РЕЛИГИЯ И СОЗДАНИЕ НОВОЙ ЕВРОПЫ

Вопреки ожиданиям многих исследователей религии, в начале XXI века религиозные организации продолжают оставаться деятельными участниками общественных процессов в странах Старого Света. Лидеры европейских церквей все активнее заявляют о своей позиции по широкому кругу острых общественно-политических проблем, а европейским политикам приходится чаще сталкиваться с вопросами, касающимися роли и места религии и религиозных институтов в расширенной Европе.

Нынешнее повышение внимания к религии в странах ЕС и будущих членах этого содружества обусловлено прежде всего процессом формирования новой европейской идентичности. Поиск общих для всего европейского сообщества черт происходит во многих сферах, в том числе и в сфере ценностей. И наряду с универсальными демократическими ценностями именно христианство, исповедуемое большинством народов Европы, часто является определяющей цивилизационной чертой европейцев. В наибольшей степени влияние религии на общественно-политическую жизнь чувствуется при обсуждении вопросов евроинтеграции и расширения ЕС, а также формирования общеевропейских институтов. При этом религиозное наследие нередко оказывается фактором, способствующим или препятствующим интеграции отдельных стран в общеевропейские структуры.

Христианские церкви Европы одними из первых поддержали процесс европейской интеграции. Ясно, что наибольшую поддержку интеграционные намерения получили от существующих экуменических организаций, привлеченных к межхристианскому сотрудничеству, с хорошо налаженными связями. Наиболее влиятельные из них: Конференция европейских церквей (КЕЦ), объединяющая более 120 православных и протестантских церквей и Совет европейских епископских конференций (СЕЕК), включающий все католические структуры римско-католической церкви в странах ЕС.

Еще в конце 80-х годов на общей ассамблее КЕЦ и СЕЕК представители этих организаций на христианской почве развили идею объединенной Европы, а также включили в общеевропейский дом все народы и нации европейского пространства, имеющие общие основы, историю, культурное наследие и ценности. В этом же духе Папа Римский Иоанн Павел ІІ провозгласил право всех европейских народов от Атлантики до Урала и от Скандинавии до Средиземного моря жить по заповедям Евангелия в общем доме, в Европе без границ, невзирая на разные политические программы, идеологические системы или военные союзы.

Общее коммуникативное поле европейских религиозных организаций способствовало тому, что уровень межхристианских контактов нередко опережал интеграционные процессы в сфере политики. При этом представители церквей сыграли заметную роль в примирении ранее враждующих европейских народов. Так, при поддержке религиозных организаций состоялись акты примирения между Францией и Германией и между Германией и Польшей, а декларации взаимного прощения, предложенные епископатом, были поддержаны мирянами. Межхристианские контакты и международные программы обмена наряду с другими мероприятиями неправительственных организаций ощутимо помогли сближению соседних европейских народов, особенно одного вероисповедания.

Способствуя процессам евроинтеграции и расширения ЕС, религиозные организации решают и такие чисто внутренние задачи, как активизация и поддержка религиозной жизни в секуляризованной среде. Так, в Польше, религиозность населения которой значительно выше общеевропейских показателей, верные поощряются к тому, чтобы возглавить возвращение в католическую церковь остальной Европы и всячески пропагандируется пример папы-поляка.

Религиозное видение расширенной Европы нашло свое отражение не только в многочисленных декларациях и церковных документах, но также детально разработано и обосновано религиозными мыслителями и церковными дипломатами. При этом религиозные организации стремятся активно влиять на евроинтеграционные процессы непосредственно или с помощью политиков.

На данный момент самыми болезненными и дискуссионными вопросами, которые актуализовались в процессе интеграции и расширения ЕС и на которые направлены главные усилия церковных дипломатов, являются: во-первых, содержание положений, касающихся религии в будущей Конституции ЕС, и, во-вторых, возможность вступления в Европейский Союз Турции.

В стремлении повлиять на будущее новой Европы христианские церкви уже могут гордиться некоторыми достижениями. Так, именно под влиянием христианских церквей в проект Конституции включена статья 51, гарантирующая уважение Евросоюза к статусу церквей и религиозных ассоциаций в странах — членах ЕС, а также к традициям взаимодействия между церковью и государством в этих странах. При этом наибольшие разногласия вызвал отказ председателя конституционного конвента Валери Жискар Д’Эстена включить в проект Конституции ЕС положение о христианском наследии Европы.

Важно, что требование отметить роль христианства в становлении современной Европы объединило практически все наиболее влиятельные христианские церкви. В частности, оно было озвучено Папой Римским Иоанном Павлом ІІ, который заявил: «Культурная и историческая концепция нынешней Европы отражает реалии континента, который стал таким благодаря, в частности, объединяющей силе христианства; оно сумело раствориться между разными народами и является внутренне связанной с европейской культурой в целом».

Работа над проектом Конституции ЕС не обошла и православные церкви. Весной 2003 года на острове Крит состоялось специальное совещание представителей десяти православных церквей, на котором обсуждался вопрос: «Европейская Конституция о церквях и религиях: предложения православной церкви». В итоговом документе было заявлено, что будущая Конституция ЕС должна содержать прозрачную ссылку на христианское наследие Европы. Кроме этого, «религиозная свобода имеет право быть гарантированной не только как личное право человека, но и как право традиционных европейских церквей и религий».

В общем, несмотря на небольшой удельный вес православных среди всех верующих Евросоюза, православные церкви активно участвуют в сотрудничестве с европейскими институтами. Так, константинопольский патриархат и РПЦ открыли официальные представительства в структурах Евросоюза.

К своей борьбе за то, чтобы христианское наследие в будущей Конституции Евросоюза было отмечено особо, христианские церкви нередко привлекают политические силы. И призывы религиозных лидеров к европейским политикам действительно встречают отклик. В первую очередь на сотрудничество с ними идут представители тех стран, где традиционно сильны позиции католицизма. Председатель Еврокомиссии Роман Проди в своем письме Совету христиан Европы, отметил: «в процессе создания новой Европы мы не можем не учитывать религиозные и культурные традиции, в частности традиции христианства, которые были и остаются неотъемлемыми для сохранения памяти и будущих надежд Европы».

Как отмечают обозреватели конституционного процесса в ЕС, дебаты депутатов Конвента по вопросам христианства часто вызывали куда больше страстей, чем по вопросам, касающимся формирования политических структур объединенной Европы. Это позволяет предположить, что разногласия о роли христианского наследия были, в том числе, искусственно инспирированы, чтобы отвлечь внимание депутатов от острых политических вопросов. Характерно, что предложения христианских церквей были поддержаны не только представителями католических стран Польши, Италии, Испании и Португалии, но и протестантских Германии и Дании. Против того, чтобы христианство упоминалось в Конституции ЕС, были традиционно секуляризованная Франция и мусульманская Турция.

В конечном итоге обнародованный проект преамбулы Конституции Евросоюза содержит довольно расплывчатое упоминание только о культурных, религиозных и гуманистических источниках исторического наследия стран Европы. Поскольку нынешний проект Конституции, взятый за основу, еще должен дорабатываться до осени 2004 года, то следует ожидать, что христианские церкви активизируют пропагандистскую кампанию за то, чтобы роль христианства была отмечена особо.

В наибольшей степени религиозный фактор чувствуется при рассмотрении вопроса о вхождении в ЕС Турции. Не секрет, что многие европейские политики и рядовые европейцы именно в мусульманском наследии Турции видят главное препятствие для дальнейшей интеграции этой страны в общеевропейские структуры. Сама принадлежность Турции к мусульманскому миру нередко вызывает подозрения, связанные с проблемой исламского экстремизма и болезненным вопросом соблюдения общих для стран ЕС демократических ценностей.

Несмотря на то что, в соответствии с планами европейских политиков, место в ЕС почти гарантировано таким странам с большим удельным весом мусульманского населения, как Албания, Босния и Герцеговина, включение в Евросоюз Турции с 65-миллионным мусульманским населением радикально изменит культурно-религиозное лицо Европы.

Проблема вступления Турции в ЕС также задевает интересы крупных христианских церквей, которые уже выразили свое отношение к этому. Так, патриарх Константинопольский Варфоломей, под пастырской опекой которого находится территория Турции, высказался в пользу вхождения этой страны в Европейский Союз. Поддерживая интеграцию Турции в общеевропейские структуры, Константинопольский патриарх рассчитывает, прежде всего, на улучшение положения христианского населения, подвергающегося в этой стране довольно ощутимому социальному давлению. Очевидно, что вступление Турции в ЕС будет сопровождаться неминуемым усилением международного контроля над соблюдением прав человека, в частности христианского меньшинства. Кроме того, патриарх надеется улучшить отношения с руководством Турции, которое четко заявило о своей европейской ориентации.

Между тем руководящие представители римско-католической церкви выразили свои сомнения в целесообразности вхождения Турции в ЕС. Так, председатель Конференции итальянских епископов кардинал Камило Руини заявил, что перед ЕС возникает большая проблема в связи с предлагаемым принятием в него Турции. Он подчеркнул глубоко мусульманские корни этого государства с быстро растущим населением. В то же время кардинал Руини признал, что принятие Турции в ЕС облегчило бы положение турецких христиан.

Очевидно, что, блокируя евроинтеграционные усилия Турции, Ватикан осознает, что в случае принятия этой страны в Евросоюз, главный тезис об исключительно христианских и иудейских духовных корнях европейского сообщества станет более чем сомнительным. А это значит, что римско-католическая церковь и прочие христианские объединения потеряют исключительное право на вынесение этических суждений по разнообразным проблемам общественного бытия, что, в конечном итоге, неминуемо приведет к падению влиятельности и авторитетности христианских организаций. Наличие противоречия с интересами христианских церквей понимает и Турция, представители которой выступают против нормативного закрепления тезиса о христианских корнях Европы в Конституции ЕС.

Для будущего православного мира и Украины в частности важно, что архиепископ Торан, который озвучивает официальную позицию Ватикана, в интервью итальянской газете Corriere della sera отметил: вместо того чтобы вести переговоры о вступлении в ЕС Турции, было бы разумнее рассмотреть кандидатуры двух стран православной традиции, а именно Украины и Молдовы.

В общем римско-католическая церковь давно и последовательно выступает за расширение ЕС на восток, учитывая, что географические границы Европы совпадают с ареалом традиционного распространения христианства. Такая позиция связана как с миссионерской стратегией католической церкви продвижения на восток, так и с политикой сохранения в Европейском Союзе христианской доминанты. В то же время позицию католической церкви, сохраняющей заметное влияние на европейский политикум, можно рассматривать и в качестве весомого ресурса поддержки евроинтеграционных устремлений Украины.

Характерно, что из лидеров крупных украинских церквей лишь глава Украинской греко-католической церкви (УГКЦ) кардинал Любомир Гузар выразил готовность включиться в общеевропейский дискурс о духовных основах европейской интеграции. По его словам: «Общие нравственные мероприятия — это то, что может объединять. Для Украины как для будущего члена Европейского сообщества важно, чтобы Европа, которая сейчас очень разобщена, вернулась к чувству единства нравственных принципов». По словам кардинала Гузара, процесс объединения Европы находится на начальной стадии и необходимо приложить большие усилия для его развития.

Участие православных церквей Украины в обсуждении проблемы объединения Европы более скромное. В общем процесс европейской интеграции не является предметом осмысления в православных богословских кругах Украины. Участие УПЦ КП и УАПЦ в межхристианских дискуссиях невозможно также в связи с непризнанием их не только поместными православными церквями, но и римско-католической церковью, а также наиболее влиятельными экуменическими организациями, в частности Всемирным советом церквей.

В то же время внешняя политика УПЦ в данный момент сосредоточена на налаживании межправославных контактов и разрешении внутреннеукраинской проблемы раскола. Кроме того, неучастие УПЦ в обсуждении проблем евроинтеграции связано с отсутствием собственных структур на территории Евросоюза, а также с наличием большой группы верных, ориентированных прежде всего на сотрудничество с Россией.

Таким образом, можно ждать, что в ближайшее время политика УПЦ по отношению к ЕС будет тождественна общей политике РПЦ. В то же время развитие УПЦ межхристианских контактов и участие в работе экуменических организаций, что возможно уже при нынешнем каноническом статусе этой церкви, могли бы способствовать тому, что УПЦ, будучи наиболее влиятельной из украинских церквей, более активно подключалась бы к общеевропейским процессам.

Вопрос о духовных корнях европейской цивилизации вовсе не является абстрактным. От того, какое место будет занимать религия в новой Европе, зависят фундаментальные ценностные принципы, которыми будет руководствоваться европейское сообщество, а также то, услышат ли голос церкви тогда, когда европейским политикам снова придется принимать судьбоносные решения по вопросам войны и мира.