разыскиваются по всей стране. Теперь что, этих доходов в госбюджет - не видать? Их спишут, как списали задолженность АвтоЗАЗа?

И еще, получит ли коллектив (те самые арендаторы) свою честно заработанную зарплату в общей сумме 3 млн. долларов. Кстати, начисления на зарплату, которые тоже должны бы поступить в госказну, тоже составляют кругленькую сумму - почти 2,6 млн. долларов. И это тоже бюджетные доходы. И с ними стоит попрощаться?

Можно перечислять и другие долги, называть проценты, но, вероятно, никого теперь это не интересует. И даже удивительно: создается впечатление, что за все эти недоимки, невыплаты и т.п. никого не собираются не то что привлечь к ответственности, но даже спросить обо всем этом! Наверное, считается, что все эти убытки и долги НГЗ - мелочь по сравнению с убытками, которые (как всем рассказывает директор В.Мешин) якобы понесли те, кто якобы «объявил блокаду» НГЗ. В.Мешин обмолвился, будто бы убытки «его недоброжелателей» превысили 40 млн. долларов. Да пусть они хоть разорятся, Мешину что, от этого денег прибудет или на сумму их убытков автоматически уменьшится общая задолженность НГЗ? Ну к чему считать чужие деньги вместо того, чтобы свои зарабатывать?!

Впрочем, «свои» деньги, наверное, директор зарабатывает. Но вот только некому посмотреть, как это делается. А между прочим, именно присмотреться к деятельности дирекции завода еще в январе 1996 года рекомендовали три аудиторские фирмы, изучавшие состояние дел и отчетности на НГЗ. Даже по тем документам, которые им были предоставлены (а никому не ведомо, поскольку документации никому никогда не показывались), аудиторы установили, что в период с октября 1991 года по июнь 1995 года Николаевский глиноземный завод (в частности, ряд юридических лиц, в разное время действовавших от имени завода) произвел долгосрочные финансовые вложения в 14 объектов. Список этих «объектов», вероятно, говорит не только о географических познаниях дирекции НГЗ, но и об их осведомленности о местах расположения оффшорных зон. Аудиторы отметили: «Государственное имущество использовалось для формирования уставных фондов субъектов предпринимательской деятельности, а также для организации совместной деятельности используется с убытками для государства в 13 объектах финансовых вложений НГЗ из 14». Примечательная деталь, что после того, как аудиторы предоставили свое заключение, в котором, кроме прочего, в качестве примера всяких нарушений был назван созданный НГЗ «Никконбанк», буквально через пять дней было официально и публично объявлено о его ликвидации. И, знаете ли, тихонечко так банк был ликвидирован. И что в нем было, теперь вряд ли возможно установить.

Не исключено, что под ликвидаторскую волну к сегодняшнему дню попали и некоторые из оставшихся 13 объектов пристального внимания и соучастия НГЗ. А объекты весьма интересные. Например, некое общество с ограниченной ответственностью «Мобил-Таш». На поверку оказалось, что это было абсолютно безответственное «общество». Аудиторы установили, что это ООО, зарегистрированное в Венгрии и к ликвидации которого поспешно приступили уже в ходе аудиторской проверки, от своей деятельности принесло только убытки: 319 047 форинтов в 1992 году и не меньше в 1993 году.

Или другой пример - тоже «венгерское» СП «Кермодул», в уставном фонде которого доля НГЗ составляла 83,1% (224 400 000 форинтов). И тоже с интересной биографией. Создано было в 1991 году, а вот дивидендов учредитель-НГЗ дождался в январе 1995 года в сумме чуть больше 270 млн. крб.

В июне 1991 года было четырьмя учредителями учреждено и зарегистрировано в США совместное предприятие Global Interholding Corporation. Почти год ничего о его работе не было известно, если верить аудиторам. В мае 1992 года учредителей стало пять, в том числе два - из Украины - НГЗ и ЗалК. На долю двух украинских участников СП приходилось всего 66,6% (поровну на каждого). Прибыль за 1992 год была направлена на увеличение уставного фонда СП до 10 624 тыс. долларов США. В сентябре 1994 года (когда уже решением Высшего арбитража Украины) был признан заключенным договор аренды Николаевского глиноземного завода с организацией арендаторов, в состав арендуемого имущества долгосрочные вложения в эти СП и другие, ставшие «иностранными» средства не включили. Хотя в бухучете НГЗ доля прибыли, направленная на увеличение уставного фонда СП, принадлежащая НГЗ (254 118 долларов), была проведена в декабре 1992 года. Она же декларировалась как валютные ценности НГЗ по состоянию на 1 июля 1994 года и на 1 октября того же года. Были там и другие «вливания», СП работало там себе. Украинские соучредители передали какие-то там суммы один другому, а потом вернули назад. Собирались собрания учредителей СП, утверждались отчеты. Но в этих мероприятиях не участвовали представители ФГИ - как законные владельцы госимущества НГЗ, переданного в уставный фонд СП. Затем начались странности. По каким-то причинам осталось невыполненным решение собрания учредителей СП от 12 мая 1993 года об увеличении фонда, и он остался в объеме 300 тыс. долларов. А 28 декабря 1994 года появился отчет, в котором было отмечено, что за период с 1 мая 1992 года по 30 апреля 1993 года убытки СП составили 98 103 доллара. И это при том, что в тот же день был утвержден отчет за период с 1 мая по 31 декабря 1992 года с прибылью СП в 762 доллара. Суммы , конечно, не весть какие. Но факт и подход к учету весьма показательный. Тем более, что об убытках СП государство, как владелец имущества НГЗ, «узнало» через 17 месяцев после... подведения и констатации положительных результатов деятельности этого СП. И выяснилось, что вместо прибыли государство осталось с долгом...

Словом, биографии большинства предприятий крайне познавательны для соответствующих госслужб. Да только, видимо, и этим сюжетом из жизни НГЗ никто не интересовался. Между тем, в предъявленных аудиторам документах значилось, что за пределами Украины в виде долгосрочных финансовых вложений НГЗ значились, в частности, следующие валютные ценности:

210 тыс. долларов США - в Global Interholding Corporation (штат Делавер, США);

60 тыс. швейцарских франков - в Nikolaev Metal Traiding Co., Ltd (Швейцария);

9800 тыс. форинтов - «Мобил-Таш» (Венгрия);

224 370 тыс. форинтов - «Кермрдул» (Венгрия).

Была учреждена и трастовая компания «Николаев-Траст», и АОЗТ «Торговый дом NAP», несколько малых предприятий, коммерческий банк в Одессе - «ФЭБ», масса СП и т.д.

Интересно, эти «долгосрочные финансовые вложения» от имени и средствами государственного в то время предприятия НГЗ - они где-то учтены, их брали в расчет при оценке активов и пассивов НГЗ? Или, как и на долги НГЗ, на это тоже не считается нужным обращать внимание?! Пусть, мол, будет, приватизация-то уже начата...

Судя по тому, что ни на один запрос Фонда госимущества Украины к директору НГЗ В.Мешину о наличии «долгосрочных капвложений» не было ответа, можно и в самом деле, наверное, предположить, что ФГИ ничего об этой «внешнеэкономической» части деятельности НГЗ не знает...

С таким подходом любую самую привлекательную идею и любое самое стратегическое предприятие Украины можно быстренько угробить. Главное, не спрашивать «кто виноват»?!