ПАТРИАРХ АКТЕРСКОЙ ШКОЛЫ

Театральная педагогика — теневая сторона театрального процесса. Писать о ее представителях у нас как-то не принято, но вряд ли это можно считать справедливым. Судите сами. Человек, о котором пойдет речь, в свое время обучил актерской и режиссерской профессии порядка 240 человек. Среди них только заслуженных артистов — более сорока. Одиннадцать его учеников стали народными артистами. Среди них трое удостоены высшего творческого звания — народный артист СССР. Но если имена Элины Быстрицкой — ведущей актрисы московского Малого театра, Сергея Данченко — наиболее заметной фигуры в театральной режиссуре украинского театра после Леся Курбаса и Степана Олексенко — ведущего актера Национального академического драматического театра имени И.Франко известны каждому культурному человеку, то имя того, кто дал им профессию, знает весьма ограниченный круг людей. Это Леонид Артемович Олейник.

Он отдал украинской театральной педагогике ровно пятьдесят лет жизни. Наверное, получилось бы и больше. Но помешала война, которую прошел от начала и до конца, демобилизовавшись в звании капитана. С 1946 года стал самым что ни на есть рядовым. Рядовым театральной педагогики. Работал ассистентом у своего учителя И.Чабаненко, страстного приверженца традиций актерской школы корифеев украинского театра. Затем помогал в работе на курсе замечательному театральному режиссеру и педагогу К.Хохлову. Спустя время, из «рядовых» Л.Олейник переходит в состав «командирский» — получает возможность самостоятельно руководить актерским курсом. Таких курсов у него будет десять актерских и один режиссерский. Мне довелось наблюдать работу восьми из них.

Леонид Артемович как подлинный мастер педагогики умел выявить творческий потенциал студентов, при этом не требовал стать тем, кем они стать не могли, но помогал проявиться всему лучшему, что в них было.

В театральной педагогике едва ли не определяющим фактором успешности работы является личность преподавателя. В этом смысле Леонид Артемович был практически безупречен. Его отличала удивительная естественность — в мышлении, в общении, в работе. В нем не было ничего искусственно привитого. Он счастливо избежал душевных деформаций как результата воздействия разных исторических эпох, в которые ему довелось жить.

Леониду Артемовичу было свойственно оптимистическое отношение к происходящему. Жизнь воспринималась им как дарованная радость. Он излучал положительную энергию. Что бы ни случалось, его любимой присказкой всегда оставалось тычиновское «нам своє робить».

Методика работы мастера со студентами не предполагала расчленения персонажа на мельчайшие составные, тщательной отработки (с обязательной затем фиксацией) мелочей сценического действия. Он исходил из главного в поведении сценического героя и добивался сращения характера персонажа с душой актера. Мелочи и подробности должны были возникать не как нечто предварительно придуманное и отшлифованное, а как результат верно схваченной мотивации поведения. Поэтому в работах его студентов всегда оставалась столь широкой территория, отведенная под импровизацию. Это оставляло простор для самостоятельного творчества, заставляло быть не послушными натасканными исполнителями, но подлинными творцами сценической реальности.

По рассказам студентов, Леонид Артемович был необыкновенно одарен как актер, но жизнь связала исключительно с театральной педагогикой. То, что не имело к ней непосредственного отношения, интересовало его мало. Или вообще не интересовало. Лишь к шестидесяти годам, когда среди его выучеников уже несколько десятков актеров имели почетные творческие звания, он наконец-то был удостоен звания «Заслуженный деятель искусств Украины». А ученое звание профессора он, человек абсолютного творческого и научного авторитета, чьи практические работы являлись наглядной школой высшего педагогического и актерского мастерства, получил лишь в 76 лет. Только всецело преданный педагогике человек, напрочь лишенный суетных устремлений, мог не обращать на это внимания, продолжая следовать своему принципиальному — «нам своє робить».

Педагогика, лишенная юмора, не вполне полноценна. Отсутствие у театрального педагога чувства юмора — признак профессиональной непригодности. Леонид Артемович обладал абсолютным чувством юмора. Быть может, именно поэтому вершиной его педагогическо-режиссерского творчества стали спектакли по пьесам так любимого им Мольера, искрометные, потрясающе смешные и всегда неожиданные при постановках на разных курсах водевили А. Чехова. Подлинным совершенством, не побоюсь этого слова, было то, что умел делать Леонид Артемович, работая с украинским водевилем.

Вообще, все, что относилось к украинской культуре, имело для него особое измерение. Его ученики практически не помнят, чтобы он в общении повышал голос. Но на его звездном курсе, где треть студентов стали народными артистами, а треть заслуженными (это был выпуск 1968 года), запомнили один эпизод. Вызвала его возмущение работа, в которой ребята со всеми штампами махровой шароварщины, дразнили хохла. Вот тут и увидели ребята своего учителя другим. Он чувствовал себя ответственным за отношение своих студентов к тому, что можно назвать достоинством украинской культуры.

Л.Олейник несомненно мог бы написать книгу. И не одну. Но отдавал предпочтение практической работе, справедливо полагая: то, чем владеет он, передаваемо только из рук в руки, книга в этом деле помощник слабый, для будущего театра более важны несколько десятков грамотно обученных актеров и режиссеров, нежели самая удачная книга о сущности режиссерского и актерского искусства. Он оказался прав. Уверен, что еще несколько десятилетий ученики Л.Олейника будут среди тех, кто определяет лицо современного украинского театра.

В следующем году Киевский театральный будет отмечать столетие со дня основания. Естественно, будут публикации об истории института (сейчас это университет), будут юбилейные речи и доклады, непременный буклет и т.п. К сожалению, в перечне наиболее значимых педагогических имен вуза имя Леонида Артемовича Олейника может оказаться где-то далеко позади именитых народных артистов. Так уж у нас принято — начинать перечисление со званий. По отношению к личности Леонида Артемовича Олейника это будет вопиющей несправедливостью. Убежден — имя Леонида Артемовича Олейника должно стоять одним из первых в ряду видных педагогов института. Потому как и по количеству отданных театральной педагогике лет, и по качеству подготовленных выдающихся деятелей украинского театра, по результативности своей работы ему нет равных в истории украинской театральной педагогики. В ней за ним навсегда останется наивысшее, хоть и не присуждаемое официально, творческое звание — патриарх украинской актерской школы.