Песни-однополчане

Она не отпускает этих стариков, хотя давно ушла в прошлое. Сегодня трудно словами передать пережитое ими, передать то, что перевернуло их судьбы и души, что принято называть коротким словом — «война». Она отгремела. С тех пор изменился и сам мир, и поколения, познавшие и не познавшие военное лихолетье. Да и время лечит самые жестокие раны. Но эти люди снова и снова возвращаются к войне. В разговорах о ней, в воспоминаниях, в песне…

Единственный в Украине ветеранский хор «Солдатская память» поет уже 22 года. Открыто и радостно исполняет украинские народные песни: серотонина, гормона счастья, в каждой этой песне — кладези. И все же главными в репертуаре являются песни минувшей войны. Как по-мужски сурова манера их исполнения, как величественно, проникновенно звучат голоса!

Художественный руководитель Николай Кибус: «Людей в 70-летнем возрасте и старше нелегко научить петь, тем более услышать от них четырехголосное звучание. Но одними орденами и медалями тоже зрителя не возьмешь. Нужно работать!» И они работают: собираются два раза в неделю и в течение нескольких часов поют, поют… Сам Николай Алексеевич — опытный музыкант и педагог, в прошлом создавший три народных хора. В «Солдатской памяти» он лишь два года. И делает все, чтобы сохранить традиции, заложенные создателем хора Вадимом Кучерявым.

Яготин — райцентр в Киевской области, своего рода провинция. Но провинция, известно, понятие не столько географическое, сколько нравственное. И в Киеве живут «люди из захолустья», а в самом глухом уголке — личности яркие, талантливые. Такие, как заслуженный работник культуры, композитор, певец и дирижер Вадим Львович Кучерявый. Сейчас он хворает и редко приходит на «традиционный сбор». А раньше…

Народный хор стал визитной карточкой города и района, награжден Почетной грамотой Кабинета министров, неоднократно выступал на главной сцене страны — во Дворце «Украина», в домах культуры Киевской, Полтавской, Черкасской областей, в школах района, в воинских частях и госпиталях. Это именно В.Кучерявый заложил принципы жизнедеятельности хора. Самое высокое звание в коллективе — участник хора, следовательно, никаких воинских званий на репетициях и концертах нет: от полковника до рядового — все равны. И отношение к каждому участнику одинаково братское, независимо от того, сколько служишь в хоре — 20 лет или же пришел на первую репетицию.

При «Солдатской памяти» работает еще один коллектив — ансамбль народной песни и музыки «Дивосил», которым руководит опытный хормейстер-баянист Владимир Кутепов. Балалайки, домры, скрипки и баян ансамбля звучат и радуют зрителей как на отдельных концертах, так и на общих с хором выступлениях.

Хочу назвать еще одного организатора и вдохновителя этих замечательных дел. Артем Барило — президент хора и президент районной организации «Ветеран». Общаешься с этим 80-летним человеком и понимаешь, что красиво стареть — талант редкий и неожиданный. Как и всякий другой. И, наверное, в мире нет стариков более оптимистичных, чем наши. Да, они обходятся без заграницы в Рождество и не засиживаются за бриджем в кафе. В лучшем случае — за домино во дворе. А у Артема Матвеевича и на домино времени не остается. Множество вопросов, связанных с хором, приходится решать постоянно. К примеру, надо было убедить транспортников в том, что участник хора на репетиции и выступления должен ездить бесплатно. Пошить новые костюмы, получить в райадминистрации компьютер и баяны, найти еще одного спонсора («Обязательно напишите про Владимира Семеняку, который постоянно о нас заботится»), каждому участнику в день его рождения вручить подарок…

Понятно, пока есть такие люди, как Вадим Кучерявый, Николай Кибус, Владимир Кутепов, Артем Барило, культура еще жива. Вопреки всем нашим «негараздам», кризисам, очередным и внеочередным выборам.

«Він був молодим
і вродливим, як мати,
Пішов на війну,
кров свою проливав,
Тепер у селі біля рідної хати
Лиш пам’ятний знак,
що солдат воював».

В хоре — 55 участников. И каждому есть что рассказать…

Владимир Редько прошел войну, прополз и проехал ее «от Гребинок до Берлина». «Сын полка», тринадцатилетним мальчишкой сбежал на фронт и служил в 79-й гвардейской минометной дивизии. Рассказывает, что катюши, которые он обслуживал, обязательно после залпов необходимо было срочно передислоцировать, чтобы немцы не накрыли огнем. Но у одной из машин заглох мотор. И Редько под пулеметным огнем отбуксировал ее в безопасное место. Получил медаль «За боевые заслуги» лично от маршала Жукова, который все удивлялся: «Неужели такой пацан смог все это сделать?!» На груди Владимира Максимовича — множество других медалей, а также орден Отечественной войны ІІ степени. После войны Редько работал шофером, трактористом, сварщиком, слесарем… «С грамотностью у меня не вышло, но все железяки — мои», — рассказывает он.

Михаилу Петровичу Савете 84 года. На его груди — ордена Ленина, «Знак Почета», боевые медали. Он вспоминает: «Стояли под Выборгом, несли боевой дозор в войсках ПВО Ленинградского фронта. И я, Миша Савета, в казарме решил пошутить — голосом Левитана сообщил о взятии Выборга. Кто-то донес, и мне, конечно, светил штрафбат, если бы не наш командир капитан Четвергов. Он ворвался в Особый отдел и закричал: «Что вы дурью занимаетесь? Ведь Савета поднимал боевой дух солдат, внушал им веру в нашу победу!» Посадили на гауптвахту, вот и все».

Виктору Дзюбе минуло 17, когда он на 20-й день войны попросился на фронт. И тоже служил под Ленинградом, но уже на Волховском фронте. Потом, после ранения и госпиталя, воевал в танковом десанте. Дошел до Берлина. «Кто первым прорвется к реке Шпрее — получит награду» — был приказ командования. Взвод Дзюбы первым вышел к реке, и его командиру вручили орден Красной Звезды. Есть у Виктора Гавриловича орден Отечественной войны I степени, медали. «Хор нам дает возможность держаться друг друга, не распускать нюни, быть примером для молодых».

Иван Коваленко — старейшина хора, ему 94 года. Как фельдшер воевал в составе Третьего Белорусского и Первого Прибалтийского фронтов. Сотни солдат и офицеров своим здоровьем и даже жизнями обязаны военфельдшеру Коваленко. Есть у Ивана Яковлевича боевые награды и «Личные благодарности» от маршалов Ворошилова и Говорова. «Хор — мое здоровье. Как бы плохо утром себя ни чувствовал, но собираюсь по-военному, прихожу в клуб и забываю, где у меня болит».

Дмитрий Павлович Тищенко в 17 лет попал в самое горнило войны — участвовал во взятии немецкой крепости Бреслау. Затем после контузии и лечения служил в охране правительственных объектов, в частности на озере Рица, в звании старшины роты охранял дачу Сталина и не раз лично видел «вождя всех времен и народов». Потом 33 года проработал в Яготине ветеринарным врачом. «Мы все — родом из хора», — говорит он.

У Алексея Токарева особая судьба. Служил в Южно-Уральском военном округе, в тех местах, где проходили испытания первой советской атомной бомбы. Алексей Григорьевич — кадровый офицер. Он рассказывает: «Я прослужил в армии 32,5 календарных года. Живу сейчас один, жена умерла, все делаю сам: убираю, готовлю, стираю, ремонтирую, сажаю картошку… Мы — люди военные, все обязаны уметь. Ну а хор — моя семья. Поговорю с друзьями — на сердце легче».

У Ивана Макаровича Лупы трудовой стаж более 60 лет. Служил в армии, а до этого вместе с такими, как он сам, 16-летними мальчишками организовал обоз для подвозки боеприпасов к минометам. Войну закончил в Китае, участвовал в разгроме японцев. «У меня рост 154 сантиметра, как у Ленина. В автомобильном полку посадили на огромный американский «студебеккер», но я подложил пять подушек и все равно поехал освобождать Венгрию… Спасибо армии, я там получил специальность водителя и автомеханика — на всю жизнь меня обеспечила», — говорит он.

Андрей Буряк участвовал в боевых действиях на острове Даманский в марте 1969 года, был начальником полевого узла связи. В армии прослужил 25 лет. Освоив новую специальность, работал в Киевском институте нейрохирургии. Но после перенесенного инфаркта переехал с женой в Яготин, обжился здесь, очень доволен. Дети и внуки — частые гости. «Когда принимают в хор, то надо встать перед собравшимися и рассказать о себе, своей службе, работе, семье. И хор решит: принять тебя в свои ряды или не принять», — добавляет Андрей Гаврилович.

Борис Билокур служил в Прикарпатском военном округе, имеет боевые награды. Вернувшись в Яготин, построил электростанцию и первым в родном селе Богдановка зажег «лампочку Ильича». «Конечно, не все в хоре имеют идеальный слух и голос, но эти занятия, это общение, эти концерты продлевают нам жизнь», — убежден Борис Николаевич.

«Ми землю свою
у боях захищали,
Спасли і не стало
фашистської тьми.
За те ми з тобою,
солдат, воювали,
Щоб люди завжди
залишались людьми».

Видимо, они знают секрет, как пережить трудное время и не ожесточиться, не озлобиться, а все равно сохранить в себе Человека. Ни на что не жалуются. Вот только каждый из них, прощаясь, говорил, чтобы я обязательно написал о единственной женщине в этом мужском коллективе — Алле Васик: «Она — наша любовь и наша гордость. Ее голос — украшение каждой нашей программы. Жаль, что никак не добьемся, чтобы Алла Алексеевна, которая тратит уйму времени и сил на репетиции и спевки, получала хотя бы мизерную зарплату. Помогите!»

Эти старики обладают уникальным историческим опытом. И этот опыт бесценен, ибо учит, как выстоять в неимоверно трудных условиях, как не предать своих, не впасть в отчаяние. Как быть, как остаться победителем.

Ясно, что старость — это долгие бессонные ночи, тяжкие хвори… И если, вопреки немощному телу и безнадежным перспективам, сердце старого человека сохранило способность радоваться и удивляться, а глаза все еще светятся — это подвиг. Наблюдал за этими подтянутыми и, я бы сказал, молодцеватыми мужчинами и подумал: им известно о жизни нечто чрезвычайно важное, такое, что открывается, вероятно, лишь на склоне лет. Во всяком случае, больше нечем объяснить то, что никакая другая возрастная категория не дает столько подвижников, оптимистов, вообще замечательных чудаков, сколько старики. Дай им, Боже, здоровья еще на долгие годы.

В статье использованы строки из гимна хора «Солдатская память», написанного Иваном Стричаном, который после службы в армии вернулся в Яготин инвалидом первой группы. Недавно его не стало. За 22 года существования хора умерло 64 его участника, тех, кто встретил войну не в 15—17 лет, а уже взрослыми людьми…