НЕ ЗЕВАЙ, ПРОДАЕТСЯ НГЗ

За 378 мИЛЛИОНОВ гривен с хвостиком

Не случись в отечественном парламенте очередной попытки «переворота», которая, надо полагать, не могла оставить безучастными и членов правительства (что вполне объяснимо: исполнительной власти нелишне знать, что будет с законодателями), приватизационная участь скандально известного Николаевского глиноземного завода (НГЗ) была бы окончательно решена еще 13 мая. Впрочем, как спокойно заметил в тот же день министр промышленности Украины Валерий Мазур, этот вопрос можно считать исчерпанным. И не суть важно теперь, какого числа Кабмин утвердит всеми уже согласованный план приватизации НГЗ. Так что мы нисколько не торопимся, описывая, сколько и кому причитается от глиноземного пирога, последние крошки которого должны быть разметены в четвертом квартале этого года. И можно не сомневаться, что к этому сроку официальная приватизационная церемония будет окончена.

В ходе этого процесса, ну вроде бы само собой, может разрешиться и другая принципиальная для НГЗ проблема - реализации глинозема.

О возможных вариантах развития событий в этих двух плоскостях и пойдет речь. Хотя о реальных действиях, способных определить участь глиноземного завода, мы вряд ли узнаем в ближайшее время что-либо определенное.

Валерий Мазур: «Я против того, чтобы крупные пакеты сосредотачивались в руках одного акционера…»

Не станем задаваться вопросом о смысле приватизации Николаевского глиноземного, коль уж государство решило его акционировать, несмотря ни на какое там стратегическое значение. В конце концов, это даже логично: если уж у государственных мужей не хватает сноровки управиться с таким предприятием, пусть этим займутся те, кто умеет это делать и желает. Не станем теперь ломать голову и над тем, как бы поступили с НГЗ иные государственные мужи, окажись они на месте нынешних. И без этого остается масса занимательных вопросов. Часть из них была задана министру промышленности Украины Валерию Мазуру.

- Валерий Леонидович, на ваш профессиональный взгляд, сколько может стоить Николаевский глиноземный завод?

- Если строить предприятие такого типа, то потребуется около 1 млрд. долларов. А для металлургического завода - до 5 млрд. долларов.

- Не слишком ли странно в таком случае выглядит оценочная стоимость НГЗ, на основании которой предлагается сформировать уставный капитал будущего акционерного общества в 378 млн. 263,3 тыс. гривен? НГЗ - как часть государственного промышленного комплекса страны - находится в сфере влияния Минпрома. Как министр, вы пытались объяснить, что завод не может стоить так дешево?

- Изначально я вообще был против приватизации НГЗ. Но, вы сами понимаете, такие решения, как собственно и об оценке имущества, принимаются не только в этом кабинете.

Николаевский глиноземный уже давно не государственное предприятие, оно взято коллективом в аренду и с тех пор фактически не подчиняется Минпрому. Контроль над ним, как и заботы, переданы Фонду госимущества. Его же специалисты проводили и оценку имущественного комплекса НГЗ. Пытался ли я доказать, что это «смешная» цена? На все мои доводы отвечали, что цена сформирована согласно методике оценки. Я говорил: «Так меняйте методику!» Если бы от меня это зависело, я бы этого добился.

Что касается приватизации стратегически важных предприятий вообще, я убежден, что если уж принимать такие решения, то лишь на выгодных державе условиях. Акции предприятий отдавать только тогда, когда будут выполнены условия акционирования. В этом активную позицию должен занимать Фонд госимущества, который обязан контролировать работу акционируемых предприятий. И в тех случаях, когда, к примеру, завод после приватизации сворачивает производство, не платит налоги и т.п., его акционеры не справляются с управлением и не выполняют условий приватизации, - в таком случае Фонд должен забрать акции.

- Каковы основные условия акционирования НГЗ? Насколько нам известно, предлагавшийся Минпромом вариант отличался и от версии директора НГЗ Виталия Мешина, и от проекта Фонда государственного имущества.

- Всеми причастными сторонами согласован вариант Фонда госимущества. Таким образом изначально коллектив арендаторов получит пакет из 30,97% акций, 25,1% останется за Фондом. На конкурсной основе для продажи за реальные деньги будут предложены три пакета акций. Претендентов на их покупку более чем достаточно. И многие хотят получить контрольный пакет. Нужно просто выбрать наиболее привлекательное и экономически выгодное предложение.

Но я против того, чтобы крупные пакеты сосредотачивались в руках одного акционера, как это произошло в результате приватизации алюминиевых и многих других заводов в России. На мой взгляд, было бы целесообразно при акционировании произвести обмен акциями НГЗ с каким-то алюминиевым заводом, являющимся фактически составной частью технологического процесса. Года два назад такая договоренность была достигнута с Братским алюминиевым заводом.

- Однако на практике у НГЗ не получилось братских отношений с БрАЗом. Не объясните, почему? Помнится, разгорелся крупный скандал, когда компания, которая, как говорят, была уполномочена представлять интересы НГЗ, попыталась скупить недостающее ей для 25-процентного пакета количество акций...

- Обмена пакетами акций не произошло в силу несовершенства и несогласованности украинского и российского законодательств. В свое время с БрАЗом пытались сделать ПФГ, но и из этого ничего не получилось. Собственно, вторая причина в том, что владельцы этого российского завода не захотели меняться пакетами акций, так как это уменьшало их влияние на БрАЗ. Они хотят купить акции НГЗ, но не в обмен на акции БрАЗа. Прибыль этого завода, как мне сказал его директор, составляет 250 млн. долларов в год. И это прибыль акционеров. А для Николаевского глиноземного завода опасность в том, что если крупный пакет его акций попадет в руки одного инвестора, контролирующего тот же БрАЗ, это может повлиять на снижение прибыли НГЗ. Николаевский глиноземный имеет 30 млн. долларов прибыли в год. И за это, собственно, идет борьба.

- Но стремясь получить пакет акций того же БрАЗа, не аналогичную ли цель ставил директор НГЗ: навязать свои условия продажи глинозема потребителю, имея возможность настоять на таком предложении? В конце концов, это естественный торг. Сегодня В.Мешин предлагает обменяться пакетом акций НГЗ с Таджикским алюминиевым заводом…

- На месте владельцев завода я бы тоже так поступал, то есть стремился бы получить контроль над поставщиком продукции для основного своего предприятия. Но нам, в частности НГЗ, это невыгодно. А обмен акциями с ТаджАЗом может быть привлекательным.

Что касается разговоров о том, что Мешин завышает стоимость глинозема, то это домыслы. Те же российские покупатели, которые всегда платили 13,2% от стоимости алюминия на Лондонской бирже, теперь вдруг заявляют о цене в 12,5%. Николаевский глинозем на заводе (без учета транспортировки) стоит 203 доллара за тонну. И это на 20 долларов дешевле, чем сейчас покупают российские алюминиевые заводы и завозят через Мурманск. Я предполагаю, что они сегодня несут большие убытки, а все равно не берут николаевскую продукцию.

- По сегодняшним ценам на алюминий на Лондонской бирже предлагаемые 12,5% от его стоимости за тонну глинозема как раз и составляют 203 - 205 долларов. В конце концов биржа - это тоже торг. И с этой точки зрения снижение закупочной цены с прежних 13,2%, возможно, нужно и рассматривать как своевременную реакцию на конъюнктуру цен на бирже металлов? Возможно, причина отказа традиционных импортеров от украинского глинозема в чем-то другом?

- Но всегда покупали по 13.2%. Так было установлено. И почему теперь надо менять условия? Российские покупатели заявляют, что украинский глинозем не конкурентоспособен, они не согласны с его себестоимостью. Пытаются оказывать давление на НГЗ и его директора. Вот написали Президенту Украины письмо какое тенденциозное. Пишут, что в конце 1996 года им для заключения контрактов были предложены цены выше мировых, что на НГЗ не занимаются снижением себестоимости продукции. Неправда, занимаются. Пишут, что хотели оказать помощь НГЗ в снижении себестоимости продукции. Никакого такого желания у них не было. Что по вине директора В.Мешина для НГЗ наступил критический момент.

Все говорят, что Мешин «кончился». Но это не так. У меня есть справка о том, что зарплата на НГЗ задерживается на полтора-два месяца. Для такого предприятия, как НГЗ, работающего относительно стабильно, это, конечно, недопустимо. Но на большинстве предприятий сегодня, к сожалению, задерживают выплаты зарплат и на больший срок. И сбыт есть. Заключен контракт с Таджикским алюминиевым заводом на поставку в этом году 450 тыс. тонн глинозема. И он туда отгружается. 200 тыс. тонн глинозема будет поставляться на Запорожский алюминиевый завод. 100 тыс. тонн глинозема продается мелким потребителям в России и около 150 тыс. тонн - в Украине. Так что продается почти 850 тыс. тонн, практически все, что производит НГЗ за год.

В то же время, я недоволен состоянием экономики НГЗ. И считаю, что в этом есть вина и директора завода. На мой взгляд, ему не хватает гибкости. Руководитель такого уровня должен быть контактным и очень обязательным человеком, чего явно недостает директору НГЗ. А что ни говорите, человеческие и личностные качества имеют важное значение в любом бизнесе.

- Валерий Леонидович, но в Таджикистане идет война, неизвестно, когда николаевцы получат оплату за отгруженный глинозем, и получат ли вообще. А у Запорожского алюминиевого завода есть собственное производство глинозема и в николаевском он просто не нуждается. Не говоря уж о том, что директор ЗаАЗа с некоторых пор просто не хочет иметь дело с г-ном Мешиным. Да и украинские потребители - народ не особо денежный, не спешат с оплатой продукции.

- Оплату за экспорт глинозема в Таджикистан НГЗ получит. Не из Таджикистана, а прямо с Лондонской биржи, где продается их алюминий. И война тут ни при чем. Никто ТаджАЗ останавливать не будет, а даже предполагается увеличить производство алюминия. Это выгодно, так как там дешевая электроэнергия, и низкая себестоимость производства алюминия.

А что касается запорожского производства глинозема, то его давно собирались закрыть, как устаревшее и экологически вредное. Вы бывали в Запорожье? Там же от выбросов алюминиевого и других заводов дышать нечем. ЗаАЗ будет переориентирован на переработку николаевского глинозема, это предусмотрено утвержденной правительством в 1993 году комплексной программой реструктуризации и модернизации отрасли, где также запланировано увеличить годовое производство глинозема на 100 тыс. тонн. Запорожскому алюминиевому даже выгодно будет закупать глинозем на НГЗ, так как он дешевле на 20 долларов, чем запорожский. И с доставкой не будет проблем, транспортировка обойдется в 3 - 5 долларов. И даже с учетом этого продукция НГЗ намного дешевле.

К тому же ведутся переговоры об экспорте глинозема в Румынию. Так что проблема со сбытом продукции решается. Хотя, конечно, это нелегко.

- Из сказанного вами и партнерами НГЗ, или теперь оппонентами - уж и не знаю, как точнее всех назвать - складывается весьма противоречивая картина. В частности, о роли г-на Мешина в том, что НГЗ не может найти общий язык с традиционными российскими партнерами. Не будет ли усугубляться ситуация, если в ходе приватизации, он получит как того хочет, госпакет акций завода в управление, кроме 5%, которые он может выкупить как руководитель?

- В нынешней ситуации я бы не хотел, чтобы В.Мешин располагал большим пакетом акций, как и любой другой акционер. Но он, представляя интересы арендного коллектива, да и в других ситуациях, действовал юридически грамотно и всегда добивался своего через суд. Первоначально коллективу арендаторов отводилось 22% акций НГЗ, он добился 30,97%. Что касается 5% акций, которые он имеет право выкупить, то это, кстати, было одной из причин того, что план приватизации НГЗ не был утвержден на заседании Кабинета министров в апреле. Еще раньше, на совещании с участием представителей областной администрации, Фонда госимущества, Минпрома и НГЗ, было согласовано, что за компенсационные сертификаты руководство завода может получить 4% акций и 1% - за деньги. А подготовленный проект, без согласования, оказался иным: все 5% за деньги. Я не мог согласиться с изменениями варианта, утвержденного на прежнем совещании.

- Но окончательный вариант, подписанный и вами, по-прежнему содержит 5% - за деньги...

- Я объясню, почему считаю это решение неправильным. 5% акций придется выкупить за 19 млн. гривен, задекларированных в законном порядке. Это большие деньги даже для директора завода с высоким окладом. Вряд ли у г-на Мешина найдется такая сумма. Директор, конечно, может взять кредит в банке на недостающую для выкупа акций сумму. Но в залог банк потребует те же акции НГЗ...

Но если все эти акции не будут выкуплены, они будут проданы другим акционерам. И, представьте, что кому-то для получения контрольного пакета не будет доставать именно этих несколько процентов акций. Он их сможет получить при продаже. Но, я повторяю, на мой взгляд, нежелательно отдавать контрольный пакет одному акционеру. Хочет купить акции компания Daewoo, Глинкор, Аioc, ТWG, - предложить им. Выбрать лучшее предложение и продать им определенный, но не контрольный пакет.

Меня трудно упрекнуть в предвзятости в этом вопросе. В акционировании НГЗ у меня нет ни личных интересов, ни фирм, которым бы я протежировал. А многие потенциальные акционеры стремятся получить полный контроль над заводом. И увязывают вопрос приватизации НГЗ с реализацией глинозема.

- Но желающие получить контроль могут этого добиться впоследствии, при последующих эмиссиях акций НГЗ...

- Скорее всего, так и будет... А сейчас я пригласил директоров российских алюминиевых заводов, в частности, тех, кто обратился к Президенту с письмом, на переговоры 23-24 мая. Чтобы решить проблемы по уму и убедить их не связывать приватизацию НГЗ с вопросами реализации глинозема.

- Вы надеетесь их убедить? Какие вы найдете аргументы?

- Надеюсь... Приватизация должна идти своим чередом, а завод должен сегодня работать.

- Российские журналисты, которые, как и я, пытались получить комментарий В.Мешина по поводу ситуации на НГЗ, рассказали мне, что он отказался разговаривать под тем предлогом, что должен сначала поговорить с Президентом Л.Кучмой. Разве у нас проблемами НГЗ теперь занимается глава государства?! Больше некому?

- Причем тут Президент?! В крайнем случае, это забота правительства. В ведении Минпрома, например, 1500 предприятий. Не все они, конечно, такого масштаба, как НГЗ, хотя есть и такого уровня. Но только Мешин - головная боль... Согласно действующему закону «О предприятиях», проблемы завода, в частности Николаевского глиноземного, о которых шла речь, - забота исключительно его дирекции. И директор несет ответственность в случае неспособности с ними справиться. Не можешь решить - подавай заявление об уходе. Нуждаешься в помощи - обращайся, поможем. Когда тот же директор НГЗ обращался в Минпром, мы ему помогали. Но он предпочитал все решать сам. А теперь, получается, ищет, с кем бы поделиться ответственностью...

Почему все-таки россияне не покупают николаевский глинозем?

Пока в Украине решалась приватизационная задачка с Николаевским глиноземным заводом, его традиционные торговые партнеры сначала обратились с письмом к Президенту Л.Кучме. И, кроме прочего, они сообщили, что «г-н В.Мешин отказался от сотрудничества и как результат - снижение производства в I квартале на 30%...» Аналогичный спад производства НГЗ его бывшие и, возможно, будущие покупатели прогнозируют и во втором квартале. При этом директора российских алюминиевых заводов сожалеют, что об НГЗ, как основном поставщике глинозема для многих заводов России, им приходится говорить в прошедшем времени: «Поскольку ни один российский завод в настоящее время глинозем НГЗ не потребляет».

Вероятно, не зря В.Мешин ищет встречи с украинским Президентом, так как именно к нему взывали директора БрАЗа, КрАЗа и СаАЗа: «...только Вы можете повлиять на работу его (заводского. - авт.) руководства».

«Зеркало недели» сообщало в номере за 19 апреля, что накануне в Лондоне директор НГЗ В.Мешин вел переговоры с представителями российских алюминиевых заводов. По сути речь шла (и идет пока еще до сих пор) об условиях и самой возможности экспортировать россиянам николаевский глинозем, не находящий адекватных по объемам рынков сбыта. И хотя министр промышленности Украины не склонен описывать ситуацию с НГЗ в тех тонах, что и покупатели николаевского глинозема, и не согласен с многими их выводами, никто не отрицает, что глиноземному заводу от этого ненамного легче.

Между тем со времени прежней публикации ситуация усугубилась. В первых числах мая опять же в Лондоне собрались российские алюминиевые «генералы», предлагавшие В.Мешину в апреле пятилетний контракт по цене за тонну глинозема на уровне 12,7% от стоимости алюминия на Лондонской бирже металлов. Но в этот раз г-на Мешина даже не пригласили. Ему просто направили сообщение о том, что предложение удешевлено до 12,5%. Торг пока продолжается. Пока безуспешно для обеих сторон.

Насколько нам удалось выяснить, г-н Мешин тем временем вел альтернативные переговоры, в частности в Москве. Вероятно, с другими возможными претендентами на николаевский глинозем. И, насколько можно судить, его попытки пока безуспешны. Может быть, потому, что и тут предлагались условия, ничуть не привлекательнее прежних… Впрочем, как знать.

то, что традиционные покупатели снизили цену апрельского предложения, на мой непрофессиональный, правда, взгляд, - тревожный симптом. Не исключено, что В.Мешин рассматривает это как шантаж. Но и его бывшие алюминиевые партнеры, судя по всему, считают, что по отношению к ним действовали теми же способами. И так как сам г-н Мешин избегает разговоров с журналистами (и я его очень понимаю), о проблемах возглавляемого им завода пришлось говорить с министром промышленности Украины и теми, кто выставил директору НГЗ жесткие условия.

Надо сказать, что мнения вышеназванных сторон расходятся по большинству пунктов. Единственное, в чем, кажется, они относительно похожи, так это в оценке позиции и обязательности самого В.Мешина. Вот вам и человеческий фактор, что называется, в действии...

Комментарии российских алюминщиков мне показались не менее интересными, чем министра промышленности Валерия Мазура. И при всей разности подходов вполне может оказаться, что они в чем-то тоже правы.

Судите сами. В Украине идею обмена пакетами акций НГЗ и теперь уже Таджикского алюминиевого завода считают экономически выгодной. А представители российских алюминиевых заводов, с которыми пришлось говорить, напоминают, что может быть и такой вариант. Названные заводы обмениваются пакетами акций. Затем ТаджАЗ - вместо реальных денег за николаевский глинозем - предлагает НГЗ его же пакет акций. Возможно, будет произведен обмен на каких-то дополнительных условиях. Но не исключено, вернее, вполне реально, что в результате такого обмена НГЗ не получит никаких денег за давно уже отгруженную продукцию. И кто конкретно выкупит долги Таджикского завода за акции НГЗ - тоже вопрос. Словом, это тоже нюансы экономических аспектов возможной сделки... Или предполагаемые 20% уставного капитала НГЗ будут «обменяны» без платежей вообще?

Что касается ценовой политики, выражаемой в требованиях директора Николаевского глиноземного, директора трех российских алюминиевых заводов в письме к Президенту Л.Кучме, констатируют, что она «недальновидна, непоследовательна, а зачастую и неоправданна...»

С некоторых пор директором НГЗ недовольны и руководители ряда смежных украинских предприятий. будь это проблема личностных отношений, т.е. субъективного невосприятия, не стоило бы об этом писать. Как ни крути, этот фактор становится проблемой заводской. И если г-н Мешин таки получит в управление плюс ко всему еще и госпакет акций после приватизации НГЗ, ситуация, скорее всего, только усугубится. Впрочем, до этого времени заводу еще надо дожить. Покупателей на николаевский глинозем хоть и много, но большей частью - теоретически. Во всяком случае, пока.

Между тем, воссоздавая картину положения НГЗ на рынке глинозема сегодня и в прежние времена, нетрудно убедиться, что проблема со сбытом продукции НГЗ несколько неестественна. Еще в 1994 году это предприятие 90% своей продукции экспортировало двум российским гигантам - БрАзу (свыше 70%) и КрАЗу (до 20%). На долю отечественных потребителей, хотя это и десятки предприятий, приходилось не более 5% объема производства глинозема в Николаеве.

А далее, если хронологически выстроить попытки создания технологической цепочки «НГЗ-потребитель», получается плачевная картина:

НГЗ-БрАЗ: 1990-й - начало 1995-го годы - в итоге разрыв отношений;

НГЗ-ВолгАЗ: 1990 - 1995 годы - полный разрыв отношений;

НГЗ-СаАЗ: 1990 - 1995 годы - контракты расторгнуты;

НГЗ-КрАЗ: 1995 - 1996 годы - отношения полностью разорваны;

НГЗ-ТаджАЗ: 1997-й - глинозем поставляется без оплаты...

Почему так произошло и что будет дальше - мне точно неизвестно больше того, чем рассказывают мои собеседники.

Я спрашивала у Игоря Хусанкова, заместителя начальника по импорту управления внешнеэкономических связей БрАЗа, чем он объясняет снижение цены до 12,5%? В конце концов, прежде ведь в самом деле платили свыше 13%. По его словам получается, что потенциальные покупатели стремятся сохранить паритет экономических прибылей и НГЗ, и своих алюминиевых заводов. Он объясняет, что при долгосрочном контракте на пять лет, предлагаемом В.Мешину, покупатели учитывали динамику цен на Лондонской бирже металлов. В течение такого периода действия контракта, по его словам, случается не только увеличение цен (как это происходит сейчас и прогнозируется на ближайшее время), но и не менее стремительное их падение. В итоге долгосрочный контракт гарантирует среднюю стабильную цену.

Кроме того, говорит И.Хусанков, условия контракта предполагают гарантированную оплату продукции НГЗ: сразу после отгрузки глинозема покупателям с зарезервированного счета по требованию руководства завода снимается сумма, эквивалентная стоимости отправленного товара. «Наверное, г-ну Мешину не нужны нормальные расчеты», - удивляется собеседник. И предлагает задаться вопросом: почему российским заводам по цене 205 долларов директор НГЗ отказался продавать глинозем, а в Таджикистан отгружает без оплаты по той же цене? По мнению некоторых собеседников, такой подход очень смахивает на один из известных способов хищения: товар отгружен, оплата не поступит, все можно списать на форс-мажорные обстоятельства. Но из этого глинозема произведен и продан алюминий... Правда, глава украинского Минпрома уверял меня, что никто и ничто, в том числе никакие там моджахеды Таджикскому алюминиевому заводу не угрожают. Но, с другой стороны, откуда нам знать наверняка...

Россияне также допускают, что руководство Николаевского глиноземного предпочитает торговать своей продукцией через посредников. Мол, продает им по низкой цене, а уж они в процессе трейдерства накручивают цену и, соответственно, ту прибыль, которую мог бы реально получить, и должен получать сам НГЗ. Если это так, то получается типичное сокрытие доходов от налогообложения...

Когда я спросила министра В.Мазура, что он думает о такой версии, он совершенно спокойно заявил, что ему такие факты (продажа глинозема через посредников) неизвестны. И что об этом он будет говорить только имея на руках соответствующие документы.

Директора российских алюминиевых заводов, между тем, утверждают, что они хотят иметь прямые контракты с заводом, а не с посредническими структурами, которые им предлагают тот же николаевский глинозем... Кто из моих собеседников прав и насколько - судить не берусь. Но версии небезынтересны, если конечно, найдутся факты. На сегодня, например фактом есть то, что в первой декаде мая со станции отгрузки николаевского глинозема на железной дороге отправлено 88 вагонов. И только. В Таджикистан… Хотя надобно-то в среднем не менее 300 вагонов за такой период…