ВОЕВАВШИЕ СЫНОВЬЯ НЕВОЕВАВШИХ ОТЦОВ

Седьмой год не ослабевает внимание к событиям на Балканском полуострове. Тысячи граждан Украины оказались причастными к установлению мира в этом регионе.

3 июля 1992 года Верховная Рада Украины дала согласие на участие украинских военных в урегулировании конфликта на территории бывшей Югославии. Уже на следующий день министром обороны был подписан приказ о формировании в пгт Гвардейское Днепропетровской области миротворческого подразделения - 240-го отдельного специального батальона. В кратчайшие сроки, под непосредственным контролем первых лиц военного ведомства, он был укомплектован людьми и техникой. Многое в нем было ново и необычно: от предназначения батальона и принципа добровольности при подборе кадров до голубых касок и выкрашенных в белый цвет бронетранспортеров. Опыта участия в миротворческих операциях у наших военных не было. Теоретические познания были самые общие.

Практика не заставила себя долго ждать. 15 июля два самолета с передовой группой 240-го батальона на борту стартовали с бетонки днепропетровского аэродрома и взяли курс на Боснию.

Вспоминает майор Игорь Павловский - в то время замкомандира 2-й специальной роты, а позже начальник штаба батальона: «... О предстоящей командировке узнал за четыре дня до отлета. В первой группе было 42 человека. Старшим - генерал Гудым. Прилетели в Сараево. С первых минут стало понятно, что попали на войну. Город и аэродром обстреливались. Практически не было таких моментов, чтобы где-то не слышались взрывы и стрельба. Постоянно работали снайперы. Все перемещения по аэродрому - только бегом. На тот момент была достигнута договоренность о прекращении обстрелов жилых районов Сараево. Для контроля за ее выполнением нужны были средства артиллерийской разведки. Мы привезли два таких комплекса. Как потом стало известно, местная пресса широко сообщала об их прибытии, а такой контроль не всех устраивал. Как только мы выставили разведывательные машины на позиции, они были неоднократно обстреляны и в конце концов выведены из строя...»

21 июля началась погрузка на железнодорожные платформы основных сил батальона. Через территорию Венгрии двумя эшелонами они прибыли на станцию Панчево вблизи Белграда. Всем были выданы оружие, боеприпасы, бронежилеты. Получили первый инструктаж от французских миротворцев. 28 июля начался марш батальона к месту дислокации.

Из рассказа майора Игоря Баданова - в то время замкомандира по воспитательной работе 1-й специальной роты: «...Шли по территории Сербии. Люди нас приветствовали, на привалах угощали фруктами. Красивейший пейзаж. Все ново, интересно, необычно. Настроение было приподнятое. В Зворнике перешли реку Дрина. Дальше начиналась Босния. Стали спускаться в долину. То, что увидел внизу, вызвало настоящий шок. Деревни в руинах, одни печные трубы торчат. Как в кино о Сталинградской битве. Ни одной живой души вокруг. Вдоль дороги метров на двести лес вырублен - видно, чтобы засады не устраивали... Наша машина стала греться. Остановились. С нами осталась летучка, колонна пошла дальше. Привели в порядок БТР, стали догонять наших. Уже смеркалось - в горах темнеет рано. Спустились с перевала, и вдруг человек пятнадцать с оружием преградили нам дорогу. В гражданской одежде, небритые. Что делать в такой ситуации - я не знал. Английским не владею. Сижу на БТРе, автомат на коленях, жду, что будет. Подошли ближе. Остановились, нас разглядывают, совещаются между собой. Потом спрашивают: «Кто такие?» Местные языки близки украинскому, понятно было, о чем речь. Говорю: «Украина. Укрбат». Пожимают плечами. Спрашивают: «Православные?» Я закивал головой. «Крест покажи!». Достал нательный крестик - никогда его раньше не носил, а перед Югославией - надел. Заулыбались, уступили дорогу, пожелали счастливого пути. Вскоре догнали своих...»

Батальон разместился в центре Сараево, в казармах Тито - бывшем военном училище, в нескольких сотнях метров от линии фронта. На следующий день Укрбат понес первые потери: во время минометного обстрела несколько человек было ранено, погиб командир взвода старший лейтенант Сергей Топиха.

«...Война учила жестоко, - продолжает Игорь Баданов. - Вспоминаю свой первый выезд на сопровождение конвоя. Впереди бронетранспортера шла легковая машина. Мне был виден затылок сидящего на заднем сиденье. И вдруг - выстрелы. Все стекло машины забрызгала кровь. Следующая очередь прямо перед бронетранспортером - видно было, как пули рикошетят от асфальта. Мгновенно оказался внутри машины, захлопнул люк, опустил жалюзи на смотровом стекле. Действовал автоматически. Все это происходило как во сне, будто не со мною. На моих глазах убили человека. Обычного мирного жителя. За что?..

Странная это была война. Кто прав, кто виноват - разобраться невозможно. У каждого свои аргументы, сотни примеров жестокости и несправедливости противника. Воюющие стороны четко не определены. Кто с кем и против кого? Заключались самые невероятные альянсы. Некоторые деревни держали оборону против всех... Необычным было и наше положение. Противника нет. Оружие разрешалось применять только в крайнем случае, при явном нападении. Эмоции приходилось держать в кулаке. Для себя усвоили одно: мы - невоюющая сторона, пришли остановить это кровопролитие и должны быть нейтральны. Больно было видеть, как страдают люди, особенно дети. Город в руинах. Каждое утро на нашем КПП собирается толпа людей. Показывают на рты и просят: «Дайте есть», на колени падают. Чем могли - помогали, делились своим пайком. Отношение и воюющих, и местного населения к нам было хорошее. Предупреждали об изменении обстановки, о новых минных полях...Усилиями комбата полковника Владимира Владимировича Сидоренко - ему месяца три пришлось заниматься дипломатией - объект 201 (казармы Тито) в конце концов был вычеркнут с боевых карт всех воюющих сторон. И хотя мины продолжали к нам залетать, - линия фронта рядом, - прицельных обстрелов больше не было. Сам комбат был ранен во время одного из первых обстрелов, но продолжал командовать батальоном...

В октябре наш экипаж на бронетранспортере из группы быстрого реагирования заблудился среди развалин и попал на минное поле. Мины были набросаны прямо на асфальте вдоль трамвайных путей, их было хорошо видно, и сержант Василий Лесниченко решил вывести машину. Стал выбираться из люка - обстреляли. Попытались выехать, глядя через триплексы, и зацепили несколько мин. Пулеметчик КПВТ рядовой Саша Марченко погиб сразу - выбросило вместе с башней. У водителя были раздроблены обе ноги - впоследствии их ампутировали. Радисту оторвало ногу. У сержанта было восемь переломов, но он стал вытаскивать из горящего БТРа раненых. Так вот, спас их, рискуя жизнью, серб, дежуривший на наблюдательном пункте. Я знал его, постоянно ездил через этот пост, но с другой стороны. Он сообщил о случившемся в свой штаб, подъехал на легковой машине к минному полю и вывез ребят в сербский госпиталь. Там им оказали первую помощь, а оттуда переправили в ООНовский госпиталь... На двух БТРах подъехали забрать останки нашего товарища. Нас стали обстреливать. Запросили по радиостанции - и сербы, и мусульмане говорят, что стреляют не они. Подождали немного. Старший - зампотех подполковник Трясак Николай Григорьевич, «афганец», трое детей, говорит: «Пойду я». Через боковой люк - и пополз... Вынес тело Саши с минного поля...»

Со временем в состав миротворческих сил ООН в бывшей Югославии вошли: 60-й отдельный специальный батальон, 15-й отдельный вертолетный отряд,

17-я и 8-я отдельные вертолетные эскадрильи, 70-я танковая и 64-я механизированная роты. Кроме того, наши офицеры и прапорщики проходили службу в штабах миротворческих сил ООН, действовали в качестве военных наблюдателей и сотрудников военной полиции. На 1 июля 1995 года численность украинского контингента в бывшей Югославии достигла 1293 военнослужащих.

Нелегкою была служба первых украинских миротворцев, но и последующим приходилось действовать в сложной, а зачастую и драматичной обстановке. Более 30 раз заключались и вновь нарушались соглашения о прекращении огня. Бои при этом вспыхивали с новой силой.

Из донесений, поступавших в Киев из 240-го отдельного специального батальона в июле 1995 года:

«10.07.95 г. В 6.45 начался артиллерийский обстрел населенного пункта Жепа. В течение дня разрывы мин и снарядов происходили в 50 м от базы третьей специальной роты. В связи с артобстрелом личный состав контрольного поста №9 прибыл на базу роты. На посту остались замкомандира роты майор Демченко и сержант Палуба. Один БТР выведен из строя попаданием в него трех артиллерийских снарядов. Вооружение снято и находится на базе роты...»

« 17.07.95 г. С 3-й ротой, которая дислоцируется в Горажде, более полутора суток нет связи. В 21.30 через спутниковую связь британского подразделения командир роты подполковник Баталин доложил: «В ночь с 15 на 16.07 рота была блокирована мусульманами. Угрожая расстрелом, потребовали сдачи оружия, боеприпасов и техники... Мусульмане пригрозили, что в случае наступления сербов украинские военнослужащие будут выставлены в качестве щита... Чек-поинт №2 (пост наблюдения. - Прим. автора) окружен вооруженными сербами. Командир сербской бригады предъявил ультиматум: если самолеты НАТО нанесут бомбовый удар по сербам в районе Жепа, то личный состав чек-поинта №2 будет расстрелян...»

«23.07.95 г. В течение 22 июля с 10.15 до 22.30 населенный пункт Жепа подвергался интенсивному артиллерийскому и минометному огню со стороны сербов. В районе чек-поинта №1 в течение нескольких часов продолжался бой. На базу 2-й специальной роты в 10.30 прибыл командир мусульманской бригады А. Палич. Он требует от командира роты вызвать авиацию для нанесения удара по сербским позициям, обвиняет в затягивании времени... В 15.20 сербы обстреляли из крупнокалиберного пулемета базу роты...»

«24.07.95 г. В районе чек-поинта №1 шли бои между сербами и боснийцами... В 14.20 от командира 2-й специальной роты поступило сообщение: «За один час на анклав Жепа упало 60 мин. Ведется огонь из танков, пулеметов и снайперами. Расстреляно здание полиции, много убитых и раненых... Ожидаю ночью захвата роты. Топлива и воды нет»... В 17.00 командир боснийской бригады потребовал от командира 2-й роты выставить личный состав в особо опасных участках, якобы для защиты от сербов».

21 ноября 1995 года в США на авиабазе Райт-Петтерсон (г. Дейтон, штат Огайо) было парафировано соглашение о мире в Боснии и Герцеговине, а уже в середине декабря в Париже подписан соответствующий договор. В 11.00 20 декабря 1995 года в сараевском аэропорту Бутмир прошла официальная церемония передачи полномочий. Флаг ООН на флагштоке был заменен флагом НАТО.

Комбат 240-го с октября 1995 г. по май 1996 г. подполковник Александр Локота: «...После Дейтона произошел переход от политики уговаривания к политике принуждения к миру. К этому времени на территории Боснии и Герцеговины существовало официальное перемирие. Оно соблюдалось до наступления темноты. Батальон стоял в 300 метрах от линии фронта, рядом с так называемой «Снайпер-авеню». Это было самое опасное место в Сараево - бои велись фактически на главном проспекте. Рядом бригада боснийской армии. Часть зданий занимали мы, часть - они. Днем было тихо. Вечером начиналась перестрелка и продолжалась всю ночь. К утру все стихало. Кто ее начинал первым? Кого винить? После 20 декабря все стало резко меняться. Уже в первые дни танки НАТО начали утюжить контрольные пункты на линии соприкосновения сторон. Раньше на них и сербы, и боснийцы, и хорваты проверяли ООНовские машины. Еще недавно могли запросто расстрелять, если не туда заехал, как это случилось с российскими журналистами. Раньше мы пользовались только так называемыми «голубыми дорогами». Теперь передвижение было свободным. Международным силам реализации мирного соглашения (АЙФОР) были предоставлены большие полномочия по применению оружия для пресечения нарушений порядка. Перестрелки прекратились. Действия командования Сил были жесткими, бескомпромиссными и, на мой взгляд, оправдали себя на сто процентов. До Дейтона батальону приходилось несколько раз применять оружие с целью обороны. После - ни разу, хотя напряженные ситуации и возникали. В течение первого месяца воюющие стороны были разведены на 2 километра от линии фронта, которая проходила прямо по городу. Еще через месяц - все тяжелое вооружение отведено на 10 километров. Месяц спустя - всех из окопов в казармы, кто не помещается в казармах - демобилизовать. Всю технику - на базы. И все это под постоянным контролем войск АЙФОР... Не все были удовлетворены Дейтоновским договором. Сам видел, как сербы в одной из деревень покидали свое жилье - территория отошла боснийцам. На машинах, сверху домашних вещей, везли выкопанные гробы. Взаимных обид и претензий там еще много...»

К 20 декабря 1995 года на территории БиГ находилось около 30 батальонов из разных стран мира. Не все государства захотели оставлять свои воинские контингенты под командованием НАТО, тем более что содержать их предстояло не на средства ООН, а на собственные деньги (в этом году 240-му выделено 4 840 986 долларов США и 5 255 158 гривен). 29 декабря 1995 года Кабмин Украины принял Постановление о переходе 240-го батальона в структуру АЙФОР.

В ходе войны на территории Боснии и Герцеговины погибло около 200 тысяч человек и свыше 2 миллионов стали беженцами. Потери многонациональных сил ООН за это время составили 313 убитых и 1485 раненых. В ходе операции «Совместные усилия», проводимой силами АЙФОР с целью не допустить возобновления боевых действий и способствовать проведению выборов, погибло около 50 военнослужащих этих сил. Наши потери в бывшей Югославии за шесть лет миротворчества: 17 убитых и 60 раненых.

Все украинские миротворцы награждались медалями ООН, а после Дейтона - медалями НАТО. Четверо были удостоены государственных наград Украины. Один из них - старший сержант Александр Полтава - посмертно. Из первого состава батальона среди награжденных никого нет. Вначале не было своих наград, а позже - о них не вспомнили. В прошлом году был повод воздать должное отличившимся тогда - пятилетие ввода Укрбата в Боснию. Но эта дата на государственном уровне прошла незамеченной.

...В установлении мира на территории бывшей Югославии приняли участие свыше восьми с половиной тысяч украинских военнослужащих. И сегодня 400 наших парней продолжают нести службу на земле Боснии в составе 240-го батальона. Десять офицеров действуют в качестве наблюдателей ООН в Анголе, Таджикистане, Македонии, на полуострове Привлака и столько же сейчас готовятся к выезду в Приднестровье. 44 сотрудника МВД в «горячих точках» выполняют обязанности наблюдателей гражданской полиции.

Закон «Об участии Украины в международных миротворческих операциях» все еще находится в состоянии проекта.