ОН ПЛЫЛ ПРОТИВ ТЕЧЕНИЯ

К 155-летию со дня рождения Михаила Драгоманова

30 сентября исполнилось 155 лет со дня рождения выдающегося украинского ученого, публициста, общественного деятеля Михаила Драгоманова. Пять лет назад, в 150-ю годовщину со дня его рождения, участники Международной научной конференции «Михаил Драгоманов и проблемы общественно-политического и национально-культурного развития в Украине и в Европе» решили ходатайствовать перед Кабинетом министров Украины о перенесении останков М.Драгоманова в Киев для будущего национального Пантеона и об издании его произведений в двадцати томах. Ни одно, ни другое не осуществлено. К новой годовщине мы располагаем все тем же двухтомником литературно-публицистических работ, вышедших в 1970 году в киевском издательстве «Наукова думка». Характерно, что, по свидетельству С.Билоконя, вместо портрета Драгоманова там помещено фото ботаника Шмальгаузена...

Михаил Драгоманов соединил глубину ученого-фольклориста, историка и философа с широтой публициста и популяризатора. Знание фольклора позволило ему осветить некоторые замифологизированные отрезки нашей истории, создать свою философию, своеобразный драгомановский взгляд на украинскую действительность, украинские ретроспективу и перспективу. Его «Письма на Надднепрянскую Украину» и «Чудацкие мысли об украинском национальном деле» можно назвать мыслями против течения. Когда человек плывет против течения, проявляя изрядную отвагу, он действует больше индивидуально, нежели кланово. Поэтому нет ничего удивительного в том, что интерпретация и критика идей Михаила Драгоманова были самые разные. Уже обладая почтенным жизненным опытом, он записал: «Я всегда жил так, что меня бранили, по меньшей мере, с двух сторон, и даже такое сам себе правило выработал - если что-нибудь напишу такое, что бранят меня только с одной стороны, то считаю неудавшимся делом».

А писал М.Драгоманов много. Своим кредо избрал латинское выражение «Вода точит камень не силой, но беспрестанным падением».

М.Драгоманов был либеральным демократом со своеобразной системой взглядов на развитие мировой истории, на Украину, стоящую перед выбором трех самых важных направлений во внешних отношениях с соседями, на дело сохранения и возрождения украинской нации. Конечную цель человеческой цивилизации он усматривал в становлении анархии как добровольного союза свободных и равноправных лиц. Такого состояния, по его мнению, можно достичь при условии отказа от авторитаризма в общественной жизни, а также при федерализме и самоуправлении общин («громад») и регионов. Как либерал он оказался на полпути между национальной ментальностью, духом народа и космополитизмом. «Космополитизм в идеях и целях, национальность - в почве и формах», - замечает он.

Зная хорошо французскую культуру, французскую действительность, М.Драгоманов считал, что французская демократия, очень популярная среди европейских социалистов, берет свое начало от Великой французской революции конца XVIII века, с одного течения. Это течение, централистское и террористическое, взяло верх над другим, конституционным и либерально-демократическим. Так была установлена якобинская диктатура, насильно подавлены языки и культурные особенности провансальцев, бретонцев, басков и других. Позже подобную практику переняли Пруссия и Россия. М.Драгоманов считал, что некоторые современные монархии, как то английская или бельгийская, представляют больше пространства и гарантий, нежели Французская Республика.

Особую ценность для нас представляет сегодня его трезвость во взглядах на украинскую историю. Он был далеким от патриотических самообманов, одинаково критичным к своему и чужому. «Лишь тогда, - писал М.Драгоманов, - когда мы покажем свою силу хотя бы на части своей земли, на нас обратит внимание и Европа. Наивно ждать, чтобы общество, даже самое гуманное, беспокоилось из-за других только потому, что их бьют. Мало ли кого бьют на земном шаре? Люди интересуются обычно лишь теми, кто отбивается, и таким обычно и помогают». Размышляя над украинским делом, М.Драгоманов поставил остро вопрос об отчуждении самой просвещенной прослойки украинского общества от народа: «Наш народ ущемлен не только социально и политически, но и национально. Несправедливость не только в том, что наша национальность и ее признак, язык, не имеет прав, равных с правами языка московского, польского, венгерского, румынского, но и в том, что на всем пространстве земли, где живет наш народ, разве 5% интеллигенции признает себя людьми одной национальности с тем народом... Сделайте так, чтобы одна часть французской интеллигенции считала себя англичанами, другая - немцами, третья - итальянцами, четвертая - испанцами, тогда и увидите, какими сильными будут французская литература, политика и сам французский социализм».

По мнению М.Драгоманова, геополитическая ситуация Украины в процессе исторического развития диктовала и диктует ее внешние приоритеты: Польша, Турция, Россия. Он предлагает интересное «решение» украинско-польского вопроса, различая Польшу историческую и этническую, покончив таким образом с призраком исторической Польши, подталкивая поляков к трезвости, то есть к реальной Польше. Решение турецкого вопроса состояло в вытеснении турков из Европы. Самым важным для М.Драгоманова приоритетом во внешней политике должна быть Россия. Во втором «Письме на Надднепрянскую Украину» он писал: «Московское царство наделало нам немало горя, ибо это такое правительство, что делает и наделало горе и своим. Но, в соответствии с поговоркой, что «плохая погода все же лучше, чем когда бы никакой погоды не было», - то царство, все-таки, было определенной организацией общественных сил, к которой присоединилась и наша Украина и которая выполнила и наши национальные задачи, с того времени как история сложилась так, что мы сами себе не смогли их выполнить... Такими национальными задачами были... освобождение нашего края от турецко-татарского насилия и от польского подданства». По мнению М.Драгоманова, нужно признать, что Московское царство выполнило элементарное географически-национальное задание Украины.

Из своих неполных 54 лет жизни почти двадцать М.Драгоманов провел в эмиграции. Ему воспретили проживание на всем пространстве империи. Этот «опасный нигилист, революционер и сепаратист» выехал совершенно легально вследствие «недоразумения» между Третьим отделом и Министерством внутренних дел. На 13 лет он задержался в Женеве, где издал 69 книг и брошюр на украинском, русском, французском и белорусском языках. Среди женевских изданий большой интерес вызывает его работа «Украинская литература, запрещенная царским правительством», написанная по-французски в 1878 году с целью ознакомления европейской общественности с Эмским указом и его последствиями для украинской культуры. Эта брошюра сохраняется в Женевской библиотеке. А было так. «Прочитав в газетах в том, - вспоминает М.Драгоманов, - что будет всемирный литературный конгресс под патронатом таких лиц, как В.Гюго и И.С.Тургенев, я решил воспользоваться этим случаем для протеста против возмутительного факта: почти всецелого запрещения в России украинской литературы и не сомневался в сочувствии членов конгресса. В несколько дней была импровизирована и напечатана моя брошюра». В Париж он доехал с большими приключениями, но выступить на конгрессе ему не удалось. Все же часть экземпляров, которые он сумел вытянуть от французских таможенников, распространил среди участников конгресса. Тургенев, как и некоторые другие писатели, посочувствовали такой несправедливости, а один итальянский писатель проникся этим и пытался взбудоражить общественное мнение. К сожалению, до отдельной резолюции конгресса по этому вопросу не дошло.

Последние годы эмиграции М.Драгоманов прожил в Софии. Несмотря на протесты русской дипломатии, адресованные правительству «братского болгарского народа», его пригласили на должность профессора истории в новообразованный Софийский университет. С этой должности он ушел в вечность. После его смерти Научное общество имени Т.Шевченко пыталось купить огромную и ценную библиотеку М.Драгоманова. Возможно, не хватило денег. Библиотеку, насчитывающую 4350 книг, приобрел Софийский университет.