ПАСТОРАЛИ И УЖАСТИКИ ЗЕМЛИ РИФОВ И ПЕЩЕР

Обычно, если речь заходит о Подолье, в памяти среднестатистического украинца чаще всего возникает избитая и засаленная от частого употребления цитата Леси Украинки: «Красо України, Подолля». Ну, может, еще о «жемчужине на камне» Каменец-Подольском вспомнит. И, пожалуй, все... Я не расскажу про все Подолье. Земля эта очень велика (как-никак три области охватывает). Остановлюсь на маленьком ее кусочке — Городокском районе, что в Хмельницкой области.

Коралловые рифы в степях Украины

За окном красной «Нивы», бодро бегущей удивительно ровной, как для глубинки, дорогой, мелькала обычная для Подолья холмистая равнина. Пейзаж — ожившая пастораль. Разноцветные лоскутки полей с вклинившимися в них зелеными тучами лесов, утопающие в садах села с возвышающимися над хатами маковками церквей и шпилями костелов... Вдруг легкая рябь холмов вздыбилась огромными волнами и застыла лесистой горной грядой — Товтры...

В последние годы появилось модное выражение «два в одном». Так вот, Товтры — это тоже два в одном — и Крымские, и Карпатские горы сразу! Покрытые лесом — точная копия Карпат, они даже долгое время их предгорьем считались. «Голые» — до умопомрачения похожи на яйлы Тавриды. Те же валуны в пятнах лишайника, фиолетовые подушечки чабреца на камнях... Когда я пыхтя подымался на одну вот такую «товтрину», меня ни на секунду не оставляло ощущение, что за гребнем сейчас откроется бирюзовая бесконечность моря. Но с ним — единственным — действительно не сложилось. Реки, пруды, озера, ручейки есть. А вот моря нет.

Но самый что ни на есть настоящий барьерный коралловый риф есть! Это при том, что ни Черное, ни Азовское моря не могут похвастаться хоть захудалыми кораллами. Товтры и есть остатки коралловых рифов — 25 миллионов лет назад здесь плескалось Сарматское море.

Кстати, чтобы посмотреть, как выглядели знаменитые украинские степи во времена скифов с запорожцами, не обязательно ехать в заповедник Аскания-Нова, где, согласно всем энциклопедиям, только и сохранился последний участок дикой степи. Это можно сделать опять же здесь, в Подольских Товтрах. Остатки древнего рифа лучше всяких заповедников хранили древнюю степную растительность. Пахать — камни не дают. Косить — тоже не получится. Вот и колышется здесь нетронутым потрясающей красоты разнотравье (многие цветы вы больше нигде не найдете), за что горы эти получили еще одно имя — Медоборы.

Город Сатаны

Следующий пункт программы — Сатанов. Несмотря на зловещее название, поселок довольно симпатичный. Есть в нем что-то неуловимое от курортных городков Крымского Южнобережья — то ли резво сбегающие к Збручу узенькие улочки со сложенными из дикого камня оградами дворов, то ли красная черепица крыш... Местные доминанты — старинные городские ворота XV века, руины замка XIV—XVI веков и уникальная синагога, построенная в 1632 году. Синагога, правда, больше похожа на крепостную башню, чем на культовое сооружение, — толстенные стены, пушечные и мушкетные бойницы... В древности она входила в систему городских укреплений.

Городские ворота в начале XVIII были реконструированы, о чем сообщает длиннющая и высокопарная надпись на фасаде. Директор Городокского краеведческого музея Игорь Олийнык перевел с латыни несколько ее фрагментов: «Адам Николай с Гранова Сенявський... высочайший поводырь государственного войска, для общественной безопасности эту твердыню обновил года 1722, дабы стенами защитить Родину, которую ранее неоднократно защищал грудью... Одному только Богу, Королю и Родине отдаст свои ключи...».

До недавнего времени башню использовали под склад. От улицы ворота отгорожены жиденьким штакетником. Вокруг ни души (был выходной). Перелезаем через забор. Проход, по которому в город торжественно въезжали гетман Хмельницкий, польские короли и русский император Петр, замуровали еще лет эдак сто назад. Оставлена только небольшая дверца. К моему изумлению, она оказалась незапертой! Когда глаза привыкли к полумраку, проступил мощный, сложенный из каменных блоков свод. С потолка, как в пещере, свисают довольно внушительные «сосульки» сталактитов. Вот где чувствуется дыхание времени! Это вам не новодельно-бетонные Золотые ворота в Киеве и тем более не уродливая декорация на центральной площади столицы!

Заморить червячка мы заскочили в местную кафешку. В меню больше всего впечатлила «Сатанівська печеня». Заказали... Пока блюдо готовилось, разгоряченная фантазия рисовала картины одну страшнее другой: вот сейчас распахнутся двери, запахнет серой и симпатичная ведьмочка втащит огромный, полный поджаренных грешников закопченный котел. А как еще, по-вашему, может выглядеть «сатанівська печеня»? Ведьмочка (известно же, что в Украине каждая женщина — ведьма, а в Сатанове и подавно) действительно оказалась пресимпатичной. А вот с грешниками — не сложилось. Вместо котла со смолой на подносе красовались банальные горшочки.

Пока я боролся со своей порцией (в провинциальном общепите традиционно накладывают от души, по-домашнему), Игорь просвещал меня, откуда у города взялось такое странное название.

Местные жители уверяют, что Сатановом их поселок обозвали то ли турки, то ли татары, так и не сумевшие взять его мощные укрепления. Но это маловероятно. Имя это гораздо древнее. До самой середины XIII века здесь сохранялся последний островок язычества, а тайные обряды древним богам совершались вплоть до XVI—XVII веков! Церковь же всё связанное с прежними богами объявила сатанинским. Отсюда и название города, раскинувшегося чуть ли не в самом сердце не покорившейся ни князьям, ни попам волхвовской «республики». Сегодня об этом напоминают лишь поросшие лесами валы священных городищ, которыми усеяны окрестные горы.

Бежавшие из Киева волхвы не зря обосновались на берегах Збруча. Окружающие горы изобилуют издревле почитаемыми за целебную силу источниками, возле которых и возводились священные городища. Когда ученые сделали анализ воды, оказалось, что это аналог знаменитой трускавецкой «Нафтуси».

Свято-Троицкий монастырь

Расположенный на окраине Сатанова монастырь живописно раскинулся на высокой, возвышающейся над Збручем, горе. Сегодня он больше напоминает развалины старинного замка. Только крытая оцинкованным железом въездная башня свидетельствует, что это действующий объект. Внутри обитель выглядит более обжитой. Правда, из всех строений уцелела только небольшая однокупольная церквушка, уютно расположившаяся посреди зеленой лужайки. Никакого декора на ней, увы, не осталось, но, судя по высокому барочному порталу и общим формам, она является почти полным аналогом знаменитой Субботовской церкви, той самой, что на пятигривневой купюре. Время не пощадило ни церкви, ни монастыря. Руку приложила не столько безбожная власть, сколько австро-венгерские войска 4 августа 1914 г., подвергшие обитель жестокому артобстрелу. Реставрировать же былую красоту у небогатой общины денег нет. Одна надежда на то, что кто-либо из новых хозяев жизни захочет внести свою лепту в возрождение этого культурного и духовного памятника нашей истории, а заодно искупить пару грехов «периода первичного накопления капитала».

Сегодня всем хозяйством заправляет лишь священник отец Владимир, опекающийся не только душами, но и возрождением древней святыни. До службы было далеко, и он гостеприимно согласился показать свое хозяйство.

Монастырь появился еще в XI веке. Как и положено всякой уважающей себя обители, сначала он был пещерным. Спускаемся по шаткой лестнице к основанию скалы, на которой стоит храм. С раскаленного летнего дня ныряем в холодную сырую мглу. Внутри две вырубленные в камне крохотные кельи с каменными же лежанками и помещение, в котором была подземная церквушка. «Вообще, — говорит отец Владимир, — по народным преданиям пещеры были намного больше, но когда на Подолье вспыхнуло очередное антифеодальное восстание, поляки превратили монастырь в тюрьму. Сотни восставших были заживо замурованы в его подземельях и пещерах. Позже входы в них засыпали землей, и где они — никто не знает». После этой жутковатой истории захотелось побыстрее вырваться на солнце...

Но, видать, отец Владимир решил, что мы еще не дошли до полной кондиции. Идем по узкому сводчатому коридору. Слева тянется ряд похожих на крепостные казематы келий. За ними трапезная с развороченным еще австрийским снарядом сводом. Коридор упирается в миниатюрную, может, метра полтора в диаметре, не более, круглую комнатушку. Окон нет. Только в полу пробит узкий, сантиметров на тридцать каменный колодец, такой же колодец ведет вверх. Если запрокинуть голову, можно увидеть маленький, размером со спичечный коробок, кусочек неба... «Кладовка была?» — интересуюсь. «Нет, — отвечает наш сопровождающий, — это специальная камера ДЛЯ ЗАХОРОНЕНИЯ ЖИВЬЕМ». Господи, у них тут что, хобби такое было — людей заживо замуровывать?

В конце XVIII века на съезде представителей ордена св. Василия (этот униатский орден с 1707-го по 1799 год владел обителью) монастырь был избран местом для пожизненного заключения монахов, приговоренных к погребению заживо. С целью «технической подготовки» в 1775 году провели даже специальную реконструкцию. Первым и последним из заживо погребенных был некий Филимон Витошинский. Приговоренного вначале отпели как настоящего покойника, а потом замуровали. Колодец внизу служил для отправления естественных надобностей. Вверху — для вентиляции. Пищу подавали через специальное окошечко. Говорят, призрак Витошинского до сих пор бродит по полуразрушенным коридорам... Эх, не хотел бы я оказаться здесь ночью!

Пока пробирались назад, не удержался, задал давно вертевшийся на языке вопрос: а каково быть священником в Сатановском храме? Отец Владимир только в бороду улыбнулся: «Да нормально. Не важно, как местность называется, — главное, что в душе. Кроме того, «нечестивый» топоним по периметру окружен самыми что ни на есть благочестивыми — Богословка, Спасовка, Покровка, Юринцы (в честь Юрия-Георгия змееборца)».

«Ты не думай, — продолжил Игорь Олийнык рассказ об истории монастыря, — Троицкий монастырь прославился не только такими вот «ужастиками», были здесь истории и повеселее.

В 1711 году монастырь посетил российский император Петр I. Для беседы с царем василиане откомандировали лучшего проповедника ордена — иеромонаха Иосифа Чижевского. Во время горячей проповеди к Чижевскому подкрался царский шут и одним взмахом острых ножниц отрезал ему бороду. Петру пришлось откупаться от оскорбленных монахов внушительным кошелем с золотом. Так прошло самое дорогое в истории Украины бритье бороды.

Сразу под монастырской горой находится скважина с минералкой. Непростительно побывать в Сатанове и не попить сатановской воды. Бювет расположен на самом берегу некогда пограничного Збруча. Пока Игорь наполнял пластиковые бутылки, по шаткому мостику перебираюсь на «польскую» сторону. Там сразу же натыкаюсь на… поляков. Прямо на берегу, посреди цветущей лужайки несколько семейств польских туристов как раз собирались развернуть лагерь. Так и не разложенные палатки валялись на траве, а братья-славяне с визгами счастья запечатлевали себя на фоне местных красот. Эдакая живая иллюстрация к тезису о пророках и отечестве — пока наши сограждане разъезжают по Турциям да Египтам, западные соседи все чаще предпочитают осваивать украинскую курортно-туристическую «целину».