СУДЬБА БАРАБАНЩИКА 22 ЯНВАРЯ ИСПОЛНИЛОСЬ 100 ЛЕТ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ А.ГАЙДАРА

Аркадий Голиков был самым молодым полковником в мире. В семнадцать лет командовал полком, в двадцать из-за ранений и контузии был уволен в запас — «в бессрочный отпуск».

Аркадий Гайдар был самым популярным детским писателем советской эпохи. Его повести и рассказы выходили 1550 раз тиражом свыше 110 миллионов экземпляров на 102 языках мира. Он обладал недюжинным талантом рассказчика, писал искренне, без изысков, с завораживающей простотой. К писательству был предрасположен генетически — его мать, Наталья Аркадьевна, дворянка по происхождению, приходилась дальней родственницей М.Лермонтову.

Аркадий Петрович Голиков-Гайдар был просто красивым человеком — большим, широкоплечим, круглолицым, с голубыми задумчиво-искристыми глазами, по-мальчишески озорными. Его облик чем-то напоминает Джека Лондона и Антуана де Сент-Экзюпери… С ними роднит его и какая-то «певучая линия», восторженное восприятие жизни, смешанный с неизбывной тоской оптимизм, детская непосредственность, даже наивность, и мягкий, доброжелательный юмор.

Он не мог не писать, с детства тяготел к слову, рифмовал еще не умея читать. К чтению же пристрастился на всю жизнь.

«Читал я много, но без всякой системы, — замечал Гайдар в «Автобиографии». — Попадется под руку календарь — читаю календарь. Попадется «Война и мир» — читаю «Войну и мир», но если после этого подвертывалась поваренная книга, прочитывал ее тоже не без интереса.

Разбирая старые отцовские книги, я наткнулся на несколько книжек очень странного для меня содержания. Помню, одна была антирелигиозная, другая — Степняка-Кравчинского — о революционерах.

Мне было около 14 лет. Книги эти меня удивили и заставили насторожиться…»

И стоило, как писал А.Гайдар, наступить «веселому времени» — революции, он безоглядно бросился в ее жестокую пучину.

Чего это стоило чистому, благородному сердцу, восторженной душе подростка? Он быстро, «скоротечно» взрослел, постиг страшную науку — убивать. Сам не раз смотрел в лицо смерти, однажды ему пришлось почувствовать у виска холодное щелканье затвора. «И опыт войны, и здравый смысл, и все-все говорило за то, что я обязательно должен был быть мертв». По счастливой случайности — пронесло.

«Демобилизовался потому, что на почве некоторых потрясений и прежней контузии я заболел острым нервным расстройством», — писал Гайдар в той же «Автобиографии». И никогда, кажется, не расшифровывал, что стоит за этими словами — «на почве некоторых потрясений». Чтo это были за «потрясения», можно догадываться лишь из каких-то глухих полунамеков. Как известно, в годы гражданской войны воюющие стороны предпочитали не обременять себя пленными — пускали «в расход», отправляли в «штаб Духонина». Красноармейцу Голикову, очевидно, не раз приходилось быть свидетелем этих кровавых расправ, а возможно, как командиру — их организатором и непосредственным исполнителем. И потому всю жизнь мучили его кошмарные видения. Была нарушена психика, причем на уровне подсознания…

Писательское ли это дело — лишать человека жизни?

В одном из первых своих произведений — повести «В дни поражений и побед» — Аркадий Гайдар довольно откровенно говорит о так называемой «классовой ненависти». В партизанском отряде собрались люди хотя и мало развитые политически, но «хорошие, сознательные повстанцы». Егор — озлобленный и жестокий до крайности ко всем, кто принадлежит к «тому лагерю»; долговязый Яшка — бывший грузчик и собачник; искалеченный белым офицером грузин Румка. «И много других таких же, как эти, было в отряде. Озлобленные белыми, уходили к красным, и горе казаку, горе офицеру, попавшему в их руки! Жестока была партизанская месть». Для повстанцев логика классовой борьбы была предельно ясна: «На то и буржуи, чтобы их бить».

В 1939 году вышла повесть А.Гайдара «Судьба барабанщика» — «о делах суровых и опасных», о возмездии убийцам и шпионам, которыми в те времена, оказывается, кишмя кишела Страна Советов. Сотнями и тысячами поглощал их архипелаг ГУЛАГ, денно и нощно трудились бесчисленные «тройки», вынося беспощадные вердикты: «приговорить к высшей мере социальной защиты — расстрелу». В повести писатель рассказывает о заблудшем и наивном «барабанщике из четвертого отряда», слепо доверившемся скрытым шпионам и врагам народа…

Аркадий Голиков, этот добрейший, сердечный и нежный человек со смятенной карамазовской душой страстотерпца, побуждаемый фанатической верой и, не в последнюю очередь, инстинктом самосохранения, превращается в Аркадия Гайдара — «глашатая и горлана», ожесточенного борца за «передовые идеалы». Совершалось характерное для тех времен раздвоение личности. Но не этим измеряется истинная ценность творчества писателя. Сквозь идеологические атрибуты (дань времени!) прорывается живой голос рассказчика, повествующего о высоких нравственных идеалах, любви и доброте. Взять хотя бы его рассказ «Чук и Гек» — хрестоматийную жемчужину литературы для детей. «Пожалуй, еще ни разу не подымался Гайдар до такого высокого мастерства, как в этом рассказе. Это мастерство уже на той ступени, когда оно не ощущается» — с полным основанием констатировали критики. А «Тимур и его команда»? Беспрецедентный случай, когда литературное произведение инициировало в обществе светлое, благороднейшее движение, охватившее миллионы детей. Сегодня, к сожалению, нет уже ни Тимура, ни тимуровцев, остались одни только «команды» — так любят называть свое ближайшее окружение нынешние «буржуины» и «мальчиши-плохиши». Кстати, среди первых «плохишей» по злой иронии судьбы оказался внук барабанщика революции – Егор Гайдар, чья «шоковая терапия» обернулась для СНГ финансовым и экономическим коллапсом.

Аркадий Гайдар прожил короткую жизнь, уложившуюся в 38 неполных лет. Он погиб на украинской земле, похоронен в благословенном Каневе. С Украиной связана не одна страница его биографии, в том числе и творческой. По мнению директора Каневской библиотеки-музея А.Гайдара, заслуженного работника культуры Украины Василия Панасовича Березы, и свой звучный псевдоним — Гайдар — писатель «нашел» в Украине:

— В 1914 году двадцатилетний литератор Аркадий Голиков после длительного и несколько нудного отдыха в Гаграх решил немного развеяться. Прибыл в Харьков. И здесь у него сработала врожденная страсть «хождения в народ». Пошел пешком по Слобожанщине, ночевал где придется, встречался с самыми разнообразными людьми, выслушал немало прелюбопытных историй. Во время путешествия по Змеевскому району была у него, возможно, встреча с местными чабанами, которых в этих краях звали «гайдарами». Это слово зафиксировано в словаре Гринченко в значении «пастух овец»…

…Судя об Аркадии Гайдаре с высоты нашего времени, вспомним мудреца, который говорил: «Слово ненависти ничтожно перед созданным чистой волей творением».