«Я ЛЮБЛЮ ПЕТЬ ОДИН»

Почему мы думаем, что переход к рыночной экономике — это испытание только для взрослых? Дети не хуже, а может, даже лучше нас чувствуют разлад в жизни. Чувствуют нервозность родителей, не уверенных в завтрашнем дне, беспомощность школы и, наконец, то, что сегодня все больше утверждается принцип: каждый сам по себе, а полуироническая присказка прошлого — хочешь жить, умей вертеться — становится основополагающим законом. И в этой круговерти родные дети оказываются в роли пасынков...

Недавно в Черкассах среди двух тысяч родителей был проведен социологический опрос: «Кто, на ваш взгляд, ответственен за воспитание ваших детей?» И представьте себе, 1080 человек (это были в основном мамы) ответили «школа». Остальные варианты ответов распределились следующим образом: «милиция» (140 человек), «общество» (310), «нынешняя власть» (320), «не могу ответить» (80 человек). И лишь 50 (!) ответов гласили: «мы сами... наша семья... я и мой муж...»

Да, могут быть черствые и забитые собственными житейскими проблемами учителя. И государство, и общество, и милиция, наконец, могут быть настолько заняты своими проблемами, что им дела нет до наших детей. Страшно об этом писать, но такое может быть (и, увы, есть!) в период общественных катаклизмов. Но даже в более тяжкие времена детей воспитывали мать, отец, бабушка с дедушкой, короче, семья. Мир в семье, возможность нормально учиться, работать и найти себе достойное место в жизни — словом, то, что всегда считалось для ребенка добром, не перестало быть им и сегодня. Вот только зло стало как будто откровеннее и злее.

Очень интересное исследование провела в Донецке группа энтузиастов-психологов во главе с кандидатом педагогических наук Александром Куринским — в девяти школах города состоялись анонимные опросы, охватившие 1026 старшеклассников.

Вроде бы известно, что собой представляет поколение «шестидесятников» и кто такие «дети перестройки». А каким же будет поколение, которому предстоит (на это очень хочется надеяться) возродить Украину? По крайней мере, половина опрошенных школьников от 14 до 17 лет считают это не только своим долгом, но даже миссией.

В данном анализе анкет хочу остановиться не на гражданских качествах ребят (это особый разговор), а на ответах, посвященных взаимоотношениям с родителями, этой вечной теме. А ведь и в самом деле, из всех вечных тем, волнующих нас, самая вечная — родители и дети. Почти все люди — родители, а все без исключения — дети.

На вопрос «Доверяешь ли ты своим родителям?» ответили все 1026 ребят. Причем все, абсолютно все доверяют «частично», а в процентном отношении матерям доверяет большее количество ребят, отцам — меньшее.

«Нет. Они меня не понимают. Если бы я рассказала хоть половину о себе — маму хватил бы удар».

«Никто так не врет, как мои родители, уверяя меня в том, что больше всего на свете любят правду».

«Отцу разве можно доверить тайну? Он, что не по нему, — сразу подзатыльник».

«Мои родители все делают, как скажет дедушка. А он был очень идейным, стойким коммунистом. Вот и распускает руки, если я включу музыку на полную катушку. Все ему сегодня не нравится, а вот раньше все было «правильно».

А ведь мальчик прав. Мы десятилетиями воспринимали психически искалеченных людей как пример для подражания. Ну представьте себе: вторжение в Нормандию союзников. Предстоит тяжелый бой, многих ждет смерть. И вот молодой английский солдат пишет не прощальное письмо родителям или любимой девушке, а заявление: «Если я погибну, прошу считать меня лейбористом»... Напрасно смеетесь, читатель. Мы же совсем недавно нормально воспринимали слова: «Если я погибну, прошу считать меня коммунистом».

«Я им стану доверять тогда, когда перестанут делать мне ежеминутно замечания».

«Надоело слепое повиновение».

Не все, далеко не все родители могут сказать ребенку: «Делай, как я», — поэтому большинство предпочитают убийственную для педагогики формулу: «Делай так, как я говорю, и не рассуждай». Плюс тотальный контроль всей жизни ребенка, когда родители выступают не столько в роли друга-воспитателя, сколько в роли ментора-надсмотрщика. Естественно, что у ребенка такое отношение вызывает активный протест. Именно поэтому матери так часто жалуются: «Я все забросила ради него, а в ответ ничего, кроме неблагодарности».

Нельзя требовать от подростка, чтобы на каждую вложенную в него «единицу родительской любви» следовала немедленная отдача с процентами. Все это гораздо сложнее, чем представляется даже опытным педагогам. Ведь проблемы воспитания личности волнуют не только наше «больное общество», но все человечество. Проблема «отцов и детей» потому и вечна, что касается всех и вся.

«Меня никто не любит — ни мать, ни учителя. Я сирота при живой матери».

«Временами не хочется жить, столько зла вокруг, да и дома только и слышу: «Откуда ты на нашу голову взялся?»

Да, все беды, в том числе и в деле воспитания подростков, от того, что в наших душах идет нескончаемая гражданская война. Наши сердца ведут бесконечный поединок с видимыми и невидимыми противниками: с родственниками, друзьями, начальством. И это прекрасно видят и понимают дети.

Жизнь, конечно, сложнее самых сложных и продуманных анкет. Иного ребенка родители пальцем не трогают, пылинки сдувают, а он чуть подрастет — и в такую историю вляпается, что родители готовы повеситься: «Пороть надо было!»

Они, собственно, наверняка его пороли, только не ремнем, а словами. Наверняка, основными словами в его воспитании были «нельзя», «не надо», «плохо». Ребенок с малых лет живет в постоянном страхе и понимает, что «все нельзя», а понять, что и как можно, надо, хорошо, — не в состоянии. К тому же, если сдувать «пылинки с него», то есть все время запрещать ребенку «совать палец в свечку», кончится это дело тем, что он «сунет голову в печку», как только родители зазеваются, поскольку с болью и опасностью в минимальных, профилактических дозах он не сталкивался и к жизни не подготовлен.

«Родители считают меня маленьким и ничего мне не дают делать самостоятельно. Посылают в магазин за хлебом и маслом, а следом идет бабушка и как шпион все проверяет».

«Надоело слушать нотации. Все, кому не лень, меня учат».

«Мне кажется, что без меня родители жили бы прекрасно. Я им мешаю все время».

«А бывает, мать пристанет с ласками, с поцелуями. Ну как ей объяснить, что целоваться негигиенично».

«Эти телячьи нежности надоели. Меня, как маленькую, перед сном родители — и папа, и мама — пытаются поцеловать. Надоели».

Социальное расслоение нашего общества, деление людей на бедных и богатых происходит и в детской среде. Потомки состоятельных родителей тусуются отдельно от «нищих», чем унижают и оскорбляют последних.

«Мне не повезло, что я родился в семье уборщицы».

«Наша семья — неудачники. Бабушка моему папе не раз говорила это прямо в лицо».

«Мы — бедные, и этим все сказано».

«Родители у меня хорошие. Обещали к выпускному подарить «БМВ».

«Обидно, что только дети «новых украинцев» имеют и компьютеры, и видики, и иномарки. Я ненавижу и «новых украинцев», и их подлых детей».

«Мечтаю о компьютере. Ничего мне не нужно, даже дружба девочки».

«Я считаю, что при деньгах можно достичь всего, даже если на это не тянешь умом».

Директор одной из школ Херсона признался: «Неравенство ужасное — одних детей на «мерседесах» к школе подвозят, а другие... Мне докладывали: один семиклассник сказал своему богатому соседу по парте, что поцелует его в ягодицу, если тот даст 20 долларов. И что вы думаете? Они договорились — один в компании снял штаны, а другой трижды поцеловал...»

Но ведь и раньше тоже было неравенство. Это только казалось, что унылая школьная форма уравнивала сыновей шоферов с отпрысками секретарей обкомов. Все, мол, учились по одинаковым учебникам, ели в пионерских лагерях одну и ту же синеватую овсянку и сдавали стандартные нормативы ГТО. Но ведь детство и тогда было разным. Примерные девочки и хорошие мальчики отлично учились, бойко выступали на собраниях, а после школы поступали в престижные вузы и начинали делать карьеру в рамках всемогущей Системы. «Трудные подростки» разбивали стекла и физиономии сверстников, пили пиво и курили «Беломор» в подворотнях, попадали на учет в детскую комнату милиции и занимались сексом на подоконниках заплеванных подъездов. Нередко из первых получались законченные мерзавцы, а вторые, перебесившись, вырастали вполне достойными людьми. Бывало и наоборот. Но на пороге взрослой жизни каждому приходилось определять для себя, «что такое хорошо и что такое плохо». Причем родители, семья играли в «подсказке» не последнюю роль. А сегодня классный руководитель одной из киевских школ, давняя знакомая, ранее учившая мою дочь, а потом внучку, говорит: «В прошлом встречались родители, которые абсолютно не интересовались своими детьми, их успехами или неуспехами в школе. Но сейчас таких — каждый второй. В школу не ходят, на записи в дневнике не реагируют... Зайдешь к ним домой — постные лица, спокойные интонации, а тем временем сын второй месяц занятия пропускает. Ничего, мол, не волнуйтесь, он с пацанами гуляет. Когда еще погулять, как не в молодые годы?»

Среди вопросов анкетирования, проводимого в Донецке, был и такой: «Пишешь ли ты стихи?» Мы, взрослые, думаем, что для них важнее всего подобрать кроссовки в тон джинсам. Думаем, что модная одежда занимает их гораздо больше, чем тонкости деепричастного оборота. Мы так думаем. И очень ошибаемся. 23 процента девочек и 7 процентов мальчиков признались, что сочиняют для собственного удовольствия. Проза, поэзия, личные дневники, переписка — все жанры используются для самовыражения.

«Приду домой и вместо информатики сяду писать стихи. И так хорошо на сердце»...

«Веду на компьютере дневник втайне от всех. Пишу о друзьях, о человеке, которого люблю, который носит прелестное имя — Леха».

«Я не поэтесса, но вдруг сяду на диван, и стихи так и сыпятся из головы, так и сыпятся».

«Когда меня охватывает какое-нибудь чувство, мне хочется выразить его в стихах. Мне надо излить свою злость или свою радость».

«Стихи не пишу, но играю на скрипке. Мои предки носятся с моей музыкой, как с писаной торбой. А я и скрипку, и музыку — ненавижу. Хотел бы писать стихи, но абсолютно нет времени».

Приблизительно 15 процентов ребят заявляют:

«Я талантлив. Жаль, что Нина из 7-В этого не понимает».

«Меня наша классная записала в хор, но я хожу туда, как на казнь. Я ведь понимаю — надо петь хором, но я же не виноват, что люблю петь один».

«Так, как я пишу стихи о природе и любви, и Пушкину не снилось».

«Все дети — вундеркинды. В том числе и я».

Вот это правильно! Ибо большинство детей с самого раннего возраста очень любознательны. Вот почему так важно, чтобы родители не одергивали ребенка — «не трогай», «не лезь». Пусть лезет, пусть удовлетворяет свое любопытство!

«Хочу сделать мировое открытие в области физики. А отец бил меня за разобранный телевизор. Не понимает, что так мирового открытия я могу и не сделать».

Пусть ребенок мастерит, рисует, лепит все, что захочет. И надо похвалить, даже если он сделает по-своему. Он всегда будет делать все немного не так, в этом суть дарования. Порой великие научные открытия и произведения искусства появлялись на свет именно потому, что их автор делал все «не так».

«Я собираю гербарий очень давно. А мама все меня стыдит: «Здоровый парень, а какими-то листочками и цветочками играется!» Стыдно за ее необразованность».

Собственно, вся жизнь ребенка — это творчество. Даже его жизнь в чреве матери — сложнейшее творчество. Не преувеличиваю. Ему дается лишь девять месяцев на то, чтобы явиться миру человеком. А вот каким именно он станет человеком, это уже зависит от нас, взрослых.

Психологи, изучая нынешних подростков, отмечают особенности в их поведении, психике, жизненных установках, особенности, названные весьма символически: «в отсутствие маминой любви». Речь идет не о детдомовцах. Эти дети имеют родителей или хотя бы маму, их никто не унижает и не истязает. Многие даже учатся в престижных школах, хорошо одеты и имеют компьютер... Единственное, чего им не хватает, — материнского, родительского тепла. Во взрослом мире, таком суматошном и жестоком, эти подростки ощущают себя лишними, вплоть до нежелания жить. Они чувствительны к фальши, хотя сами весьма циничны. Говоришь с ними — будто ходишь по минному полю.

В одной винницкой школе девятиклассникам предложили написать анонимное сочинение на тему «Моя мама — какая она?» Получилось 29 рассказов. Какова же она, «собирательная мама»?

С одной стороны:

«Добрая. Ласковая. Справедливая.

Хорошая хозяйка, готовит вареники — пальчики оближешь.

Отзывчивая. Веселая. Терпеливая. Нежная. Все понимает.

Жуткая приколистка. Умеет петь.

Всегда дает денег, не жалеет средств, чтобы я не выглядела лахудрой.

Всегда вежлива с моими товарищами, они ее любят.

Не задирается. Дает носить свои колготки, туфли и все остальное.

Терпит, когда включаю музыку на весь рубильник, только плотно закрывает двери.

Красивая, молодая, видел, как мужик на нее в автобусе уставился.

Умница. Временами такое отмочит.

Красит волосы, и мне это нравится»...

И с другой стороны:

«Злая и страшная, как вобла.

Грязнуля и неряха, ее халат всем уже намозолил глаза.

Занята только собой. Жадная до без памяти, гривни несчастной не выпросишь.

Как сядет на телефон, так и строчит, строчит.

Грубая.

Отец ее бьет и правильно делает — пусть не строит глазки чужим.

Все время варит суп и сосиски, ничего другого не знает, наверное.

Постоянно ругается с отцом, почему он еще не запил — не знаю.

Бьет меня до сих пор, а ведь я не маленькая уже.

У нас в доме всегда пьянка, все это знают, стыдно ужасно»...

Вот так. Мы, родители, абсолютно беззащитны перед строгим и всепонимающим оком своих детей. А ведь каждому из нас так хотелось, чтобы маленький человечек, которому мы однажды подарили жизнь, любил нас всегда.

Понимаю, говорить о любви, ее количестве, разнообразии сложно, потому что она — Божий дар. Но лишь в момент обретения, в счастливый миг появления на свет нашего чада. А потом любовь — труд, порой непосильный, труд сердца, ума, души, труд на всю твою оставшуюся жизнь. Любовь к своим детям не всегда можно выразить словами, рассчитав в соответствии с количеством выстиранных пеленок, штанов, курток, с количеством поездок к морю, часов, проведенных на свежем воздухе или денег, выданных на карманные расходы. Да и вряд ли нужно все это выражать словами, вести учет своим добрым делам. Ведь любить свое чадо, отдать ему всего себя — естественный закон природы. Но как же охотно мы, взрослые, клянемся в безграничной любви к своим детям и как по-разному их любим! И любим ли?

Видели когда-нибудь лица людей, жалующихся на своих детей? Злые, не любящие, добра не желающие. Но и эти люди уверены, что любят детей, просто не перестают считать по пальцам — кто, сколько, кому любви должен и почему недодает? Никто! Никому! Нисколько! Равно как должен каждый. Всем! Всегда! До бесконечности! И тогда однажды утром, вечером, наедине или в толпе, под дождем или под зонтом вдруг поймем, что до сих пор как будто и не любили своих детей no-настоящему. Станет грустно до слез. И бесконечно радостно. Потому что именно в этот миг наступит прозрение: «Никому наши дети, кроме нас самих, не нужны. Это нас, единственных на всем белом свете, Господь избрал отвечать за наших детей. Ибо у них больше никого нет, кроме нас». И лишь тогда в семье начнется удивительная жизнь, полная взаимного счастья, любви и невероятных открытий.