ДУРНАЯ ПРИМЕТА

Отдел по продаже конфискованных таможней товаров открылся в черниговском магазине-салоне «Мебель» (общество с ограниченной ответственностью «Алитус»). От существовавших прежде торговых точек подобного рода он принципиально отличается подходом к щекотливому делу: о происхождении вещей покупателя информирует большая нарядная надпись на витрине. Собственно, эти аршинные ярко-синие буквы и привлекли наше внимание. Пройти мимо слова «Конфискат», выведенного в той же художественной манере, в какой пишутся обычно слова «Пиво. Бакалея. Сладости», было попросту невозможно…

Мнение человека с улицы

— Такую мелочь иногда изымают, что просто стыдно! Знаете, что за доля у «челнока»? Каждая поездка в год жизни, наверное, обходится. И холод, и жара — мозги плавятся на этом базаре, и рэкет на него наезжает. И государство от рэкета не отстает! Куплю ли я что-нибудь в этом отделе, по дешевке? Ни за что! Есть примета старая, еще с войны: ничего никогда не брать по несчастью. Посмотрите, что там продается… Игрушки детские, тряпки… Вы бы купили своему ребенку такую игрушку? Нет? Тогда зачем спрашиваете?

Уголок «Конфиската» располагался у самого входа в магазин-салон, и покупатели сосредотачивались именно там. Играли в гляделки с реквизированными плюшевыми зайцами. Приценивались к радиоаппаратуре. Степенная супружеская пара интересовалась фантастически дешевым китайским бельем. Складывалось впечатление (и работники магазина позже его подтвердили), что не отжившие приметы, а неожиданно низкие цены многих отпугивают. От халявы давно никто ничего хорошего не ждет. Прежние владельцы заработали бы на этом имуществе больше: беспристрастные госслужащие оценили все в строгом соответствии с качеством. Выручка от продажи, минуя карманы незадачливых контрабандистов, поступает теперь в бюджет.

Директор магазина Александр Яресько подробно рассказал о работе отдела. И добавил, что сам он — только реализатор, не более. Ничего особо плохого, кроме, конечно, потери прибыли, с теми, чей товар продается здесь, не произошло: сюда попадают лишь вещи, изъятые таможней без возбуждения уголовного дела. (Конфискованное по суду продается в других местах.) И добавил, что «растаможенных» ему жалко: «Челночной» жизни когда-то и сам попробовал. Никакой тайны из того, куда поступает изъятое, таможня не делает. Частенько случается, что «челнок» приходит и сам выкупает свой скарб. Попадаются среди таких ходоков люди со странностями. Один из Киева ехал — выручить милый его сердцу холодильник. С накладными расходами — дороже, чем на рынке вышло…

Мнение человека с улицы

— Пожалейте их, пожалейте, как же! Посмотрите, что за товар они сюда возят? Хлам, мусор! А цены? Нигде, кроме Украины, наверное, такую дрянь не продашь! Вся промзона приграничной полосы сопредельных государств на украинский рынок рассчитана! У себя те же поляки все это продать не пытаются и на Запад не предлагают. Все — на Восток. Фирмы, мини- заводики… Обувь «одноразовая», магнитофоны, которых на одну зарядку батарей хватает… Кто радиоактивные лампы в Украину завез? «Челноки»! Два дня на рынке «Нива» санстанция радиацию мерила!

Нет, я не против представителей малого бизнеса, как вы говорите. Просто тормозов у этих людей нет. Любое барахло здесь втридорога спихнуть попытаются, любую ценность отсюда вывезти, если им это выгодно. И любой закон ради этого обойти, какая бы власть его ни придумала. Мало их с мешками лекарств на польской границе во время лекарственного дефицита останавливали? В больнице каждая ампула церебролизина тогда на вес золота была, а у черниговского аптекаря Ц. чуть ли не чемодан ампул таможня изъяла. Это — случайность. А что таможня открыто по низкой цене конфискованное продает, не распределяет втихаря между своими, — это правильно.

…Историю черниговского аптекаря Ц. мы хорошо знали. Замеры радиации на вещевом рынке «Нива» год назад действительно производились, но тревожная информация не подтвердилась, керосиновых ламп с фитилями, пропитанными радиоактивными солями тория, насколько мы знаем, в Чернигове санитарная служба не обнаружила. И все же был в словах этого сердитого собеседника известный смысл. Прав он, по крайней мере, в одном: низкая цена продающихся в отделе «Конфиската» вещей напрямую связана с их качеством. На рынке то же самое стоит дороже — что никоим образом не означает, будто продающиеся вещи хоть чуточку лучше. И для санэпидстанции, и для общества по охране прав потребителя «челноки» представляют проблему почти не разрешимую. Можно проверить оптовую партию товара, ввезенную крупными фирмами. Но заглянуть в каждый баул каждого индивидуального торговца ни один санитарный врач не в состоянии. Стихийность явления порождает бесконтрольность. (Точно так же, кстати, лет пять-шесть назад и милиция, и пытавшиеся контролировать наркобизнес криминальные группировки не могли обуздать стихийных торговцев маковой соломкой — производителей, транзитчиков, сбытчиков… Слишком уж много их было и слишком спонтанно они возникали.)

Мы могли бы привести много документального подтвержденных примеров того, как, скажем, импортный кофе с базара оказывался сущей отравой, а красивый спортивный костюм с фирменной наклейкой — крашеной тряпкой. Но тенденция ясна и без этих деталей, вещи, представленные в магазине, конфисковались не из-за низкого качества. Но и с ними иногда возникают проблемы. Предметы ведь попадаются самые неожиданные. Недавно привезли на продажу ящики с маркировкой (очевидно, фиктивной) одной из российских АЭС. В них оказалось противопожарное оборудование. Прошел слух, что вещи «фонят», продавщицы от них стали шарахаться. Пришлось проверять на радиоактивность. По счастью, противопожарных датчиков с плутонием, захоронение которых по истечении срока эксплуатации сегодня для Черниговщины большая проблема, в этих ящиках не оказалось. Но, как говорят англичане, «хочешь обедать с дьяволом, запасайся длинной ложкой». То, что любая покупка товара, попавшего в Украину «самоввозом», сопряжена с известным риском, вряд ли кто-то оспорит.

Мнение человека с улицы

— Те, кого вы называете «челноками», существовали всегда. Просто раньше их мешочниками называли, спекулянтами… Где-то есть товар, где-то в этом товаре потребность. Вот и все. И появляются люди, доставляющие все нужное из одного места в другое. Конечно, жалко их… А что они какой-то закон нарушили — так вы почитайте украинский Уголовный кодекс! Любого человека с улицы хватай — а статья найдется. Куплю ли что-нибудь из «Конфиската»? Куплю, если что хорошее будет, почему нет? Не я куплю, так кто-то другой. Не все ли равно?

Да, это так. Стоит перелистать протоколы сессий Черниговского горсовета доперестроечных времен, чтобы убедиться. Возили и тогда, хоть и клеймили этих людей с высоких трибун, и открывали уголовные дела. Если не зубную пасту и крем для бритья — то импортные электронные часы и кожгалантерею. Если не из Польши и Турции, то из Львова, а кто и откуда во Львов все это добро завозил в документах, которые у нас оказались, не сказано. В них обозначены лишь вехи «внутрисоюзных» рискованных шоп-туров тех лет: 1985… Повар детского комбината №54… Возила с Западной Украины на Черниговщину… Имела наживу более тысячи рублей… Гражданин К. имел наживу тысячу восемьсот рублей. Возбуждено уголовное дело…

Возили. В одиночку и группами, с использованием служебного положения и без оного. Не боясь ни уголовной ответственности, ни кампаний по борьбе с нетрудовыми доходами. Однако… Между нынешними «челноками» и теми была существенная разница: заниматься коммерческим туризмом или нет, было для «челноков» прошлого делом свободного выбора. Каждый имел работу. Основной и стабильный источник дохода. У большинства сегодняшних «челноков» выбора нет. Ввозят товар из-за бугра и стоят с ним на рынках люди, по ментальности своей от коммерции очень далекие. Зачастую с высшим образованием, когда-то классные специалисты. Те, чей интеллектуальный потенциал и трудолюбие разбазаривать подобным образом — все равно, что, по выражению А.Толстого, микроскопом гвозди заколачивать… Увы, ничего иного общество им предложить не может…

Мнение человека с улицы

— Я думаю, что отечественный производитель конкуренции с «челноками» никогда не выдержит. Почему? Потому что это нечестная конкуренция. Ведь более высокая цена отечественных товаров объясняется еще и тем, что производитель должен соблюдать санитарные нормы, технологические стандарты. Хоть бы и захотели на черниговской обувной фабрике стельки бумажные для кроссовок использовать или там из полиэтилена дешевого, как в китайских кедах, никто не позволит. Есть сертификация, ОТК… За соблюдением технологии при изготовлении тех зарубежных товаров, что для нас предназначены, никто не следит, какие кустари из чего их строгают, не понятно. Так вот и получается, что наши черниговские предприятия, вроде швейной фабрики, выпускают дорогие, высококачественные изделия на экспорт. Подвел их зарубежный партнер — прогорают. А внутренний рынок — за «челноками», и пока они ввозят халтуру по демпинговым ценам, местная легкая промышленность подняться не сможет. По сути, мелкие торговцы сейчас пускают ко дну шанс на выживание страны, их самих, к слову, тоже. Ну да им это по барабану…

Прощаясь, мы, не для прессы, разговорились с Александром Яресько о его прошлом. Выяснилось, что в торговле работать никогда пределом его мечтаний не было. Не был он раньше и завмагом. Прежняя должность — начальник цеха на радиоприборном заводе «Чезара» (выпускавшем в числе прочего космическую технику). Собственно, и в качестве «челнока» себя попробовал, когда «Чезару» затрясла лихорадка кризиса и выживание работников, уповающих лишь на зарплату да на начальство, стало проблематичным.

Магазин «Мебель» сейчас едва сводит концы с концами (зимой из экономии отопление не включают). Но все нынешние торговые проблемы представляются Александру Алексеевичу мелочью по сравнению с той безысходностью, которую испытывали инженеры и конструкторы черниговского радиоприборного после крушения каждой очередной попытки «врасти» в новую жизнь…

— Я готов сегодня любому поклониться, кто пытается у нас что-то производить. Но как это трудно! — сказал он напоследок.

Уходили мы из магазина с тем пакостным ощущением, которое возникает у человека, впервые поприсутствовавшего при обыске. И не то чтобы жаль было всех без разбору бывших владельцев конфиската (мы далеки от мысли зачислять нарушителей таможенного законодательства в великомученики и экономические диссиденты. Среди них встречаются люди, что крест с могилы матеры продадут, если покупатель заплатит. Слишком свежи в нашей памяти анекдотические истории о руководителе одного из музыкальных коллективов, вывозившем народные костюмы на продажу, обрядив в них своих хористов, о предпринимателе, устроившем, чтобы вывезти контрабанду, липовый велопробег в сопредельное государство, чтобы относиться к действиям таможенников однозначно. Огорчала мысль о земляках — учителях, инженерах, медиках, квалифицированных рабочих, исторгнутых в безальтернативный кругосвет вынужденного коммерческого туризма. Раньше казалось, что это — неприятно, конечно, но временно. Еще немного — и все наладится, жизнь этих людей войдет в нормальное русло.

Синяя нарядная надпись «Конфискат» на стеклянной витрине убивала своей основательностью. Пожалуй, из всех примет нашего времени была она самой яркой, запоминающейся надолго. Не навсегда, хочется верить. Кончится когда-нибудь. Но ведь и человеческая жизнь коротка.